Добавить В библиотеку
Образ жизни
Автор:
Жанр:
Год написания книги: 2008
Тэги:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Улетаю в Мадрид
Вечерами закат по-иному горит —Жёлтым цветом сменился зелёный.Завтра утром я улетаю в Мадрид.Ожидай меня из Барселоны.Далее кругом идёт в эти дни голова.Не юнец – поспокойней бы надо.Но как сладко катаются в горле слова:Барселона, Севилья, Гранада!Кастаньеты стучат, и коррида орёт,И фламенко – сердечное средство.Завтра утром – туда, лишь один перелётДо мечты и до сказки из детства.По-испански любой карапуз говоритТам – в красивой стране, непреклонной.Завтра утром я улетаю в Мадрид.Ожидай меня из Барселоны.Покидал Кордову
Дай мне слово, Кордова,Что ты не забудешь меня,Охранишь моё словоОт тления и огня.Благодарен проулкамИ патио в древней пыли,Мостовым твоим гулким,Которыми предки прошли.И морозит, и греетТой жизни исчезнувшей свет.Тех столетий евреиКак будто бы смотрят вослед.И мне кажется, сноваПодают запоздалую весть.Обнимаю, Кордова,Тебя – лишь за то, что ты есть.Это древняя драма —Гордиться, что сам ты еврей.…Я, как сын Авраама,Иду по Кордове своей.СКАНДИНАВИЯ
Дождь в Копенгагене
В Копенгагене – дождь.В шесть утра закрывают кабак.Ночь окончилась, ноНе унять загулявших никак.Вдоль канала датчанка угрюмо мететМостовую.А дождик с похмельяЗа нею идёт.В Копенгагене – утро.Промокли на мачтах флажки.Элегично в душе,Ноги так непривычно легки.Это утро. И – август…Прохлада врывается в грудь.Этот дождик, душа,Сохрани, охрани, не забудь!Прояснилось. И шхуны,Еще не проснувшись, стоят.А у окон – промытый, спокойныйИ радостный взгляд.Подгулявший, пропившийПоследнюю крону матрос,Задаёт мне по-датскиКакой-то невнятный вопрос.To ли время спросил,То ли денежку он попросил?Улыбнулся и дальше поплёлся,Как видно, без сил.Я шатаюсь без целиВдоль мачт. И тихонько поюПро заморскую гаваньНедатскую песню свою.И никто тут не спросит,О чём эта песня моя,Да и как занесло меня, грешного,В эти края.Стрельнул парус,И рядышком где-то плеснуло весло…Слава Богу – на склоне житейскомИ мне повезло!И вернуться на этот причалЯ, пожалуй, – не прочь.Склянки пробили семь.В Копенгагене кончился дождь.«Вечерний звон» в Данни
По пешеходной уличной реке,Вдоль лавок Копенгагенских гуляем.В разноязыком гуле различаем«Вечерний звон» на русском языке.Печален звук. Кому они поют —Кокошник, сарафан и балалайка? —И только голубей панельных стайкаИх слушает, пока зерно клюют.Певица, подувядшая давно,Три музыканта в расписных рубахахСтоят на тротуаре, как на плахе,О чём поют – прохожим всё равно.Что я могу на этом берегу,Турист, делами не обременённый? —Ну разве что в коробку бросить крону.Вот, собственно, и всё, что я могу.Бреду в свою гостиницу пешком,И думаю с какой-то горькой страстью:«Как счастлив я, и вместе – как несчастенС родным своим российским языком!»«Вечерний звон»… А, может, это крик,Звенящий крик, протяжный и усталый?Каким огромным взрывом разметалоТебя по свету, мой родной язык!Хоть и неплохо это, в самом деле,Но горько, что стоишь ты на панели.Размышления у водопада
Немного бы в Норвегии пожить,Не выгоды —Души спасенья ради.Не для того, чтоб троллей ублажить,А для того, чтоб с эльфами поладить.На фоне снежных шапок и озёрТебя обнимут истины и сказкиКакой бы ни был клоун и позёр —Останешься без позы и без маски.Примерно тыщу лет тому назадСеление здесь ледником слизало.Нет, это не прекрасный водопад —А скалы плачут чистыми слезами.Из этих слёз рождается река,И в ней вскипает водопада брага.Напейся ею досыта, покаВ груди твоей не прорастёт отвага.На белой высоте замрёт душа,На ленте цирковой дороги чёрной.И долго будешь думать, не спешаВдыхая этот чистый воздух горный.Отчётлив гор голубоватый лик,Где обитают ангелы и черти.А сроки знает разве что ледник —Рождения, цветения и смерти.Рыбный рынок в Бергене
Что болтаться по рыбному ряду зазряИ в охотку?Золотисто-копчёного купим угряИ селёдку.Отпускают сомненья, уходит тоска,Как сквозь сетки.Возлежат на прилавках минога, трескаИ креветки.Краб краснеет, как будто зардевшийся принцПод короной.И торговки весёлые с блюдцами лицПрячут кроны.Я хожу, на халяву креветки жую,Так, на пробу,Ублажая тем самым и душу свою,И утробу.И на этом, не знамом досель берегу,Этом бреге,Я ни ног и ни денег не берегу.Утро. Берген…***
Над фьордами —Чреда гранитных лбов,И небо —Из простой суровой ткани.Норвегия! – последняя любовьВ моём на белом свете пребываньи.С души сползает серой льдиной грим,И кажется:Сейчас над гладью воднойВозникнет на крутом откосе Григ —Трагический и, вместе с тем, свободный.Я столько раз влюблялся в те края,Куда меня волна судьбы бросала.О жизнь неутолимая моя! —Любви с избытком,Но и зла – немало.Над фьордамиПонятно всё без слов,И можно в чувствах признаваться молча.Норвегия – последняя любовь —Ты – словно луч закатныйПеред ночью.Если бы…
Были б деньги – купил бы в Норвегии дом,Поселил бы друзей в этом доме своём,Да и сам проводил бы там лето.Вдалеке от бензиновых смрадных дорогЖил да жил бы себе точно вольный стрелок,Но пока нету денег на это.На скале я над фьордом повесил бы флагИз полотнища белого в синих кругах,В озарении солнечных бликов.А в подвале бы винная бочка была,И скамейки сосновые вдоль стола —Всё удобно, без лоска и шика.Мы ловили бы рыбу, собирали грибыРядом с домом, если бы да кабы…Чай хлебали с малиною свежей.А с утра бы писали такие стихи,Что все прошлые наши огрехи-грехиВспоминались бы реже и реже.Там звенела бы чисто любая строка,Как вода с поднебесного ледника,И как ветер над Северным морем.А над лесом бы занималась заря,Нескончаемый день дружбе нашей даряБез тревог и тем более – горя.Только море и небо. Зарница и гром.Были б деньги —Купил бы в Норвегии дом.ИЗ АМЕРИКАНСКОГО БЛОКНОТА
Просыпайся, Америка!
Как же это, друзья, получается:Я, считая, все пальцы загну.Но, когда Тель-Авив просыпается,То Нью-Йорк лишь отходит ко сну.Так охота, попив утром кофию,«Бокер тов» [9] прокричать в телефон.Но зачем вам моя философия? —Над Америкой темень и сон.Прёт волна с европейского берега,Воет ветер, как дьявол в трубе.Просыпайся скорее, Америка! —Мы такое расскажем тебе.Здесь, покуда тебе отдыхалось —Нашей общей свободы оплот, —Мы такого уже нахлебались —Всё с Востока, с Востока идёт.Разве ты позабыла: Восток —Нашей веры и вашей исток.Ведь на хлебе Востока возросЭтот мальчик, который – Христос.После 11 сентября 2001 года
Над Гудзоном воздух горькийПод великим звёздным флагом.Призадумались в Нью-Йорке,В Вашингтоне и в Чикаго.Даже, если ты летишьНа Лас-Вегас – развлекаться,В аэропорту – стриптиз:Заставляют раздеваться.Лучиком проткнет меня,И просветят всё – до точки:Даже слышно, как звенятВсе застёжки и крючочки.Гвоздиком прибит каблук —Гвоздик может быть оружьем.Это тоже лишний звук,Подозрительный, ненужный.До чего обманчив видВсех, когда в умах разруха!Может, террорист-бандит —Эта, в чепчике, старуха.Истина всегда во тьме —Голубем глядится кобра.Как узнаешь, что в умеЮноши с улыбкой доброй.…В самолёте стюардессаУгощает свежей прессой.Нефть, газопровод, эмбарго —Мне ни холодно, ни жарко:Всё – газетная фигня.Может, вся эта фигняЦелит именно в меня.Встреча с братом в Чикаго
Ах, как ты залетелДалёко-далеко,Любимый младший брат,Двоюродно-родимый!Как дышится светло,Как пишется легко,Когда под боком ты,Живой и невредимый!Зачем же и кудаСобрался и удрал?Но память – есть душиВрачующее средство.Чтоб снова воскреситьИ Волгу, и Урал,И тёплый Южный Буг,И золотое детство.Фалеевской пройти,Запрыгнуть на трамвайВ трусах и босикомИ укатить к яхт-клубу.Давай, мой младший брат,Ещё повспоминайАкации в цветуИ заводские трубы.Ты спать не торопись,Ты посиди со мной,И расскажи ещё,Как шлялись по бульвару,Гоняли старый мячПо улице Сенной,Как прорывались мыВ кинотеатр старый.Да, мы давно уже,Мой младший брат, – не те,Болтаемся сейчасВ хвосте обоза.И так смеёмся мыДо колик в животеНад юностью своей,Что аж сверкают слёзы.Прогулка по дождю
Ольге В.
Погуляю с сестрой но дождю.Постою, покурю, подожду,Никуда, ни за чем не спеша.Пусть поплачет от счастья душа.Как под дождиком тополь красив!Слава Богу, что я ещё жив,Слава Богу – в тоске не сгорел!И почти ещё, кажется, цел…Слава Богу! Жене! И сестре,Что по этой осенней поре,По октябрьской, золотой,Я гуляю, почти молодой!Это утро.И дождик.И лес.Будто умер —И тут же воскрес.ГЕРМАНИЯ
Встреча с другом
Это было, как в кинокартине,Где сюжет играется вдвоём.Прилетел во Франкфурт…Друг старинныйТам встречал меня погожим днём.Лес осенний с золотистой гривыСтряхивал листву.– Как житуха?– Главное, что живы —Ты живой и я ещё живу.– Как житуха, друг родной Илюха?Я тебя увидеть захотел.– Столько лет – ни слуху и ни духу!– А сегодня взял и прилетел.Два часа, как пять минут, до Кёльна —И одни воспоминанья сплошь.– Ну, теперь выкладывай застольно,Как ты здесь, в Германии, живёшь.Старый друг из молодости ранней,Говори давай, не умолкай.Ну а я тебе – про свой Израиль.Ты пока по третьей наливай.Жаль нет с нами некоторых прочих,Тех, кого уже обнять нельзя.Пьём и вспоминаем, и хохочем —Так, что даже катится слеза.***
Илье Бортнику
Рейн течёт, как медленная проза,Чайки отдыхают на песке.Что-то шепчет белая берёзаНа своём немецком языке.Хорошо, что тучи сносит к югу:Можно прогуляться без зонтов,От души наговориться с другом —Вспомнить и про это и про то.Но попалась лестница крутая —Надо постоять и покурить.Посмотреть, как клёны облетают,Красный лист осиновый горит.Это, видно, Бог назначил встречуНам с тобою здесь – на Рейн-реке,Чтобы посреди немецкой речиПомолчать на русском языке.Примем пару раз по малой дозе,Пивом кёльнским это всё запьём.И тогда мы, может быть, берёзуНа немецком языке поймём.Осень в Кёльне
Как аккуратно подстрижен газон,Кустики – в полном порядочке.Деду – за восемьдесят. ОнПрисел отдохнуть на зелёной лавочке.Наверное, это правнук его —С красным ведёрком и жёлтым мячиком.…Лет шестьдесят тому всегоЯ был примерно таким же мальчиком.Тоже осень была тогда —Под Сталинградом.А ну его!Мне не надо туда.Даже в мыслях —И то не надо.Не этот лив сорок второмполивал меняГорячим железом?!Боже! Какая, однако, фигняВ голову лезет…В Трире
Рейн-Вестфалия намного шире,Чем Израиль —Ясно и для нас.Оказались нынче в полденьВ Трире,Где родился классик Карл Маркс.Кем-то он недолго здесь работал,Пил вино, бывало, целый день.И со службы выгнан был за что-то.Кажется, за почерк и за лень.«Капитал» писал,Служанок портил,Очень не любил рабочий класс.Но зато любил он —Выкрест чёртов —Всех учить,Особо рьяно – нас.И марксизм этот мы зубрили —Всё, что он нам в книжках написал.До чего ж послушными мы были.Что ж ты, Карла, пудрил нам мозги…По дорогам римских легионов
Я проехал тыщу перегонов,Лишь столбы мелькали на пути.По дорогам римских легионовНынче в осень повезло пройти.Что-то вечер наступает рано:Только шесть, но опустилась тьма.Видно всех дорог ОктавианаНе успеть пройти —Грядёт зима.Мы катастрофически стареем —Не объять все горы и моря.Ах ты Рейн, русалка Лорелея,Жизнь предзакатная моя!Завтра вновь наступит вечер ранний,А за ним большая ночь придёт.Не успеть увидеть всех германийПо причине шахматной —Цейтнот…***
Ива старая свесила косыВ Дюссельдорфе, над тихим прудом,Задаю себе сотню вопросов —И всего два ответа потом.Вот трамвай,Вот базарная площадь,Вот роскошный какой-то пассаж.Нам, ребята, чего бы попроще —Всё красиво,Но город не наш.До свиданья!Живите счастливо.Глохнут уши,Устали глаза.Наливай дюссельдорфского пива,Подскажи, как пройти на вокзал.***
Что случилось в этот день осенний?Даже и непьющая женаВыпила со мной под настроеньеМолодого рейнского вина.Ох, пропью до нитки всё! ДержитеВы меня,А то замаюсь пить.Но когда кутить ещё, скажите,Если не по осени кутить?Как внезапно наступает вечер,И темнеет голубая высь!Жаль, что этот Рейн не бесконечен,Этот день,И этот год,И – жизнь.Счастья – мало,Много больше – горя.Сроки не дано предугадать.Рейн впадает в Северное море —А куда ж ему ещё впадать?!Амстердам
По каналу сорок пять минутПогуляли,Больше – ни минутки.Как-то по-домашнему плывутРядом с бортом медленные утки.Черепичных красных крыш лубокПовторяет город многократно.Проститутка кажет жирный бок,Мне не нужный даже и бесплатно.Ветер гонит переулком хлам;Обжигает слух голландской речью.Хорошо приехать в АмстердамУтром,И уже свалить под вечер.Брызнет дождь,Нагонит лёгкий сон.Дрёмой путь до Кёльна скоротаем,…А за чаем утром вспоминаемЭтот нидерландский Вавилон.Над Дунаем
Не мечтал я о такой награде:Оторвавшись от рутинных дел,Над Дунаем, в граде Вышеграде,Под сентябрьским солнышком сидел.Эту тишину и эту ясностьСохранить бы в сердце про запас.…Что там – меж Лубянскою и КраснойПроисходит в этот самый час?Может быть, не стоит думать вовсеНа венгерском берегу о том,Что такая же сегодня осеньНад Москвой-рекою и Днепром?Я покинул те края навеки,Старыми ногами семеня.Даже не спросили эти реки,Что в душе творилось у меня.Я теперь не сгину ненароком,Не уйду ко дну и не сгорю —И за это Родине жестокойЯ «спасибо» говорю.…И чего я здесь распелся ради? —Знаю сам, что словоблудье – зло.И зачем мне в граде ВышеградеЭто только в голову пришло?СЕГОДНЯ И ВЧЕРА
Разговор на прощанье
Окраинное русское селоЗаброшено, крапивой заросло,Но в том лесном, занюханном селеАбрам играет «фрэйлехс» [10] на пиле.Но в тех заледенелых лагеряхПиликает на скрипочке Ицхак.И Янкель, наподобие брахи [11]Читает уркам Пушкина стихи.…Деревня. Полусгнивший грустный клуб.Похож на пейсу тот хохлацкий чуб.Он самогонку пить с тобой готов,А завтра на рассвете бить жидов.– Эх! Однова живём, працюєм, пьём!– Сегодня мы вдвоём, а завтра – бьём?– Куды, пытаю, прётесь вы, жиды?Всего достигли здесь!Зачем – туды?Но ты меня не слушай и налей.Умеешь пить – какой же ты еврей!– Спасибо, друг хохол,И друг кацап.Сегодня пить – невмочь,Видать, ослаб.Сегодня корешуй, дружок, с другим.А завтра я – на Иерусалим…– Вот видишь – стало быть и ты хорош,А нашу самогонку с салом жрёшь!Вселился и в тебя иудин бес!Как волка ни корми – он смотрит в лес…Что позабыл ты на Земле Святой? —Не богатей, а человек простой?– Да, это так. Спасибо за совет.Но нынче ты мне друг,А завтра – нет,А послезавтра… Господи спаси!– Да будет! Лучше выпей-закуси.Ты отменил бы лучше свой отлёт.Послушай: птаха русская поёт…И что ты напоследок здесь шумишь?!Послушай лучше, как шумит камыш,Послушай, как берёзонька вопит:«Не покидай меня, российский жид!»– Такую «ласку», друже, пониматьОбрыдло. Нелегко мне посылатьКо всем чертям свою Рассею-мать!Но завтра я билет себе куплю,Что равносильно – я её пошлю.С её вождями и с её Кремлём!……А по остатней, так и быть, нальём.За то, что всё же русских баб любил,И русским моряком на флоте был.За то, что я отстаивал за двух,За трёх, за четырёх российский дух!Но не хочу я боле ничего —Лишь, чтоб здесь духу не было мово…Мы кончили бутылку. Прощавай!Давай мне лапу – и не провожай.Я подустал спасать Святую Русь.Прости!Прощай!Я вряд ли возвращусь…Воспоминания о флоте
Я в жизни кое-что видал,И кое-где бывал, однако.Но нет милее этих знаков:Корабль, палуба, штурвал.Да! Это знаки – не слова,Не буквы, а скорее вехиРаботы трудной, не потехи.И это вам не трын-трава.Сама собой накатит вдругСтрока сурового напева.Где ты, старлей товарищ Левин,И где теперь капдва Сердюк?Панов – весёлый старшина,Он, кажется, был из Тамбова.Матрос Дорожкин, вроде, Вова.Но разве дело в именах!Я в жизни многое видал,Чудес и бед немало всяких.Но как услышу слово «якорь»:Корабль, палуба, штурвал…Как до обидного малаСудьба житейского приюта!Тельняшка, мичманка, каюта,Швартовка – молодость прошла,Причал.Такие вот дела…Три аккорда
Я был, наверное, в ударе,Я от апреля ошалел:Решил учиться на гитаре —И три аккорда одолел.Но скоро понял: струны – позаС картинно поднятой рукой,И что гитара – просто прозаПеред моей живой строкой.И в слове столько струн и звуков,Что на столетье хватит петь.А музыкальную наукуВ пять жизней мне не одолеть.Один задор – в моём ударе.Чтоб попусту не тратить сил,Я бросил тренькать на гитаре,А три аккорда позабыл.Я возвратился к слову снова,Чтобы душой его согреть,И смысла в нём достичь такого,Что без гитары можно петь.Триптих пера
1Нет ничего тяжелее пераВ этой работе земной.Тот, кто не смыслит в труде ничего,Может поспорить со мной.Скажем, что весит вот эта строка? —Тонну? Центнер? Полкило?И почему та строка на века? —Было перу тяжело.Гром над империей Римской гремел,Машет палач топором:Знаем, поскольку всё это подделКто-то гусинным пером.Передо мною сегодня гора,Но напрягусь, сокруша.Душу, к примеру, поднять для пера —Сколько потянет душа?2Если на дороге встретишь чудо,Значит – ты до этого дорос.Главное: не потерять рассудок,С рельсов не сойти или с колёс.Этот миг душевного итога —Результат того, чем прежде жил.Это значит – наконец, у БогаТы немного счастья заслужил.Пробил час для дел святых и песен.Брось рутину. Думай и дыши.Этим белый свет и интересен —Делай только то, что для души.Будь построже, слово гни потуже.Пусть тебя не трогают, любя:В этот час тебе никто не нужен,Кроме, разумеется, себя.3Нет, забвения я не страшусь.Просто жаль, что кончается действо,Никуда от финала не деться —Оттого эта светлая грусть.О, помедли немножечко, день,Задержись на полчасика, вечер,И не двигайся, дерева тень,Приближая последнюю встречу.Отдохните, постойте пока,Запряжённые кони!Дайте ветку потрогать ладонью,Так и тянется к птице рука.Эта пьеса подходит к концу,Эта трагикомедия, драма.…И пора собираться к отцу,И пора на свидание с мамой.Художник
Он вас не хочет больше видеть,Встречая на своём пути.Художника легко обидеть —Гораздо легче, чем спасти.Он, как слепой искристый дождик,Залётный ангел или бес.– Гляди! Подумаешь – художник!Мазила, пьяница, балбес!Пошёл ты со своей палитрой!Вот привязался, чёрт возьми!…Тебе, милой, дружить с поллитройА не с приличными людьми…Он только криво улыбнётся:– И, впрямь, за что меня любить?И в дупель к вечеру напьётся,Хоть не хотел сегодня пить.Он будет пить со всякой рванью,И проклинать такую жизнь.Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Мова – язык (укр.)
2
Гешер – мост (ивр.)
3
Никайон – уборка (ивр.)
4
Эрец Исраэль – земля Израиля (ивр.)
5
Кадиш – заупокойная молитва (ивр.)
6
Эрец Исраэль – земля Израиля (иврит).
7
Хай -жив (ивр.)
8
Иегудим, иіудим – евреи (ивр.)
9
Бокер тов – доброе утро (ивр.)
10
Фрэйлехс – веселая танцевальная мелодия (идиш).
11
Браха – благословение (ивр.)
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги
10 форматов