Убойная секретарша!

Но мой парень, теперь уже бывший, жевал губы и молчал. И по тому, как поджимался его подбородок, он тоже чувствовал себя очень обиженным.

Невероятно. Я развернулась и выбежала из конференц-зала, словно меня оттуда вымело метлой. Захлопнув дверь, вскрикнула от боли, неловко ступив на больную ногу, и упала.

Да что же это сегодня происходит со мной?!

Поднявшись, бросилась к эскалатору, но невезение и тут продолжало меня преследовать, потому что я наткнулась на поднимающегося наверх Максима Орловского.

Я узнала его даже сквозь слезы, которые застили глаза. Уверенного в себе и широкоплечего. От рождения считающего, что мир успеха создан только для таких, как он.

– Лина? – парень сошел с ленты и шагнул в мою сторону. – Можно вас на минутку.

Нельзя.

– Лина? С вами всё хорошо?

Мужские пальцы дотронулись до моего локтя, и я неожиданно сделала то, чего в другой момент никогда бы себе не позволила.

– Ненавижу тебя! – выпалила мужчине в лицо, влетела на эскалатор и поехала вниз.

Глава 4

Марику позвонила уже с улицы. Попросила принести мое пальто и вещи. Всё, что сможет захватить с собой. Вернуться в отдел, которому отдала четыре года своей жизни – не смогла.

Как я буду девчонкам в глаза смотреть? Что скажу? Как объясню, почему потеряла контракт и профукала перспективы?

Те обвинения, которые Мерзляева бросила мне в лицо – буквально уничтожили. Особенно ее ледяное «Ты уволена».

Но я совру, если скажу, что удивили. Нет. Я всегда догадывалась, что Регина живет по правилам, которые далеки от жизненных принципов обычных людей. Но пока эти правила меня не касались, я старалась их не замечать, взяв руководство над своим небольшим отделом. В конце концов, мы лишь наемные работники, а слухи о том, как именно нашей хозяйке досталось рекламное агентство (и через кого она на этом пути перешагнула), оставались слухами.

Однако услышать, что Мерзляева, оказывается, и от меня ждала подобных шагов… Помнить, в чём именно упрекнула в присутствии своего сына, а он промолчал – было отвратительно и больно.

Да, я когда-то пришла к ней с улицы, а она меня взяла на работу. Но не потому, что пожалела, и конечно же не потому, что оказалась душевным человеком. А потому, что не могла платить опытным специалистам, а я согласилась начать с малого.

И я никогда не приходила к ней нищей. Я принесла с собой диплом и знания. Энергию, которой не хватало агентству, а еще огромное желание создавать уникальные проекты. Лучшую рекламу! И я честно трудилась на благо «Регины-Стайл».

Так почему я именно сегодня споткнулась?

Да, проект с корейцами был похож на «Джекпот», стоил несколько миллионов и мог продлиться не один год. Но я старалась его получить…

Господин Сонг, сооснователь корейского бренда «Choki Woki», вел себя как богатый и деловой человек. Всё это ерунда насчет его намеков и десертов. Жалкая попытка Регины оправдать неудачу. Обида, что нас обошли конкуренты.

Но какие бы гадости Мерзляева ни наговорила, в одном она была права – это я готовила львиную часть презентации. Это я занимала внимание корейцев. Это я строила стратегию сотрудничества, и это от меня они отказались в конечном счете.

Я действительно оказалась неубедительна и всех подвела.

Переоценила себя?

Возможно.

Но я была уверена в успехе, и в этой уверенности мне бы и в голову не пришло делиться информацией с конкурентами. Зачем? Тем более, что у меня и связей-то с «Империал-Куб» никаких нет. Их просто не могло быть, потому что я с университета терпеть не могу Максима Орловского.

Конечно, я об этом никому не говорила, даже Марику. Мы все взрослые люди и у каждого есть свои секреты… Но обвинить меня в том, что я знала про срыв контракта и поэтому опоздала, после моей преданности агентству было подло.

Как Мерзляевы вообще до подобного додумались?

Как… как они могли меня уволить?!

И почему Арнольд до сих пор не спустился и не нашел меня?

Когда Марьян пришел, я уже успела замерзнуть на парковке. Пошел легкий снежок. Нога разболелась, поэтому я села прямо на бампер своего «Порше» и обхватила себя руками.

Суббота вышел из здания в куртке нараспашку, с двумя сумками на плечах и мотоциклетным шлемом в руке. Подойдя, протянул пальто и поставил одну из сумок на багажник.

– Геля, ну и почему ты не села в машину? Простынешь.

– Не спрашивай, – ответила парню убитым голосом. – И я – Лина, забыл? Мы же договаривались.

Я взяла пальто, сползла с багажника и надела его на себя. Руки дрожали и на Марика было стыдно смотреть.

– Это на работе ты директор с понтами, Ветрова, а здесь девчонка, которую я знаю сто лет. И не шмыгай носом. Садись в машину и расскажи по-человечески, что произошло.

Вспоминать не хотелось. Еще не хватало разреветься.

– Значит, ты уже в курсе, что меня уволили?

Марик печально кивнул.

– Да. Регина наверху рвет и мечет – все затаились, как мыши. Такими темпами к вечеру пол-агентства разнесет. Уже свою секретаршу до слез довела – рыдают на пару с Аллочкой. Сказала, что ты провалила контракт с корейцами и продала информацию «Империал-Куб»…

– Ложь! – вырвалось протестующее, но совершенно жалкое.

– Знаю. А еще предупредила, что если кто-то при ней посмеет упомянуть твое имя и сохранит с тобой контакты – то может сразу прощаться с рабочим местом.

Я достала из сумочки брелок от машины и замерла с ним в руке, не в силах ничего сделать. Новость шокировала больше самого увольнения.

Мой красивый замок успеха не просто треснул, он оказался песочным и рассыпался прямо на глазах.

Скоро даже моего имени не останется, не то что дороги назад.

– Прости, Марьян, – бессильно выдохнула. – Я не ожидала такого от Регины. Навредить вам с девочками не было в моем новогоднем списке желаний.

Марик отобрал у меня брелок и открыл «Порше» сам. Оставив дверь открытой, обошел автомобиль и засунул внутрь мою сумку. Сев на пассажирское сидение, уставился на меня сочувствующим взглядом.

– Ну, ты расскажешь, что произошло в конференц-зале, Геля? Садись, а то скоро вся «Галактика» будет на нас таращиться из окон.

Я села. Хлопнула дверью. И рассказала.

Не всё. О претензиях Мерзляевой касательно «проваленных выходных с господином Сонгом» упомянула скупо. Неудобно было говорить о таком парню, но кое о чем Суббота и сам догадался.