– Это правда.
Потому что ведь это была правда, и он сказал ей всю правду, какую знал, а стучавшуюся к нему постороннюю мысль он не впустил. Правда никогда и нигде не может быть не у места, – не должна быть.
Маргарет держала теперь его руки в своих маленьких руках и смеялась, и плакала вместе.
– Да? Так вы остались? Значит, вы уже думали о том, что я вас люблю, очень люблю!
Шадров до последнего мгновения хотел не верить в то, что было неизбежно, хотел в невольном ужасе поддержать падающий камень, который все равно нельзя поддержать и, вероятно, не нужно было поддерживать.
И он сказал, стараясь шутить: