Хозяйка вредной горы

Глава МЧС так и застыл, не сводя с меня внимательного взгляда, и я даже слегка растерялась. Было одновременно неловко и почему-то приятно, что он вот так открыто пялится. Причем, айн совершенно не скрывал, что именно пялится. Потому что скользил взглядом по моей фигуре: груди, попе…

Чтобы немного понизить градус напряжения и неловкости, я вызывала каменный поток и начала спускаться. Обычно на такое зрелище народу собиралось немерено. Я делала это редко, но всякий раз к концу внушительная толпа глазела, как я, стоя на каменном потоке, медленно лечу вниз или же, наоборот, поднимаюсь вверх.

Айн замер, не смаргивал и не сводил взгляда по-прежнему.

Я добралась до нужного зала.

Шестнадцатый портал располагался на широком открытом плато Кары. В отличие от некоторых других, что находились в облагороженных почти до вида залов аэропорта гротах.

Зал ожидания представлял собой ряды высоких кресел из местного материала – любра. Он напоминал теплый пластик и был очень легким. Кресла впаивались в пол и не двигались. Не холодили пятую точку ожидающих. При необходимости, если пассажиров оказывалось больше обычного, новые кресла выскакивали из пола и поднимались вторым ярусом. Соединялись перешейками и образовывали нечто вроде дополнительного этажа зала. Вниз сразу же раскладывались широкие лестницы.

Между двумя залами ожидания и находился сам портал. Большая округлая арка его выглядела пустой, пока навигаторы не подключали тот или иной пространственный туннель в нужное место.

В некоторые миры вели тысячи подобных порталов.

Я предусмотрительно остановилась в нескольких шагах от айна. В конце концов, какая же русская женщина не покроет зал голосом, если ее вывел из себя нахал противоположного пола? Тут главное – не переборщить! Не оглушить всех в округе.

Эльриху разделявшее нас расстояние не пришлось по вкусу. Он широким шагом сократил дистанцию до такой минимальной, что наши тела едва не касались друг друга. Попятиться не дал, придержал за талию.

Вот тут я уже совсем озверела. Рубанула «каменной ладонью» по руке айна. Этот магический прием обеспечивала мне энергия Кары. Рука, нога или другая часть тела становилась твердой, как камень. Эльриху явно было неприятно, но он сцепил зубы и даже не поморщился.

Я спокойно отошла на прежнее расстояние и сообщила:

– Во-первых, принято представляться, когда приходите куда-то впервые! Во-вторых, решения тут принимаю я, и все конфликты тоже решаю я! В-третьих, хотелось бы знать, кто вы, и зачем сюда пожаловали! Насколько я помню, МЧС мы не вызвали!

– Во-первых, я как раз и пришел, чтобы представиться вам лично. Во-вторых, вы ничего не предпринимали для решения конфликта, и я решил вам помочь! В-третьих, меня зовут Эльрих дель Хассаль, и я новый начальник и координатор службы МЧС семи миров!

Он отчеканил так, словно отчитывался. Хитро прищурился и уточнил:

– А вы всегда такая?

– Какая? – с затаенным предупреждением в голосе тихо уточнила я.

– Прекрасная и гневная! – выпалил айн.

Я даже опешила.

Ожидала, что последуют язвительные намеки на мою, скажем так, невоздержанность и резкость.

Я прекрасно знала, какие слухи ходили обо мне и Каре. Дескать, хозяйка вредной горы под стать всемирной транспортной сети: если не убьет и не покалечит за любое нарушение субординации, то начнешь завидовать тем, кого уже убили или покалечили. Значит, для тебя придумали нечто похуже. А фантазия у хозяйки вредной горы воспитана женским фэнтези. Записки любителей испанского сапога и газовой камеры блекнут перед тем, что творят с героями в этих книгах. При принципу: Он бы подошел, я бы отвернулась, он бы приставал ко мне, я б ушла… Я б его до паники довела». Из песни совершенно ясно, куда подевались принцы – до сих пор паникуют и страдают.

Естественно, айн прекрасно знал, что обо мне судачат. О моем характере – мягком, как каменная плита Кары. О моем терпении – «бесконечном», как минутные промежутки между взрывами вулканов на вредной горе. И о моей доброте, сравнимой разве что с лавиной на Каре.

И вот Эльрих выдал почти комплимент. Причем, публичный. Зеваки вокруг нас держали ушки на макушке. Варвары похохатывали. Сородичи Эльриха так и вовсе обсуждали нашу перепалку без всякого стеснения. Фактически говорили порой даже громче, чем мы.

Особенно меня порадовали, даже не подтолкнули – подкинули к «позитиву» комментарии такого рода.

– Давай, мужик! Покажи этой красотке, кто тут мужчина!

– Дожимай ее, дожимай!

– Ну же! Этой строптивой кобылице давно пора накинуть уздцы!

– Ты ее уже поймал на крючок! Подсекай! Не мешкай!

Вполне возможно, не раздавайся эти реплики, я бы отнеслась к айну немного иначе. Тем более, что комплименты мне публично говорили редко. Во всяком случае, уж точно не варвары, которых приходилось всему персоналу Кары регулярно осаживать. Если бы за каждую стычку с ними на тему поведения в публичном месте, требования особого отношения и прочего я получала слиток платины, то сейчас уже могла бы построить из них несколько городов неподалеку.

– Значит так! – громко произнесла я «горным эхо». Еще один плюс магии Кары. Я могла в любой момент использовать эхо и не прибегать ко всяким там громкоговорителям и микрофонам. Меня и без того слышали бы даже в соседних семи мирах. А то – и дальше, если бы я задалась целью. Я будто забирала способности эхо из каждой пещеры Кары и применяла единовременно.

Обычно я щадила уши слушателей. Но не в подобных случаях, когда варвары зарывались настолько, что публично обсуждали не только меня, но и то, как «обуздают строптивую кобылицу». Варвары притихли, целиком уйдя не столько в слух, сколько в понимание тщетности попытки перекричать меня.

– Всем спорщикам рекомендую немедленно угомониться и отойти от портала на безопасное расстояние, чтобы не попасть под шальной поезд или самолет из соседнего мира. Наши диспетчеры не рассчитывают траекторию транспорта с учетом случайных помех в виде брутальных и не совсем трезво оценивших ситуацию тел.

Я помолчала, давая окружающим похихикать в кулачки над спорщиками и айнами. Те недовольно хмурились, бычились, но не возражали. И правильно делали! Хорошие же мальчики! Могут когда хотят… остаться в целости и сохранности.

– Смотрители портала проверят по журналам посетителей, кто из желающих попасть на забронированные для экстренных перемещений места срочного рейса пришел раньше! Также им следует предъявить документы, удостоверяющие важность миссии от самоуправления семи миров или властей какого-то из них. Журнал посетителей, я уверена, зафиксировал тех, кто пришел раньше! Кроме того, важность миссии требуется удостоверять специальной справкой из канцелярии семи миров!

Во взгляде Эльриха так и читалось «А разве я не это сказал недавно?»

Чтобы у него не оставалось сомнений в том, что источник информации на Каре не менее важен, нежели ее правильность, я вновь перевела взгляд на айна.

– А вас, Эльрих дель Хассаль, я прошу в следующий раз ознакомиться с протоколами общения с хозяйкой Кары и персоналом горы. Во-первых, вы должны вначале представляться по форме, я это уже сказала. Во-вторых, о любых событиях на Каре, как: закрытие портала, порядок отправления пассажиров, решение разных спорных вопросов, следует вначале сообщать мне. Если я занята, а для вас я занята во всех смыслах всегда – моим непосредственным помощникам. Управляющим портальными залами.

Я указала руками на служащих Кары, которые располагались за большими стойками, по типу аэропортовских и носили белую форму.

– В-третьих, считайте, наше знакомство состоялось.

Я ожидала, что Эльрих хотя бы нахмурится, как его сородичи и остальная толпа буянов возле портала. Но вместо этого айн улыбнулся, показав мне ряд белоснежных зубов. Даже странно, что древние варвары с Земли обладали таким прикусом. Кулаками они друг другу исправляли кривые зубы, что ли? Или сразу палицами?

– Я думал, на Земле принято говорить: приятно было познакомиться.

– Я бы сообщила, если бы это было приятно. Не сомневайтесь.

Я постаралась говорить строго, но не злобно. Меня и так многие варварские племена считали, как минимум, фурией. Но этого требовала должность, а также – сохранность моей невинности в плане отношений с местными дикими мужчинами. Если бы не моя репутация «строптивой кобылицы» пришлось бы сутками отгонять кавалеров от командного пункта, как осенних мух от меда. Да и с некоторыми расами, что ясно демонстрировал нынешний инцидент – только дай слабину. Все! Тебя даже слушать никто не будет. Знаменитая земная пословица преобразуется в нечто вроде «Зачем слушать женщину, если можно все сделать по-своему».

Работа на Каре с варварами, генералами, вредными политиками, нервными зазнайками учеными, не всегда адекватными магами, фанатичными альпинистами, своенравными порталами и ветрами – это как дрессировка тигров. На секунду отпустил жесткую узду – все, пиши пропало. Особенно сложно женщине, потому что некоторые «настоящие мужики» не принимают ее в расчет, другие же «настоящие мужики» очень хотят, чтобы их приняли… ночью, в горизонтальной позе. Третьи же уверены, что женщина вообще не способна руководить. При этом женщины из стран матриархата ожидают от тебя примера, можно даже сказать видят в тебе – знамя победы разума над брутальностью.

Эльрих не дал мне расслабиться и почувствовать себя победительницей. Продолжил обезоруживающе улыбаться и вместо очередного заявления в стиле «настоящие леди так не говорят» или «молчи, женщина» произнес:

– Жаль, что я произвел на вас такое плохое впечатление. Может, повторим? Начнем сначала? Я хорошо знаком с земными штуками. Мы ведь почти земляки. Думаю, вы в курсе, что айны делили с вашим народом планету в давние времена.

– В курсе. И что же дальше? – уточнила я, ощущая подвох.

– Так вот. Давайте встретимся в неформальной обстановке. Пообщаемся, познакомимся поближе…

И вот, наверное, не скажи он последнего, отчего я сразу же во всей гамме ощутила то, как айн хватал меня и приближал к себе – бесцеремонно и нагло – я бы еще подумала. Смягчилась. Приняла к сведению… В конце концов, он не пытался сейчас меня злить и даже не старался спорить. Наоборот, вроде как выкинул белый флаг и предлагал переговоры. Но вот это вот «познакомимся поближе», которое местные варвары понимали совершенно определенным образом, и я это на своем примере не раз уже проверяла, не дали ни шанса состояться нашему примирению. А тут еще воспоминания о шаловливых ручищах Эльриха, что шарили по моей талии, как у себя дома не заставили себя ждать.

Я поджала губы и произнесла тоном, который высушил воздух в помещении, как ледяной горный ветер: