Истинных не бывает! Драконов, впрочем, тоже

Теперь начала нервничать Тина, возмущенная неверием подруги.

– Это огромная тайна, но в нашей академии есть дракон! Если бы ты вчера не ушла так рано, то видела бы, как старшекурсники вызывали дух Идрика Великого и задавали ему вопросы.

Идрик Великий был выдающимся магом прошлого, но прославился еще и тем, что даже при жизни был патологически правдив, чем заработал кучу врагов. Ну и с тех пор душу несчастного правдолюбца студенты всех мастей непрестанно тревожили.

– Бедный Идрик! – вздохнула Милли. – Представляю, как ему опостылели эти недоучки-некроманты!

– Да какая разница! – отмахнулась Тина. – Дух соврать не может. А ему задали конкретный вопрос: «Кто самый сильный маг в Форсбергской академии?» И он четко произнес, все слышали: «Дракон».

– Тина! Дух соврать не в состоянии, но они крайне изворотливые, тем более в обиде или в гневе. Это может быть детское прозвище, перевод фамилии, символ на гербе, да все что угодно! А ты уже вообразила сказочного принца!

– Дракона! – уточнила Тина, однако в ее голосе наконец прозвучало некоторое сомнение. – В любом случае я это так не оставлю! Я выясню, кого Идрик имел в виду. Не будь я Тина Леманн!

– Договорились. Приступишь к своему расследованию после занятий. А теперь побежали быстрее, а то на теорию заклинаний опоздаем!

Девушки одновременно глянули на часы, в ужасе похватали сумки и припустили по коридору.

Теорию заклинаний вел профессор Зермента?ль. Пожалуй, самый молодой из преподавательского состава, самый привлекательный и… очень строгий. Опоздавших даже на одну минуту он всегда наказывал дополнительным заданием, а это при том уровне, что он задавал обычно, было уже совсем безбожно. Зерменталь был красив, роскошно одевался, и большинство первокурсниц это вводило в заблуждение вплоть до первого экзамена. Мага, которому, вероятно, не исполнилось и тридцати, оказалось невозможно задобрить ни пламенными взглядами, ни изысканными комплиментами, ни демонстрацией оголенных щиколоток. Да-да! Некоторые особенно безнравственные студентки шли и на такое. Единственное, на что Зерменталь реагировал, причем с трудом скрывая волнение, – это знания. Твердые, отточенные и непоколебимые. К сожалению, с его профессорской точки зрения, только единицы могли такими похвастаться.

Тина и Милли все же успели к началу. Раскрасневшиеся и тяжело дышащие, они заняли места как раз в тот момент, когда звонок известил о начале учебного дня и красавчик-преподаватель переступил порог класса. Он еще даже не успел открыть рот и объявить новую тему, а глаза женской части аудитории уже уплыли в мечтательный астрал. «Чары» Зерменталя не действовали обычно на Милли, которая изо всех сил грызла гранит науки, не желая возвращаться в отцовскую лавку и до конца своих дней зачаровывать сукно от разрывов, потертостей, линьки и прочих неприятных вещей. Но сегодня, на удивление, к ней присоединилась и Тина. Она очень внимательно слушала лекцию и делала в тетради какие-то пометки.

В итоге Милли не выдержала столь подозрительной перемены в подруге и заглянула в ее тетрадь. Лист оказался расчерчен в таблицу, в первой строке которой стояло имя профессора, а в столбцах, поименованных «Богатство», «Молодость», «Красота» и «Положение», были вписаны заметки вроде «часы золоченые ручной работы», «костюм из шерсти с шелковой ниткой, явно персональный пошив», «профессор академии в неполные сколько? Разузнать!!!». Похоже, подруга не шутила и всерьез решила вывести дракона на чистую воду. Если ей, конечно, удастся его найти.

Глава 3

Форсбергская академия магии являлась самым престижным учебным заведением на континенте. Туда брали только после окончания магических школ. В первую очередь, конечно, королевство предоставляло возможность дальнейшего обучения тем бриллиантам, которые к моменту поступления уже были квалифицированы как маги второго уровня. На оставшиеся бесплатные места добирали ребят, чьи показатели при надлежащей степени рвения должны были суметь преодолеть рубеж между третьим и вторым уровнем. Эту избранную молодежь готовили для военной службы, медицины, государственных учреждений высшего порядка и, как отдельную касту, магов-портальщиков.

Но встречались и те, кто поступал за счет родительского финансирования. Как правило, это были ребята со стандартной тройкой и невеликим шансом поднять способности выше. Если везение случалось, у студента имелись абсолютно равные возможности попасть в государственную элиту. Если же нет, сам факт обучения в таком заведении открывал множество перспектив при дальнейшем трудоустройстве.

Академия занимала большую площадь милях в двухстах от столицы, и помимо учебных корпусов, общежитий, лабораторий и полигонов здесь был просто потрясающий парк. Милли любила заниматься на улице, в тишине, нарушаемой только шуршанием листьев и пением птиц. Вот и сегодня, как и всегда после занятий в тот день, когда у них с Тиной не совпадало расписание специализаций, девушка отправилась сюда, взяв с собой сумку с книгами и пару бутербродов. На воздухе стало уже свежо, но в пальто учиться на улице было вполне комфортно даже несколько часов подряд.

Милли отчего-то пребывала в прекрасном настроении, поэтому весело мурлыкала себе под нос прилипчивую песенку и, размахивая сумкой, углубилась в парк. Там у нее вдали от «популярных» тропинок имелось свое уютное местечко с лавкой и удачно расположенным рядом фонарем на случай поздних посиделок. Однако, уже вывернув на нужную дорожку, девушка заметила, что лавка кем-то занята. Неожиданно! За месяц в академии Милли привыкла, что это «ее» скамейка. Подойдя поближе, девушка наконец узнала сидящего парня – хозяина вчерашней вечеринки. Итан. Необычное имя. Сразу запоминается. Сегодня третьекурсник был сосредоточен. Его челка непокорно сползала почти на глаза, и он рефлекторным жестом ее откидывал, не отводя взгляда от книги. Точеные скулы. Выразительные глаза. Отец бы сказал про такого: «Сразу видна порода». Хотя Милли не признавала подобного деления. Что значит «порода»? А она теперь кто?! Дворняжка, что ли, раз родилась в неаристократической семье?

На Итане была тонкая белая рубашка с несколькими расстегнутыми верхними пуговицами, как будто ему не по погоде жарко. А сверху небрежно накинутый белый камзол с лазурными вставками. Парень вальяжно сидел на скамье, закинув ногу на ногу так, что щиколотка одной упиралась в колено другой. В левой руке Итан держал книгу, правая же локтем лежала на спинке скамьи. Лишь периодически он ее снимал оттуда, чтобы перелистнуть страницу. Периодически? Милли резко стушевалась. Сколько же она уже вот так стоит, разглядывая нового знакомого?! И что, интересно, Итан так увлеченно читает, раз до сих пор ее не заметил?

Как назло, в этот момент третьекурсник, словно услышав мысли девушки, поднял глаза и встретился с ее взглядом. По лицу парня тут же расползлась такая… улыбочка превосходства.

– Привет! Ты, кажется, Молли?

– Милли, – сразу поправила девушка. – Привет! Я просто привыкла заниматься на этой лавке, извини, что помешала.

В другой ситуации Милли, конечно, сказала бы «извините». Но раз он к ней на «ты», значит, и в ответ получит то же.

– Почему же помешала? – с кошачьими интонациями проговорил Итан. – Это моя скамья, но тут места и двоим хватит. Садись рядом.

И он, ни на дюйм не сдвинувшись, кивнул.

Милли скептически оглядела свободное пространство. Его было слишком мало, чтобы сесть и не коснуться парня.

– Нет, спасибо! Я привыкла заниматься одна и в тишине, – и Милли попыталась пройти мимо.

Однако парень в мгновение ока соскочил со скамьи и преградил ей дорогу. Только сейчас Милли заметила, что третьекурсник выше на полголовы и ее взгляд прямо-таки упираются в его крепкую шею и широкие плечи. Итан стоял до неприличия близко, отчего сердце как-то странно ухнуло. И… пожалуй, это был не испуг. Чего ей бояться в студенческом парке? Ну не нападет же он на нее? Да и зачем?

– Это же ты вчера первая улизнула с моей вечеринки, – скорее сказал, чем спросил Итан, хитро сощуриваясь.

– Там было столько людей, не думала, что это кто-то заметит.

– Ну, дивный цветок с такими глазами трудно не приметить даже в огромной толпе!

Кажется, от столь явного комплимента щеки Милли заалели, и сбежать от разговора ей захотелось еще больше.

– Мне пора идти заниматься.

– Только один вопрос: почему ты сбежала?

– Я не сбежала, а ушла! – четко проговорила Милли, с вызовом встречаясь с таким необычным завораживающе-графитовым взглядом.

– Потому что кто-то всех подбил играть в бутылочку.

– А ты, значит, застеснялась?

– Нет, мне просто противно смотреть, как вы облизываетесь!

– Ну-ну! – недоверчиво хмыкнул парень. – А знаешь, я готов уступить тебе лавку. За поцелуй.

Итан выдержал короткую паузу и, видимо, пронаблюдав, как увеличиваются и без того огромные глаза девушки, добавил:

– Вот сюда, – и он постучал указательным пальцем по своей щеке.

Милли возмущенно фыркнула и, демонстративно обойдя парня, не оборачиваясь пошла прочь. За спиной раздался смех. Не злобный, а скорее очень даже приятный, как и сам голос Итана. Приятный? Это она сейчас подумала об этом наглеце? Самодовольный индюк! Встречала она таких в школе – ни знаний, ни способностей, только папочкиными деньгами сорить и умеют. Его эта лавка! Перебьется! Завтра Милли изучит расписание третьих курсов и займет скамью раньше. Узнать бы еще, какая у этого блудливого кота специализация.

Глава 4

Интерлюдия

Тринадцать лет назад

Земли, отошедшие королевству Форсберг

Э?дрик шел позади последней повозки и опасливо оглядывал бело-серые просторы. Небо было не по-январски пасмурным, и это лишь усугубляло ощущение подстерегающей опасности. Официально Вторая магическая война закончилась неделю назад подписанием мирного соглашения, но отдельные вражеские элементы об этом еще не знали или не желали смириться.

Вот и жителям приграничной деревеньки не повезло. Подожгли ее, изверги, народ едва успел в лесу спрятаться и подмогу вызвать. Все, что смогли спасти и унести собой, сейчас ехало в пяти скрипучих телегах впереди мага, а полторы сотни людей, замерзших и уставших от долгого пути, вяло шли рядом. На повозках сидели только дети и уж совсем немощные старики. До крепости оставалось уже меньше четверти пути, но беспокойство внутри Эдрика все нарастало. Боевой маг от природы обладал отменной интуицией, хотя, возможно, это и были проявления так и оставшегося в стадии зародыша дара ясновидения, коим в совершенстве владела прабабка. Помочь в эвакуации жителей их отправили всего втроем: выживших магов было слишком мало, чтобы Форсберг мог позволить себе больший отряд.

Хлопок открывшегося позади колонны портала разорвал зимнюю тишину. Ярдах в двадцати от группы на снежный наст ступило четверо. Один из них, судя по характерным всполохам на руках, огневик. Специализация остальных сходу была неясна. Напарник Эдрика молниеносно накрыл весь караван защитным куполом. И он, и молоденький, но уже «обстрелянный» парнишка-менталист разом взглянули на командира. Логично было бы оставить с собой менталиста. Возможно, юноше удастся сдерживать одного-двоих, пока Эдрик будет вести бой с остальными. Но мрачное предчувствие в груди лишь нарастало, а парню, даст бог, еще жить и жить.

– Серж, ведешь людей в крепость, – отдал он юноше четкий приказ. – Охраняешь любой ценой. Мы с Генрихом остановим магов.

Парень собирался открыть рот, чтобы возразить, но Эдрик лишь строго глянул из-под нахмуренных бровей, и молодой менталист сразу развернулся и принялся командовать караваном.