Кафе на Лесной улице
Северин кивнул: «Галактик» считался самым надёжным хранилищем информации во всей Звёздной Ойкумене не просто так. А ещё корпорация не выдавала содержимое ячеек клиентов никому, разве что могла в виде исключения пойти навстречу просьбе самого императора или имперского Сената.
– Мы писали друг другу не реже раза в неделю. А сейчас Динь Тунг не отозвался на три моих последних письма. Я… вспоминая ваши слова. Пусть знает ещё хоть кто-нибудь, кроме меня. Моя тайна… тайна состоит в том, что я искусственный эспер.
– Не может быть! – категорично отрезал Андрей. – Искусственно талант эспера пытались привить многие, особенно когда стали натыкаться на артефакты Предтеч. И признали – это невозможно.
Марко горько усмехнулся:
– Попыток не бросили. Кто-то раскопал очередной артефакт Предтеч и решил попробовать. Лаборатория была здесь, в городе – в мегаполисе проще добывать материал и избавляться от отходов. Мы попадали туда разными путями. Конец был для всех один. На вскрытие, разобраться, почему не сработало.
Взгляд Андрея захолодел.
– За эксперименты на людях, особенно с использованием наследия Предтеч, Имперская служба безопасности обычно отстреливает без суда. Я вполне представляю, скажем так, моральный облик соответствующих ведомств. Но опыт Селены Октавии повторять никто не рискнёт. Почему ты не пошёл к ним?
Марко в ответ горько усмехнулся.
– Я не знаю его имени. Видел лишь кусок переписки во время побега. Транскорпорацию, занимавшуюся исследованиями, прикрывал кто-то из планетарной администрации и планетарного отделения Имперской службы безопасности. В неофициальном порядке. Вот только мне от этого не легче. Я случайно уцелел. Мы… Я… Нас после процедур в доме где-то на севере города держали. В камерах. И разные способы пробовали, чтобы какой-нибудь талант активизировать. В общем, я узнал, что через несколько дней меня отправят на вскрытие как неудачный материал. Вот и пробудилось, инстинкт самосохранения сработал. Взял под контроль компьютерную систему, с помощью сторожевого комплекса справился с охраной, всё спалил. Вот только там ещё внешнее кольцо было, они как увидели, начали стрельбу. Зачистку. Я один сумел уйти. Но данные кроме лаборатории где-то ещё хранятся. Поэтому стоит засветиться в планетарной информационной базе, и сразу найдут.
Ответил Северин не сразу. А потом заговорил медленно, словно на ходу обдумывал каждую фразу.
– В чём-то ты прав. Напрямую в Службу безопасности соваться нельзя, даже мои связи не помогут. Но вот затруднить твои поиски можно. Я без подробностей намекну кое-кому в полиции, что, мол, слух про нелегальные исследования на территории мегаполиса был. Ему хватит, он начнёт рыть. Либо чего найдёт, либо таких проблем доставит, что не до тебя будет. Выиграем время… А дальше, глядишь, чего и подвернётся.
К начальнику городской полиции поболтать о давних временах совместной службы Андрей заглянул уже на следующее утро. Николай понял всё без лишних слов, как и намёк, что у нелегалов есть покровитель наверху. Дело можно было считать сделанным… Разные мысли насчёт рассказа Марко уходить никак не желали. О неведомом артефакте и лаборатории Северин думал и во время своего ежемесячного похода в лавку пряностей. Поэтому, когда рядом резко затормозила машина, из которой вышли трое крепких парней, Андрей машинально постарался обойти их стороной. Нападения посреди оживлённой улицы, при свидетелях, он, конечно, не боялся… Но какая-то подсознательная опаска сработала. Молодёжь редко пользовалась носовыми фильтрами для обогащения воздуха кислородом, а у одного из крепышей под носом серебрилось маленькое пятнышко: видимо, когда набрызгивал себе фильтр, неаккуратно держал баллончик. Парни на поведение Андрея отреагировали мгновенно. Если бы кто-то из них начал доставать разрядник или парализатор, решился просто скрутить отставного капитана и затащить в машину – капитан успел бы уклониться… Вот только ближний просто кинул на землю газовую бомбу. Последней мыслью угасающего сознания стало: «Самоуверенный идиот! Мог бы тоже сунуть в нос фильтры».
Пришёл в себя Андрей привязанный. Осторожно и стараясь сделать это незаметно, приподнял веки… Большая, метров тридцать в длину комната, напоминающая больничную палату – схожий зелёный биологически нейтральный пластик стен, пола и потолка. Окон нет. И никого. Андрей открыл глаза и принялся осматриваться уже внимательно. Та часть, в которой он лежал, и в самом деле напоминала больницу: три привинченных к полу койки. Вот только вторую половину занимали два кресла и несколько столов, заставленных разными приборами и хирургическими инструментами – которые заставили сердце бешено стучать. Очень уж знакомые приспособления для допроса любой степени. Не зря одно из кресел и один из столов имеют фиксаторы.
Шанс у Андрея был. Судя по всему, похитители знают только про его гражданскую часть жизни. Связали так себе, явно не рассчитывали, что от большинства дурманящей химии у него стоят блоки, поэтому очнётся Северин быстро и не вялым после наркоза, а готовым к бою. Значит, когда его потащат к креслу, можно попытаться напасть… Додумать Андрей не успел, так как дверь в комнату открылась и пришлось срочно прикидываться лежащим без сознания.
– …уверены, что это именно тот самый?
Андрей сразу отметил говорившего как начальника. И, составив по первым фразам впечатление о нём, решил, что ему хоть в чём-то повезло. Шеф явно пересмотрел боевиков и решил поиграть в крутого мафиози. Вмешаться в процесс и лично всё проконтролировать… Не зря второй, видимо заместитель, хоть и отвечает, приказы выполняет… Но в голосе сквозит недовольство.
– Осторожно, компьютер сообщил, что объект пришёл в себя.
– Ерунда, – отмахнулся главный. – Он всё равно пока ничего не понимает. Я проверял, химия ещё действует. Значит, тот самый, про кого таксист утверждал, что объект вывез именно он. К тому же он точно что-то знает, иначе бы не испугался там, на улице.
Андрей мысленно усмехнулся: дилетант. Северину-то ещё в училище вбили, что доверять надо в первую очередь своей голове, а потом технике. Сымитировать постнаркотический синдром для тренированного специалиста ерундовое занятие. А раз поверили показаниям компьютера, теперь можно и подыграть. Заодно осмотреться… Андрей открыл глаза, повёл мутным взором. Шестеро. Трое охранников. Мужчина в дорогом костюме рядом со столом для пыток – это главный. Рядом помощник. Ближе к двери худощавый, наверное, специалист по допросам. Словно подтверждая, начальник опять заговорил:
– А у него всё со здоровьем в порядке? Может, ему тоже какие-нибудь таблетки надо сначала дать? Как бы не подох, как тот старикан со свалки. А то мистер Греко покойников допрашивать не умеет.
Андрей подавил ярость усилием воли: так вот куда пропал старик Фам… Но сейчас не время. Тем временем главный повелительно произнёс:
– Начинайте. И поторопитесь. К полуночи мы должны успеть зачистить следы.
– Моё искусство не терпит суеты… – закапризничал было палач.
Начальник в ответ его резко оборвал: времени мало. Они и так из-за неуместной активности городской полиции вынуждены были везти его в основной центр, а не в дом на окраине. Палач нервно дёрнул головой, соглашаясь, и махнул рукой начинать. Охрана двинулась к пленнику. Андрей просчитывал варианты. Начальники и палач не угроза. Остаются подручные. В его возрасте форсирование организма даром не пройдёт, но выбора нет. Как только двое подойдут, рвать верёвки и нападать. За счёт неожиданности вывести из строя ближних… А дальше кто быстрее: дальний охранник достанет пистолет или Андрей успеет сорвать у ближнего с пояса нож и бросить. Шаг. Ещё один. Андрей незаметно для врагов напрягся как пружина, готовясь прыгнуть.
Внезапно дверь отворилась снова… В комнату вошёл Марко.
– Здравствуйте, господа. Вы не меня искали?
И почти сразу глаза парня загорелись зелёным светом, а рука одного из охранников вытащила, несмотря на сопротивление хозяина, пистолет и начала стрелять. Последний выстрел достался владельцу руки.
– Вот поэтому в пехоте и не держат киборгов. Поможешь развязаться? – прозвучали вместо эпитафии слова Андрея. – И давай поторопимся. Пока ещё кто-нибудь не нагрянул.
– Ну, с этим можно не беспокоиться, – усмехнулся Марко. – Они решили, что у меня телепатия проснулась, и в прошлый раз я считал у охраны пароли. Поэтому везде, где можно, людей на автоматику заменили. И киборгов с собой таскать стали. В здании сейчас больше никого.
Пожар Андрей и Марко наблюдали с соседней улицы, подальше от толпы зевак. Но даже отсюда были хорошо заметны пожарные флаеры, пытавшиеся залить пеной охватившее небоскрёб пламя, и шум техники на земле… Оба знали, что все старания бесполезны. Марко заблокировал сигнализацию, и приехали пожарные только когда всё здание уже оказалось охвачено пламенем.
– Что собираешь делать дальше? – спросил Андрей.
Марко задумчиво пожал плечами.
– Не знаю. Мои способности опять ушли. Эти, – он махнул рукой в сторону бывшего небоскрёба, – дураки. Им и в голову не могло прийти, что просыпается всё от желания помочь, кого-то спасти… Так было и в прошлый раз. Теперь же артефакт сгорел, а данные на себя в планетарной базе данных я поправил.
– Будешь мстить?
Марко вдруг улыбнулся.
– Нет. Я хотел, я тысячу раз представлял, как найду всех покровителей. Сегодня я даже отыскал ниточку, по которой могу всё распутать… А теперь не хочу. Не знаю почему, но я больше не желаю превращать свою жизнь в месть. Они всё равно когда-нибудь получат возмездие. Но без меня.
Андрей положил парню руку на плечо и сказал.
– Это потому что ты из загнанного зверя стал человеком. Кстати. У тебя же никаких планов на будущее? Оставайся в кафе. Нам понадобится новый помощник Леху. Видишь ли, у Дины скоро будут другие, семейные, заботы. Согласен?
Марко кивнул, и мужчины пожали друг другу руки.
– Согласен. Будет у вас, мастер Андрей, необычный ученик.
Беспокойные гости
Кафе на Лесной улице – необычное кафе. И не только потому, что готовят в нём не хуже, чем в дорогом ресторане, а в ученики к Андрею мечтают попасть многие. И дело даже не в том, что уютное двухэтажное здание спряталось среди дубов и берёз лесной полосы, словно ещё одно дерево, и делает вид – «высоткам по другую сторону дороги я не родственник». Кафе на Лесной известно как самое тихое место в округе. Даже отчаянные хулиганы предпочитают бузить где-нибудь подальше: у владельца Леха рука по-крестьянски тяжёлая, а повар, капитан Северин, своих армейских навыков не растерял. Да и помощник Андрея, Марко, за себя постоять может – как-то заезжий гость начал громить столик, так парень сначала успокоил буяна хлёстким ударом в ухо, а уже потом вызвал полицию и извинился. Поэтому когда тихим майским вечером Лех и Марко убирали из-под навеса уличные столики и услышали с другой стороны кафе взрыв брани, а потом истошный женский вопль: «Помогите, убивают!» – то не сразу поверили своим ушам.
Лех стоял у самого угла и выбежал на пустую уже стоянку первым. Как раз чтобы увидеть загадочную картину: высокая девушка в цветастом сарафане пыталась оттолкнуть непонятного типа, почему-то одетого в застёгнутое наглухо пальто. Только вот вырывалась девушка тоже странно – то дёргалась, то застывала на месте. Лех успел заметить, что непонятный мужчина стоял неподвижно, прикрыв глаза, и удерживал девушку только за бретели сарафана… Одна из тонких матерчатых лент оторвалась, а вторая выскользнула из рук нападавшего. Жертва с новым криком сразу же кинулась прочь. Мужчина выхватил из кармана что-то, напоминающее длинный фонарик, в спину девушке ударила полоса света, заставила упасть неподвижной куклой… Дальше наблюдателем Лех оставаться не пожелал. В два прыжка настигнув незнакомца, он нанёс сильный удар в живот, потом опрокинул на землю, а подоспевший Марко от души пнул типа под рёбра. Однако непонятный человек почему-то лишь тихонько взвизгнул – хотя должен был кататься по земле от боли, никаких бронежилетов под пальто не было – вскочил и изо всех сил бросился прочь. Бросил на стоянке и жертву, и нежданных защитников.
– Мастер Лех, её надо срочно в медкомплекс.
Хозяин кафе кивнул: до того как прибиться в ученики к Андрею, Марко успел несколько лет побродяжничать, и в уличных травмах и неприятностях разбирался даже лучше отставного капитана.
– Я под руки, ты за ноги. И бегом, смотри, кажется, у неё начинается удушье.
Как только девушку опустили в саркофаг, а медицинские датчики заботливо опутали больную с ног до головы, мужчины склонились над экраном, куда диагност вывел предварительные результаты.
– Где-то я уже такое видел, – задумчиво почесал в затылке Андрей.
– Можете не лезть в справочник, – почти сразу ответил Марко. – Я и без него скажу. У неё все признаки отравления эйфорином. И тот в плаще, когда стрелял из парализатора, чуть её не убил. Я такое видел. Раз или два.
– Хуже, – добавил Лех, который продолжал вчитываться в сообщённую медкомплексом информацию. – В легальной лекарственной форме эйфорин применяют исключительно в виде таблеток. А у неё большая часть этой дряни осела в лёгких. Но не настолько много, как если бы она курила дозу. Значит, кто-то заставил вдохнуть дым…
Внезапно девушка открыла глаза, сквозь прозрачную крышку саркофага улыбнулась. Лех невольно отметил, что девушку смело можно назвать красивой: правильные черты лица, сочные губы, золото с медью волос – не портит даже короткая стрижка. Тем временем взгляд спасённой сместился на Марко, она дико закричала, забилась в конвульсиях. Потом снова затихла от укола снотворного.
– Чего это она?
– А ты, Марко, похож на того, в плаще. Он тоже черноволосый, смуглый, нос с горбинкой. Действие эйфорина, если верить диагносту, сейчас перешло в депрессивную фазу.
– Тогда так, – начал отдавать указания Андрей. – Я вниз и вызываю полицию. Марко, ты со мной как свидетель. Лех, останешься с нашей гостьей, чтобы не запаниковала. Если очнётся – и рядом никого.
Полиция приехала быстро, но поговорить с девушкой получилось не сразу – хотя к этому времени она уже пришла в себя. Когда её укладывали в саркофаг, сарафан второпях разрезали не жалея. Поэтому сначала пришлось минут пятнадцать ждать, пока городская почта доставит заказанное по Сети платье, потом уговаривать, что одно подаренное платье Леха не разорит. Не идти же ей общаться со следователем, завернувшись в одеяло? А дальше ловить гостью на лестнице – от предложенной Лехом руки девушка, покраснев, отказалась, но наркотик вышел не до конца, и координация движений была плохая.
Незнакомку звали Александрой, и приехала она с одного из провинциальных миров, работать бухгалтером в головном офисе хорошо известной на Орше корпорации «Сёренсен груп». Уже здесь и познакомилась с компанией молодых людей, среди которых был сын владельца фирмы: отец решил, что отпрыску будет полезно пройти все ступени служебной лестницы в семейном деле. Этот самый Дидрик парнем вроде был нормальным, не то что всякая золотая молодёжь. И когда начал с ней флиртовать, то Саша даже загордилась перед коллегами, даже втихаря мечтала – неужели в самом деле влюбился? Парень пригласил её на небольшую дружескую вечеринку, девушка согласилась без опасений. Вот только курить там кальян вместе с остальными она не стала: после первой затяжки «за компанию» с непривычки закружилась голова, сделалось дурно, и Саша вышла прогуляться на свежем воздухе. Возле кафе её нагнал Дидрик, попробовал вернуть обратно силой… Но ему помешали.
– Госпожа Александра, продиктуйте, пожалуйста, где находится эта квартира.
Записав адрес, следователь быстро отдал несколько приказов по рации, после чего продолжил:
– Судя по показаниям господина Леха и господина Марко, можно предположить, что ваш спутник успел вдохнуть полную дозу и употребляет наркотик не первый раз. Поэтому вам лучше остаться под охраной, пока мы всё не выясним. Можете или проехать с нами в участок, или…
– Или пусть лучше посидит здесь, – продолжил Андрей.
– Не возражаю.
За ничего не значащими разговорами о всяких пустяках прошло два часа, когда, наконец, на коммуникатор Андрея пришёл звонок. Громкую связь Северин включать не стал, поэтому Марку и Леху оставалось лишь гадать, отчего его лицо становится всё смурнее, и с чем он соглашается.
– В общем, так, – начал Андрей. – Новости у меня почти сплошь неприятные. Притон они взяли. Вам, Александра, крупно повезло, что вы сделали всего одну затяжку и убежали. Две другие жертвы накачали наркотиками и изнасиловали. На этом хорошая часть заканчивается. Дидрика там не было. После того как его Марко и Лех обработали, пошёл отлёживаться куда-то в другое место. Запись с наших камер тоже нечёткая, словно работал генератор помех.
– Это, наверное, модель, – тихонько сказала девушка. Остальные не поняли, и пришлось объяснять. – Дидрик ходит в клуб реконструкторов «Джеданы», они там копируют старую технику.
– А-а-а, – кивнул Андрей. – Наслышан от Коли. Формально, – пояснил он остальным, – клуб по интересам, там восстанавливают технику и образ жизни существовавшего на заре звёздной эры полурелигиозного ордена освоителей космоса. На деле – самая настоящая секта, хотя верхушку организации по этой статье уголовного кодекса пока ещё ни разу не удалось зацепить. Для нас дело принимает крайне неприятный оборот. Папаша теперь наверняка разберётся, с какой компанией связался отпрыск, и примется отмазывать сынка вдвое сильнее. Ваши показания как сотрудника фирмы отца Дидрика суд не примет, запись с камер кафе порченая, остальные видели парня мельком. Свидетельства наркоманов из притона тоже юридической силы не имеют. Вам надо срочно увольняться, пока господин Сёренсен не превратил жизнь в ад.
– У меня корпоративный контракт на столичный округ, – еле слышно пролепетала Александра. – Я не имею права уехать.
Мужчины переглянулись, хотелось выругаться. Корпоративные контракты были придуманы для защиты иммигрантов со слаборазвитых планет от произвола крупных компаний – но те в ответ быстро нашли способ с помощью «дополнительных приложений» превращать работников в крепостных. По требованию Леха девушка запросила текст договора, и обитатели кафе принялись внимательно разбирать пункт за пунктом, выискивая лазейки.
– Вот, – Марко чирканул ногтем по распечатке. – Бухгалтером вы работу найти не сможете ещё года три, как и не сможете до окончания действия договора уехать из столицы. Но трудоустройство без предъявления диплома не запрещено.
– Но я больше ничего не умею…
В уголках глаз выступили слёзы. В ответ Андрей и Марко посмотрели на Леха.
– Да понял я, понял, – владелец кафе шутливо поднял над головой руки. – Сдаюсь. И помню, что сам всего неделю назад предлагал искать помощницу. Пани Олька, вы согласны?
– Согласна, – выдавила из себя девушка. – Только я Александра. Или Саша.
– Нет уж, – улыбнулся Андрей. – Привыкайте. Если Лех уж признал вас «своей», то пани. А если пани – то на его родине ваше имя для друзей звучит как Олька.
Работа в кафе Александре показалась жутко сложной, куда труднее привычной цифири и возни с законами. Как разобраться, когда улыбайся – а когда будь серьёзной? Успей убрать, запомни сразу несколько заказов, принеси или объясни, что блюдо ещё готовится на кухне? Вот у Леха и Марко всё получалось как-то само собой. А она мало того что неуклюжая, так если и пытается им подражать, то всегда невпопад. Ошибаться же вдвойне страшно, вдруг передумают и выгонят? Тогда останется только помирать от голода под опорой городского монорельса…
Остальные обитатели кафе над страхами, которые были так и написаны на лице девушки, только негромко посмеивались. Пусть только придёт в себя, поймёт, что сдерживаться и притворяться забитой «серой мышкой» больше не нужно – остальное наладится само собой. Главное – что девушка вовремя сумела переменить работу, и ни Дидрик, ни его отец ничего не могли поделать. Хотя парень и попытался: меньше чем через неделю он пришёл в кафе «мириться». Сначала ультимативно потребовал от девушки сходить с ним «уладить одно дело»… А когда Саша отказалась – прямо в зале начал скандалить и настаивать пойти вместе с ним к отцу и подтвердить, что Дидрик ни при чём, и что его в том притоне вообще не было. Девушка испуганно отступила назад, Дидрик потянулся, явно намереваясь увести силой… Продолжения никто ждать не стал. Из-за ближайшего столика встали два здоровенных докера и помогли Леху вытолкнуть парня на улицу.
Сёренсен-старший отреагировал на визит отпрыска на Лесную улицу сразу же. На следующий день Саша пришла на работу напряжённая, как струна, всю смену ошибалась, будто первый день в кафе. А когда ушёл последний посетитель, и Александра начала собирать чашки, то вдруг споткнулась, поднос с посудой полетел на пол, а девушка села прямо посреди осколков и разревелась. Успокаивать её пришлось долго. Наконец, сквозь всхлипы Саша смогла хоть что-то объяснить, выяснилось: господин Сёренсен нашёл чем её прижать, «чтобы шлюшка и наркоманка больше не клеилась к его сыну». Согласно тому же контракту, работники жили либо в общежитии, либо на съёмной квартире. Во втором случае фирма брала на себя часть расходов, но требовала согласования договора найма – то есть могла наложить вето на любую квартиру. А за общежитие со следующего месяца корпорация потребовала такую арендную плату, что не хватит и двух зарплат.
Договорив, Саша вновь зарыдала в голос. Андрей на это вдруг пристально посмотрел на Леха. Тот испуганно отшатнулся:
– Ja pierdolę3, дядя Андрей! Вы это серьёзно? Я… Я не…
– У нас есть другой выбор? Если уж мы взялись помогать, то бросать в беде нельзя. И где ты предлагаешь? У меня – это регистрировать ещё одного человека на доступ в комнату с сейфом. С учётом запроса на родину Ольки – неизвестно сколько. У Марко всего одна комната, неприлично. А у тебя большая квартира. Выделишь гостевую спальню, поставим в дверь замок. Олька, вы не против?
– Не против, не против, – ответил за неё Марко. – Выбора у нас и правда нет.
Сашины вещи Лех перевозил на своей машине, и в виде компенсации с удовольствием поругался с юристом, который требовал «согласования договора найма и осмотра квартиры». А получив в ответ, что девушка просто переезжает к нему без денег, замер с открытым ртом. Когда же Александра добавила, что, мол, может, она вообще надумала выйти замуж, скоро сменит регистрацию на местную, и ей все запреты работать будут вообще без разницы – юрист стал похож на карася на сковородке. Лех же демонстративно взял девушку под руку, усадил в машину, после чего заговорщически подмигнул собравшимся на скандал зевакам.
Стоило им отъехать, как Александру будто подменили. Она испуганно сжалась, постаралась как-то отодвинуться и жалобно сказала:
– Вы… Вы меня извините. Я… Я ничего такого… Я даже никогда и не думала…
– Да ладно тебе, – чуть натянуто улыбнулся в ответ Лех. – Ты молодец, сыграла, будто заранее договорились. Этот Сёренсен, конечно, сволочь, но человек умный. Czego oczy nie widz, tego sercu nie al4. Приглядывать насчёт чем тебя прижать, если подвернётся случай – будет. Но специально копать поостережётся, наверняка уже навёл справки, кто такой дядя Андрей.
Дома Лех предложил выбрать любую из двух гостиных, показал, где ванная и кухня, а где его кабинет и спальня – и куда заходить запрещено. После чего сухо попрощался и ретировался: в кафе Лех привык общаться с самыми разными людьми и в любой ситуации, но присутствие в доме постороннего человека вызывало растерянность. Поэтому и на вопросы товарищей «как прошло» Лех лишь ограничился коротким пересказом событий. Андрей в ответ только многозначительно хмыкнул, за что тут же удостоился укоризненного и негодующего взгляда. Марко же, наоборот, обеспокоенно сказал, что это для Сёренсена-старшего намёк со свадьбой более чем понятен. А вот с Дидриком всё не так просто. Если верить кое-каким слухам, отец собрался его отправить на перевоспитание в какой-то из окраинных филиалов. Потому-то парень вокруг Ольки и кружит, считает, что её слова могут помочь оправдаться. Но самое неприятное: у любителей курить эйфорин мозги работают набекрень. Запросто может поверить, что это Саша всё и подстроила, чтобы «оттолкнуть его ухаживания и окрутить выгодного жениха».
Леха слова Марка было встревожили: Дидрика и в самом деле видели пару раз недалеко от кафе уже после «попытки мириться». Но вскоре в город к родителям удачно заехали Ирэна и Ли, и через них выяснили, что Сёренсен всё-таки загнал парня в одну из клиник лечиться от наркозависимости. Да и место младшего менеджера на одной из дальних транспортных баз Дидрика уже ждёт, стоит ему только выйти из больницы. Поэтому на ближайшие три-четыре года про парня можно забыть, тем более что и без надуманных страхов Александра и Лех умудрялись доставлять друг другу немало неудобных моментов. Саша никак не могла привыкнуть, что хозяин квартиры с женщинами вежлив даже в мелочах, например, свой плащ с вешалки не снимет, пока не поможет ей одеться. А Лех… Первым делом, желая хоть как-то отблагодарить за гостеприимство и помочь в меру своих сил, девушка решила прибраться в квартире. Хозяин не знал, ругать или хвалить: достаточно переложить кое-какие вещи, чуть изменить настройки освещения и убрать пыль, не доверяя автоматическому пылесосу, как жильё становится намного уютнее. Вот только в результате получается уже не его привычная холостяцкая квартира! Второй сюрприз девушка преподнесла, когда заглянула в холодильник и обнаружила только остатки каких-то полуфабрикатов. Приехав в кафе, Саша спросила: а где уважаемый хозяин обычно покупает продукты домой? Ведь если обедать можно в кафе – то отправляться работать на пустой желудок неправильно. Лех в ответ буркнул нечто маловразумительное, а Марко и Андрей смеялись до слёз: оказывается, хозяин самого известного во всей округе заведения не умеет готовить. Кончилось тем, что, слегка успокоившись, Андрей весело пообещал «сделать из пани Ольки приличного подмастерья». А когда девушка испуганно попыталась отказаться, мол, у неё к этому таланта нет, отрезал: «Повара я из вас и не собираюсь готовить. Да и поздновато переучивать. Но вот я буду не я, если не выучу хотя бы до сносного уровня». После чего командным взором зыркнул на Леха, который уже собирался что-то возразить… Слова протеста застряли где-то поперёк горла. И пришлось, вместо того чтобы встречаться с Александрой только за час до начала работы кафе, будить девушку прямо с утра и везти к Северину. Впрочем, через месяц Лех даже начал находить какое-то удовольствие в том, что и дом теперь прибирает женская рука, а не глупая автоматика, и что завтракаешь нормальной кашей, а не наспех разогретыми пельменями или пиццей. Освоилась понемногу и Саша. Уже не пряталась вечерами сразу же в свою комнату, в кафе не боялась разговаривать с посетителями и даже пыталась шутить в ответ.
