Распад

– Естественные надобности.

– Точна! Эбстэствынны понадобасты!

– Достаточно! Я вижу, что ты знаешь. А где второй караульный?

– Жрать.

– Чего «жрать»?

– Ушол. Жрать.

– Не понял, что значит «ушол. жрать»?

Начальник караула пришёл на помощь идейному потомку жителей лаконики – он пошёл за ужином.

– Ааа,понятно. Ладно. А чего это часовые не звонят? Они же должны с каждого грибка отзваниваться?

– ?!

Проверяющий подождал двадцать минут, и уехал, не дождавшись моих звонков, я не мог позвонить, потому что спал в сушилке, выполняя строгий завет нового командира роты.

Каждое утро в роте начиналось с зарядки, Бейвнос лично выгонял всех из казармы, и строго следил за проведением зарядки, Мамон был историческим оптимистом, поэтому доверял проведение зарядки сержантскому составу. По утрам мы выгоняли молодых на зарядку, и совершали неторопливую прогулку, сопровождая её утончённой светской беседой на философские темы, эдакие перипатетики в кирзачах.

– Я выхожу короче на остановку, никого! Один сморщенный дятел в шляпе, и больше никого! Я грю, слышь! Во скока автобус? Он грит – в пять! Я грю – закурить дай! Протягивает сигарету, хорошую, с нипелем. Я грю – деньжатами помоги, в отпуск еду, голяк на базе. Он достаёт трясущимися куриными лапами лопатник, и начинает искать купюры помельче…Короче! О чём я ни попрошу – всё делает! Не к чему придраться! Ну, сука, увёртливый гад, как его подловить?

– Как?

– Я нашёл выход!

– Какой?

– Я ему грю – дядя, ты в армии служил? Ага, гворит, служил. А как у вас с там с пидорами было? До сих пор балуешься? Или бросил? Вилка! Признаёшься что бросил, значит, ты – бывший пидор! А если не бросил, значит, ты –и сейчас пидор!

– Ну и…?

– Дядя затрясся, блеет, мычит…

– А ты?

– А я ему в грызло – на! Пидорюга, не отвертишься!

– Отоварил?

– А как же! Котлы снял, во – смотри, нравятся? – Мамчик закатал рукав афганки, продемонстрировав золотые часы – видал сасун?

– Не видал, и не сасун…

Откуда – то сбоку появился мужчина в ярко – розовом спортивном костюме, хорошо уложенные волосы, холёное лицо, внимательные голубые глаза, он подбежал к нам, и с лёгкой одышкой спросил – почему стоим, бойцы? Почему не бегаем?

– Иди куда шёл, дед – куртуазно вступил в разговор Брешет. КППшник Третьяк сконфуженно фыркнул, и потянул Брешета за рукав, тот отмахнулся – отвали! Пан – спортсмен строго посмотрел на Брешета – хамите, товарищ солдат, представьтесь, пожалуйста!

– Чего? Я? Бл…– Третьяк зажал ему рот рукой, и что – то прошептал на ухо, Брешет, открыл рот, потом закрыл, и стал похож на аквариумную рыбу, тупо выпускающую воздух ртом. Розовокостюмный спортсмен рявкнул – бегом! Быстро! Марш! Все неспешно потрусили вперёд, я медленно пошёл вслед за бегущими – а вас, товарищ солдат, это не касается?

– У меня хронический бронхит, я недавно из госпиталя, у меня освобождение.

– Фамилия?

– Злобарь.

– Запомню. А что это оттопыривает вам штаны, рядовой Злобарь? Достаньте, пожалуйста,… о сигареты! Интересно, получается – бегать вы не можете, а курить можете?

– А я не затягиваюсь.

– Я всё понял – обладатель гламурного костюма рванул вслед за бегущими, невежливо повернувшись ко мне спиной…

– Алло, Соня? Здравствуй, это Злобарь.

– Здравствуй, зачем ты звонишь мне? После того, что ты сделал с несчастной Витой, ни одна честная девушка не должна с тобой разговаривать, если ты рассчитываешь ко мне подкатить…

– Да нет, я не собираюсь к тебе «подкатывать», я по другому поводу звоню, ты помнишь наш разговор о твоём будущем?

– Ну,…помню, а что?

– В субботу приезжает мой дядька…

– Очень рада за тебя, а мне то, что с того, что приезжает твой родственник?

– Он работает продюсером на канале моего папаши, если ты хочешь, я могу договориться с ним о том, чтобы он тебя прослушал, если конечно, ты действительно этого хочешь.

– Я..я…а что надо делать?

– Спеть песню, станцевать, декламировать стихи, показать своё умение держаться перед камерой…

– Мне надо подготовиться?

– Сонечка, если тебя устраивает волшебная, брызжущая весельем жизнь прапорщицкой жены, увлекательно проводящей время в ГДО и видеосалоне, пьяный муж в засаленной портупее, целлюлитные, распухшие жёны других прапоров, постепенная утрата человеческого облика, грязные орущие дети, если всё это – твоя мечта, тогда давай закончим этот разговор, и попрощаемся…

– Нет, нет, я не хочу жить в военном городке, меня уже воротит от этих рож, видеть их не могу…

– В субботу приходи часикам к десяти к третьему КПП…

– К третьему? Зачем? Он что, на КПП меня слушать будет?

– Нет, конечно, поедете в этот ваш культурный центр…как его…»Золотой прапор», там и видеосъёмка, и эстрада, не в гостинце же ему тебя прослушивать, правильно?

– Ну…да,…а он ко мне приставать не будет?

– Сонечка, открою тебе секрет, который известен всем, на телевидении работают гомосексуалисты и евреи, так вот, мой дядя – не еврей, понимаешь?