Хёвдинг Ледяного замка

– Нахал, – фыркнул Бирк.

– Имеет право, – ответил Кай и поднес ко рту кубок.

Герда так и осталась сидеть, боясь пошевелить хоть пальцем.

А на следующий день Питер и Бирк решили показать ей остров. И вот теперь они шли по тропе горных троллей, и Герда совсем не была уверена в том, что хочет познакомиться с ними поближе.

– Бирк, ты видишь Дин? – вдруг спросил Питер.

– Нет, – откликнулся тот, – а должен?

– Почему она не подождала нас?

Тропа, ведущая от фьорда к центру острова, петляла между скал по дну ущелья и была настолько узкой, что кое-где широкоплечему Бирку приходилось идти боком.

– Обиделась, само собой, – ответил парень и резко остановился. Так, что идущая за ним Герда не успела затормозить и врезалась в его спину. – Тссс…

Питер немедленно схватил ее за руку и поднес палец к губам, призывая к молчанию.

Они налетели внезапно. Крошечные уродливые создания, мельтешащие перед глазами. Их были десятки. Или даже сотни.

– Серые гномы! – заорал Питер. – Дин, найду и отлуплю тебя так, что…

Договорить ему не дали. Маленький сморщенный человечек с кожей серо-землистого цвета запрыгнул к нему на плечо и вцепился острыми, как у белки, зубами, мальчишке в шею. Питер заголосил так, что у Герды заложило уши. В то же мгновение другой гном вцепился ей в палец. Кисть прострелило острой болью, и Герда со всей силы тряхнула рукой, намереваясь сбить обидчика, но не тут-то было. Гномы посыпались на нее со всех сторон.

– Лицо! Береги лицо! – вопил Бирк. Сам он крутился на месте, размахивая руками.

Злобные твари кусались, щипались, рвали одежду и, нападая стаей, пытались сбить с ног. Герда отчетливо понимала, что стоит ей упасть, и ее затопчут. Может и не до смерти, но покалечат точно. Оставят без глаз, например. Ногу обожгло невыносимой болью. Девочка отняла руки от лица и увидела, как жирный гном вонзил острые грязные зубы ей в бедро, прокусив насквозь плотную ткань штанов. Она схватила обидчика за шкирку и попыталась отодрать от себя, но мерзавец заголосил, только сильнее впиваясь в свою добычу. А ему на подмогу кинулось не менее десятка тварей.

– Герда! – заорал где-то рядом Питер. – Беги!

И она бы побежала, но их, этих ужасных серых гномов, было так много, что ей не удалось ступить и шагу. Рядом, покачнувшись и не устояв на ногах, рухнул Бирк. И тут же исчез под копошащейся массой атакующих.

Наверное, они так бы и остались на этой тропе. Грязные, искусанные, истекающие кровью.

Но над ущельем раздался леденящий душу рык, и громадный белый волк мягко приземлился в самой гуще сражения. Несколько мощных ударов лапами, и от гномьего визга, казалось, пошатнулись, скалы. А через мгновение наступила тишина. Твари исчезли, просто схлынули грязно-серой волной, оставив ребят лежать на холодной земле.

Лёд снова рыкнул. Уже не пронзительно, а недовольно и осуждающе даже. Бирк поднялся с земли, ругаясь такими словами, что у Герды загорелись уши.

– Это Дин, – устало проговорил Питер, стирая со лба кровь. – Она разворошила гнездо. Теперь я должен ее изгнать? За предательство.

– Ага, – засмеялся Бирк. – И тогда она придет в замок и разнесет там все до последнего кирпичика.

Герда, наконец, перевела дыхание. Из раны на бедре шла густая кровь, и штанина вокруг уже промокла насквозь. Боль пульсировала, не давая сосредоточиться, но девочка уже поняла, что не сможет сделать ни шагу.

Лёд подошел к ней вплотную и мягко лизнул в лицо, словно успокаивая. Или извиняясь, что не пришел раньше. А потом улегся на землю у ее ног.

– Он предлагает тебя отвезти, – произнес Бирк. – Он редко предлагает такое. Так что не отказывайся.

Волк был огромный. И горячий. Просто огненный. Стоило ему подняться, как у Герды от страха потемнело в глазах, и она что было силы вцепилась в него руками, оставляя на белоснежной шерсти алые разводы. Питер шел рядом, слегка прихрамывая. И не прекращая придумывать кару для Дин. Одну страшнее другой. Бирк замыкал их печальное шествие.

Наконец Герда не выдержала и спросила:

– Почему Дин так поступила? Ведь она специально это устроила?

– Дин привыкла быть центром вселенной, – усмехнулся Бирк. – И ведь знает, что все сойдет ей с рук.

Герда вздохнула и крепче прижалась к спине огромного волка. Ей показалось, что Лёд довольно заурчал в ответ.

В большом зале их уже ждал Бьорки. Увидев, в каком состоянии вернулись его подопечные, он только всплеснул руками и исчез в холодных переходах замка, чтобы вскоре вернуться с тазом горячей воды и чистыми бинтами. Бирк подхватил Герду на руки, при этом глухо застонав, и опустил ее на длинный обеденный стол. Питер ножом распорол штанину, обнажая рану с неровными, рваными краями. Герду замутило. Бьорки оттеснил парней, выдав им бинты и кивнув на пару ведер над очагом, а сам принялся тщательно осматривать девочку. Кисть тоже сильно опухла, на лице обнаружилось несколько глубоких царапин, которые защипали, стоило Бьорки приложить к ним мокрую тряпицу.

Когда Герда уже настолько устала от пережитого, что не могла больше сдерживать слез, на верхней галерее появился Кай. Хмурый и как будто рассерженный. У его ног застыл Лёд, мех которого снова был белоснежным.

Окинув зал недовольным взглядом, юноша спустился вниз и подошел к Герде. Бьорки как раз заканчивал зашивать рану на бедре, и Герда уже не плакала. Только тихо всхлипывала, вытирая рукой распухший нос. Кай ухватил ее за подбородок и не позволил отвести взгляда. Нахмурился еще больше, рассматривая ссадины на ее лице и, не оборачиваясь, произнес:

– Передайте Дин, что если она в ближайшее время попадется мне на глаза, то вряд ли доживет до следующего полнолуния. – Бирк попытался было ответить, но Кай прервал его, добавив: – Вас это тоже касается. Обоих!

– Утащи тебя каменные горгульи, Кай! – воскликнул Питер. – Это была просто шутка!

Рядом с его лицом раздалось клацанье волчьих зубов. А потом в зале стало тихо.

Глава пятая

Дни полетели незаметно. Герда уже и не смогла бы сказать, как давно находится на Проклятом острове, если бы Ледяной замок не жил в ожидании полнолуния. Календарь на стене в большом зале представлял собой огромные счеты: деревянную раму, в половину человеческого роста, на которую был натянут китовый ус. Двенадцать толстых струн, по двадцать восемь костяшек, украшенных рунами, на каждой. Утром, перед тем как разжечь в очаге огонь, Бьорки непременно двигал одну из них, с левого края на правый, сейчас – на третьей сверху струне. Первые дни Герда никак не могла понять, что это такое. Пока Кай, ехидно улыбаясь, не объяснил ей, что таким образом они ведут отсчет времени.

Полнолуние тем временем приближалось, Кай становился все более замкнутым, Бьорки – суетливым, а Лёд все чаще пропадал за стенами замка.

Герда сидела в самом дальнем конце стола и угрюмо ковырялась ложкой в тарелке с кашей, которая уже успела остыть и даже затянуться грязновато-белой пленкой. Где Бьорки брал молоко, для девочки оставалось загадкой, но, хорошенько подумав, она решила, что не хочет знать ответ на этот вопрос. Каша в любом случае была невкусной. Густая, пресная и вязкая, она обволакивала горло так, что каждый глоток давался с огромным трудом. В этот раз Кай появился со стороны кухни. Юноша был на удивление в хорошем расположении духа и даже уселся рядом с Гердой, случайно задев ее локтем. Ей хотелось думать, что случайно. Ложка со звоном полетела под стол, перепачкав кашей шерстяную куртку, которую только вчера вручил ей Бьорки. Герда выругалась и покраснела. Кай захохотал. Но смех этот внезапно оборвался, и юноша спросил:

– Как у тебя дела?

– Нормально, – Герда пожала плечами, одновременно пытаясь оттереть грязные пятна на груди и штанах.

Кай хмыкнул.

– А сны не снятся?

Герда задумалась. Нет, сны ей не снились. Только странное чувство, что Кая она знает давным-давно, усиливалось с каждым днем.

– Скажи, а ты совсем ничего не помнишь? – спросила она у юноши.

Тот помотал головой.

– Мне кажется, что я жил в Ледяном замке всегда. То есть я знаю, что Бирк появился раньше, а Питер немного позже меня, – Кай замолчал, задумавшись. – Потом Лёд притащил кого-то из младших. Но я не помню, сколько времени прошло с тех пор. Знаю только, что ты появилась перед прошлым полнолунием.

– А Дин?

– Не знаю, – Кай растерянно пожал плечами.