***
Бессонный склон часов минут
С поющей селью головы,
Лихих забот творцы
Без швов на теле, то – не мы.
То юность в пыльных сапогах
Под властью безутешных лиц,
Что краской мажут карты.
Суды князьков, суды убийц
С немалой долей фарта.
Широкий стол, зелень сукна,
Печати, бюсты, фото.
И стопки тонких дел и стопки водки
Всех тех, кто вышел против.
Неважно кто, неважно как,
Чьи руки обагрить кровавым делом.
Грызня в пределах высших сфер,
Оттуда пахнет остро серой.
Кому-то вышлют пулю в лоб, кого-то вздёрнут, кто-то сядет в кабинет —
Рулить махиной посреди голодной стаи под ногами.
А может, – нет.
Так иль иначе маска тает.
Тут пики с головами подле,
Рыжеет пламя на знамёнах,
Вонзенных в клетки рёбер павших
Так и не заменённых.
***
Морщины ползущих дней,
Будто черви в подохщей собаке,
Снуют переплетаясь,
Пульсируют сладкой гнилью
В пустом безъотчётном страхе.
Каждый день – это улыбка,
Вышитая на щеках,
Сырой липкою нитью,
Взрощенной в языках
Пунцовых свистящих бесов,
В надрыве открытых ртов,
В длинных ломаных пальцах,
Служащих вместо оков.
Спазм пересохшей глотки
Выхаркнет пару слов,
Заходясь бешеной пеной:
Жизнь – это любовь.
Разрубленная на части,
Смешанная с землёй,
В тихих минутах ночи,
Кишащая скользкой тлёй.
***
Свет гаснет позже