Похищенная. Попаданка и бессердечный командор

Даня не успокаивался всю дорогу до станции.

Командор вышагивал впереди смурной и решительный. Мы едва за ним поспевали. И на благодарности Дани отвечал только: «Пожалуйста…»

Зато, когда мы добрались до командного яруса на личном лифте Асхана, сынишка неожиданно уточнил:

– А вы теперь женитесь на маме и станете моим папой?

Командор остановился, потемнел лицом. Я его еще никогда таким не видела. Взгляд мечется, кулаки сжаты, губы вытянулись в жесткую, горькую линию. Казалось, у него кто-то умер, причем, кто-то очень родной и близкий. Вот уж не ожидала, что решение не вынуждать меня стать его женой далось командору настолько нелегко. Я вообще не ожидала от него подобных эмоций в свою сторону…

Да, мы друг другу нравились, нас тянуло друг к другу, кто ж спорит…

Однако сейчас чудилось – со стороны Асхана все было гораздо серьезней, чем мне думалось. Просто он не подавал виду…

И его поступок в зале аукциона диктовался не только внутренним благородством, желанием во что бы то ни стало спасти нас с Даней от отвратительного наа-тла Ли Сорна…

Да-а-а… Вот тебе и Бессердечный…

Командор выдохнул, потер виски привычным жестом и посмотрел на Даню.

– Я не стал жениться на твоей маме. Она этого не хочет. А я не желаю идти против ее воли. Вы будете тут. Пока не придет время вам жить самостоятельно и автономно.

Про невесту и полтора года он умолчал, и я решила тоже не форсировать откровения.

Даня посмотрел на меня, на рамийца и неожиданно выдал:

– А жаль… Вы очень мне нравитесь, дядя Асхан. Вы хороший…

Командор сглотнул несколько раз, поиграл желваками и поджал губы. Сейчас на его лице мелькнуло странное выражение: такое бывает у обиженного мальчика. Но тотчас сменилось каменной миной.

– Спасибо, малыш…

Асхан потрепал моего сына по голове и подозвал какого-то рамийца, что строил воинов неподалеку и отдавал приказания. Тот моментально подскочил к нам, взял под козырек.

Теперь я видела разницу между Асханом и другими рамийцами гораздо более отчетливо. Было что-то такое в его чертах, в его гармоничной внешности, даже в жестах, что делало его более благородным, вельможным. Но при этом командор не терял мужественности, скорее наоборот, эта аристократичность подчеркивала варварские черты внешности Асхана.

На груди у подоспевшего к нам рамийца красовался знак солнца с семью внутренними и девятью внешними лучами. В его центре обнаружилось четыре загогулины, перекрещенных между собой в причудливый узор.

Глаза его имели странный, желто-зеленый оттенок, а рыжие ресницы и брови контрастировали со светло-песчаными волосами.

– Да, командор! Что прикажете?

– Пусть моя эм… гостья выберет себе жилище. На командном ярусе или на любом другом этаже станции. Это будет ее дом. И этот дом нужно обустроить так, как это сделали бы для моей жены.

– Да, командор…

Рамиец посмотрел на меня.

– Идемте?

Я медлила, мялась, косилась то на Даню, а то на Асхана.

Я знала, что не имею морального права на очередные просьбы, за которые мне совершенно нечем расплатиться с командором. Ведь он даже в койку меня не затаскивал. Ничего не требовал взамен и оттого его помощь казалась еще более дорогой.

Рамиец даже поступился своим правом сделать меня собственной женой без согласия…

И я уже не говорю о том, что из-за меня он не сможет занять трон. Об этом мне даже думать сейчас не хотелось…

– Асхан… Э-э-э…

Я просто не знала, как подступиться к просьбе.

Командор ждал, смотрел внимательно, неотрывно, чуть щурился, словно пытался прочесть в моих глазах то, о чем я боялась сказать.

Наконец, он не выдержал.

– Тигарра, говори уже! Что случилось?

Волнение отозвалось в его голосе легкой дрожью. Асхан переживал за меня! Даже сейчас, когда сделал все, чтобы мне было лучше!

И от этого мне стало еще сложнее выдавить из себя новую просьбу. Однако вариантов не оставалось. Я не могла поступить иначе! Просто не могла! Не имела морального права!

Это было неправильно и нечестно по отношению к благородному рамийскому принцу! Но правильно и честно по отношению к лучшей подруге!

Слова застревали в горле, путались, смешивались. Голос звучал растерянно и смущенно.

Но я все-таки сделала то, что должна!

Лучше уж пожалею о том, что спросила, чем оставлю все так, как сейчас!

– Асхан. Я знаю, что не имею права просить тебя… И, наверное, это покажется тебе наглостью. Я понимаю как много ты сделал для нас с Даней…

– Проси уже! – почти приказал командор. – Чего ты хочешь? Тигарра, не томи!

– Не подумай только, что я… что я… Не понимаю, что ты для нас делаешь… Я оценила! Клянусь! Это правда!

– Тигарра… проси. Я жду!

– Выкупи Ольгу? Асхан, пожалуйста… Она стала мне близкой подругой… И я не хочу, чтобы ее забрал себе какой-нибудь наа-тл или жадный ларвиш. Я не знаю, как мне расплатиться, у меня нет денег… Но, поверь, я найду способ… И не останусь в долгу, обещаю!

Не знаю, как решилась. Просто я не могла бросить подругу в беде, когда имела все шансы помочь ей. Асхан покачал головой. Потер виски.

– Ладно. Я ее выкуплю.

Он собирался уйти, когда я окликнула.

– Асхан?

Командор обернулся и вскинул бровь.