Хочу проснуться!

Хочу проснуться!
Агния Миллерова

В одно хмурое холодное утро Сергей, после очередной попойки, проснулся на снегу в чужом дворе и понял, что стал… котом!

Агния Миллерова

Хочу проснуться!

Одним декабрьским утром моя жизнь круто изменилась.

А началось всё после недели беспрерывного «заливания за воротник». И это при том, что я никакой не алкоголик, я вообще за здоровый образ жизни. Однако вынужден признать, что всё случившееся действительно похоже на белую горячку.

А причиной недельного пьянства была сильная душевная боль из-за того, что от меня ушла жена. Не мог я возвращаться в опустевшую квартиру, вот и плёлся сразу после работы в клуб и напивался до беспамятства. До сих пор дивлюсь, как на работе никто не заметил, что я стал опаздывать. Хотя, думаю, они и раньше за бухгалтером, отличавшимся от других работников лишь цветом волос, не сильно следили. Разве что друг мой, Андрей, с которым мы вместе на экономфаке учились, но он бы не предал. Пару раз даже пошёл со мной после работы и с водкой в руке всё пытался образумить, что, мол, после развода жизнь обычно только начинается.

Короче, и в ту роковую субботу я проснулся поздно. В голове гудело, во рту горело, а дома было шаром покати – ни выпить, ни поесть. С тех пор, как Вика собрала вещи и хлопнула дверью, ошарашив меня напоследок тем, что я скучный и бесперспективный и потому она подала на развод, я так ни разу и не был в магазине. В животе у меня заурчало, и это вместе с жаждой и мучительной пустотой квартиры снова погнало меня в ближайший бар. К сожалению, широко-далёко другого не было, а именно в этом я когда-то и познакомился с Викой.

Мы тогда с Андрюхой зашли его повышение в должности отметить. Он на радостях отвязался по полной и пошёл танцевать, а я не пью. Вернее, не пил. И по натуре я стеснительный, прямо типичный «ботаник». У меня из-за этого даже прозвище в классе было «Серый» – от имени Сергей, а не «Рыжий» – по цвету волос. Наверное, именно из-за этой комбинации серости и рыжести у меня ни в школе, ни в институте даже девушки не было.

А тут вдруг вижу – сидит симпатичная блондинка. Одна сидит. Скучает. За весь вечер, как и я, один-единственный коктейль потягивает. И одета тоже бюджетно, но со вкусом. Даже не знаю, что меня толкнуло – допил я залпом свой бокал – для храбрости, и пошёл знакомиться. Опыта у меня нет, но я вспомнил, как Андрюха девушек цеплял – подходил и начинал стихи позабористее читать. Вот и я освежил в памяти «Однообразные мелькают» Николая Гумилёва, подошёл и стал декламировать. Представьте себе моё удивление, когда девушка вдруг на строке: «Мы оба, как слепые дети» придалась ко мне! Я хоть и опешил, но стих с ней в унисон дочитал. А она потом вдруг протянула мне ладошку:

– Вика, – и так мило улыбнулась, что у меня даже сердце пойманной птицей затрепетало! А Вика поправила и без того безукоризненно лежащие волосы и добавила: – А я бы за вас замуж пошла, если позовёте!

Ну, в общем, через два месяца мы поженились. Я думал, что на меня свалилось счастье. А это «счастье» за полгода потихоньку вычистило мой счёт, на котором я деньги на иномарку копил, и: «ты скучный, я уже подала на развод»…

Эх… Даже вспоминать больно! Так что чего удивляться, что и в тот вечер я напился до звёздочек в глазах и побрёл домой?

Как добрался до постели не помню, но уверен, что добрался и лёг спать. А проснулся я от того, что мне было жутко холодно.

Вокруг сильно воняло гниющим мусором, и звуки были резкими, угрожающими.

Я открыл глаза и… не сразу понял, где я и что со мной.

Первой мыслью было, что я всё же не дошёл до квартиры, а упал на снег перед домом и отключился, но когда я попытался подняться, я невольно взглянул под себя в поисках места опоры для рук и понял, что рук-то у меня больше нет!

Вернее, они превратились в лапы.

Кошачьи.

Я стал… котом!

Да-да, не смейтесь! Настоящим котом! Голодным, растерянным котом, к тому же, видимо, накануне битым, потому что всё болело.

Я огляделся и понял, что сижу во дворе чужого дома, а те пугающие звуки – шипение и рычание двух больших котяр со следами боевых ранений – у полосатого от ушей остался лишь один небольшой огрызок, а у чёрного был заплывший глаз и опухший нос.

К моему счастью, эти двое занимались друг другом и не обращали на меня внимания. На миг я даже подумал – а не стал ли я кошкой? – но лишь на миг. Следующей и основной моей мыслью было то, что я просто продолжаю спать и вижу очень странный и невероятно живой сон.

Я крепко зажмурился и тряхнул головой, надеясь, что это поможет мне проснуться.

Ничего не изменилось, разве что коты перешли на жуткие вопли с завыванием, а мне было по-прежнему холодно и голодно.

От мысли, что я действительно стал котом, мне поплохело.

Во рту и так было сухо, как на бескрайних просторах Антарктиды, а тут ещё от волнения и морозного воздуха горло сдавило так, что я не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть. И живот свело – то ли от голода, то ли от страха. Лапы, обожжённые подмёрзшим за ночь снегом, одеревенели. Студёный ветер трепал короткую шерсть и продирался сквозь густой подшёрсток, пробирая до костей.

Я подумал, что, если сейчас замёрзну насмерть, то поможет ли мне это проснуться или же я просто тихо скончаюсь во сне.

Проверять я не рискнул и принял решение бороться за жизнь. А для этого надо было двигаться – искать еду и тёплое место. Думать о том, что делать, чтобы снова очнуться в своей постели я решил потом, когда буду чувствовать себя в безопасности.

Самым безопасным местом на всём белом свете я считал свою квартиру. Вопрос о том, как в неё попасть, сейчас был менее актуальным, чем необходимость добраться до моего дома. А для этого надо было хотя бы сориентироваться, где я нахожусь. Двор мне был незнаком. Надо было выбираться на улицу.

Я медленно, ползком, чтобы не привлечь внимание дерущихся котяр, направился мимо них к проходу.

Двигаться котом на четырёх лапах оказалось не тем же самым, что передвигаться человеком на четвереньках. Видимо, пора уже осознать, что я кот, и осваивать возможности, которые свойственны этому телу.

Ползанье я освоил быстро. Теперь попробуем перебежку.

Я приподнялся и неожиданно для себя прыгнул. Мозг кота словно был уже запрограммирован и не нуждался в моём понимании процесса передвижений. Мышцы просто сами собой напряглись и сильным толчком задних ног меня перенесло вперёд на пару метров. Оглянувшись, я увидел, как увлечённые соперничеством коты обменивались почти настоящими боксёрскими ударами под аккомпанемент невероятно жутких звуков. Зрелище было не из приятных, к счастью, я уже был под аркой.

Улица встретила меня шорохом шин, запахом выхлопных газов, редкими прохожими и подтаявшим снегом, разъедавшим подушечки лап.

Чтобы не попасть под чьи-то ноги, я прижался к стене дома и высоко задрал голову в поисках таблички с названием улицы.

К счастью, читать я не разучился.

Оказалось, что я нахожусь где-то между баром и своим домом. Конкретнее место было трудно определить, так как не просто ориентироваться на улице, когда смотришь на неё с уровня асфальта. Мелькнула мысль идти по следу, как ищейка, надеясь на то, что свой запах я узнаю интуитивно, но в нос било такое несметное количество разных следов, что у меня стала кружиться голова. Пришлось выбрать направление наугад.

Я потрусил к ближайшему переходу и только там, узнав хлебный по сильному аромату сдобы, я понял, что иду верно.

Дождавшись зелёного света для пешеходов, я степенно пересёк дорогу и, признаюсь, не без удовольствия отметил удивлённо-восторженные взгляды пешеходов. Одна девушка даже сняла меня на телефон.

Дальше надо было идти до конца улицы, свернуть в переулок и в середине следующей улицы нырнуть в бетонный колодец – наш двор.

До переулка я добрался без приключений, но не успел я проследовать до его половины, как с противоположного конца в него влетел огромный пёс.

Прежде чем меня обдало его горячим вонючим дыханием, я успел сжаться в комок. Видимо, сработал какой-то кошачий рефлекс, и страшные челюсти с большими пожелтевшими зубами сомкнулись над моей головой. Я уже зажмурился и приготовился к неминуемой смерти, как вдруг громогласное:

– Фу, Аякс! – заставило меня вздрогнуть, а запах псины немного отдалился.

Я приоткрыл глаза и увидел крупного мужчину, оттащившего пса за ошейник в сторону. В голове ещё звучала мысленная благодарность спасителю, но ноги сами собой несли меня в приоткрытое окошко подвала.

С трудом протиснувшись сквозь решётку, я сразу же прочувствовал источник тепла – две трубы центрального отопления – и прислонившись к ним, замер.

Тепло медленно разливалось по телу, успокаивая дрожь. Я не заметил, как заснул. Когда очнулся, в подвале заметно потемнело.

Запрыгнув на окно, я осторожно выглянул наружу.

Вечерело.

В животе кишки играли траурный марш, а сердце так билось от страха, что казалось, ещё удар – и оно проломит рёбра и вывалится наружу. Невольно я проникся уважением к бездомным животным. Сколько раз я раздражался, видя у мусорного бака бродячих котов, но мне и в голову не приходило купить в зоомагазине пакетик корма и высыпать им его в укромном месте. Да и о том, сколько опасностей этих котов подстерегает на каждом шагу, я не задумывался. А теперь прихотью Судьбы мне приходится всё это познавать на собственной шкуре! Неужто я наказан за своё безразличие к братьям меньшим?