Тринадцатая комната

Серое ноябрьское небо сыпало жесткой снежной крупой. Рваный ветер стучал голыми палками молодых кленов, высаженных вдоль проезжей части. По дороге с шумом проезжали заляпанные грязью машины. Кашляя в воротник куртки, Стас шлепал по плохо вычищенному от снежной каши тротуару по направлению к Институту паразитологии.

На крыльце института снова образовалась очередь. Многие стояли на изрядном расстоянии друг от друга, вереница людей тянулась до ворот. Стас покачал головой и встал в конец, вплотную к дородному мужчине в шляпе, с газетой под мышкой.

– Дистанцию держи! – бросил мужчина через плечо. Из-за маски на пол лица его голос был глухим и невнятным. – Или новостей не читаешь? – Мужчина развернул газету. С первого листа кричал заголовок: «Вторая волна „солнечного“ вируса Solaris circus захлестнула город». – Легкие за неделю сжирает! Лекарства нет! Пандемия! – Мужчина поднял вверх указательный палец.

Стас закатил глаза и сделал полшага назад. Ох уж эти престарелые паникеры! Пандемия у них! Да таких вирусов за сто лет десятки появилось, тот же грипп: покашляешь пару дней и придешь в норму.

Очередь двигалась быстро, но Стас все равно нервно переминался с ноги на ногу. Сначала выдумают бесполезные меры вроде термометрии, потом орут: «Почему вовремя в тендере по закупке лабораторных мышей не поучаствовали?!» Наконец, перед Стасом вырос здоровенный охранник. Он наставил на парня термометр на манер пистолета и прохрипел:

– Маску-то адень!

Стас хмыкнул, вытащил из кармана куртки скомканную маску и для вида натянул на подбородок. Новые предписания обязывали оставлять верхнюю одежду в раздевалке. Стас протиснулся сквозь толпу сотрудников института, швырнул гардеробщице куртку и нарочно громко кашлянул, с удовольствием отметив, что от него шарахнулось несколько девушек из бухгалтерии в масках по самые глаза.

– Станислав, здравствуй! – окликнул Стаса невысокий плотный мужчина, знакомый из лаборатории паразитов позвоночных.

– Привет, Игорь! – Стас протянул приятелю руку, но Игорь покачал головой:

– Извини, меры предосторожности, – улыбнулся он сквозь маску. – Советую их придерживаться! С тобой мама пожилая живет, а ты кашляешь!

– Она никогда ничем не болеет, – махнул рукой Стас, сдернул маску и ойкнул от боли – резинка зацепилась за сережку в виде питона, свернувшегося кольцом на мочке. – Видишь, к чему приводят твои меры?! Чуть ухо не поранил! Пыль везде, поэтому кашляю, – поморщился он, – из корпуса В рабочие грязь сюда тащат!

– И вирус! – гнул свое Игорь. – Читал новости с утра? Аптеки из-за пандемии начали ограничивать продажу антибиотиков! Люди бестолковые, пытаются вылечить ими солнечный вирус! Советую запастись антибиотиками заранее: случится рядовой отит или бронхит, не вылечишь!

– Ерунда, – поморщился Стас, – я лучше себе новую видеокарту куплю.

– Мальчики, привет! – к Стасу сзади подлетела Ритка и обхватила его за талию: – Стасик, вы болтаете, а Мокрица готов всех убивать. Ты для нашей лаборатории закупил мышей?

– Нельзя их нигде достать, если Чертопруд из тринадцатой комнаты не поделится, – вмешался Игорь, – Мокрица не хуже нас знает: линии лабораторных мышей многие продавцы уничтожают, в Европе обнаружили десятки особей, зараженных солнечным вирусом. Они могут являться переносчиками…

– Ой, Игорек, перестань занудствовать! – перебила Ритка. – Побежали, иначе Мокрица на нас начнет опыты ставить. Стасик, увидимся за обедом! О, новая гардеробщица? Подсобные рабочие в последнее время стали так часто меняться. И уборщица у нас на этаже третья за месяц, – Ритка схватила Игоря за руку и потащила к лифту. Стас, кашляя, заспешил к себе в кабинет.

Улицу поливал дождь вперемешку с мокрым снегом. Стас замерз, в кроссовках хлюпала вода – по дороге на работу не заметил лужу, покрытую тонкой коркой льда. Он толкнул плечом входную дверь института. Зонтик, который он забыл сложить, хрустнул, и две спицы повисли, будто сломанные лапы гигантского насекомого. Стас выругался и ввалился в вестибюль, по пути чиркнув мокрым полотнищем зонта Ритку: она стояла возле входа и болтала с Игорем.

– Осторожнее, – огрызнулась Ритка, поворачиваясь. – Ой, Стасик? Выглядишь не очень. Что-то случилось?

– Маску адень! – просипел охранник с термометром наготове.

– Как вы достали с этими масками! – рявкнул Стас и повернулся к Ритке: – Мать у меня заболела, ясно?!

– Солнечным вирусом? – осторожно спросил Игорь.

– Понятия не имею! Больницы переполнены, скорую не дождешься. Еле на прием к врачу попали. Он сказал, бактериальное осложнение, пневмония, лечить лева… леви… левофлоксацином, – с трудом выговорил Стас незнакомое слово. – Я его откуда возьму?! В пяти аптеках отказали!

– Левофлоксацин у Чертопруда есть, – сказал Игорь и, заметив непонимание в глазах Стаса, добавил: – Заведующий лабораторией медицинской паразитологии. Он к нам месяц назад перевелся из областного института генетики. Занимался сравнением геномов человека и мелких млекопитающих, сейчас экспериментирует над лекарством от вируса, левофлоксацин использует в опытах. Жадюга страшный, но мышами иногда делится. И откуда он их берет?

– Стащить антибиотик у Чертопруда не проблема, – Ритка коварно улыбнулась: – Саламат, она нашу лабораторию раньше убирала, на прошлой неделе взяла для сына пару упаковок, другие уборщицы себе брали, гардеробщица.

– Я эту Саламат с прошлой недели и не видел, – нахмурился Игорь, – ты уверена, что это безопасно? Чертопруд странный, на шее крест огромный носит. Лучше попросить.

– Сам говоришь – Чертопруд жадюга, – возразил Стас. – Мне нужно всего двенадцать таблеток, стащу, он и не заметит!

– Игорек, тебя никто не уговаривает с нами идти, – Ритка повернулась к Стасу: – Чертопруд уходит в шесть к метро, шаурмой поужинать, через полчаса возвращается. Встречаемся в шесть пятнадцать у входа в крыло В, десяти минут тебе хватит!

Крыло В начали ремонтировать в прошлом месяце. Днем здесь слышались бодрые голоса строителей, вой перфораторов и скрежет шпателей. К концу дня звуки ремонта стихали, рабочие разбредались по домам, и коридоры, пропахшие сырой штукатуркой и побелкой, погружались в глубокую тишину и ноябрьский полумрак.

Стас стоял у входа и теребил сережку в ухе. Ритка опаздывала. Или он пришел раньше, не в силах оставаться на рабочем месте и заниматься закупкой оборудования. Если бы мать не заболела! И где заразу подцепила, она целыми днями дома торчит! Занятый мыслями, Стас не сразу услышал Ритку.

– Стасик, уснул что ли?! – прошептала она. – Идем! Комната Чертопруда, тринадцатая, в дальнем конце крыла.

Они крались по коридору. Под ногами хрустели снятые со стен ошметки старой краски.

– Не понимаю, почему он тут сидит, – пробурчал Стас. – Нормальные сотрудники на время ремонта переехали в другую часть здания!

– Игорь говорил, Чертопруд диссертацию пишет, боится, у него идею украдут! Он даже работает без помощников. Индюк, кому нужна его диссертация? – буркнула Ритка. – Тише, мы пришли! – вдруг приложила она палец к губам. – Видишь дверь? Поскольку идет ремонт, камеры отключены, охрана не засечет! Шкафчик в левом углу стоит, стеклянный, знаешь, как в поликлиниках? – напутствовала Ритка. – На верхней полке коробочки с синей полоской. Не трусь, я столько народу сюда приводила – никого не поймали!

– Я не трушу, – Стас расправил плечи и зашагал к тринадцатой комнате.

Он приоткрыл дверь. Внутри было сумрачно и пахло стружкой и опилками. Сбоку в аквариумах копошились и попискивали лабораторные мыши. На секунду ему почудилось: в углу комнаты кто-то стоит. Показная храбрость Стаса моментально улетучилась, но глаза привыкли к темноте, и оказалось, что это вешалка с халатами. Стас шумно выдохнул, вытер вспотевшие ладони о джинсы и осмотрелся.

Стеклянный шкафчик действительно поблескивал в углу. Замок на дверце открыт. Стас воровато огляделся и начал отсчитывать коробочки с лекарством. Руки дрожали, голова не соображала, и он постоянно сбивался со счета. Внезапно зажегся свет. У Стаса в глазах заплясали пятна. Он выронил коробочки, и те с глухим стуком попадали на линолеум. В дверях стоял Чертопруд.

– Что вы делаете в моем кабинете? – прогремел он.

Стас замер. Злость на мать, на вирус, отчаяние, страх наказания за воровство антибиотика сплелись в огромный комок, и Стас неожиданно расплакался. Сквозь слезы он бессвязно лепетал:

– Понимаете, у моей мамы… без лекарства она может умереть…

Чертопруд брезгливо поморщился, жестом указал Стасу на стул и пошел к шкафчику. Он порылся внутри, извлек пузырек с круглыми желтыми таблетками и высыпал две штуки Стасу на ладонь.

– Успокоительное, – Чертопруд подал Стасу стакан воды, – дрожишь как мышь весь. Ну, пей, давай. Ненавижу в людях трусость, как у мелких мышей, а вас много таких, трусливых воров, которые вечно околачиваются у моей двери.

Стас проглотил таблетки. Дрожь в руках унялась, но веки тяжелели, глаза начали слипаться. Слова Чертопруда сливались в неясное бормотание. Сквозь бормотание Стас слышал шорох мышмных коготков. Он с трудом поднял взгляд на Чертопруда, на шею, где у заведующего лабораторией висел массивный крест, украшенный непонятными вензелями. Среди вензелей отчетливо выделялся силуэт мыши. Голова у Стаса закружилась, и он потерял сознание.

Беспрестанно зевая, Игорь шел по коридору. Мокрица выдумал в девять утра делать опыты, мыши закончились, отдел закупок, конечно, ничего не закупил, и теперь Игорь тащился к Чертопруду в надежде выклянчить у того парочку. Чертопруд открыл дверь и с угрюмым видом уставился на Игоря.

– Пожалуйста, – состроил глазки Игорь. – Только пять штук.

Чертопруд молча развернулся и исчез в глубине комнаты. Через минуту он вернулся, держа в руках пластмассовый контейнер. В контейнере копошилось пять мышей.

– Хорошенькие! – вздохнул Игорь. – Жаль их будет препаратом кормить.

Мыши тыкались носами в стенки контейнера и шуршали стружкой. Игорь поднес к глазам контейнер, чтобы рассмотреть зверей. У одной из мышей в ухе болталась сережка в виде свернувшегося в кольцо питона.