Русский авангард - ТОП 50 лучших книг
В фокусе внимания Ирины Вакар – знаковые фигуры и важнейшие направления русского живописного авангарда. Существовал ли «русский сезаннизм»? Какую роль сыграл импрессионизм в начале и конце пути художников авангарда? Чем творчество Ларионова, Малевича, Татлина оказалось схожим с творчеством Пикассо? Почему беспредметность была неизбежным этапом русского искусства? Чем отличалось сознание и жизненные приоритеты модернистов и авангардистов, например, Бенуа и Малевича? И что делал авангард, когда все битвы были уже проиграны? На все эти вопросы отвечают «Люди и измы». Ирина Вакар – главный научный сотрудник Третьяковской галереи, специалист в области русской живописи первой трети ХХ века, куратор многих выставок. Большинство глав книги написаны на основе докладов, прочитанных автором на научных конференциях.
Книга посвящена малоизученному аспекту русского художественного авангарда 1920‐х годов, а именно связи искусства с психофизиологическими исследованиями и научными практиками в целом. Автор исследует ситуацию взаимопроникновения искусства и науки, идеологии и свободного эксперимента. Какие научные приборы нашли дорогу в лаборатории художников и какие художественные эксперименты имели значение для научных исследований? Насколько велико в реальности было воздействие экспериментов и возможных синергических эффектов на производство визуальных образов и текстов? Какое отношение имели главные медиа того времени – фотография и кино – к распространению научной практики и ее «сцепления» с искусством? И какие последствия имело это для классической триады Художник – Произведение – Зритель? В этом контексте авангард предстает многогранным культурным проектом, существующим на стыке разнообразных идей и общественных инициатив. Маргарета Фёрингер – историк искусства, профессор Геттингенского университета им. Георга-Авгус…
Сборник «Поэзия и живопись», посвященный памяти скончавшегося в 1996 году Н. И. Харджиева, виднейшего специалиста в области русского авангарда, составлен работами лучших русских и зарубежных ученых, работающих в этой области. Структура сборника отражает разносторонность Н. И. Харджиева, сочетавшего интерес к художественному авангарду с уникальной компетентностью в историко-литературной области.
Вслед за небольшим мемориальным разделом, книга открывается серией статей, относящихся к истории и теории художественного авангарда, творчеству Казимира Малевича и его учеников. Историко-литературный раздел включает статьи, посвященные Хлебникову и Маяковскому, в изучение творчества которых Н. И. Харджиев внес огромный вклад, другим поэтам-футуристам, ряду литературных течений и представляющим их поэтам и писателям.
Книга рассказывает о творчестве и жизненном пути великого живописца Марка Шагала (1887-1985).
Сборник посвящён раннему периоду творческого пути Романа Осиповича Якобсона (1896–1982), его связям с русским литературным и художественным авангардом 1910-х годов. Большую часть книги составляют воспоминания о В. Маяковском, В. Хлебникове, К. Малевиче, М. Ларионове и др. Здесь же опубликованы письма Якобсона к В. Хлебникову, А. Кручёных, М. Матюшину и Эльзе Каган (Триоле), его статьи о русском и западном авангардном искусстве, а также его собственные поэтические и прозаические опыты этих лет. Воспроизводятся малоизвестные документальные фотографии.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Издание впервые представляет совместное сочинение поэта будущего А. Бренера и бывшего учёного С. Кудрявцева. В гнигу входят теоретический трактат «Похвальное слово зауми», мифологические очерки о трёх заумниках и одном супрематисте, сказ о святом мученике Христофоре и его странствиях за пределы разума, короткие натурфилософские экскурсии по сломанному миру и тайной жизни академиков, а также видение о Последовательницах Зауми.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В это издание включены неизвестные до сих пор стихотворения из подготовленного автором сборника «Стихи и поэмы» – они не выходили при жизни автора, не были включены в том «Стихотворения» трёхтомного издания Владимира Казакова, выпущенного «Гилеей» в 1995 году, и не публиковались все последующие годы.
Собрание стихотворений и поэм Ильязда (Ильи Зданевича, 1894–1975), написанных во Франции и сложенных в пять книг, изданных им самим коллекционными тиражами (с иллюстрациями П. Пикассо, Ж. Брака, А. Джакометти, Л. Сюрважа и Ж. Рибмон-Дессеня). Дополнено текстом неизданной поэмы «Бригадный» (1938–1954), сочиненной в связи с событиями Гражданской войны в Испании. Книга снабжена подробными комментариями, содержащими множество интересных деталей из жизни автора.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Первый в России сборник поэтов – постоянных авторов самиздатского журнала «Транспонанс» (1979–1987). Трансфуристы (Ры Никонова, С. Сигей, А. Ник, Б. Констриктор), считавшие себя последователями русских футуристов и заумников, проводили увлекательные опыты со словами и просто писали хорошие стихи. В приложении – некоторые тексты близкого к группе поэта Б. Кудрякова. Книга иллюстрирована документальными фотографиями и фрагментами трансфуристских изданий.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
«Письма поэтов и художников русского авангарда являются важным источником информации как о фактах личных творческих биографий, так и о различных аспектах истории авангардного движения. Письма А.Е. Кручёных в этом смысле представляют особую ценность, поскольку их автор находился на самом острие творческих исканий русских футуристов и в периоды частых отъездов из Москвы и Петербурга поддерживал активную переписку как со своими соратниками по футуристическому движению (М.В. Матюшин, К.С. Малевич, В.В. Хлебников, О.В. Розанова), так и с некоторыми меценатами (А.А. Шемшурин)…»
Тим Харт представляет подробное исследование образов и концепций скорости, которые пронизывали русскую модернистскую поэзию, изобразительное искусство и кино. Его исследование показывает, что на представления о скорости и динамизме опирался широкий спектр экспериментальных художественных тенденций первой четверти XIX века; однако именно это стремление к скорости после революции 1917 года парадоксальным образом и ускорило гибель всего движения.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
12 лет тому назад я написал «Black Square» на английском языке, переехав в Канаду, сейчас хочу взглянуть, что было в голове тогда! Это книга, где я пытаюсь рьяно исповедовать Русский Авангард и великое творчество Казимира Малевича.
Пьеса «Голоса в диалоге» – перефраз двух знаменитых пьес: «На дне» Максима Горького и «В ожидании Годо» Сэмюэля Беккета.
В книге содержатся размышления представителей современной русской культуры о философии русского авангарда в живописи и литературе. По мысли авторов книги, авангард относится не к области искусства, а к области мысли. Если в нем и представлено искусство, то это искусство для искусствоведов. Но, к сожалению, искусствоведы не готовы к встрече с мыслью. Авангард реформирует искусство. Его поэзия – это поэзия для поэтов. Его живопись – это живопись не для зрителей, а для художников. В авангарде искусство отсылает к себе самому, говорит о себе и ни к какому другому существованию вне себя не обращается. Кандинский, Малевич, Хармс, Введенский – близнецы-братья. Они говорят, но язык их неизвестен. В книге предпринята попытка расшифровать философский смысл посланий русского авангарда.
Книга предназначена философам, искусствоведам, культурологам, антропологам и всем тем, кто интересуется проблемами современной философии и культуры.
Читателя ожидает три различных рассказа прямиком из реальности нео-абсурда. Здесь вы не увидите любовных линий, возвышенных сентенций, вас ждёт лишь абсурд, стыд и интересные истории.
Михаил Плотников, легендарный ведущий популярных шоу «Ужин с провинциалом» на радио «Серебряный дождь» и «Барышня и кулинар» на телеканале «ТВ Центр», не просто выпускает книгу, а фактически открывает нам все самое тайное и сокровенное о себе.
То, что Михаил Плотников пишет стихи и прозу, неудивительно: ведь у него филологическое образование и мощный культурный бэкграунд (как минимум чувствуется влияние Мандельштама, Бродского, Бабеля, Довлатова). Поэтому он играючи осваивает любые литературные формы в диапазоне от силлабо-тоники до венка сонетов, стихотворений в прозе и верлибра. Автор признается, что ищет равного себе собеседника. И он его непременно найдет.
Андрей Бычков – один из ярких представителей современного русского авангарда. Автор восьми книг прозы в России и пяти книг, изданных на Западе. Лауреат и финалист нескольких литературных и кинематографических премий. Фильм Валерия Рубинчика «Нанкинский пейзаж» по сценарию Бычкова по мнению авторитетных критиков вошел в дюжину лучших российских фильмов «нулевых». Одна из пьес Бычкова была поставлена на Бродвее. В эту небольшую подборку вошли избранные эссе автора о писателях, художниках и режиссерах, статьи о литературе и современном литературном процессе, а также некоторые из интервью.
«Не так много сегодня художественных произведений (как, впрочем, и всегда), которые можно в полном смысле слова назвать свободными. То же и в отношении авторов – как писателей, так и поэтов. Суверенность, стоящая за гранью признания, нынче не в моде. На дворе мода на современность. И оттого так много рабов современности. И так мало метафизики…» (А. Бычков).
Сатирический рассказ в духе черного юмора. Пародия на крутой детектив.
Содержит нецензурную брань.
Книга посвящена искусству авангарда ХIХ – ХХ веков на Западе и в России. Теоретические тексты и художественные практики авангарда рассматриваются в их интенсивном взаимодействии с политическими идеологиями и движениями рубежа веков. На конкретных примерах модернистской теории и практики автор выстраивает единое поле интерпретации искусства от Эдуарда Мане до Джексона Поллока, прослеживая сложную взаимозависимость искусства и политики начиная с эпохи Великой французской революции и вплоть до тоталитарных режимов и американской демократии середины ХХ столетия. А.В. Рыков – теоретик и историк искусства, доктор философских наук, кандидат искусствоведения, профессор Санкт-Петербургского государственного университета.
Иностранное слово, как вещала Ваньке ему выгребная яма под названием ум, обозначало существование мира, предметов, людей только в пространстве зрения человека и не существование вне зрения. Именно такое значение слова ”солипсизм” инициировала сточная канава под названием мозг Ваньки.
Жуткая смесь в коротком рассказе - абстракция и символизм, абсурд и пессимизм, мизантропия и влияние квантовой физики, нигилизм и пессимизм.
Альтернативная реальность. Одиночество. Абсурдное существование. Своеобразная философия. Авторские неологизмы.
Своеобразное описание картины "Те, кому нечего терять" мастера русского авангарда Павла Филонова. Альтернативная реальность и отчужденность от жизни. Одиночество и свобода. Мистическое существование в тайном мире.
На обложке картина Павла Филонова «Те, кому нечего терять».
В разложении общества студентов-живописцев активно принимало участие общежитие. Оно засасывало в свою черную яму оставшиеся светлые начинания студентов, покрывая их зловонным мхом и бесконечным лишайником. Всякий сюда попавший разлагался под воздействием вездесущего дешевого портвейна, прелюбодейства всяких пород и видов. Грязь, тараканы, крысы, клопы и другая адовая смесь юродствовала в общаге, обозначая себя верховным главнокомандующим. Вонючие туалеты, чумные ванны, блевотные кухни и разлагающиеся матрацы сводили с ума обитателей общежития.
«Подняться на трибуну и поведать миру о своих идеях – этому занятию Илья Зданевич предавался с завидным постоянством. В историю левого искусства он вошёл 31 декабря 1911 года, взяв слово после доклада Сергея Боброва на заседании Всероссийского съезда художников в Петербурге, и затем 18 января 1912 года, в буквальном смысле взойдя на подмостки, точнее, выйдя на сцену Троицкого театра на вечере в честь основания „Союза молодёжи“. Произнесённая в тот день речь приблизила начало эпохи русского футуризма и стала первой в длинной череде лекций, с которыми Зданевич выступал на протяжении всей жизни, обращаясь к самым разнообразным темам. С момента этих ранних появлений на публике и вплоть до последних докладов на конгрессах византологов в 1950-е и 1960-е годы можно насчитать не один десяток случаев, когда он счёл необходимым представить общественности свои взгляды, вооружившись тем, чем владел в совершенстве, – красноречием…»
Эта книга – очередной перевод на русский язык моей английской рукописи. Русский авангард в литературе и в живописи всегда был в моём сердце с момента, когда я смог с ним познакомиться.
Мистическое представление души. Попытка перенести материальное на духовное. Абсурд человеческого существования. Невозможность познать мир.
«Слепни» – первое опубликованное произведение Антона Шевченко (Аншеф).
Маленький город, маленькая семья, маленькие люди и огромное пространство по имени Россия, порабощающее всех и вся проклятыми вопросами из прошлого и настоящего. Представление жизни как мрачного гротеска на грани безумия, размышления о попытке очеловечиться и вернуться в раз и навсегда потерянную нормальность, о поиске нового языка и средств самовыражения в эпоху жестокости и цинизма – вот основные темы авангардистской поэмы «Слепни».
Интерес специалистов и любителей искусства к истории художественной жизни России послереволюционной поры способствовал созданию широкой картины ее драматических событий. Однако период «бури и натиска» начала 1920-х все еще обнаруживает немало лакун. Одно из таких «белых пятен» предлагает рассмотреть в своей книге историк Михаил Бирюков. В центре его внимания – удивительный сюжет развития образовательной художественной структуры – «Сельской академии» в Мстёре, старинном центре иконописи. Беспрецедентное по масштабам и продолжительности жизни, это провинциальное учебное заведение имело высокий авторитет в отделе ИЗО Наркомпроса и активно сотрудничало с Вхутемасом. К его рождению приложили руку такие разные художники, как Ольга Розанова, Александр Родченко и Федор Модоров. Педагогика местных иконописцев и живописцев академической школы, оказавшихся у истоков «Сельской академии», позднее испытывалась на излом художниками авангарда. Виктор Пальмов, Антон Лавинский, Сергей Светлов, Виктор Киселёв принесли с соб…
Автор знаком поэтической публике своими экспериментами на грани фола. В данной стихотворной подборке он бросает вызов читателю длинными названиями, вобравшими в себя парадоксы, словоигры, аллюзии, пытаясь создать не стихи, но мини-пьесы из театра абсурда, расшифровывая собственный текст так, что он создаёт впечатление ещё более запутанного.
Иллюстрации Дарьи Грековой, Алены Марьяшиной, Чайкина Андрея.
Своеобразное описание известной картины лидера русского авангарда Павла Филонова. Действующие лица полны фантасмагории и сюрреалистичности, как и все персонажи полотен известного художника. Нетривиальный сюжет. Философский подтекст. Символизм.
Короткое пародийное произведение о жизни художников-авангардистов с элементами иронии, мистики. Написание рассказа навеяно известной картиной выдающегося норвежского художника Эдварда Мунка. Своеобразный стиль написания.
На обложке картина Э. Мунка "Крик".
В книге впервые рассматривается теория и практика книжно-плакатного творчества В.В. Маяковского в контексте истории взаимодействия словесного и графического искусства. Созданные им в 1914–1930 гг. лубки, плакаты, реклама, агиткниги для взрослых и детей составляют уникальную по объему и жанровому своеобразию часть наследия Маяковского и всего русского авангарда. Статьи основаны на материалах музейных и архивных собраний, частных коллекций, интернет-ресурсов.
Эта книга – перевод одной из моих первых английских рукописей в Колледже имени Джорджа Брауна, где я обучался поэзии. Я вспоминал русский футуризм с «Чёрным Квадратом» Малевича, формулируя мысли на новом для меня языке.
Иногда судьба нас бьет кнутом, гладит по голове, целует в губы, а иногда щекочет до нервного тика... Примерно такие чувства вызовут в вас эти истории - безразличными вы не останетесь! Авангард, фантастика и просто обычные житейские ситуации, навеянные нашим Бытием.
Содержит нецензурную брань.
Выехав в конце 1920 года из меньшевистской Грузии во Францию, русский писатель Илья Зданевич оказался в Константинополе, где прожил почти 12 месяцев. Книга рассказывает об обстановке в тогдашней столице Турции, о жизни там русских беженцев, о настроениях, времяпровождении, литературных и прочих трудах Зданевича, а также о влиянии «константинопольского» года на всё его последующее творчество. В приложениях – две неизвестные статьи Зданевича.
Около 70 иллюстраций.
«Если не считать происшествия, свидетелем какового я нечаянно оказался в Константинополе, странствия эти никакого не заслуживают внимания».
Из письма Ильи Зданевича Моргану Филипсу Прайсу
Анатолий Рясов. Заблудившийся неудачник
В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Жуткое творение. Мизантропия. Пессимизм и тафофилия. Мизантропия и иррациональность. Уход от действительности, неприятие реальности. Одиночество и свобода. Попытка найти в мрачном хаосе какую-то философию.
"Перетаскивание в гробах тел под названием похороны имело огромное значение для Никодима и не только. Это было яркое событие. Он ждал с нетерпением это мероприятие и бродил сам не свой, если долго не было похорон. Медленное и вязкое движение людей, идущих за коробкой с телом, вызывало у него любопытство и радость. Он сразу преображался и у него появлялся друг - тот, который маялся там, в деревянном прямоугольнике. Никодим разделял безысходность представителя Мира мертвых. Его жизнь наполнялась смыслом, а город – цветом и красками."
Костику Любка была противна, омерзительна и не вписывалась в его мироощущение. Ему были интересны обои, непонятные слова из книг философов в институте и жирная вкусная колбаса. Он не понимал семейное устройство, оно ему было чуждо и вызывало отвращение. Поэтому известие матери о том, что он женится на местной шалаве Любке, вызвало обильную рвоту у Костика. Остановила эти фекальные выбросы желудка только стандартная порка. Вездесущая и чудотворящая.
«Из печати вышел почти 700-страничный двухтомник „Футуризм и всёчество“, составленный из ранних выступлений, манифестов и статей Ильи Зданевича. Зданевич, как известно, был одним из зачинателей футуристического движения в России и одним из первых пропагандистов творчества Маринетти и его соратников. Чрезвычайно энергичная и скандальная деятельность этого молодого человека (ему тогда было 18–19 лет) проходила в Петербурге и Москве. Вскоре вместе с художником М.В. Ле-Дантю он основал течение и учение всёчества, принципиально отвергающее футуризм и вовлекающее в свою орбиту все художественные достижения прошлого. Издание базируется на архивных материалах, хранящихся в Государственном Русском музее (СПб.), обстоятельно прокомментировано (Е. Баснер, А. Крусанов, Г. Марушина) и содержит документальные иллюстрации, предоставленные ГРМ и марсельским архивом писателя. Значительное количество текстов в обоих томах публикуется впервые.»
В самый толстый на сегодня том Ильязда (И. М. Зданевича, 1894–1975) вошли 2 его романа (один из которых, «Философия», подготовлен по рукописи впервые), 5 его заумных пьес, публикуемых репринтно, и 1 доклад «Илиазда»(два варианта). У него, однако, еще совсем не все издано – остались стихи, не печатавшиеся при жизни, рукопись об Айя Софии, парижские доклады, письма, каталог дензнаков Российской Империи и ее новообразований и многое другое.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Первое научное издание текстов двух русско-еврейских писателей, теоретиков и практиков радикального анархизма первой пол. XX в. Кроме прозаической утопии-поэмы «Страна Анархия» (1917–1919) и памятки-трактата «Первый Центральный Социотехникум» (1919), в него вошли избранные статьи и очерки из анархистской периодики. Тексты прокомментированы и дополнены более поздними материалами братьев, включающими их зарубежные публикации 1930–1950-х гг., специально переведённые с идиша и с английского для наст. изд. Завершает книгу работа исследователя литературной утопии Л. Геллера, подробно рассматривающая творческие биографии Гординых и связи их идей с открытиями русского авангарда (Хлебников, Платонов, Малевич и др.).
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Роман русского авангардного писателя Ильи Зданевича (Ильязда), повествующий о событиях в горной стране, окружённой подлой Империей, впервые вышел в Париже в 1930 г. Новое издание этого романа-метафоры о гибели русского футуризма дополнено иллюстрациями художника и поэта-трансфуриста Б. Констриктора, а также несколькими приложениями: перепиской автора по поводу отказа в публикации романа в СССР, рецензиями Б. Поплавского и Д. Святополка-Мирского, списками людей, получивших в подарок экземпляры первого издания. Тексты выверены по первоисточникам и снабжены подробными комментариями.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В этот сборник вошли работы Малевича, посвященные теории беспредметного искусства, среди которых наиболее известна «Мир как беспредметность», занимающая в художественно-критическом творческом наследии автора центральное место. В этой интереснейшей работе Малевич выступает как своеобразный популяризатор «теории супрематизма», которую он сам определял как «философскую цветовую систему реализации новых достижений моих представлений как познания».
«Я победил подкладку цветного неба, сорвал и в образовавшийся мешок вложил цвета и завязал узлом. Плывите! Белая свободная бездна, бесконечность перед вами» – эти слова Малевича стали пророческими, ведь лишь благодаря его «прорыву» существует вся история живописи последнего столетия, полная непрерывных поисков новых художественных форм и средств выражения.
Формула искусства как нового зрения была выдвинута художественным авангардом и с тех пор стала общим местом у будущих поколений искусствоведов, литературоведов и культурологов. Между тем не менее масштабное облако смыслов в культуре модерна связано с понятиями руки и жеста. Книга Сюзанны Штретлинг обращается к многогранной проблеме тактильных взаимодействий между человеком и произведением искусства и открывает читателю пласт авангарда, сосредоточенный вокруг концептов «ручного» и «рукотворного». Отдельные главы посвящены жестам касания, передачи, указания, письма, делания, приближая нас к новому пониманию авангарда как эпохи тесного сплетения визуальной доминанты с опытом телесного соприкосновения. В результате книга не только компенсирует ограниченное, «глазное» восприятие авангарда, но и фиксирует процесс перехода от оптоцентризма в сторону усиления роли тактильного восприятия в гуманитарном знании. Сюзанна Штретлинг – доктор наук, профессор Свободного университета Берлина, специалист по восточнославянс…
Рассказ в духе русского апокалипсиса. Реализм с привкусом роуд-стори.
Содержит нецензурную брань.
Но хоть и странно было прошлое Антонова, оно всё-таки не пугало окружающих. Больше жителей волновало поведение соседа-загадки – пил Антошка мрачно и сурово. Запирался в своей квартире-утробе и тихо сосал всякие жидкости-премудрости. Дебош и вопли не сопровождали пьянство, но из квартиры сочилась жуткая атмосфера небытия, от которой становилось неуютно – соседям чудились приведения, полуголые девки с пухлыми губами, намазанными зелёнкой, малыши с взрослыми глазами отчаяния.
Основа книги – публикуемый впервые полный вариант воспоминаний А.Е. Кручёных (1886–1968) «Наш выход», включающий подробнейшую библиографию футуристов, заумников и лефовцев (более 550 наименований). Еще воспоминания о футуристах и опере «Победа над солнцем», подборка деклараций и статей Кручёных, а также две наиболее значительные статьи о нем.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
В предлагаемое издание вошли статьи об искусстве и манифесты одного из лидеров русского авангарда Казимира Малевича, выдающегося художника, теоретика искусства, философа. Его знаменитый «Черный квадрат», ставший символом течения супрематизм, потрясшего основы реалистического фигуративного искусства, обернулся не черной дырой, а источником мощного обновления. Книга предназначена для широкого круга читателей.
Взгляд на окружающий мир и существование вещей в нем сквозь своеобразную философскую призму. Попытка найти другую реальность и придать ей особый смысл.