Выход

– Давай. А дома кто-нибудь есть? – Наташа решила пойти домой к малознакомому человеку, но с мыслями: «А мама говорила, что приходить в дом к незнакомцам может быть опасно для жизни, что двери дома могут закрыться изнутри для девушки навсегда».

– Мама уехала на дачу, поэтому дома пока никого нет.

Влюблённые шли по пустынному скверу. Затем Гриша свернул на пешеходную улицу и повёл девушку вдоль жилых домов до своего подъезда, где он жил.

– Давай выпьем пива? – предложила Наташа.

– Хорошо, я сейчас куплю.

Некоторое время молодые люди сидели на лавке возле Гришиного дома и пили пиво. Немного расслабившись, Наташа решилась подняться к Грише в квартиру.

– Пойдём за мной, не бойся, – шёпотом ласково манил Гриша.

Наташе было страшно, но она шла за ним.

Монолитный высотный дом в пятнадцать этажей, где жил Гриша, находился в рабочем квартале города Н. Как и повсюду в городе, здесь тоже всё было серое и тусклое. Но в этот день обстановка не казалась Наташе такой уж мрачной.

Гриша завёл Наташу в тёмный подъезд и вызвал лифт. Когда открылись двери лифта, Наташа зашла в кабину, а вслед за ней Гриша и нажал на восьмой этаж. Лифт остановился на нужном этаже, и двери открылись. Гриша с довольной спокойной улыбкой достал ключи и открыл дверь в квартиру.

– Проходи, клади сумку и располагайся. Руки помыть там.

Наташа вошла, сняла куртку и оставила сумку на комоде в коридоре.

«Когда я зашла в квартиру, почувствовала расслабление. Я почему-то совсем перестала бояться, тревога исчезла, и мне стало очень хорошо. Внешне квартира была скромная, но чистая, ухоженная, и мне казалось, что всё пропитано желанием и наслаждением. Квартира была хоть и светлой, но в то же время мрачной и таинственной, а это ещё больше завораживало и манило. Такое ощущение, что здесь произошло много ужасных событий, но теперь это всё спрятано и будто забыто. Квартира пустая, тихая и идеально чистая: половики в коридоре, ковры в комнатах без малейшего сора; комоды, шкафы, столы без единой пылинки; в ванной комнате безупречно начищенные ванна, раковина, зеркала, в шкафчике ровно сложенные и отутюженные полотенца. А кухня! Такого я ещё не видела: столешница блестела; пол, стол, стулья – всё словно новое и пахло свежестью. Я впервые видела настолько идеально чистую квартиру. Я покорена этим домом!» – вспоминала позднее Наташа.

– Ты будешь что-нибудь есть? – дружелюбно поинтересовался Гриша и пригласил девушку на кухню.

– Не знаю, а что?

– Я могу что-нибудь приготовить, я всё-таки учился на повара!

– На повара?! Вот это да! Как это?

– Сначала я поступил в кулинарный, проучился там год и понял, что это не моё, а потом отец отдал меня в строительный, но там я тоже долго не смог учиться и бросил институт через три года. Вот так, – с усмешкой рассказывал Гриша.

– Гм, – Наташа задумчиво улыбнулась в ответ, но ей не понравилось то, что сказал парень. Она поняла, что он самый простой рабочий и поэтому никогда не сможет быть с ней, как бы она этого не хотела. Но пока она молода и он молод и красив… почему бы не начать этот роман? – А почему ты бросил вуз?

– Мне было скучно, я решил, что в жизни есть более интересные вещи, чем ходить на лекции. Пока я не хочу учиться, я хочу работать, а дальше посмотрим, что будет, может, захочу продолжить обучение.

– Понятно, – грустно отозвалась девушка. – А я учусь на заочке на управленца и работаю менеджером в строительной организации.

– Давно работаешь?

– Около года. А ты?

– А я около пяти лет этим занимаюсь. Эту квартиру мы с братом отделали. Всё сами.

Наташа обратила внимание на необычный аквариум над столом – с золотыми рыбками и растениями, который был полностью прозрачным, и сквозь него отчётливо просматривалась комната Гриши. Это показалось девушке странным.

«Интересно, зачем аквариум сделали прозрачным, ведь в комнате живёт взрослый парень и всё видно, что он там делает? Креативно, но очень непонятно», – думала Наташа и смотрела на маленьких рыбок, плавающих в аквариуме.

– У нас полно еды в холодильнике, – радостно сообщил Гриша, открыв настежь холодильник. – Тут женщина одна приходит и всё здесь убирает, готовит. Вот она нам оставила макароны с мясом, суп… гм… может, я мясо приготовлю с овощами? Просто жареное мясо с помидорами и огурцами… не люблю эти гарниры! – не обращая никакого внимания на девушку, рассуждал Гриша, медленно прохаживаясь по кухне туда и обратно.

– Да, хорошо, давай, классно! – согласилась Наташа, хотя Гриша её не спрашивал.

Гриша включил на кухне телевизор и приступил к готовке своего фирменного блюда. Наташа сидела за столом, попивала неторопливо вино и внимательно следила за движениями Гриши. Её умиляло и удивляло, что такой классный парень, как Гриша, находился рядом с ней, что он любит её, а она – его. Наташа на время даже забыла обо всём, что её огорчало; она только смотрела, как Гриша готовит еду, и влюблялась всё больше и больше в его пластику и мимику. Во время приготовления блюда Гриша рассказывал Наташе про себя, про свою работу, жизнь, образование и интересы. Наташа слушала и наслаждалась его обществом.

– Мясо готово! Прошу к столу! – презентовал свой кулинарный шедевр парень.

После трапезы Гриша пригласил Наташу посмотреть кино в гостиной. Но это был повод, чтобы заманить девушку на диван. Парень нежно дотронулся до тела Наташи своими грубыми, но мягкими мужскими руками. Он ласкал и целовал, он любил всё её тело. В голове Наташи метались мысли: «Это самые горячие и лучшие поцелуи! Его губы такие пухлые, возбуждающие, я хочу отдаться им немедленно! Я готова стать твоей новой жертвой, но что… телефон?! – ужасная мысль поразила девушку. – Мне наверняка звонила мать? Боже, что со мной будет! Меня уничтожат, сотрут с лица земли, превратят в грязь, в отходы!»

Наташа рванулась в коридор к сумке, достала телефон и увидела сорок два пропущенных вызова от Вероники; ноги задрожали, всё тело покрылось сыпью. Наташа перезвонила матери и сказала, что на ночь останется у парня. В ответ девушка услышала оскорбления, проклятия и пожелания никогда не возвращаться домой.

«Неужели она меня так сильно любит, что ненавидит всем сердцем? Мне дурно от этого, я не понимаю, почему она меня так ненавидит, что я сделала плохого?! Ушла гулять с парнем, а это вызывает такую злобу в её сердце. Разве это повод, чтобы меня возненавидеть? Да, я не понимаю и не желаю понимать её, пускай желчь спалит её, но я останусь здесь на ночь с ним! Это моя жизнь, и я не собираюсь прожить её вместе с матерью под одной крышей!» – настроение девушки было испорчено. Вероника снова сделала как надо и достигла своей цели.

Наташа вернулась к Грише в гостиную, улыбнулась и сказала, что она останется на ночь с ним.

На утро Наташа не обнаружила Гришу в кровати, а увидела прохаживающегося по квартире его брата Антона.

– Привет! – добродушно поприветствовал её Антон.

– Привет, – испуганно произнесла девушка, закутавшись в одеяло, – а где Гриша?

– Гриша выехал по работе, ненадолго, он сейчас придёт. Так что ты не пугайся, всё в порядке. Я сейчас поем и тоже свалю.

– Хорошо, – ответила Наташа.

Антон был немного старше Гриши. Официально брат Гриши работал рядовым менеджером в крупной производственной компании, но иногда Антон торговал белым порошком, так сказать, для души, больше ради интереса, а не для заработка. Гриша одобрял увлечение брата этими препаратами, да и сам порой не раз их продавал, когда был на мели, и даже любил употреблять.

Ни характером, ни внешностью братья совершенно не были похожи друг на друга. Антон был низкого роста, щупленький, очень худой – в отличие от мясистого и крупного младшего брата. Голос Антона был выше, чем у Гриши, и он казался немного веселее и легче, не такой загруженный и порой унылый, как Гришин. Единственное внешнее сходство между братьями – широкая обворожительная улыбка. Большой рот сквозь небритую бороду открывался одинаково широко и открыто, и они оба явно знали, что нравятся девушкам, что ни одна не сможет устоять перед их улыбкой, и оба, естественно, пользовались своей привлекательностью.

До появления Гриши Наташа чувствовала себя очень неловко, ведь она была под одеялом абсолютно голой. Наверняка, когда девушка ещё спала, Антон любовался случайно обнажившейся грудью девушки.

«Я рискую, – думала Наташа, – я снова и снова подвергаю свою жизнь опасности, иду во мрак, надеясь на счастье, которого нет».

Когда Гриша вернулся, Наташа уже была одета. Влюблённые позавтракали, и Гриша, как обычно, без эмоций, даже немного равнодушно проводил девушку до автобусной остановки.

Наташе не понравилось, что Гриша не пригласил её жить вместе с ним, ему достаточно было встреч. Гриша был для неё чем-то ярким, неординарным, несмотря на то, что жил в одном из самых неблагополучных и мрачных районов города с многочисленными тропинками, которые вели по кругу, со старыми серыми девятиэтажными домами, от которых отлетала штукатурка, с разбитыми дорогами, ухабами, ямами, с покосившимися ограждениями школ и детских садов, с вечно опущенными вниз головами прохожих мужчин и женщин, с молчаливыми детьми с большими глазами, с алкашами вокруг местных продуктовых магазинов, с серым небом и мелким моросящим дождём.

«Ну да, я всё это вижу вокруг, но я не верю, что моя великая любовь может быть омрачена чем-то подобным. Это суета – и так везде, в этом нет ничего страшного и потерянного, что могло бы меня остановить и дать мне опомниться и посмотреть на всё, что я вижу, ясным взором и, возможно, сказать самой себе: ты ошибаешься, сбрось пелену с глаз, тебя обманули, почему ты веришь не своим глазам, а рассказам и выдумкам? Но самое страшное в том, что у меня нет выбора. Даже если бы я захотела, я бы всё это захаяла и другим бы рассказала. Какой надо быть глупой и ветреной, чтобы согласиться на всё это и радоваться, приезжая в барак к безработному парнишке! Но не сейчас… не при моих отношениях с матерью и не при моём сосуществовании в этом городишке. Я понимаю, что у меня нет выхода, нет ничего и никого, кто бы мне помог, поэтому я сейчас, невыспавшаяся и лохматая, стою здесь ранним утром, дрожа от лёгкого утреннего холода, и жду маршрутку».

В транспорте Наташа размышляла о том, что маршрутка – единственное место, где ей по-настоящему хорошо и спокойно, где можно подумать, где от неё ничего не требуют и от неё ничего не требуется. У Наташи даже была идея сесть на маршрутку и кататься по кругу, только чтобы не выходить из неё никогда, а ехать, и ехать, и ехать… и никогда никуда не приезжать. Нигде она не ощущала себя в такой безопасности, как в маршрутке. Дом, работа, новые отношения – всё это вместо уверенности доставляло ей только переживания, от которых она хотела сбежать, но не знала – куда, а маршрутка могла её увезти куда угодно, где ей было бы хорошо, спокойно и радостно. Когда маршрутка подъезжала к нужной ей остановке, она не любила этот момент и хмурились. Наташа понимала, что мечты закончились и ей надо идти туда, куда не хочется, иметь дело и жить с теми, с кем не желает, заниматься тем, что не получается, и жить так, как не планирует.

Выйдя из маршрутки на остановке, Наташа перешла через дорогу на другую сторону и пошла по людной улице домой. Зашла в холодный подъезд и открыла ключом большую дверь в свою квартиру. В квартире как всегда пахло сыростью, темнотой, тихим страхом и вечной виной Наташи за всё, что происходило вокруг. Как же в эту минуту она не хотела разуваться и проходить в квартиру! Как же ей хотелось взять паспорт и сбежать куда-нибудь! Пусть даже к Грише, но только не оставаться в этом мраке и плесени. Но Гриша её не звал к себе, и Наташа разулась и прошла в квартиру.

Мать сидела в своей комнате и, услышав, что пришла Наташа, подумала: «Я её заставлю уйти от него. Это отродье ей не пара. Нарожает кучу ублюдков и принесёт мне в подоле: на, мол, воспитывай. Нет, со мной этот номер не пройдёт, не та ту напали, ищите идиотов! У меня слабое здоровье. Обо мне хоть кто-нибудь позаботился? Нет! Почему я должна всех любить и обо всех заботиться? Закончилось это время, с меня бабушки хватило. Всё, хватит! Пусть живут как хотят, но не в моей квартире. Ей только дай волю, она начнёт сюда всех водить, а потом и трупик мой найдут и скажут, что так и было. А я ещё пожить хочу в своей квартире, может, и мужика какого приведу, а что? Вон у соседки мужичек новый, а я и посимпотнее неё буду. А деньги? Да куда она денется, скажу – и даст, сколько мне надо, и не спрошу, если надо, сама возьму. Восемнадцать исполнилось, и всё, пусть мать содержит, а я старая уже, а по закону взрослые дети должны содержать своих родителей. А то, что у меня ещё есть родственники… а это не её собачье дело! И пусть она слышит все мои мысли!»

Наташа тихо, чтобы не разбудить «зверя», прокралась к себе в комнату и закрылась там одна со своими мыслями и со своей несчастной жизнью.