Импульс пропавшего электрона
В свободном полёте над отделяемом Массивом создавалась дополнительная оболочка, поглощавшая межзвёздное излучение. Она, с одной стороны, оберегала экипаж и всю конструкцию от космического холода, с другой стороны, делала объект незаметным для возможных посторонних глаз. При входе в атмосферу пункта назначения, дополнительная оболочка втягивалась, а над Массивом выпускалось облако, скрывающее крупный объект естественной завесой. Спуск же членов экипажа на поверхность производился по той же технологии, что и в Обитаемом содружестве – в электромагнитном вагончике через гибкие коридоры.
В данном участке Вселенной, планеты со схожими условиями на поверхности присутствовали, практически, возле каждой звезды. А, нередко, вокруг своего светила кружило и несколько таких планет. Только вот, далеко не на всех звёздных спутниках с азотно – кислородной атмосферой зарождалась белковая жизнь. На тех же планетах, где жизнь стала реальностью, постепенно появились и дикие люди, усвоившие речь сосланных с содружества, как богатую понятиями и удобную для общения между собой. Правда, договориться с аборигенами удавалось не всегда, хотя, чаще всего, такое и не требовалось.
Несмотря на значительную схожесть состава атмосфер на диких планетах, экипажу Массива предписывалось находиться на них в кондиционирующих скафандрах, которые, попутно, являлись надёжной защитой от, разного рода, физических воздействий.
※ 4 ※
Агзельд, Эмма и Надисту, привыкшие перемещаться на своих Массивах при помощи крыльев, знакомились с природой дикой планеты пешим ходом. Для отделения и набора черенков в местных чащах, экипаж разбился на группы, причём, новичкам предоставили самостоятельность. Бушующая природа, под слепящим пятном звезды в небе, производила впечатление, и сравнивать её с насаждениями на Ядре и Массивах было совсем некорректно.
– Кто – нибудь из вас знает, как называется эта планета? – Эмма, подняла подбородок к своим высокорослым попутчикам.
Надисту, который был лишь немного ниже Агзельда, поискал что – то в кармашке скафандра, но быстро сообразив, что ищет пустое место, заключил:
– Названий у диких планет нет, но они пронумерованы… Был у меня записан её номер, только, где я записал… Впрочем, важно ли это?
– Номером обозначена звезда, и её планеты имеют тот же номер. Но если, возле одной звезды кружат несколько обитаемых планет, то к номеру добавляется и цифра порядкового расположения их орбит. – Пояснил Агзельд, глядя в небо и прикрывая рукой глаза. – Я даже не представлял, что звёзды с поверхности планет так выглядят.
– Парни! А давайте, снимем шлемы! Сравним воздух у нас и здесь…
– А вдруг, здесь удушающая жара? – Проявил осторожность Надисту.
– Давно известно, что все мужчины трусы. – Эмма откинула свой шлем. – Ого… Парни, я хочу, чтобы меня признали провинившейся! Давайте, я что – нибудь сделаю такое… Подскажите, что я должна натворить?
Её попутчики тоже сбросили наголовники скафандров и, почти сразу же, сделали глубокий вдох.
– А вот если бы, меня Княгиня не выбрала, то я бы никогда и не узнал, как на планетах приятно находиться. – Похоже, Агзельда окружающая обстановка впечатляла больше других.
– А я помню, как Эгриме рассказывал, что кроме нас, шестерых, все остальные желающие уже успели, где – то оступиться. – Надисту, при этих своих словах, понимающе усмехнулся. – Только, я уверен, что это был ловкий ход Княгини. Кроме Сельверо, все мы финалисты Главных соревнований, а других участников среди остальных не было. А Княгине нужно омолодить экипаж физически подготовленными работниками, а сказать об этом открыто – значит, породить массовое недовольство.
– Ну, а чем, по – твоему, Княгине понравился Сельверо? – Поинтересовалась его мнением Эмма. – Она же могла отправить замену и только пяти работницам.
– Точно я этого не знаю… Хотя, уверен, что дело – в его отце, сменном капитане. Эгриме – то, по слухам, теперь капитанам конкурент. Поэтому, если в экипаже будет ещё и сын капитана, то странных неожиданностей, вроде бы, уже быть не должно.
Агзельд его дослушал, после чего изложил Надисту, нюансы собственного пути в экипаж:
– Я финальный бой проиграл случайно. И когда я узнал, что Эгриме набирает единомышленников, после своей стажировки на капитана, то нашёл его специально, чтобы, при случае, доказать ошибку того финала. И Эмму уговорил, за компанию… Она, сначала, об этом – и слышать не хотела! Правда, ведь? – Повернулся он к однокласснице.
– Что теперь об этом говорить… А, представляешь, вот если бы ты выиграл финальный бой, мы об этой красоте и не узнали бы! – И она обвела рукой вокруг себя. – Ой, смотрите! Кто это летает?
– Ты что, не проходила материал про птиц на диких планетах?
– Да разве это птицы? Такие маленькие?
Пёстрые птички, ярких расцветок, размером меньше ладони, стремительно осаждали три огромных цветка, растущих непосредственно из почвы планеты. Некоторые пернатые забирались под лепестки, внушительных размеров, и что – то там искали, но никакого урожая в клювиках у них не просматривалось.
– Послушайте, одноклассники! Вам не кажется, что бывалые члены экипажа уже по полкороба черенков набрали, а мы – только любуемся. Если новички окажутся «не такими, как надо», то доказывать обратное, нам придётся очень долго.
– Но мы нужных деревьев ещё и не встретили…
– Нам надо искать редколесье – там плоды дозревают полностью. Я же с вами, одноклассники, тоже забрался в чащу… – И Надисту рассмеялся, безнадёжно махнув рукой.
Вглядываясь в дальние верхушки местной растительности они, постепенно, распознали плодоносный участок леса. Но буквально, рядом с ним, проходила широкая прямая просека, и Агзельд, твёрдо знавший, что природа никогда не строит правильных геометрических фигур, указал коллегам на творение чьих – то рук.
– Это что же получается? На дикой планете, жильцы не такие уж и дикие? – Удивилась Эмма.
– Кто – то из учёных говорит, что всё в Мире относительно…
– А вот, и не всё! – Тут же однокласснику возразила девушка. – Мы, все трое, разве относительны?
А по просеке шагал человек! Он был одет, и совсем даже ни в звериную шкуру, хотя в Обитаемом содружестве, его одежда привлекла бы внимание каждого встречного. Местный был коротко подстрижен, что было неудивительно для дикой планеты, где, наверняка, не знают, что слишком короткий волосяной покров уже не защищает черепную коробку. Он уже заметил три фигуры в скафандрах, но такой факт его, ни капельки, не смутил. Остановившись рядом, человек посмотрел на молодых людей снизу вверх, поскольку был ниже ростом, и спросил:
– И вы – за черенками?
Акцент у местного жителя был, но понять его речь, он не мешал.
– Да. – Просто и искренне ответила Эмма. – А вы, как я понимаю, кого – то из наших уже видели?
– Видел. Обрезают цветущие ветки и думают, что они у вас, там, приживутся.
– Приживутся. – С видом знатока, кивнул головой Агзельд. – У нас, умеют многое.
– Ну, как знаете… – Местный, было, продолжил свой путь, но потом обернулся. – Вы, хотя бы, разрешение у нас попросили… А то – хозяйничаете, как у себя дома.
– А у кого спрашивать? – Удивился Надисту. – Вы же не Князь, как я понимаю.
– У нас нет князей… Вон, вдали, ваше маскирующее облако. Как только вы на своём аппарате подлетаете, те, кто отвечает за безопасность планеты, за вами уже наблюдают. Вот, у них бы и спросили разрешения.
Гости в скафандрах недоумённо переглянулись.
– Может, Вы ещё скажите, что ваш народ и в космосе уже побывал? – Криво ухмыльнулся Агзельд.
– А что вас удивляет? Мы с космической мелочи фосфорные и калийные удобрения привозим. Некоторых металлов у нас здесь не хватает, поэтому, мы их тоже находим и добываем… Но привозим мы всё это – с безжизненных объектов! Так что, разница у нас с вами есть.
– Хорошо, тогда, можно ли посмотреть как вы, на самом деле, живёте?
Местный житель немного помолчал, а затем, как – то сентиментально, переспросил:
– А зачем это вам? Просто, любопытство?
– Ну… И любопытство тоже… Что в этом плохого? – Немного замялся Агзельд. – В конце концов, мы с вашими молодыми людьми можем и посоревноваться в физических достижениях…
– Вы имели в виду – провести с ними спортивные соревнования?
– М – да… Наверное, так.
– Такой вопрос мы вдвоём не решим. И поддержит ли Вас остальной экипаж? Ну, а если какое – то предложение от вашего содружества станет официальным, то, в конце этой просеки находится один из космодромов. Там есть люди, обладающие определёнными полномочиями, но только им надо предъявить что – то, заменяющее верительную грамоту… – Местный житель, для убедительности, развёл руками. – Вот всем вам путь, по которому можно пойти, если захотите сотрудничать… Только, моё мнение: такое, вряд ли, произойдёт. Ну, мне пора… Не опоздайте на свой аппарат, а то останетесь здесь провинившимися!
Плодоносные ветви, трое новеньких набирали, практически, молча. Живописные пейзажи дикой планеты стали приятной неожиданностью, но наличие населения, противоположного дикарям, ввело их в недоумение. Получалось, что всё то, чему их учили в этом направлении, было неправдой? А если так, то какая цель такой лжи?
– Люди, а может быть, здесь дикари всё же есть? – Надисту задал, по сути, риторический вопрос, но с надеждой в голосе. – Ведь могут же быть на одной планете и цивилизованное сообщество, и пока ещё дикое?
– Поэтому, ты ходишь по их лесу без защитного наголовника. – Насмешка Агзельда, который тоже был без шлема, прозвучала довольно убедительно.
– Но, может быть, где – то далеко… Эта планета – то большая.
В назначенное время, наполненные короба сложились под самый потолок в специальном помещении внутри Массива. Последними свою лепту внесло и трио Агзельда. Другая же группа новичков, в которой был и Эгриме, наоборот, вернулась, чуть ли не первой, и они, потом, активно помогали складировать дары местного леса. Над планетой стали сгущаться сумерки, а ночь, которой, по сути, никогда не случалось в Обитаемом содружестве, отталкивала собой даже опытный экипаж, а новое пополнение, о ней слышали только нелестные отзывы. Всё уже было готово к запуску стартового двигателя, после чего, уже за атмосферой планеты, возвращение домой произойдёт под управлением капитана на Ядре.
И Массив стартовал. Новобранцы, сбросив скафандры, делились обильными впечатлениями, под понимающими взглядами бывалых членов экипажа. К ним подошёл тот самый механик, который, в своё время, отказался новичкам рассказывать об особенностях диких планет.
– Ну что, молодёжь, теперь вы поняли причину моего отказа сообщить вам подробности о диких планетах? Вы тогда мне, просто, не поверили бы.
– А почему практикуется такая однобокая информация об обитаемых планетах?
– Такой порядок, как вы понимаете, завёл не я, и никто другой из присутствующих. Но кому – то и зачем – то это нужно…
– А Княгиня знает, как дело…
В этот момент по Массиву прокатился сигнал тревоги! При такой ситуации, все должны быть на своих рабочих местах! За считанные мгновения это и произошло. Оказалось, что принимая управление полётом Массива, капитан обнаружил его техническую неукомплектованность. На покидаемой планете остались два звена от гибкого коридора, возможно, отделившихся из – за вибрации, при работе стартового двигателя.
И Массив снова начал спускаться, но уже на ночную сторону планеты. Два звена, по весу, не такие уж и лёгкие, тем более, что вталкивать их в электромагнитный вагончик надо будет в кромешной тьме ночного леса… Те, кто пространственно мог смотреть на чемпиона Главных соревнований, именно так и делали. А Эгриме, не дал себя уговаривать, и быстро направился на выход. Деанк и Сельверо, чьи рабочие места были поблизости, не сговариваясь, присоединились к нему. Но возле подготовленного вагончика они увидели и Агзельда, именно себя считавшего здесь самым сильным.
В любой точке территорий Массивов Обитаемого содружества, подобие ночи мелькало на какую – то сотню мгновений, а на Ядре, даже и подобия, не могло быть совсем. В силу таких обстоятельств, прожекторы и фонари среди жителей популярностью не пользовались, чем и объяснялось то, что никто из четверых спустившихся для погрузки звеньев, фонарика с собой не захватил.
Они поняли свою ошибку, когда уже было поздно. Почти на четвереньках ползая, и впервые оказавшись в такой ситуации, новички долго не могли найти, уже теперь проклятые, звенья. Наконец всё же Агзельд, получил доказательство, что высокий рост может быть и недостатком, в момент, когда он встал с колен и больно ударился о висящее на ветках звено. По логике, второе звено должно находиться где – нибудь рядом, и действительность только подтвердила логику.
Четверым, тяжёлый груз оказался вполне по силам, но возникла другая трудность: объёмные звенья загораживали вход в вагончик, а Агзельд, который принимал груз, долго не мог его развернуть нужным образом. В итоге, решено было отправить найденные звенья с одним Агзельдом, а за остальными электромагнитный лифт сделает ещё один рейс.
Даже в кромешной темноте было видно, как раскачивается гибкий коридор, пропуская сквозь себя потяжелевший вагончик. Ждать его обратного прибытия можно было уже через пару десятков мгновений, и Эгриме решил распроститься с планетой шуткой:
– Поздравляю вас, коллеги, с первой ночной сменой. А, представляете, если с нами не было бы рослого Агзельда, мы и сейчас эти проклятые звенья всё ещё искали бы…
Было слышно, как Деанк с Сельверо засмеялись, но их смех резко заглушил другой звук… Это был шум стартового двигателя!
– Что такое?! – Крикнул Эгриме, хотя знал, что в Массиве его не услышат. – Вы, хотя бы понимаете, чем вам такое обернётся?!
А шум двигателя быстро удалялся, пока не уступил место звенящей тишине ночного леса, слегка подкрашенной редкими звуками с каких – то довольно дальних ветвей.
– Скорее всего, капитан взял управление Массивом на себя, после того как увидел его полную комплектацию. – Сельверо знал обязанности капитана ни сколько не хуже, чем Эгриме.
– Неплохо, когда отец оставляет сына на дикой планете. – С долей злобы, процедил ему Деанк. – Или ты перед ним провинился?
– Мой отец сейчас должен быть дома. Это не его смена.
– Люди, давайте не будем ссориться, тем более – в нашем положении. – Вмешался Эгриме. – Постоим пару сотен мгновений – а вдруг, нас спохватятся, а если нет, то, вот в той стороне, над верхушками, видите небольшое зарево? Скорее всего, это искусственный свет, а значит, там могут быть люди.
– Люди с каменными топорами?
– Ты, Деанк, хоть и недавно, но уже узнал противоположную истину про местное население. Впрочем, если в ночном лесу, да ещё без скафандра, тебе так нравится, оставайся. А мы ещё немного подождём, и пойдём искать счастья. Правда, Сельверо?
Глаза уже стали привыкать к темноте, и было заметно, что Сельверо сделал утвердительный жест.
Только, совсем невдалеке, что – то кратко треснуло, и этот звук пришёл не с вершин деревьев, а с их подножья. Эгриме с Сельверо замерли, а Деанк, ногой подцепил первое, что валялось под ближайшим стволом: на ощупь, это был обломок сучка, правда, короткий.
Почти сразу же, в шаговой доступности, на уровне их пояса загорелись два глаза. Деанк, сам только недавно упоминавший каменный топор, поднятым сучком стал рубить воздух перед самыми светящимися зрачками! Немного подействовало – хищный взор, всё же, слегка отдалился.
В неухоженном ночном лесу, все они были впервые, но теперь стало ясно, что выбраться из него надо, как можно, быстрее. Да вот только, ни бежать, ни идти нормальным шагом, было невозможно, а усиленное продирание, постоянно цепляясь одеждой неизвестно за что, к быстроте никакого отношения не имело. А горящие глаза, тем не менее, неотступно следовали за ними. Деанк, размахивая своим орудием, прикрывал тыл и держал лесного охотника на расстоянии, а Эгриме с Сельверо,
проламывая собой чащу, облегчали ему путь.
Днём, этот лес совсем не выглядел непроходимым, но темнота делала своё чёрное дело. Однако, сами того не осознавая, они продирались в сторону небесного зарева, так что наконец, впереди между стволов замерцала горстка огоньков, которая, при приближении, только разрасталась.
Тем не менее, выбравшись, в конце концов, из леса, путь держать легче не стало. Густая луговая трава, правда, одежду на прочность не испытывала, но на обувь накручивалась очень охотно. Конвоировавший их зверь остался стоять на границе леса, а, пока ещё дальние огни, слегка обозначили контур хищника – гибкая фигура на четырёх лапах, при сильно выдвинутых вперёд челюстях.
– По весу, эта зверушка, как бы ни тяжелее всех нас троих будет. – Деанк, тем не менее, своей дубинки из рук не выпускал. – Чем же ты питаешься в своём лесу!? Точнее, – кем…
– А может он, и правда, травоядный? – Сельверо прищурился на плохо различимый контур. – А за нами зверь шёл, потому, что почувствовал чужих.
– Ладно, парни. Днём мы знакомились с местной флорой, ранней ночью удирали от местной фауны, а вот позднюю ночь нам лучше среди тех огней провести. – И Эгриме показал на световые цепочки, возле которых проглядывались и какие – то строения. – Это поселение местных, и, на первый взгляд, живут они здесь не хуже, чем мы в содружестве.
Наверно, им повезло, поскольку они вскоре выбрались на луговую дорогу, явно ведущую к поселению. Уже стали хорошо видны местные постройки, правильной геометрической формы, непривычной для жителей содружества.
– Нет, всё – таки, это дикая планета… – Мрачновато протянул Деанк. – Да разве в таких постройках можно жить?…
Неожиданно, рядом раздался какой – то громкий шлепок! Преследовавший их зверь впился в спину, уже поваленного Сельверо, наименее внушительного по габаритам, и с остервенением рвал его зубами! Немедленно дубинка Деанка вошла с хищником в непосредственный контакт, а Эгриме, на деле, вспомнил своё чемпионство в боях! Но зверь, будто бы, ничего не чувствовал, подкидывая вверх клочки разорванной одежды!…
Эгриме, перераспределявший серии ударов с головы на шею зверя и обратно, вдруг неожиданно оступился. Под его ногой оказалось старое бревно, лежавшее возле дороги. То, что надо!? Бревно оказалось тяжёлым, но занести его над головой всё же удалось и, крикнув «Деанк!», Эгриме свершил правосудие, попав как раз между маленьких ушек хищника!
Раздался тоненький жалобный писк… Несведущему, но услышавшему такой писк, показалось бы, что сильно обидели маленького ребёнка… Зверь, на короткое время, замер, а затем пополз в луговую траву, пытаясь в ней укрыться. Похоже, что стоять на лапах от сейчас не мог.
А со стороны поселения, по дороге к ним приближался механизм на четырёх толстых колёсах. Поравнявшись с тихо стонущем Сельверо и склонившимся над ним Деанком, механизм резко остановился. Из него вышли трое местных, двое сразу же подошли к раненому, а третий, с блестящей трубой в руках, трусцой направился в сторону хищника.
Совсем скоро «детский плач» повторился, но уже издалека, после чего его звуки стали постепенно слабеть, перед тем, как полностью стихнуть…
– Хорошо с вами поступили князья, не правда ли? – Съязвил Деанку один из местных. – А ещё считаете себя высшим обществом!
Естественно, что никакого ответа он не ожидал, сразу же склонившись к напарнику, освобождавшему спину Сельверо от остатков окровавленной одежды. Вернувшийся третий здешний житель включил прожектор на самоходном механизме, осветив спину раненого. Представшая картина на слабонервных рассчитана не была. Но все трое прибывших к месту драмы, какого – то сочувствия, совсем даже не выражали. Они развернули широкий рулон, отдающий каким – то странным ароматом, и аккуратно обложили им, все разорванные места на спинной ткани Сельверо.
– Ой, щипет… – Вялым голосом произнёс раненый первые свои слова после нападения.
– Потерпи, голубчик. – Ответил ему один из местных. – Сейчас мы тебя отвезём к более умелым рукам, и через недельку – будешь бегать, как новенький!
Эгриме с Деанком переглянулись: «неделька» – это сколько по времени? Но, спросить вслух, они не решились.
※ 5 ※
Челлея добилась, наконец, приёма Княгини. Весть о потере части экипажа отделяемого Массива, разлетелась быстро, благодаря действиям одного из капитанов, чей сын также остался на дикой планете. Однако, экипаж, в неполном составе, продолжал перемещаться куда угодно, но только не за невинно провинившимися. Именно эта несправедливость и привела сестру Эгриме к высшему уровню власти.
С чем именно пришла к ней посетительница, Княгиня отлично понимала. Она жестом остановила Челлею, уже собиравшуюся начать говорить, после чего заговорила сама:
– Наше содружество является идеальным местом для проживания, благодаря выполнению всех физических законов. Всё состоит из атомов, вот и наше содружество – тоже создано по принципу атома. И только один электрон данного атома может временно покидать свою орбиту, без потери общей энергии. И как ты считаешь – отделяемый, двенадцатый Массив бороздит космос к объектам, к каким мне вздумается?
– Княгиня, но на дикой планете мой брат может погибнуть…
– И ты слышала про, хотя бы один, такой случай?
– Но там же, дикие звери…
– Тем не менее, таких случаев не было. По крайней мере, последние сто Отсчётов. Тогда, когда пропал твой брат, отделяемый Массив выполнял, по мнению обывателя, сущую безделицу: подумаешь, срочно потребовались плодоносные побеги! Но именно в тот момент наши садовые растения надо было омолодить: не раньше и не позже! Любой другой вариант дал бы худший результат, и энергетический баланс нашего «атома» был бы нарушен. Поэтому, любое перемещение нашего отделяемого Массива, решает главную потребность на данный момент, которая возникла или вот – вот должна возникнуть. У нас достаточно свободы для жителей, но и порядок у нас тоже существует. Преступлений в Обитаемом содружестве нет уже очень давно, но провинившиеся, то есть, жители, серьёзно нарушившие порядок, есть и, скорее всего, будут всегда. А для них предусмотрено только одно единственное наказание – отправка на одну из диких планет. Так вот, даже им, назначается срок пребывания в худших условиях, обусловленный последующими визитами на ту планету отделяемого Массива. …Ты знала о таком положении дел?
– Княгиня, но, ведь, даже один из капитанов открыто выражает недовольство таким, как Вы сказали, положением дел.
Княгиня снисходительно улыбнулась:
– Ничего удивительного, там, среди отставших, оказался и его сын. Но он недоволен самим фактом такого события, и тут он, безусловно, прав. Да и вообще, не многовато ли тогда было совпадений… Когда отставшие от отделяемого Массива вернутся, я у них кое – что уточню.
– А когда такое случится?
– Я маршруты Массива по космосу в голове не держу. Все аналитические данные собирают магнитные ловушки. Но точно то, что очень долго отставшие там не пробудут. …А о брате сильно не переживай – планета, на которой отставшие оказались, не то чтобы уж очень дикая.
…Вернувшись на десятый Массив, Челлея зашла в свой Центр физической культуры, где ещё недавно она тренировала и собственного брата. Безусловно, что пустому итогу визита к Княгине она не радовалась, и настроение у неё было, мягко говоря, скучное. В её залах находились и другие тренеры, по несколько иным направлениям физической подготовки. Одна из них, заметив, что коллега пришла расстроенной, порекомендовала развеяться, занявшись тренировкой одного крепкого атлета, хотя и не молодого, который вот – вот должен здесь появиться.
И человек, выделявшийся своими габаритами, вскоре появился. Челлея, выяснив степень его подготовки и историю тренировок, провела с ним полноценное занятие, рассчитанное на его возрастную группу. После его окончания, выйдя уже одетым из водного зала, Линсагу́р, а так звали атлета, вдруг внимательно посмотрел на Челлею.
– За добротную тренировку я Вас благодарю, девушка… – Густой тембр голоса Линсагура уже внушал уважение. – Но, к Вашему лицу приклеилась грусть, а это нехорошо. Я старше Вас: можете мне описать неприятность, выход из которой, может быть, мне давно известен.
Челлея, вкратце, описала причину своего плохого настроения, и оказалось, что этот атлет в её ситуацию может добавить существенные детали. Прежде всего, Линсагур лично знаком с капитаном Баргаром, а именно он вёл тогда отделяемый Массив на планету номер девять, за плодовыми побегами. Мнение о Баргаре у Линсагура неоднозначное: с одной стороны, тот – человек грамотный и очень скрупулёзный, но есть в его натуре черта, не сказать, чтобы светлая. А именно: он способен на интригу, если она выгодна только ему.
Из беседы с Линсагуром, Челлея узнала и много неожиданного. Оказывается, они с Баргаром в молодости были провинившимися и отбывали наказание именно на девятой дикой планете, где сейчас и находится её Эгриме. Наказание им назначили за то, что они между собой сильно подрались. Теперь неважно, кто был прав, а кто и нет, только Линсагур хорошенько избил ровесника, после чего, уже уходя, получил сзади удар садовой лопаткой по голове. Шрам среди волос на затылке, у Линсагура заметен и теперь.
