Одна птичка начирикала

– Житко, ? прервал Лют друга, продолжавшего смеяться над умствованиями дружинников, ? ты не припоминаешь с того вечера ничего странного?

– О воеводе?

– Необязательно. Я многое не помню.

– Усыня говорил, что с твоей вдовой было что-то неладно, что промышляла она делишками странными. Поговаривают, что нехорошими.

– Про воеводу тоже, слышишь, сколько всего поговаривают.

– То воевода, а то она, ? весело подмигнул Житко и, сделав страшные глаза, продолжил. ? Покойный муж ее сколотил состояние на нечестных сделках. А еще вроде был он колдуном и умел делать вещи всякие необычные, лучше жрецов даже. Как-то уехал в очередной раз по делам, да и пропал без вести. Уже позже нашли его останки. Кости, зверьми обглоданные.

Лют решил, что все сегодня сговорились замучить его. Горелые мертвяки, колдуны, кости… Ах, да, завтра похороны и тризна Ковриги.

– Об этом как раз боярыня Людмила Сытовна поминала на вечере, ? улыбнулся Житко.

– Что? ? нахмурился Лют.

– Ты опять перебрал? Я говорю, боярыня рассказывала историю о муже Снежаны.

– А что еще она рассказывала?

– Да все вроде. Твоя же была идея попросить боярина с женой посодействовать с женитьбой. Наверное, боярыня так отпугивала женихов.

– И все женихи, в том числе я, остались у разбитого корыта, ? проворчал Лют, снова чувствуя большое желание бросить все и упиться до смерти, жалея самого себя. Должно быть, это и есть то, что лучше всего получается у него в жизни.

– Не все. Некоторым повезло меньше.

Похороны, а особенно тризна, удались на славу. Все были довольны, кроме покойного Ковриги Морозова, которому было все равно, и жреца Семаргла, проводившего длинную церемонию, выпившего пару бутылок вина и задремавшего прямо за столом. Лют с нетерпением дожидался, когда можно будет поймать боярина Светобора и расспросить его. Как назло, когда боярин встал из-за стола и пошел в дальний конец залы, путь поспешившего за ним Люта преградил знакомый главный дознаватель.

– Куда-то торопитесь?

– Уже нет, ? мрачно сказал Лют, наблюдая, как Светобора берет под локоток кто-то из гостей.

– Я думал послать за вами, однако раз уж так хорошо получилось, мы можем поговорить и здесь.

– Давайте, ? обреченно вздохнул Лют.

– Что вам известно о людях, собиравшихся в доме покойной Снежаны вдовы Распутиной?

– Ничего.

Дознаватель щелчком стряхнул с рукава мелкую букашку и погладил лысину.

– Опять?

– Все равно вы меня подозреваете, молчу я или говорю. А о гостях Снежаны есть только домыслы.

– В моей работе важна любая мелочь.

– Я тут послушал разговоры и подумал, что все люди оказались в бане не случайно, когда их подожгли. А влип во все это по горло только я.

Дознаватель пристально и молча смотрел на Люта.

– Еще я думаю, ? осмелел дружинник, ? что тайны почтенной вдовы могут быть связаны с ее мужем, тем, от которого остались одни кости.

– Не случайно, ? проигнорировал дознаватель последнюю фразу Люта. ? В бане у вдовы Снежаны играли в карты на крупные суммы. Подобное занятие никогда не обходится без займов и связанных с ними неприятностей. Непонятно только, зачем было сжигать сразу столько человек.

– Спросите боярина Светобора, ? ляпнул Лют.

– Зачем? Вам что-то известно? ? быстро покосился на него дознаватель.

– Я почти уверен, что… ? начал Лют, но их разговор прервал запыхавшийся служка.

– Верховный жрец Велеса хочет видеть главного дознавателя! ? провозгласил он среди внезапно наступившей в зале тишины.

– Что? Я занят.

– Вы занимаетесь этим делом? ? раздался рокочущий бас.

Жрец Велеса стоял в дверях с мрачным выражением на лице. Впрочем, как знали все жители славного Чернограда, другого выражения у него отродясь не водилось.

– Каким именно делом? ? осторожно уточнил дознаватель, и Лют ощутил его недовольство. Если вмешиваются служители культов, то надо быть трижды внимательным.

– О вопиющем деянии ? воровстве храмовой казны, ? ответил жрец, и все присутствующие выдохнули. ? Ну, и о последнем убийстве, конечно, ? закончил он, и гости снова замерли в ожидании.

– Ах, милости просим, мудрейший жрец! ? пропела подоспевшая Томила, поправляя покосившийся кокошник. ? К столу, к столу. Отведайте, не побрезгуйте, проводите мужа моего в…

– Вы хотите сказать, мудрейший, что эти два дела связаны? ? не обратив внимания на причитающую хозяйку, еще более осторожно спросил главный дознаватель.

Лют между тем, осененный внезапным воспоминанием, притянул к себе застывшую Томилу и прошептал ей в ухо: «Деньги, они говорили о деньгах! Я вспомнил». Томила непонимающе захлопала ресницами, ее внимание было занято тем, что говорил жрец.

– К моему сожалению, связаны. Столько народу погибло из-за двух нечестивцев.

– Двух? И вы знаете, кто они?

– Один из них известен и вам. Это он.

И длинный палец жреца указал прямо на боярина Светобора.

Тот дернулся, как ужаленный, и уставился на обличителя, а потом перевел взгляд на дознавателя.

– Вы сошли с ума. Я был дома в то время, когда подожгли баню. Я уехал и оставил все в полном порядке. Моя жена может подтвердить.

– Я обвиняю боярина Светобора Яроборовича не в поджоге бани, а в убийстве вдовы Снежаны Распутиной, ? провозгласил жрец. ? У меня есть свидетель.

– А… ? начал было Лют, но быстро передумал. Однако, получилось, сказал слишком громко, и все взоры обратились к нему.

Лют вопрошающе повернулся к главному дознавателю, потом виновато к боярину Светобору. Оба ответили ему ничего не выражающими взглядами, только дознаватель чуть сощурился и сморщил крючковатый нос. И Лют решился.