Хозяйка каменоломни в Драконьем доле

Анна держала за медное кольцо старую лампу, и та, обливаясь маслянистым светом, выдирала у темноты очередную морду веселого барсука, нарисованного угольком на известняке. Таких барсуков насчиталось по пути штук пять. Все были разные. Один смеялся, другой хмурился, третий скалил зубы, четвертый спал, а пятый носил шляпу с пером…

– Что это за знаки? – спросила у Орры Анна.

– Это не знаки. Просто детские рисунки, – прозвучало в ответ. – Народу тут раньше много было. Ламп на всех не напасешься, да и дорого. Вот дети и светили, жгли лучину за лучиной. Углями рисовали со скуки картинки.

– Почему все время барсуков?

Орчиха пожала широченными плечами. На оголенных руках – Орра обходилась кожаной безрукавкой – тенями лежали шрамы…

– Не знаю точно. – Она беззлобно щелкнула нарисованного зверя по угольному носу. – У Джины спросите. Она как-то обмолвилась, что девчонкой тут тоже светила работающим. Примета, наверное, какая-то.

– Джина трудилась под землей? – удивилась Анна. – Она ведь, кажется, боится пещер?

– Ну… – Орра замялась. – То же раньше было. Еще в детстве ее. Мало ли что там… Так. Осторожненько тут!

Она потянула Анну за плащ, заставляя пригнуться. Смоленая балка хитро пряталась над головой, не попадая в кольцо света. Можно было здорово удариться лбом.

Пролетела мимо летучая мышь, дерганая и бесшумная. Пометалась вокруг и исчезла в ближайшем переходе.

Большая.

«Они здесь все большие, или это та же самая?» – подумала Анна, ступая в очередной грот, просторный и длинный. Пол под тонким слоем воды блеснул зеркалом.

Анна восхитилась:

– Подземное озеро!

Орра показала на плоский камень, уставленный деревянными кружками. Большая их часть сгнила и развалилась. Но было и несколько новых.

Правда, совсем мало.

– Зачерпывать там, где поглубже. – Орчиха указала на углубление поодаль. – Чтобы муть не поднимать.

Они прошли по дорожке из крупных камней, уложенной так, чтобы не ступать по пригодной для питья воде, до дальнего конца грота. Там начинался новый ход, особенно длинный по сравнению с предыдущими. Из него расходились в стороны темные норы. Последняя была завалена.

Анна спросила:

– Тут был обвал?

– Нет. – Орра указала на ровную плиту потолка. – Тут все крепко. А это… Это еще при вашей прабабке закрыли.

– Зачем?

Гиены, подслушав разговор, прибежали из мрака и принялись демонстративно ковырять лапами камни. Хотели помочь.

– Нельзя, – скомандовала орчиха, они перестали. – Никто из нынешних жителей не знает, зачем, – ответила она на вопрос. – Там нижние гроты, которые позже этих раскопали. Ненадежные, наверное.

– Понятно.

Анна бросила на завал последний взгляд и последовала за Оррой дальше. Они повернули несколько раз, прошли длинным тоннелям, полным подпорок, и выбрались к знакомому забою. Он пустовал, лишь поблескивали слезно кристаллы.

Орра подозвала Бонту и Ашу, принесла из ящика, прячущегося в темной нише, крепкую сбрую с объемистыми кожаными сумками по бокам.

– Сегодня мы грузимся и вывозимся за мост, – объяснила Анне, укладывая камни в сумки. – Через несколько дней ярмарка на Репейном холме. Надо быть.

Анна взялась помогать. Поднесла несколько окаменевших раковин, чисто выбитых из породы.

– А что там вообще? – спросила.

– Все подряд продают. Смотрят. Ходят… Да как на любой ярмарке… – Орчиха задумалась на секунду. – Ну или не на любой. На деревенской. В захолустьях… У вас там в столицах не так все, наверное.

Анна не стала спорить.

Подтвердила:

– Наверное.

И поднесла еще камень.

Орра нагрузила гиен и рюкзак себе.

– Вот так… – Вскинула ношу на мощные плечи. – И пойдем.

– А я что? – Анна виновато огляделась вокруг. Не хотелось быть бесполезной. – Как какая-то белоручка.

– Вы не донесете, – строго покачала головой Орра.

– Я подниму. Хоть один.

Анна схватила плоский пласт с россыпью ежовых коричневых игл.

– Поднять-то поднимете. Но не донесете. – Орчиха была непреклонна. – Тропу вспомните. Она скользкая опять после дождя. Вы сюда шли – шатались, а с ношей такой… Не-е-ет. Покачнетесь да рухнете вниз с откоса. Вам оно надо?

– Не надо, – сдалась Анна. – Но уж очень не хочется быть бесполезной, когда другие трудятся.

– Пойдемте… – Орра не стала больше медлить. Ноша была нелегка. – А вы не бесполезная, – продолжила она по пути к выходу. – Вы в другом нужны. Вы думать должны. Планировать.

– Что-то пока не получается хорошо это делать, – призналась Анна. – И с этим мостом. И с этим разводом… И с этой зимой. Я ведь считала… И из того, что насчитала, немного проку получается. А ведь надо и того, и другого…

– Надо, – не стала спорить орчиха. – Ну так мы ж тут не первый год живем. Не первую зиму. И не умерли пока. Так что справимся.

Анне отчего-то не верилось. Да и не хотелось выживать, преодолевать на последнем издыхании. Хотелось, чтобы было спокойно. За всех. Знать, что все будут сыты и согреты до самой весны. Жить просто…

– Справимся…

– И по поводу моста вы зря так печетесь, – решила разрядить обстановку Орра. – Он нам ведь и помогает. По нему конный отряд разбойничий не пронесется. Все аккуратно, медленно ходят – и это хорошо.

– Так и камень неудобно возить, – не разделила ее оптимизма Анна.