Няня для холодного чудовища

– Ниоткуда, я просто предположил. Многие ведь так и живут, разве нет?

– Да, конечно, – успокаивается она. – Честно говоря, это очень заманчивое предложение, потому что у меня есть несколько невыплаченных кредитов, которые съедают большую часть моей зарплаты, но мне все же нужно подумать.

Ага, она уже у меня в кармане! Я вижу это по ее глазам, щедрая зарплата сделала свое дело. Но надо же поежовываться и набить себе цену с псевдосомнениями и временем на «подумать».

– Подумайте, – говорю с вежливой улыбкой, которая говорит, что я свой парень и опасаться меня не нужно. – Буду вам очень благодарен. Варя действительно в восторге от вас, да и на меня вы производите впечатление хорошего педагога, потому что не только моя дочь, но и другие дети вас, похоже, любят.

– Надеюсь на это, – краснеет от удовольствия эта простушка.

– Что ж, тогда я пойду, – встаю на ноги. – Еще увидимся, Надежда Игоревна. Хорошего вечера!

– Спасибо, и вам. До свиданья, Владимир Антонович! – лепечет она мне вслед, пока я иду к Варе, дожидающейся меня в коридоре.

Похоже, вскоре я снова освобожусь от необходимости тратить время на поездки в детский сад. Это здорово сбивает мой обычный рабочий график, а я этого терпеть не могу.

***

Стать няней Вари. Очень неожиданное предложение, хоть и заманчивое. Я в долгах, как в шелках, мне нужны деньги, но если я соглашусь на эту работу, то придется иметь дело не только с маленькой застенчивой малышкой, к которой я питаю тайную слабость, но и с ее отцом.

Владимир Антонович Даров.

Наверное, он самый красивый мужчина из всех, кого я встречала в реальной жизни. Высокий, спортивный, с густыми темными волосами и проницательными глазами. Взрослый. Ему точно уже исполнилось тридцать, а может и больше. Раньше я никогда не обращала внимания на таких мужчин, мне было комфортнее общаться со сверстниками, да и моим единственным молодым человеком был друг детства, с которым мы расстались из-за его переезда в Польшу два года назад, а потом заболел папа и я вообще забыла о существовании парней.

Пока не познакомилась с Владимиром.

Не могу сказать, что влюблена в него, я и видела-то его от силы раз пять, но то, что он мне понравился с первого взгляда и я не могу в его присутствии вести себя как адекватный, взрослый человек невероятно смущает. Это станет проблемой, если придется жить с ним под одной крышей. А может, я привыкну и перестану трястись от одного его вида. В любом случае, предложение очень заманчивое, чтобы отказываться от него.

– Елизавета Алексеевна, можно с вами поговорить? – стучусь в дверь начальницы, прежде чем передумаю.

Тетя Лиза – давняя подруга моей покойной мамы. Только благодаря ей меня в двадцать один год, с еще неоконченным образованием взяли сюда на работу. Потому что она знала, как мне необходимы деньги и хорошо оплачиваемая работа, и сделала все, что было в ее силах, чтобы помочь мне. И только с ней я могу посоветоваться, как мне быть с этой новой возможностью, свалившейся на меня.

– Конечно, Надя, заходи, – приглашает меня уже собравшаяся уходить женщина.

– Елизавета Алексеевна, сегодня отец одной из девочек предложил мне перейти к нему работать няней, – без предисловий, нетерпеливо выпаливаю я. – Обещал платить вдвое больше моей зарплаты здесь.

– Владимир Даров? – спрашивает она, удивляя меня своей осведомленностью. – Он говорил со мной об этом, советовался насчет тебя, Надюш. И знаешь, учитывая, что прошлая няня работала несколько лет, пока сама не решила уйти, думаю, это надежное место. Тебе ведь нужны деньги, если ребенок не проблемный, то почему бы и нет?

– И вы не обидитесь, если я уйду? – испытывая облегчение от ее реакции, выдыхаю я.

– Конечно, нет, дорогая! – отмахивается она, сжимая мою ладонь. – Я искренне переживаю за тебя, Надя. Это большая удача, что тебя хотят нанять няней, когда есть агентства с высококвалифицированными кандидатурами с многолетним опытом. Кто знает, может благодаря этой работе ты в дальнейшем сможешь найти место у другой такой же богатой семьи благодаря хорошим рекомендациям. Я бы на твоем месте согласилась.

– Тогда я соглашусь, – принимаю окончательное решение. – Спасибо, тетя Лиза!

– Ну вот, я снова тетя Лиза. До чего же приятно! – улыбается она.

Я ухожу из ее кабинета с надеждой, греющей грудь, и иду домой, словно лечу на крыльях. Хоть какой-то просвет за долгое-долгое время! Я уже год работаю в детском саду, по вечерам подрабатываю, ведя странички мелких магазинов в соц. сетях, но все мои средства уходят на долги, оставшиеся после смерти отца полтора года назад.

Папа очень долго болел, помощи благотворительного фонда не хватало, пришлось брать кредиты, у нас не было ничего, что можно было бы продать, кроме его старой машины, но я очень надеялась, что операция пройдет успешно, что он вылечится. К сожалению, папа все равно скончался через пару месяцев, а долги остались и выплачивать мне их ближайшие пять лет. Из нашей съемной квартиры я переехала в коммуналку, чтобы сократить расходы, экономлю на себе, как могу, но все равно едва выживаю. Если же с новой работой все сложится, то у меня появятся хоть какие-то деньги на мелочи для себя. Так что нужно просто забыть о том, каким красивым мне кажется папа Вари, как сладко замирает мое сердце, когда я его вижу, и быть профессионалом.

Я устала так жить. Мне недавно исполнилось двадцать два года, у меня нет времени ни на что, кроме работы, и я чувствую себя так, словно прожила долгую, трудную жизнь. Может, судьба, наконец, дает мне шанс что-то изменить в лучшую сторону. Я буду полной дурой, если не воспользуюсь им.

***

На следующее утро я собираюсь на работу, сгорая от нетерпения сообщить Владимиру, что согласна на его предложение. Мечтательно рассматриваю себя в зеркале, завязывая волосы в привычный строгий пучок. Как же мне жаль своих былых, красивых волос!

Я натуральная блондинка с редким светлым оттенком волос, но у меня был слишком уж молодой и легкомысленный вид, так что по совету тети Лизы я перекрасилась в каштановый и начала наносить на лицо макияж каждый день, чтобы казаться старше. Родители моих воспитанников не воспринимали бы всерьез девочку-подростка, а именно так я и выглядела до этих перемен. Такая уж особенность моей внешности, у меня слишком детское лицо с мягкими чертами.

– Ты мой ангелочек! – в ответ на жалобы говорил мне всегда папа. – Вот будет тебе тридцать или сорок, еще радоваться будешь, что молодо выглядишь. Твоя мама была такая же.

Да, мама была очень красивая и молодая. Она умерла, когда мне было восемнадцать, но, когда нас видели незнакомцы, они не верили, что у нее такая взрослая дочь, ведь в сорок пять лет она выглядела максимум на тридцать, и это при том, что никакие косметические вмешательства не признавала.

К сожалению, пока что радоваться своим хорошим генам у меня не выходит. Так что приходится уродовать себя, лишь бы выглядеть представительнее на работе. Надеюсь, со временем, когда я покажу себя Владимиру, как хорошего работника, у меня будет возможность потихоньку отойти от этого образа и вернуться к своей изначальной внешности. Кто бы знал, как я скучаю по себе прежней в зеркале!

А если я смогу заинтересовать его, как женщина…

Нет, нет, нет! Откуда такие мысли? Прочь! В эту степь мне лучше не заходить, пока я не испортила все глупыми мечтами. То, что он вдовец, не значит, что у него нет девушки. Последнее, что мне нужно, это страдать еще и от разбитого сердца. Нет, Владимир Антонович – табу. Я не должна думать о чем-то, кроме сугубо рабочих отношений. Ради своего же блага.

Глава 2

Месяц спустя

Я совершенно зря переживала, что мне будет трудно жить под одной крышей с Владимиром, потому что, как оказалось, этот мужчина крайне редко появляется дома. Такого трудоголика я в жизни не видела, причем пропадает он не только в офисе, но и в частых командировках. Неудивительно, что ему требуется круглосуточная няня для дочери.

– Когда плиедет папа? – спрашивает меня Варя за завтраком.

Малышка очень хорошо разговаривает для своих почти четырех лет, но буква «Р» у нее не всегда выговаривается, что, впрочем, нормально. В ее группе в саду есть дети, которые только учатся составлять связные предложения. И хотя папа Вари настаивает, чтобы ее водили к логопеду, я не вижу в этом необходимости, хоть и не посмела сказать ему это в лицо.

– Сказал, что сегодня вечером, – улыбаюсь я, пытаясь ее приободрить.

Варюша болеет уже три дня, а папы рядом нет. Естественно, она скучает и немного капризничает, но Владимир уехал в командировку неделю назад.

– Ладно, – вздыхает малышка, прежде чем чихнуть.

Я подаю ей салфетку, чтобы она вытерла сопли. Когда я попыталась сделать это сама, Варя резко воспротивилась и я больше не стала к ней лезть. Прошлая няня растила ее очень самостоятельной для ребенка такого возраста. Варя сама убирает за собой игрушки, умывается и чистит зубки без напоминаний, ходит в туалет и даже во время купания пытается делать все сама. Конечно, я помогаю, но сердце кровью обливается, потому что эта девочка определенно лишена родительской любви и заботы. Слишком серьезная и взрослая для человечка, который даже в школу еще не ходит.

– Что бы ты хотела на обед? – спрашиваю я, заметив, что она съела очень мало каши.

– Макалоны? – вопросительно смотрит на меня девочка, не уверенная, можно ли ей это.

– С сосисками? – хитро улыбаюсь я и когда она дарит мне ответную улыбку, чувствую, как щемит сердце.

Сосиски в этом доме до меня никто не покупал. А наш детский сад – слишком дорогое заведение, чтобы кормить детей богачей такой отравой. Я и сама не часто ем колбасные изделия, но иногда хочется, а так как Варя сейчас болеет, то почему бы не побаловать ее? Тем более, Владимира дома нет и он не узнает.

– Не корми мою дочь всякой дрянью, вроде чипсов и сухариков, – сказал он мне, когда вручал карточку на расходы для дома и продукты. – Преждевременный гастрит ей не нужен, а он с каждым годом выявляется у детей и подростков все раньше. Уборкой занимается клининг, но готовить для Вари и для себя будешь сама. Можешь заказывать доставку из ресторанов, при условии, что это здоровая еда.

Я, конечно, и сама пытаюсь питаться максимально правильно, но не вижу ничего плохого в том, чтобы иногда побаловать себя. А Варя ребенок, ей тем более это необходимо. Работая воспитателем, я не раз становилась свидетельницей того, как Варя, ведомая своей лучшей подружкой Фимой, хомячит сладости, которыми щедро снабжает своего сына одна из мамочек. Пухленький и сам похожий на булочку, милый малыш Олежка, делился с девочками, потому что явно побаивался хулиганку Фиму. Но переехав в квартиру своего работодателя, я не обнаружила в шкафах что-то из сладкого или мучного, кроме темного шоколада и овсяного печенья.

– Баба Маша не покупала сладости, – призналась мне с тяжким вздохом Варя, когда я ее об этом спросила. – Но папа плиносит мне шоколадку с лаботы.