Дар Берегини

– Ну, вот и все. Теперь печаль не будет виться над тобою, как ворон над павшим воином. Теперь ты воспрянешь духом, доблестный витязь.

– И вправду полегчало, – ответил Славен, расправляя плечи.

– Князь, Берегиня чистую правду поведала о судьбах наших, – продожил волхв. Вот и начались перемены. Волхв поляничей Дажень почтил Святыню Роси и ему было дано Ее откровение. Теперь поляничей хочет он в наш стан привести на поклонение, чтобы народ наш единым стал. Говорил волхв, что скоро приведет он за собой много людей. Стало быть, надо думать, как и где мы их разместим. Ведь Городище расширять придется. Новые стены строить, новые дома мастерить. Всего и не перечесть, с чем управиться будет надобно.

– Да, мудрейший, вот так по воле Прави и свершаются Судьбы людские. Сможем ли мы достойно принять поляничей, если они все к нам нагрянут. Нужно загодя об этом подумать и приготовиться к приходу гостей.

Славен тот час же велел мастерам для поляничей временные жилища ставить, а Божеслав вернулся к себе.

3. СТАРЫЙ И НОВЫЙ ГОРОД.

Красавица Любава – молодая жена Славена сама была из поляничей и не могла нарадоваться тому, что скоро к ним придут ее родные. Молодая женщина готовилась стать матерью, отчего черты ее лица от природы мягкие стали еще более округлыми. Правитель Роденя женился на ней несколько лет назад после смерти своей первой жены. И это была целиком заслуга Любавы в том, что ей удалось своей заботой и любовью прогнать мрачные мысли из головы Славена. Но не успело развеяться одно горе, как другая печаль пришла на порог – смерть свекра и деверя.

Сколько яств готовила молодая жена, сколько рубах и рушников вышила ясноокая Любава для своего мужа. И помнила она наказ матушки своей: чем больше любви и заботы ты дашь своему супругу, тем более милостлива к твоему союзу будет Богиня–Мать Лада. На алтарь Лады нет лучшего приношения, чем любовь к своей семье – жене, мужу, детям. А коли этой любви не хватает, то надобно у самой Богини Матушки Лады ее просить и дано будет.

Алый сарафан Любавы был расшит оберегами Лады и Макоши. Драгоценные кольца, самоцветные бусы и жемчужные серьги украшали молодую жену правителя; на колечках цветочки узорчатые, серьги с горлицами золотыми, ягодки наливные на бусах. На украшения для молодой жены Славен не скупился, ведь сказано мудрыми, что жена украшенная оберегами приносит в дом процветание и радость. А если женщина в доме одета бедно и уныло, то такая же Доля серая да унылая выпадет этому дому. Каждое колечко, каждую бусинку подбирали мужья женам не случайно, ведь узоры да украшения – это дар матушки Лады, которая в дом лад приносит. Чтобы все в доме было ладно, нужно благославение богини Лады.

Любава сидела у окна и вышивала для своего будущего ребенка рубашечку, когда на пороге появилась девушка, помогающая ей по хозяйству, и сказала, что к княгине пришла баба Радуница с гостинцем, да слуги ее не пускают. В тот же миг молодая женщина поднялась и торопливо направилась к дверям.

– Проходи, бабушка – спустившись в сени, чтобы лично встретить гостью, ласково позвала Любава старуху.

Радуница недовольно сверкнула глазами на слуг и быстрыми шагами прошла вслед за Любавой, которая повела знахарку в свою светлицу и усадила на широкую сосновую скамью. Из резного окошка на морщинистое лицо старухи падал солнечный свет, подчеркивая каждую черточку ее похожего на печеное яблоко лицо. Волосы знахарки были скрыты под черным платком. И только серые глаза на ее высохшем от времени лице выглядели живыми и яркими. Глаза точно жили своей собственной жизнью и искрились особым светом.

Старуха взяла Любаву за руку и, посмотрев ей в лицо, сказала серьезным голосом:

– Любавушка, дорогая моя, я тебя сызмальства знаю. Ты мне как родная внученька, дорогая, а потому и сказать тебе обо всем заблаговременно должна. Большие перемены грядут. Ты помнишь, как помогла я тебе князя от дум его тягостных отвлечь, как сердце его к тебе обратила, да только непросто все. Заглянула я в кощуны, а они мне показали, что долгое расставание вам предстоит. Должен Славен отправиться в поход, туда, где не был народ наш еще никогда. И много испытаний предстоит мужу твоему на его пути. Большая слава супруга твоего ожидает, но и большие трудности. Ты же, голубка моя, ту дорогу дальнюю с ним разделить не сможешь.

Едва дослушала Любава последнее слово, как глаза ее покраснели, и она зарыдала, закрыв лицо руками и запричитав:

– Горе, горе мне. Видимо, нет на мне благословения Лады матушки. Почему Берегиня меня оставила? Как же я буду без мужа любимого? А вдруг ребеночек наш отца родного не увидит?…Что же мне горемычной делать? Как же мне несчастливой Долю свою вернуть?

– Не плачь, – стала успокаивать ее старуха. Дело серьезное, но я тебе помогу, если ты сделаешь все, в точности, как я скажу. Наших сил на то, чтобы остановить Славена не хватит, но на всякую силу найдется та, что больше. Я тебе кощуны принесла, кои мне от прабабки достались. Если ты их у изголовья кровати положишь, то сможешь уберечь мужа от дальнего пути. Одни – оставь у изголовья. Другие зашей в его рубаху, чтобы любимый твой с тобой оставался, покуда будут кощуны лежать у его кровати. Только запомни Любавушка, что должны они оставаться там, где я сказала и, чтоб ни одна душа живая о том не слышала.

– Ой, бабушка, – запричитала Любава в ответ, – я ночами спать не буду, лишь бы сокола своего ясного не потерять.

Она сняла с руки золотой браслет со знаками тресветлого солнца и подала старухе.

– Бабушка Радуница, родненькая, вот возьми, прошу тебя, этот подарок. Хоть и не в силах я отплатить тебе за твою заботу, но если ты примешь его, то хоть как-то сердце мое успокоишь. Ведь то, что ты делаешь для меня, дорогого стоит.

– Любавушка, мне старухе, золотые украшения уже ни к чему, я их богам поднесу, чтобы послали нам в нашем деле удачу, – ответила старуха, пряча браслет в холщовую сумку.

Поляничи пришли во главе со своим старым волхвом Даженем и молоденьким правителем Велеславом. Мужчины и женщины, воины и матери хотели прикоснуться к Святыне, дарованной россам. Было их более сотни, и вся площадь скоро заполнилась людьми. Стало ясно, что места в поселении мало. Гости разместились в приготовленных для них временных жилищах. Те же, у кого среди россов были родственники, как княгиня Любава или вдова Всеслава – Светлана, отправились к своим. Величественно шагали пришедшие к холму, сотворенному русалкой Берегиней.

Остановившись у подножия холма, поляничи кланялись и возносили молитвы богам Прави. Не прошло и получаса, как гостей охватило странное волнение. Кто-то стал громче творить молитвы, кто-то отдавал земные поклоны, кто-то начал танцевать, а некоторые – просто теряли сознание и неподвижно лежали на земле. Велеслав неожиданно побежал к реке, и нырнул в нее, совершенно пропав из вида. Выйдя, наконец, из воды, он ни слова не говоря, направился к правителю Роденя.

Славен встретил юношу, приветливо усадив рядом. Лучшие явства преложили знатному гостею, но есть Велеславу явно не хотелось. Юный Велеслав был ровесником младшего сына Славена – Ярополка. Однако взгляд у мальчика был не по годам серьезный.

– Славен Родославич, благодаря тебе, брату твоему и вашим воинам, волколаки, не смогли захватить наше Городище. Рискуя своими жизнями, теряя родных, вы – россы спасли нас. Знай, правитель, – сказал юный полянич. – Ныне я заново родился, войдя в воды священной реки. Мать Берегиня даровала мне тайное имя, и теперь я и народ мой готовы объединиться с вами, потому как отныне едины мы в духе, и силы Прави зовут нас исполнить волю богов на земле. Прими меня, как принимаешь своих сыновей. Батюшка мой уже отравился к прадедам. Обещаю, как сын твой, я буду почитать тебя и защищать.

– Ты говоришь не по летам мудро, – ответил мальчику правитель Роденя. Но прежде, чем я смогу принять нового сына, а с ним и целый народ, мне самому надобно получить на то благословение русалки Берегини.

Утром следующего дня правитель Роденя был окроплен живой водой из святыни, дарованной Берегиней, и получил свое новое имя – Росислав – славящий Рось. На плечи правителя волхвы Божеслав и Дажень надели расшитое оберегами корзно – алую княжескую мантию. И был он, двумя объединившимися народами, избран князем. Так, поляничи и береговые люди, бок о бок бившиеся против волколаков, стали единым народом – россами.

Волхв Божеслав, Росислав и молодой Велеслав отправились в капище, где перед образами богов Прави был проведен обряд усыновления.

Когда же два народа объединились, то стало ясно, что Родень слишком мал, для такого количества людей. Тогда новый князь принял решение расширить Родень, чтобы всем хватило в нем места. Началось строительство нового града, которое продолжалось более года. Поздней осенью, когда леса уже сбросили прекрасные багряные и золотые уборы, но Зима Марена еще не всю землю застелила толстым снежным покрывалом, Любава родила князю чудесного мальчика. Так Росислав правитель Роденя стал отцом уже в третий раз в своей жизни. Это был год важных событий в жизни князя и его народа: год, когда старый город стал новым, это был год великих перемен. Когда же вокруг нового града поднялись крепостные стены, Берегиня снова напомнила о себе. Князю Росиславу был послан вещий сон, в котором русалка Рось велела ему отправиться вверх по реке, и всем кто встретится на их пути передать ее Завет.

Князь рассказал о своем чудесном сне волхву Божеславу. Но, оказалось, что тот уже знал ее волю. Берегиня и волхву поведала о своем желании. Вместе они принесли жертвы богам Прави, прося о благополучии в этом походе.

И с того дня россы стали готовиться в дальний поход.

Княгиня Любава, боясь за своего благоверного, тем временем, в точности выполнила указание бабушки Радуницы и спрятала священные кощуны у изголовья кровати супруга. А сама тем временем приговаривала с печалью:

– Отчего ты мой, сокол ясный, улететь от меня хочешь в земли далекие. Как же ты меня покинуть собираешься, не дождавшись рождения нашего чада? Неужто, не мила я тебе совсем, князь мой?

И так часто она стала мужу своему это говорить, что князь должен был ответ держать.

– Любава, жена моя дорогая, почему ты речи такие заводишь, – отвечал ей князь. Будто ты на погибель меня верную отправляешь, и встретить больше не надеешься. Мы же не навек уходим. Сама Берегени реки будет нас хранить. Ты верить в меня должна, как супруга верная. А если я буду дома отсиживаться, то меня и другие уважать перестанут, и сам себе противен стану. Что же за князь такой, коли о народе своем не радеет? Мать Берегиня многие блага нам обещала и славу большую народу нашему. Или ты сама не видала, как поляничи всем народом пришли и вместе с нами россами стали. Отныне Судьба нам лучшую Долю посулила: многие земли открыть нам вверено.

– Так-то оно так, муж мой ненаглядный. Да только это всему народу нашему обещано. А про твою жизнь драгоценную для меня, Рось ничего не поведала. Мне ж без тебя никакой радости нет и счастья, да и жизни не будет. А народ, коли тебя не станет, и другого князя выберет.

– Ты, жена, зря разговоры такие заводишь, нахмурившись, ответил князь. Ты должна не удерживать меня, а поддерживать. А перечить мне начнешь – не будет в семье нашей ладу. Ты, Любава, мыслями себя бесполезными и тревожными изводишь Лучше о ребенке нашем думай.– Так о нем я и думаю, Росиславушка. Каково ему будет, коли ты домой не вернешься. Как он расти-то будет, батюшки милого не видя. Отца-то родного ведь никто не заменит.

– Любава, у каждого своя Доля отмерена. И мы на земле должны принять свою Судьбу без колебания. Моя судьба – отправиться в поход и я отправлюсь независимо от того, чем дело обернется. Однако ничего плохого мне там не грозит, сердцем знаю. Ты же своими мыслями гнетущими только камни под копыта моего коня бросаешь. Уймись, жена. На том разговор и закончился.

Любава все чаще стала проводить время на берегу, прося Берегиню Рось мужа ее уберечь.

Князь же все чаще стал замечать, что некая сила мешает ему покинуть родные края. А поскольку именно он должен был вести воинов в поход на новые земли, ему становилось все хуже. Словно тяжкий груз на сердце повис и не отпускал его. Только речь о походе зайдет, как что-то останавливает его тут же. Вечером пришел князь к волхву Божеславу и поведал ему о своей кручине:

– Что–то, мудрейший, случилось со мною. Отчего-то душа моя больше к походу не лежит. Я раньше на жену мою Любаву шумел, что она мысли тяжелые лелеет, дома меня оставить хочет. А сейчас и сам не рад стал. И все уже решено давно, а будто что-то меня останавливает. Как встану утром, так, будто голос меня какой-то зовет, останавливает. Так бы и отменил все. Будто кто от меня специально дорогу отшептать хочет. Помоги, волхв, дай совет, что за силы со мною играют.

Волхв подошел к князю поближе и, пристально глядя ему в глаза, достал кощун. Князь хотел было что-то спросить, но Божеслав рукой показал, что нужно молчать. Прикрыв глаза, жрец начал что-то шептать, пристально глядя на рисунок кощуна. И в тот же миг Росиславу показалось, что вокруг его тела рассыпались синие искры. Он удивленно раскрыл глаза. А Божеслав, продолжил читать заговор. Князь почувствовал, как все его тело окутало небывалое тепло. Как будто поток теплого воздуха мягко охватил его с головы до пят. Божеслав же, не отвлекаясь, продолжал. Когда последние слова слетели с уст волхва, князю показалось, что прямо с его рубахи поднялась невиданная птица и вылетела в окно.

– Ну что, видел, чем тебя удержать хотели? – усмехнувшись, спросил Божеслав.

– Как же птица эта у меня оказалась? Где же она сидела? – растерялся князь.

– Да не птица то вовсе, это кощун у тебя в рубахе зашит был. Его твоей жене чаровница принесла. Он тебя и не пускал. И в кровати твоей тоже лежит.

– Неужто, Любава, моя?!

– Да она сама не додумалась бы. Это ей кто-то постарше подсказал, кто в таких делах толк знает. Но ты на жену свою не сердись, она не со зла, не хотела чтобы ты ее с дитем покинул, от Судьбы-пряхи тебя уберечь хотела. Бабка чаровница дала ей для этого кощуны, которые для этого дела силу имеют. Покуда они рядом с твоим телом лежали, ты бы не смог дом свой оставить. Вот, Судьба владычица тебя ко мне и привела. Я один мог тайну эту выведать и освободить тебя от силы кощунов. Вернешься к себе, дай Любаве вот этот знак, ей и полегчает.

Оказавшись дома, князь решил не устраивать Любаве допроса, однако о том, что ему стало известно, все-таки упомянул, передавая оберег волхва.

– Ты, Любава зря решила меня от Судьбы моей уберечь. Потому как, что нашему народу предсказано богами, то и должно произойти. Ты же, супруга моя ненаглядная, будто не жена князя, а простая челядинка мыслишь. Посуди сама, князь – он отец своему народу, его хранитель и радетель. Коли я о животе своем буду больше думать, чем о благе народа нашего, как боги на то посмотрят. Чему сыновей своих учить стану, если только о себе печься начну. Ты же, Любавушка, жена моя, княгиня, детей моих должна уму-разуму учить и мужа во всех его начинаниях поддерживать.

– Говоришь ты, муж мой, ладно, да только сердце мое не на месте. Как же я, сокол мой ясный, без тебя с ребеночком одна здесь обойдусь? Как я без тебя, ненаглядный мой, буду дневать – ночевать в пустом доме? Отколе мне ведомо, чем поход завершится? Сколько дней мне тосковать – горевать без тебя, муж мой любимый? Кто ответит мне как мне прожить без тебя все это время, ненаглядный мой?