Последняя ночь моей убогой жизни

Жизнь кажется вам длинным, бесконечным днём. Будто давным-давно, так много лет назад, что уже даже и не вспомнить, вы проснулись одним неудачным утром, а ночь так никогда и не пришла. Вы суетитесь сквозь каждодневную рутину, словно обезумевший хомяк в колесе, но делаете это очень медленно, болезненно и невообразимо долго, живя в ожидании безмятежного покоя, который всё никак не придёт.

За прошедшие годы я привык жить с этой пеленой депрессии и со временем даже научился успешно скрывать её существование от окружающих. Мои родственники, друзья и знакомые могли заметить то, что творилось в моей душе, лишь тогда, когда мои малые силы из мизерных становились несуществующими, и я просто не мог более притворяться нормальным. В такие периоды я сбегал от общества и пытался перезарядиться словно телефон, старая батарея которого подыхала буквально через полчаса использования.

Тем воскресным днём я был на нуле, и зарядка мигала красным огнем, обозначая опасно низкий уровень жизнеспособности, отчего полная изоляция была нужна мне позарез.

«Началось опять. Возьми себя в руки! Нельзя же постоянно ныть. Будь позитивнее!». Именно так говорило мне большинство окружающих, если я заикался о том, что у меня нет настроения (говорить о депрессии я не хотел вовсе). Это как сказать умирающему от рака человеку: «Будь здоровее! Возьми свою злокачественную опухоль, свои развивающиеся клетки эпителиальной ткани в руки!». Люди не видят разницы, однако от депрессии, как и от рака, так просто не избавишься.

Вам может показаться, что, сравнив рак с депрессией я сильно переборщил, однако дело в том, что я не знаю какого это – болеть раком, отчего мне всё равно. Опухоль – это, конечно, ужасно и всё такое, но если вы из тех счастливчиков, которые никогда не сталкивались с чем-то подобным, то вам так же, как и мне, сложно сочувствовать болеющим, ведь вы не знаете какого это на самом деле. Людям свойственно не осознавать всю глубину проблем, с которыми они никогда не сталкивались и это бессердечие вполне естественно.

Блин, что-то я совсем приуныл. Будем же позитивнее! Да начнется веселье! Теперь, когда вы узнали достаточно моих странностей, то можно, наконец, перейти и к главной сюжетной линии, то есть к событиям того дня.

Глава 2 – Старик и море вопросов

То было не обычное воскресенье, а тридцатое октября – день до Хэллоуина. Многие заведения собирались провести мероприятия с данной тематикой именно в тот вечер, дабы люди смогли вернуться к своим жалким, унылым жизням с похмельями, фотками и новой партией венерических заболеваний уже к завтрашнему дню.

В Баку Хэллоуин был праздником молодых, нежели чем детей. Никто не обхаживал дома и не просил у людей конфеты. Это торжество, не имевшее к азербайджанцам никакого отношения, просто было удобным поводом нарядиться в костюмы, пить и отрываться на различных вечеринках. Люди склонны видеть в общей картине лишь ту часть, которая выгодна им, а в данном случае этой частью было их желание найти оправдание своему алкоголизму и безделью. Я не имел ничего против такого поведения и сам часто посещал подобные мероприятия. Естественно, не в костюме, ибо я был слишком ленив и беден, чтобы позволить себе такую бессмысленную роскошь.

Однако эта неделя была столь утомительной и переполненной таким большим количеством неприятных эпизодов, что я уже заранее решил провести весь день за сериалом, наедине с собой. Вам, наверное, интересно, что это был за сериал, но я вам не скажу, потому что я засранец.

Весь абсурд того дня начался на удивление с кое-чего абсолютно простого. Мой блестящий план ничего неделания пошёл наперекосяк к полуночи, когда мой интернет внезапно перестал работать, тем самым обломав мне просмотр сериала. Тогда я ещё не знал, что это незначительное повседневное неудобство заставит меня делать через несколько часов, а именно – сидеть на плечах двухметровой мускулистой женщины и кричать на весь Баку, что я грязная потаскушка.

Шучу, такого не будет… скорее всего.

Я терпеливо ждал, но интернет упрямо не хотел работать. И как бы сильно мне не хотелось продолжать лежать в позе эмбриона на полу, Дэмиан уже начинал разгоняться, а это, как вы уже знаете, довольно неприятно, плюс чревато последствиями.

Став жертвой столь печальных обстоятельств, я понял, что иного выхода у меня нет. Встав с ужасной неохотой, я побрел в прихожую, где находился модем, который я выключил и включил, повторяя данные действия следующие несколько минут. Однако сколько бы я не мучился, это дерьмо не желало работать.

Забавно, но как только современному человеку отключают свет, воду, газ или интернет, он начинает ощущать свою полную беспомощность из-за нынешнего комфортного образа жизни всей цивилизации. То же и со мной. Не прошло и пяти минут, а я уже беспокойно шагал по квартире и несколько архаичным образом разговаривал сам с собой, стараясь придумать себе занятие на время отсутствия интернета.

– Так что, София ханум[4 - Уважительное обращение к дамам в Азербайджане. В переводе что-то, типа «мисс» или «миссис».]? Чем по вашему мнению мне стоило бы заняться?

– Ну, я бы посоветовала тебе пойти спать, однако будучи круглым идиотом, ты это уже сделал, – у меня плохо получалось изобразить голос Софии, но я всё же старался.

– Истину глаголишь, – поддакивал я уже своим обычным голосом. – Мистер Дэмиан, вам, конечно, есть что сказать, не так ли?

– Ещё бы, Господин Малик. Сейчас самое время написать последнее письмо, пойти на кухню за ножом и перерезать себе вены, сидя на полу ванной и куря сигарету, – вежливо заявил Дэмиан.

– Ваше довольно… подробное ходатайство было услышано и будет рассмотрено советом сию же минуту, – я сделал недолгую паузу. – Итак, начнем. Есть ли среди нас возражающие?

– Чёрта с два ты это сделаешь. Я сама тебя прибью, – пригрозила София.

– Продолжаем, продолжаем. Сер Хэнк, возможно, вам есть что добавить к данному обсуждению?

Знакомство с Хэнком я оставил на десерт, ибо этот чрезмерно эмоциональный чувак, постоянно ищущий на голову приключений, занимал особое место в моей душе и разуме. Он был частью меня, которую беспрестанно одолевала жуткая скука, являясь всем тем, к чему я стремился и от чего убегал. В отличие от невротика Малика, Хэнк был спокоен, высок, не считая небольшого животика был хорошо сложен, а его харизма очаровывала, даже невзирая на то, что он был страшным пьяницей.

Именно Хэнк был источником идей и вдохновения, как для моих рисунков, так и для графического дизайна. Он был мечтателем до мозга костей и любил совершать глупые поступки, о которых я обычно жалел на следующий день. Этот парень заставлял меня напиваться и влезать в похождения, выводящие меня из зоны комфорта, на которые я бы никогда не подписался, не будь во мне его потрясающей персоны.

Для того, чтобы сделать образ Хэнка ещё ярче, добавлю, что у него были длинные, волнистые, каштановые волосы и борода а-ля Иисус, искрящиеся, зеленоватые глаза (почти такие же, как мои) и обаятельная улыбка, способная свести с ума практически любую. Носил он исключительно пёструю одежду в стиле хиппи, которую я видел, блуждая по «Пинтерест»-у и в данный момент на нём виднелись большие кеды, красные носки с маленькими бананами, широкие джинсы, светлая разноцветная рубашка с открытыми аж до груди пуговицами и тёмная жилетка. На глазах он предпочитал носить круглые красные очки в стиле Кота Базилио или Леона, в зависимости от ваших предпочтений.

– Ну, Господин Малик, думаю, что нам стоит оставить решение данного вопроса на другое время, а по причине полного отсутствия каких-либо других занятий, я советую вам уйти в запой, – крайне благородно сообщил своё мнение Хэнк.

– Довольно неожиданное замечание со стороны сэра Хэнка, – съязвил я, продолжая расхаживать по комнате. Подойдя к столу, я положил в рот сигарету и закурил. – Все согласны?

– Нет, – одновременно отозвались Дэмиан и София.

– Хм, – по-Геральтски[5 - Геральт из Ривии – главный герой фэнтезийного литературного цикла «Ведьмак», написанного Анджеем Сапковским.] хмыкнул я. – Мы, конечно же, могли бы выйти в город к нашим славным друзьям, выпить с ними и понаблюдать за глупыми людьми, веселящимися в своих маленьких мирках, однако чувствуется мне, что Мистер Дэмиан против подобных вылазок, как, в принципе, и наша дорогая София ханум, хоть и по разным причинам. Возможен ли компромисс, дамы и господа?

– Нет.

– Что ж, тогда нам придётся обойтись этим бессмысленным разговором.

И тут наступила тишина, воспользовавшись которой Дэмиан начал втирать мне свою привычную дичь:

«А знаешь, Малик, я согласен с Хэнком. Надевай кроссовки и топай к тому отвратному старику. Купи у него немного водочки с пивом, возвращайся обратно, хорошенько надерись, чтобы порядком осмелеть, а затем пойди, наконец, на кухню и не будь такой же маленькой сучкой, какой ты оказался в прошлый раз. Уверяю, твоя жизнь ничего не стоит. Ты один сейчас и будешь один всегда. Никакая девушка, друг или неожиданно вернувшийся в твою жизнь папаша не помогут тебе спастись от этого чувства, понимаешь? Ты. Всегда. Будешь. Один. Почему тебе так сложно это принять? Казалось, ты должен был сделать это ещё в школе, когда всё было в разы хуже, но ты упрям как козёл. Никак не насытишься своими повседневными страданиями и продолжаешь жить, а мучений всё больше и больше. К чему всё это? Сам мне скажи. Серьёзно! Если ответишь адекватными, логическими доводами, я заткнусь. Обещаю».

Я задумался, пытаясь придумать хоть какое-то оправдание тому, почему продолжал жить и в разговор, как и ожидалось, вступила София.

«Друзья и семья любят Малика. Он не может просто покончить с собой и оставить их жить с этой болью и непомерным грузом вины на душе. По-твоему, они не будут думать, что могли бы что-то изменить?»

«Будут конечно, но нам-то, какое дело? Нас же не будет в живых. Как ты не понимаешь, что красота всей ситуации как раз в том, что не будь у нас жизни, не будет ни страданий, ни причин для волнения. Это же так же легко, как два плюс два равно четырём, чёрт тебя дери».

– Так. Вы мне надоели. Ничего нового я так и не услышал. А это хуже всего, – прервал спор я. – Сэр Хэнк, управление я вверяю в ваши надёжные руки.

«Ни черта они не надёжные» – прокомментировала София.

– В этом и суть. Ненадежность и хаос порой привлекательнее спокойной, но повторяющейся стабильности, – ответил Хэнк, пока я снимал с себя домашнюю одежду.

Проверив погоду быстрым взглядом из окна, я напялил чёрные джинсы, толстовку того же цвета с надписью «Fuck.» посередине, новенькую куртку, после чего поспешил выбраться с квартиры, которую, если честно, нам совсем не хотелось покидать. Хэнк, конечно же, был исключением, возбуждённо предвкушающим приключения.

Выходя из дома, я взял с собой телефон, сигареты, а также позитивный настрой. Нельзя забывать быть оптимистом. Впереди меня ждал Баку и бурная ночь, полная неожиданных злоключений, вместо которых я бы предпочел сидеть дома и смотреть сериал. Черт, как же я люблю сериалы. Смотрел бы их всю жизнь. А будь сериал женщиной, я бы… ну… вы поняли.

* * *

Удивительно, но старый пердун в роговой оправе снова смотрел женский волейбол через свои огромные лупы. Я успел как раз к закрытию магазина, однако было такое впечатление, что мужчина даже не собирался прикрывать лавочку. Вот, насколько сильна была его любовь к данному спорту.

Подойдя к холодильнику, я вынул из него двухлитровую бутылку пива. Естественно, мой выбор сразу же был осужден тяжёлым взглядом старика и его пыхтением, отчего напрашивался вопрос – зачем продавать в своём магазине то, продаже чего ты категорически не желаешь потворствовать?

«Да забей ты на этого старого хера» – сказал Хэнк, и я беззаботно, даже несколько грубо кинул деньги на прилавок.

Старик молча вернул мне сдачу и, не проронив ни слова, я вышел из магазина.

«Ты снова потакаешь его капризам! – крикнула София.

«Отстань, София. Старик первый начал!» – ответил я.

«Он же старше!»

«Ну и что, что старше?! Это значит, что он может вести себя как полный мудак?»