Черти в Париже

Нашей Необычнейшей Русской Нации.

И ещё: в Париже сквозь французские балконы чада почему–то не падают…

Тут почему–то Бим не согласился, и мне пришлось поработать с формулировкой.

– Ну, может, раз в десять–двадцать лет в зависимости от конфигурации защиты. А у нас так и норовят. И орденами за это не награждают. Потому, что часто летают и нет такой традиции – курительные балкончики делать. Ещё на них любить девушек хорошо.

Тут Бим чрезвычайно заинтриговался, и даже попросил перед продолжением сигаретку.

Я спрос тут же удовлетворил.

– Ну и вот. Поставишь её, она вроде бы курит и поглядывает на улочку, а на самом–то деле: ножки грациозно раздвинуты, а сзади пристроился Нектор Пыхтящий; и освещённая, блистающая рассыпчатыми огнями, улица имени Камилла Писсаро, с прогуливающимися под дождём французскими парочками, – вся ему похрену…

– Здорово! – сказал Бим. – Теперь я верую, что ты что–то можешь. Весьма описал. Особенно, где «похрену». Да–да–да, именно так и бывает.

(Конечно, он уже двести лет живёт в Париже и выiбал таким макаром сотню–другую шлюх и всех президентских любовниц. Правда постаревших, когда их уже никто не хочет).

Я, обласканный Бимом, гордо затушил сигарету и засунул её в щель карнизной полоски, на уровне перекладины французского балкона. Там уже с десяток бычков.

Ксаня этого – то есть про заныканные бычки – не знает, а то расширится и будет орать про экологию и про чистоту городов в Европе.

Он ругает нас так по–правдашнему, как разве что только невесту взасос целуют в брачную ночь.

– А особенно, – он говорит, – в Париже нельзя сорить. И в унитаз не бросайте!

17. Сорить в Париже нельзя?

– Какого хрена нельзя? Почему именно в Париже нельзя, а в Карловых Варах дак можно?

Сам ведь он сорил и ссал на ограду этих грёбаных Вар. А мы с Бимом отходили в лесок, вернее к овражку.

Малёха опорожнять нутро уходил аж в глубину кустов и сидел там полчаса. Подозреваю: пока стоял в позе корточек – травы курнул.

А ограда там – колючая проволока. Какую–то hерню огородили типа трансформаторной будки. Город питают электричеством. Какая неожиданность! Куча секретности. Может там под будкой химический завод «Новичок»?

– В Карловых Варах проволока?

– А хуля в Карловых Варах не может быть проволоки?

– А заблудитесь типа и езжайте себе по окраине Карловых Вар – сами увидите.

И свалки там есть и рабочие районы, и заброшенные пустыри.

Там тоже обычные люди живут, а не выхолощенные чистюли, блин!

Цветочки, мол. ноготочки, пилочки, дезодорантики, мол, на сиськи. Дезодорантики на грудь и под мышечки – всё раздельно,.

Кремик в голову, в волосики, кремик в пах, всё втереть и…

И так далее.

Короче, вариант №1: промчали мы Карловы Вары, даже не взглянув на ихние гейзеры, ванны, встроенные в пещеры, разные курорты и просоленных хлористым натрием девок.

***

Всё лицезрели во Франциях.

Сам же он вчера видел: месиво и срач на тротуарах Парижа.

Хуже, чем на нашей родине.

По проспектам тут ветром сор раздувает…

Хотя Парижу от этого не хуже.

Одна переводчица на русский в хотэле так вчера и сказала: французам, мол, сор нравится, так как их столица от этого становится только живее.

И эту точку зрения разделяют исключительно все престольные жители.

Сплошное естество и детская непосредственность!

Как это миленько для Парижа!

– Включая негров, если про естественность?

– Включая чёрнокожих. Или «тёмно–». Так–то оно правильней выражаться, – поправляла переводчица.

– У их домохозяек – ну–у–у, у чистюль, нечто в хате мусора нет? Всё в пакетах и контейнерах?

– Разумеется, – сказала она.

– Ну да? И в окна бычков и прокладок не бросают?

– Конечно, нет. Вы что, с луны свалились?

– Нет, из России. У нас это бросают, но только отдельные личности, а у вас весь Париж в прокладках и гондонах. Обёрточной бумаги с бычками и то меньше.

– Висконсин, Швейцария, Гвинея Бисау… отношение 90, 0, 0,22! Есть компания судовладельцев, Конкордия, палуба +4: 64%, утром 98, – это трещит механическая машинка.

– Молчи, дура!

Переводчица: «Кому это вы?»

У меня в ушах клипсы, и ей не слышно подсказок Чена Джу… ну–у–у, ДЖУ–1… ну, который Самсунг… а я иной раз мышей не ловлю, забываюсь: «Я не Вам, простите!»

Недоумение. С подозрением на развод:

– Не знаю, не знаю. Про Россию не знаю. И прокладок на улицах не видела. Вы обманываете, – покраснела, – есть сомненьице за ваше утвержденьице.