Искорка для дракона

– Могли бы и сами поджарить, – упёрлась взглядом в дракона. – Вам бы это труда не составило, и степень прожарки была бы такая, как вы любите!

У лорда-дракона сделалось что-то с глазами. Сперва они расширились и налились яркой бушующей синевой, затем заморгали, и наконец застыли, сверкая недобрыми, очень-очень недобрым огоньками.

Я нахмурилась, подобралась и отложила приборы. Открыла рот, чтобы подсказать лорду о том, что у него есть хорошие лекари, к которым ему следует немедленно обратиться.

– Я потерял драконью ипостась, Бри.

19

– Как это потеряли?!

У меня выпали нож и вилка из рук. Со звоном об тарелку скатились на пол.

– Вот так. Потерял. И потому еду в обитель, чтобы мне там помогли. Но это не ваше дело. Доедайте, – Ретогон протянул новый набор приборов из корзиночки. – Йёрт побери, не хотел я с вами делиться! Просто вы меня достали!

Ретогон отодвинул тарелку и устало потёр виски. Короткий жест измученного человека, то есть дракона, мгновенно вызвал во мне сочувствие. Окончательно сорвал оковы, разделяющие на своих и чужих. Этот – почувствовала – был моим.

И как же захотелось в тот миг подойти и обнять его! Ресницы намокли, и я часто заморгала, сдерживалась изо всех сил, чтобы не вести себя слишком вольно.

Дотронусь до него – что тогда он обо мне подумает?! Решит, что соблазняю, как все эти его леди… Нет…

– Я надеюсь, вам в обители обязательно помогут!

Ретогон смерил меня опасным взглядом. Почувствовала: лучше мне сейчас помолчать, ни слова больше про утерянную ипостась. Но мы в пансионе так много изучали историю драконов, что меня просто распирало от любопытства. Никогда не слышала, чтобы драконы теряли способность обращаться в могучего крылатого зверя. Кстати, очень хотелось бы его увидеть. В живую ни разу не видела – только на картинках.

– Как это случилось? – вырвалось у меня.

– Не ваше дело, леди! – рыкнул Ретогон.

Сердце подскочило к горлу от грубости. Навернулись слёзы.

– Обиделись? – хрипло сказал лорд. Голос его был подавленным, взгляд – тяжёлым, как зимние тучи. – Извините.

Лорд выглядел потерянным и одиноким. Мои дети из приюта когда-то были такими же, да и я сама была такой. Озлобленной на мир за то, что тебя никто не любит и не понимает. Подари такому ребёнку чуточку искреннего тепла, внимания, и сердце его оттает.

– Не обиделась.

– Надо же! – насмешливо брякнул Ретогон.

– Но если продолжите язвить – обижусь!

– Не буду. Не хочу, чтобы вы обижались. Поешьте ещё, Бри, вы почти не притронулись.

– И вы поешься, лорд. Говорили, голодны, как зверь, а у самого ещё полтарелки! Давайте, кто первый опустошит тарелку!

– Шутите? – дракон рассмеялся.

Звонко так, весело. И принялся уминать мясо.

– Не шучу! В этой игре мне нет равных! – отправила в рот картофель.

Мы некоторое время сосредоточенно жевали. Живот постепенно наполнялся теплом. Я принялась рассматривать кухоньку и холл, видневшийся в широком проёме. Дом дракона был хорошо, дорого обставлен: мебель из дубового массива, атласные шторы, золотые люстры. Но чего-то тут не хватало.

Я по-другому представляла себе до-о-ом. У меня самой дома не было, и в чужих домах я не бывала, но мне казалось, что дом – это уют. А у него тут даже ёлки не было. Стены выглядели пусто, несмотря на то, что были обставлены.

Дракону жилось, судя по всему, одиноко. И родителей не было. И жены пока тоже…

В груди кольнуло. Кого я обманываю? Всё же мне хотелось быть женой и хозяйкой, как и всем девочкам в пансионе. Просто заботы о сиротах и старания для того, чтобы они были переведены из приюта в более приятное заведение – пансион – заставили забыть меня о заоблачных мечтаниях. Заставили меня быстро повзрослеть, принять ответственность и много работать. А теперь, оказавшись в обществе мужчины, который мне очень нравился, во мне с необычайной силой восстала потребность быть любимой, создать уют, окружить теплом. Любить.

– А почему вы сказали дядя? – Я сдвинула брови и поглядела на Ретогона. – Ну, вы сказали, в детстве были на семейном приёме с дядей. Я думала, у драконов рождается в семье лишь один ребёнок и уже давно нет родственных связей.

– Я называю лорда Андарона дядей, я рос в его доме, они были близки с отцом.

– А ваш отец…

– Умер. Давно. Ешьте молча, Бри.

Лорд сделался холоден. И я чувствовала, он хотел меня уколоть и вытеснить оттуда, куда успел подпустить. Куда не подпускал никого из своих женщин. Я это поняла. Почувствовала.

– Всё, я поела.

Ретогон сделал несколько глотков вина и приковал ко мне взгляд, рассматривая сверкающий тёплым, будто солнечным светом, камень на груди.

Подвеска приятно тяжелила шею, и я благодарно улыбнулась лорду-дракону.

– Ну, раз поели, тогда идёмте спать! – он решительно поднялся из-за стола и приблизился, положив ладонь на спинку моего стула.

20

Аромат терпкой сладости, смешанной с вином, ударил по обонянию, когда дракон приблизился. Сердце ускорило ритм, готовое выпрыгнуть из груди.

Он протянул мне руку и отодвинул стул. Я приняла горячую ладонь и поднялась, оказавшись опасно близко и слишко плотно к мужскому телу. Ретогон шумно втянул воздух, нюхая меня, и не сводил взгляда с сердца дракона, мерцающего на моей груди.

– Благодарю вас за ужин, – пророкотал он тихим соблазняющим голосом. – И за ваше приятно общество.

– Приятное?! – не сдержала усмешку. – По-моему вы ни раз за вечер жалели, что связались со мной!

– Я до сих пор жалею. Но, признаться, приятности это не убавляет, милая Бри, – дракон посмотрел мне в глаза, и в его потемневшем взгляде нарастала буря. – А вы ни о чём не будете жалеть, когда завтра отправитесь в обитель?

Снова чары распускает. Думала, успокоился… Ан нет, только на время, чтобы покушать дать. Хитрый дракон!

Ретогон подступил ещё ближе, касаясь моего тела своим, давая почувствовать его жар и крепость.

Я понимала, что мне предлагали. Я должна была теперь решить, куда мы пойдём спать: к нему в спальню или по отдельным комнатам. Драконы не берут силой, но очень умело соблазняют.

– Вы хотите меня? – сглотнула пересохшим горлом.

– Не просто хочу-у-у, я хочу вас в гарем, – выдохнул мне в ухо дракон. – Вы будете там первой и единственной.