Конкурс попаданок, или Кто на новенькую

Странно, но имя этого принца Фалькон произносил с плохо скрытой теплотой, уважением. Без язвительности, которая непременно прорезалась в его голосе при упоминании Ларриса.

Зардис чуть приподнял бровь, метнул в меня новый, быстрый взгляд. И тут же опять уставился в пространство.

Тем временем в комнату вошли десять слуг, в знакомой зеленой униформе, только с золотистыми кружевами на вороте и манжетах. Я так поняла – это был последний писк здешней моды. Потом бедняжка увидела Фалькона и сорвала голос не в силах выразить восторг иначе.

Слуги выстроились в две шеренги и синхронно склонили головы. Фалькон повторил их жест. Я подумала, что не хватает только фанфар и салюта. Зардис посмотрел так странно, будто прочел все мои мысли и даже покопался в них ради интереса. В дверях появился принц Ларрис.

Мы со Светой переглянулись, отчаянно борясь с желанием пошептаться.

Таких неприятных, склизких красавчиков еще поискать. Нет, внешне будущий монарх был выше всяких похвал. Куда там Зардису!

Идеально красивые черты – мужественные и одновременно аккуратные. Высокий умный лоб, фиалковые глаза и золотистые кудри сказочного принца. Крепкая фигура, не столько жилистая, как у Зардиса, сколько атлетически скроенная. В журналах для женщин этот мужчина определенно стал бы фаворитом, даже без откровенно обнаженных кадров. А уж обнаженным… боюсь, он послужил бы причиной инфарктов у неподготовленных к столь идеальной мужской внешности землянок.

Бархатная рубашка сидела на Ларрисе как влитая. Три расстегнутые верхние пуговицы привлекали внимание к мощным грудным мышцам, а узкие черные кожаные брюки к ягодицам – круглым и крепким, как яблочки.

Принц заломил соболиную бровь и удостоил нас взглядом – так смотрит матерый заводчик на кобылок в базарных рядах. Каждый его жест, каждое движение словно предназначались для того, чтобы все восхитились грацией, пластикой, красотой Ларриса. Фу-фу-фу!

Девушки заметно стухли и приуныли. Предвкушение на их лицах сменилось разочарованием.

Арина теребила русалочьи волосы и всем своим видом показывала, что надеялась провести эти несколько минут намного веселее и интересней. Руслана сжала кулаки, Света чуть заметно скривила губы. Галя – шатенка с зелеными глазами – исследовала свой идеальный маникюр. Татьяна – брюнетка с ногами от ушей и соблазнительной родинкой над верхней губой изучала фрески на потолке. Все остальные тоже больше интересовались интерьером, ажурными узорами на колоннах, чем Ларрисом. Становилось очевидным – очень скоро мы начнем сражаться не за то, чтобы понравиться принцу, а совсем наоборот.

Ну а что? Надел нам обещали. Неземной красотой обеспечили. Мы невесты хоть куда. Осталось доказать Ларрису, что мы совершенно не в его вкусе, и зажить придворной жизнью в свое полное удовольствие.

Зардис слабо улыбнулся, поймал мой взгляд и подмигнул, будто опять прочел мысли, поддерживал меня в коварных планах.

Хм… Странный он какой-то. Но, судя по всему, любят Зардиса тут намного больше, чем Ларриса. Хотя… это не показатель. Вон Фалькон уверен, что его одежда – верх совершенства. А нормальные люди на нее без черных очков и смотреть не рискнули бы.

Ларрис прошелся мимо «русских богинь» несколько раз, изучил лица и фигуры почище магов. Казалось, ему и одежда не помеха. Принц оценит прелести любой дамы с первого беглого взгляда. Мда-а-а. Избаловали мальчика. Ну да ладно. Главное, чтобы меня не выбрал. И Свету тоже. Я как-то вдруг и сразу прикипела к брюнетке. Да и подруга в высшем свете очень даже не помешает. Надо же с кем-то перемыть косточки другим дамам, обсудить достоинства кавалеров. Если тут вообще есть достойные кавалеры. Судя по Фалькону, магам и будущему монарху, нормальных мужчин в Вейливере острый дефицит.

Ларрис прохаживался мимо нас еще некоторое время, и женщины заметно теряли терпение. Арина принялась переступать с ноги на ногу. Света косилась в сторону двери – недвусмысленно так, словно вот-вот сорвется с места. Лариса не сводила с дивана страдальческого взгляда. Я как можно незаметней поигрывала мышцами ягодиц и ног. Слишком уж они затекли.

Фалькон бросал на нас хитрые взгляды и хранил молчание. Слуги некоторое время безучастно толпились возле дверей, но вскоре и им наскучила бесполезная пантомима. Мужчины принялись изучать наши прелести, прямо как принц и маги, а женщины – прически с нарядами. Если их вообще можно так назвать – ни собрать волосы, ни выбрать платье по вкусу ни одной из нас не позволили.

Когда я уже не надеялась, что ноги доживут до завтра, а Света принялась постукивать носком по полу, Ларрис приостановился, широким жестом обвел наши ряды и небрежно бросил Фалькону:

– Эти ничего. Только вот та брюнетка совсем мне не нравится. Отправьте ее восвояси. Надел уже приготовили?

Елена – та самая, «забракованная» Ларрисом брюнетка – не сдержала облегченного вздоха, но скорчила горестную мину, достойную Оскара. Наверное, на всякий случай. Остальные метнули на отставную соратницу по укрощению «заморского принца» завистливые взгляды. Фалькон приобнял ее за талию и проводил к дверям со словами:

– Уверен, замок, небольшое поместье и немногочисленная прислуга утешит вас, моя дорогая. Только прошу вас, не плачьте слишком громко. Это может тронуть чувствительное сердце принца, и он захочет повторно рассмотреть вашу кандидатуру.

Голос шута так сочился издевкой и патокой, что Елена нервно хихикнула и поторопилась скрыться в недрах замка. Еще некоторое время до нас долетали ее смешки, не без примеси злорадства по отношению к тем, кого сочли «достойными» будущих смотрин.

Женщины оживились. Разглядывали себя, словно искали изъян, благодаря которому Елена так счастливо избежала конкурса и Ларриса. Принц-регент мазнул по нам рассеянным взглядом, посмотрел на Зардиса, который давился от смеха и горделиво произнес:

– Завтра же начнем отбор! Только самая достойная станет моей женой!

На секунду Ларрис задержался взглядом на Зардисе. И тут обнаружилось, что у сурового, неразговорчивого принца тоже есть чувство юмора. Зардис твердо кивнул брату, зазывно сверкнул глазами и застыл, как прежде. Ларрис крутанулся на пятках и вышел из зала. Слуги возле дверей выждали минутку, словно будущий монарх мог передумать, вернуться и отбраковать еще кого-то еще. Девушки замерли в надежде и предвкушении. Но чуда не случилось. Слуги неторопливо скрылись в коридоре.

– Мы все здесь такие недостойные, – шепнула мне Света, когда шаги принца и всех, кто его сопровождал, окончательно стихли.

Фалькон улыбнулся во все свои сорок зубов. Зардис хохотнул и в очередной уже раз метнул в меня короткий, красноречивый взгляд. Но не успела я перехватить его, прочесть, принц резко развернулся и стремительно покинул зал.

– Ну-с, девушки. Устраивайтесь поудобней. Я расскажу вам – в чем придется соревноваться за право назваться невестой принца, – радостно сообщил Фалькон.

– Ничто мы так плохо не делаем, как вот это вот! – уверенно произнесла Татьяна. – А как только перечислите, потренируемся еще! Ну что бы уж наверняка убедить принца в нашей ничтожности и негодности…

Лариса молча подскочила к дивану и плюхнулась на него с таким лицом, словно уже достигла катарсиса. Мы со Светой и остальными девушками последовали ее примеру.

Фалькон прошелся перед нами – один в один как принц Ларрис, даже выражение лица скопировал. Шут, что с него взять? Бровь приподнял, голову вздернул, руки сложил за спину, грудь выпятил колесом.

Узнали повадки будущего монарха все до единой «достойные претендентки». Лариса хихикнула. Света засмеялась в кулачок. Остальные присоединились – кто во что горазд. Я тоже не сдержалась. Фалькон остановился, сделал широкий жест, как Ларрис перед своим уходом, и произнес высокомерно-жеманным тоном: «Молодцы, что сразу послушались. Хорошие девушки». Да еще и голос изменил. Закрой мы глаза, подумали бы – все, не повезло, Ларрис вернулся. Опять начинается театр одного актера, отбраковка товара-2 так сказать.

Света толкнула меня локтем в бок, Галя опасливо покосилась на дверь. Фалькон довольно ухмыльнулся, крутанулся на пятках и сложил руки на груди, как Зардис. С минуту он копировал суровую физиономию принца и подмигивал мне так, словно страдает нервным тиком. И наконец-то зарядил лекцию, ради которой нас и оставил:

– В общем, конкурс – дело нехитрое. Хитрые тут мы. Вас ждут: один бал с принцем, одна поездка на охоту на сфинксов и королевских тиггов, один вечер в обществе монаршей семьи и один пикник на природе. В общем, ничего сложного. Главное, – он поднял палец вверх. – Чтобы вы показали все, на что способны, – и снова мне подмигнул.

Я невольно хихикнула. Света бодро закивала, а Руслана ударила кулаком о ладонь и ласково так произнесла:

– Не сомневайтесь, покажем. Даже больше, чем принцу хотелось бы.

Фалькон не расстроился, скорее вдохновился. Девушки принялись потрясенно переглядываться.

Их реакция не удивляла ни капли.

Ну ладно. Предположим, что шут существо сердобольное, где-то даже гуманное, и осознает – как сильно нам «хочется» замуж за высокомерного пижона без малейшего уважения к женщинам. Ведь Ларрису и в голову не пришло, что ни одна из нас не жаждет запереться в золотой клетке в компании такого павлина. Уж лучше тогда брак с Фальконом. С ним-то хоть не соскучишься. Выбросил блестящие вещи из шкафа, а еще лучше – сжег на заднем дворе замка – и наслаждайся тем, как муж пародирует всех вокруг. Но должен же шут понимать – долго без короля держава не продержится. Собственно, и без наследника тоже. Или Фалькон знает нечто такое, о чем не сообщил нам?

– Эм? Складывается впечатление, что вы не сильно расстроитесь, если у нас не получится соблазнить его высочество, – озвучила мои мысли Татьяна.

Фалькон огляделся так, будто собрался прятаться, картинно вжал голову в плечи, ухмыльнулся и важно поведал:

– А это, дорогие мои, государственная тайна. Но, если уж вам интересно… Принц обязан жениться до конца года. Кровь из носу, как у вас говорят… Иначе его отец, ныне здравствующий Дралько, лишит Ларриса прав на престол. И передаст их…

– Зардису? – сама не знаю почему имя второго принца сорвалось с языка.

Фалькон еще раз подмигнул мне, идеально копируя мимику Зардиса. Но приложил палец к губам и промолчал так многозначительно, что догадались, наверное, даже стены с колоннами.

Девушки переглянулись с пониманием. Становилось ясно – выбирал Фалькон именно тех женщин, что не готовы ради денег и статуса королевы жить с напыщенным идиотом. Терпеть все его замашки, требования и выходки. Почему-то, даже после нашей короткой встречи с принцем-регентом, я знала наверняка – таких у него немало.

– А-а-а… Вы точно обеспечите всех дворцом, землей и слугами? – с недоверием уточнила Лариса. Фалькон развернулся, в очередной раз прошелся перед нами в стиле Ларриса, сделал новый, широкий жест и торжественно объявил:

– Вы в нашем мире все равно, что богини. Это на Земле женщины из бывших стран союза – ломовые лошади на работе, хозяйственные козочки дома и ласковые кошечки в постели с мужем. Надел – меньшее, что полагается богиням за похищение королевским шутом. Таковы наши законы. Особенно если учесть, что вернуться домой вы уже не сможете. Король лично проследит за награждением «отставных невест». Он почему-то уверен, что женщины, вроде вас, исправят даже принца. Наши-то принцессы теряются, расстраиваются, плачут. А после вас любой мужчина сам обрыдается, если захотите… Верно же? – девушки – все как одна – утвердительно мотнули головами и Фалькон продолжил: – Я же рассчитываю на совершенно другой эффект. Хочу убедить Дралько, что принц Ларрис – безнадежен.

Фалькон скорчил мину, будто проглотил рюмку укуса и закусил острым перцем, вскинул голову и зарядил речь, время от времени переходя на фальцет:

– Моя королева, женщина его величества Ларриса должна воплощать идеал! Чтобы я каждый день любовался на нее, восхищался совершенством. А какой идеал, если кончик носа смотрит направо. Нет, налево еще хуже. Вдруг туда смотрит не только нос, а вся невеста? Разве может моя пара так громко смеяться? У меня ездовые атарры в конюшне ржут примерно так. Но я же на них не женюсь! Почему у нее глаза разного цвета? Ах, дело в освещении? И что с того? А вдруг на балу будет такой же свет? Как я гостям объясню, что моя королева – разноглазик? А у этой вообще брови густые! Вы посмотрите! Да у меня на голове волос – и то поменьше! А это что еще такое? Она же Р не выговаривает! Как это причем здесь выговор? У меня в имени две буквы Р. Представьте, как она будет называть меня перед фрейлинами, подругами и гостями? Кололь Лаллис? И что это я колол? Орехи, в свободное от управления державой время? А у этой? Это, что грудь? Нет, я все понимаю – плохая экология, скудная пища соседних стран, дурная генетика тамошних монархов… Но у моих лакеев – и у тех грудь внушительней. Если тренируются сражаться на мечах и метать магические шары. А где у этой талия? Нет, я не имею в виду талию платья! Вы мне на девушке талию покажите…

К концу представления Фалькона, мы ухохатывались на весь зал, воображая «коЛоля ЛаЛЛиса», что с видом эксперта критикует невест. И ведь убежден, что любая мечтает стать его женой! Любая!