О любви, которой уже нет

– Ты слышал новость?

– Какую новость?

– Евреи исчезли!

– Жидов больше нет? Куда ж они подевались?

– Да кто ж их знает, они всегда находят куда уйти.

– А может они спрятались – сделали себе русские имена и растворились в народе, чтобы гадить исподтишка.

– Не похоже. Вот по телевизору передали, что в Израиле одни арабы остались. Все дома пустые, все оборудование на предприятиях выключено, во всех дверях ключи, авто припаркованы с ключами в зажигании…

– Вообщем “уходя гасите свет”. – Сергей подумал и с завистью продолжил:

– Вот арабам-то богатство досталось…

– Да oни уже начали громить.

– Кого громить? Жидов же нету…

– Все, что оставлено громят, дома сносят, заводы поджигают…

– Может боятся, что жиды вернутся?

– Арабы говорят, что им этого всего не надо, они хотят жить как их предки жили.

– А наши-то жиды – они где?..

Собеседники на минуту умолкли пытаясь привыкнуть новой реальности. Первый заговорил Сергей:

– То-то мой клиент пропал… как же без евреев-то будем, Степаныч? Умный народ да еще мало пьющий.

Ответить Степаныч не успел. Вдруг что-то щелкнуло и откуда-то зазвучал низкий ровный голос:

"Слушайте народы мои, это говорит ваш Создатель, тот кого вы зовете Яхве, Христос, Аллах или Будда. Я хочу сообщить вам свое решение. Я решил убрать от вас племя Иудейское. Более трех тысяч лет подвергалось оно преследованиям, стараясь выполнить мое задание – передать людям мои заповеди, вызвав при этом всеобщую ненависть.

Их ненавидят даже те народы, которые никогда евреев не видели. Их ненавидят те народы, среди которых иудеи жили веками и обогатили их культуру и экономику дав им писателей и художников, артистов и поэтов, банкиров и предпринимателей. Я их поместил в лучшее место, где они будут жить в мире.

Теперь мне нужен другой избранный народ, преданный мне, которому я передам свои новые заповеди. Я подумаю и вскоре сообщу свое решение. "

Голос умолк, стало тихо. Сергей неуверенно спросил:

– Это что было – спектакль по радио?

Он посмотрел на маленький радиоприемник, стоящий на тумбочке, подошел, проверил. Приемник был выключен.

– Какой там спектакль, – Степаныч глядел на стеклянную дверь ведущую в коридор, откуда доносился нарастающий шум голосов.

– Похоже они тоже это слышали.

Он посмотрел на телевизор, диктор взволнованно читал уже знакомый им текст. Вскоре начали поступать сообщения с разных концов мира, выяснилось, что голос слышали везде, причем все утверждали, что голос говорил на их родном языке. Было ясно, что мир вступил в новую эру.

Глава 2

Сергей проснулся еще до звонка будильника и сразу вскочил. Жена мирно храпела, выставив из под одеяла голый круглый зад. Он взял ее за плечо, потряс. Она недовольно потянулась, бормоча:

– Куды в такую рань, не успеешь своих жидов почистить?

– Ты что говоришь, дура! Как можно такое говорить про божьих людей?

Жена мигом проснулась, вскочила с постели, подошла к иконе, висящей в углу и быстро и мелко стала креститься:

– Прости, господи, грешницу окаянную, со сна я, не хотела…

– Давай собирайся, в церковь идем, – Сергей включил телевизор. Показывали рекламу:

"Дорогой, ты перевел все наши деньги церкви?"

"Да любимая, все сбережения."

"А наша квартира?"

" После нас отойдёт к церкви".

" Что-то ещё мы забыли…"

" На машине уже святой отец ездит, на даче теперь монастырская пасека. Что ещё могли забыть?"

" Знаю! Ломай копилку!"

Раздается детский плач: "Это мое!"

Голос матери: "Это все Божье, сынок, а мы будем Божьи ИЗБРАННИКИ!".

Церковь была переполнена. Прошел год с тех пор как слышен был голос бога, весь мир стал богомольным. Церкви, мечети и храмы переполнились молящимися.

Правда не все, католическая церковь пострадала. Прихожане помнили как 2 тысячи лет она преследовала евреев и католические церкви опустели и закрылись.

Сергей зашел в церковь, сел рядом с женой. Как обычно, вблизи сидели бабки, которые обсуждали последние новости. Сергей не прислушивался, после того, как заселили опустевшие еврейские квартиры и поделили оставшиеся бесхозными магазины и мастерские (крупную собственность делили наверху, втихую), новости перестали его интересовать. Поп, молодой парень, каких сейчас стало много – молодежь бросилась в религию, говорил громко, но монотонно, и Сергея потянуло на сон. Он тряхнул головой и невольно прислушался к соседкам:

– Слышь, Антоновна, я вчера с дьяком говорила, он уверяет, что нас должен выбрать Господь, сейчас католиков нету, наша церковь самая старая, самая истинная.

– А как быть с тем, что мы жи…, прости господи, евреев, громили?

– Дак хто ж теперь это помнит, а если что, то замолим. Чай мы не стреляли их как украинцы и прибалты в войну. Мы вера истинная, старинная, Царьградская.

Сергей расстался с женой после молебна. Обоим надо было на работу. Сергей работал в той же компании, Делал ту же работу. Сегодняшний клиент был невзрачный мужичок с бегающими глазами. Увидев Сергея он замер на секунду, затем встрепенулся и подбежал к Сергею:

– Здравствуйте, Сергей Никанорыч. Как изволите здравствовать?

– Да вот должок за тобой, Михалыч.

– Есть такое дело, виноват.

– Чего ж не отдаешь?

– Не с чего, батюшка, не с чего. Это все санкции, совсем задавили проклятые. Ходовые товары взять негде, да и рубль обесценился, никакой жизни не стало.

– Торгуй местными товарами, делай импортозамещение.

– Так не хотят покупать, Сергей Никанорыч. На днях завез партию костюмов с местной фабрики так покупатели чуть ли не плевались. Говорят – ты бы еще телогрейки завез!

Сергей помолчал. В прежние времена он бы давно выжал бы с него деньги. Но сейчас было стремно, Бог все видит, да и новых Заветов еще нет, может дать должнику в морду стало уже грехом.

– Ты, Михалыч, хоть бы часть отдал, совесть поимей.

– Да я бы с удовольствием, да не с чего. Сергей Никанорыч, может с товаров чего-нибудь в счет долга возьмете? Водочку неплохую имеем.

– Ты что, Михалыч, я что – твою водку клиенту вместо денег принесу?

– А не возьмет, то себе оставите.

Сергей на минуту задумался, затем опомнился:

– Ты что такое говоришь, прошло то время, Бог он все видит.

– Мало ли что он видит. Видит да не вмешивается, вон евреев его две тыщи лет гоняли как сидоровых коз, до газовых камер догоняли – и что? да ничего, он не вмешивался. Так что не боись, прорвемся.

Сергей шел мимо закрывшихся магазинов и ларьков по малолюдной улице. Лица немногочисленных прохожих были угрюмы и замкнуты.

– Да, лихое время, – подумал он, – всем тяжело, вон как нас зажали. Никто с нами не торгует, все нас ненавидят.

Шеф, как всегда, сидел за своим столом, просматривая какие-то бумаги, изредка поглядывая на экран телевизора, стоявшего в углу комнаты. Увидев входящего Сергея он с надеждой взглянул на него и все поняв, опустил голову.

– Плохо, по тебе видно. Клиентов много, но денег не выколотишь.

– Прости, шеф, я уж и так, и этак – нет денег, говорят, санкции задавили. Пока они не закончатся – продыху не будет.

– Да где там “закончатся”, все только начинается. Помнишь хазар?

– На которых какой-то киевский князь набеги совершал?

– Точно. Были такие степные кочевники, принявшие иудейскую веру. Так вот сейчас решили, что они были тоже избранный народ, посланный Богом в приволжскую степь, чтобы передать Божьи заповеди нашим предкам, а те возьми да перебей их всех.

Теперь киевских славян прозвали “хазаробойцы” и говорят что кровь хазар падает на наши головы, головы потомков и мы народ “хазаробойцев”.

– Кто это говорит?

– Ты же знаешь, что все христиане, кроме русских православных, объединились под эгидой “Всемирной христианской церкви”, (ВХЦ).

– Ну да.

– Там очень активна немецкая секция, у них работает трибунал по расследованию преступлений Киевской Руси против хазар, он заседает в Нюрнберге. Так вот их проповедники на каждом углу призывают наказать нас, прервать с нами все связи.

– Да, дела.

– Даже наш Президент не знает как отбелиться, он уже Крым предлагал вернуть Украине, так представь себе, она отказалась, заявила, что не хочет оскверненную “хазаробойцами” землю и быстро присоединилась к ВХЦ. И к тому же вставила шести-конечную звезду в свой герб.

– Да… Как будто киевские князья не были наши общие предки. А что мусульмане говорят?

– Они вначале превратили Израиль в песчаную пустыню в центре которой оазис, окружающий мечеть с золотым куполом, потом сделали то же со всеми арабскими странами, прихватив Турцию и Иран.

Теперь они взялись за нас, называют нас зверями и говорят, что наша кровь это кровь собак.

– Да, со всех сторон обложили. Как ты думаешь – почему мы? Мы ведь не вырезали евреев, как казаки Хмельницкого, не стреляли их, как петлюровцы, не казнили, как украинские полицаи и латыши с эстонцами?

– Ты пойми – евреи это не народ, это роль.

Это как хилый очкарик-отличник, над которым в школе все издеваются и бъют. Евреями или становятся добровольно, как прежние евреи сделали, или на эту роль опускают, как сейчас делают с нами.

Все для нас началось с политики, которая привела нас к изоляции, а дальше все на нас и набросились. Кто-то же должен быть евреем – тупым и хитрым, ленивым и трусливым, презренным и грязным, агрессивным и жестоким. Кто-то кому можно приписать свои недостатки, винить во всех бедах, презирать и ненавидеть, повышая собственное самомнение, а при случае убивать и насиловать – они ведь это заслужили.

Сергей ухмыльнулся:

– Все-таки они надеются стать избранным народом, показать Богу, что они лучше нас .

– А как ты думаешь – мы сами-то хотим стать избранным народом?

– Да я и не знаю – стоит ли?

– Гляди что с прежними евреями делали. И что они с этого имели? Шиш. Удивительно, что евреи, известные, как умелые коммерсанты, не выторговали лучшей сделки. Видно с Богом особо не поторгуешься. Так что я думаю, что нам это даром не надо, но кто меня спрашивает?

Глава 3

Сергей наклонился над колыбелькой дочери и горестно замер. Жар, идущий от маленького тельца чувствовался на расстоянии. Болезнь называлась “собачий грипп”, ранее это был вирус от которого болели только собаки, недавно он мутировал и от него стали болеть люди, болеть и умирать, смертность достигала 77%, лекарства от него не было, не было и прививки.

В России этой болезни до сих пор не было – сказалось отсутствие связей с окружающим миром. И надо же чтоб именно его дочь где-то подхватила эту заразу. Как все поздние отцы, Сергей обожал свою дочку, и теперь пытался спасти ее, невзирая на опасность заразиться самому.

Сергей достал пульт, включил телевизор. Показывали зарубежную хронику – города, опустошенные собачьим гриппом, безлюдные улицы, переполненные больницы. Голос диктора перекрывался скороговоркой переводчика: "…новая чума, занесённая к нам, как в средние века, опустошила наши города… объединимся же все в крестовом походе против хазаробойцев, врагов Господних…"

Зазвонил телефон, это был его бывший шеф. – Привет, Степаныч, – сказал Сергей, держа одной рукой трубку, в другой руке у него был ртутный термометр, показывающий температуру 39.5.

– Сергей! – голос в трубке звучал испуганно. – ты смотришь первый канал?

– Сейчас включу.

Из телевизора раздался напряженный голос диктора:

“Правительство Российской Федерации с возмущением отвергает очередной навет Запада о разработке и производстве вируса собачьего гриппа в лабораториях Российской Федерации. В ответ на ядерный шантаж мы ответим всем нашим ядерным арсеналом.”

– Что, война?

– Какая там нахрен война, когда Сибирь откололась мы потеряли половину ядерного арсенала. А вторая половина в нерабочем состоянии. Беги, спасайся.

– Куда бежать, везде нас ненавидят, здесь мой дом, здесь я и умру.

Сергей повесил трубку.

Глава 4

На улице была ранняя весна. Сергей, вышедший во двор вынести мусор в одной рубашке, зябко поежился и ускорил шаг. Счетчик Гейгера в нагрудном кармане затрещал чаще, но Сергей проигнорировал его. Ядерная боеголовка упала в десяти километрах отсюда, там радиация была хуже.

Подходя к мусорному баку он замедлил шаг, знакомый бак сегодня выглядел необычно, присмотревшись он понял – бак светился изнутри золотым огнем. В нерешительности он остановился в двух шагах от бака, не зная, что делать. Внезапно он услышал знакомый голос:

– Подойди поближе, Сергей, я хочу вручить тебе новые заповеди.

– Почему мне?– удивился Сергей – почему не Президенту или главе РПЦ?

– Я всегда имел дело с простыми людьми, такими как Авраам, Моисей, а не с их царями. Вот тебе новые заповеди. Я избрал тебя пророком, который понесет мои заповеди вначале своему народу, а затем всему миру.

– Господи, а что нам за это будет?

– Рассеяние, гонения, геноцид, всеобщая ненависть от людей и моя любовь.

Небольшой свиток выплыл из огня и лег в его руку. Свечение медленно угасло. Держа драгоценный свиток и тупо повторяя про себя ”Мы теперь избранный народ” Сергей бежал домой.

Забежав в подъезд, скудно освещенный тусклой лампочкой, качающейся на голом проводе он нетерпеливо развернул свиток и прочитал:

НовыеЗаветы

1. Не пьянствуй

2. Не скернословь

3. Чти ближнего своего

4. …

Дальше он читать не стал, рассеянно уронил свиток и, волоча забытое ведро с мусором, поплелся домой.

Записки дилетанта или Мысли вслух.

Евреи избранны? На что?

Когда Бoг создавал человека, он явно имел на уме какую-то цель. Мы не можем знать, что он ожидал от людей. Что мы знаем достоверно это то, что он был своим созданием недоволен настолько, что решил начать все сначала и утопил всех людей, а заодно и зверей, во Всемирном потопе. Общество состоящее из злобных людей, склонных к насилию и разврату, не устраивало Создателя.

Возможно Бог решил что виновата плохая генетика – ведь Ева была преступницей в его глазах. Поэтому он решил новых людей расплодить от праведника – Ноя.

Видно генетика уже тогда была лже-наука и ничего хорошего из этого не вышло. Люди опять погрязли в грехах, как будто никакого потопа не было. Создатель очевидно понял свои ошибки тоже – ведь люди ничего не знали о Нем, не знали что такое грех, не знали о грядущем наказании. Наказывать людей было все равно, что наказывать собаку.

К тому же Ему, надеюсь, стало жалко людей. Пережив гибель миллионов людей, тонущих в муках, Он решил больше такого не повторять.

Какой же у Него был выход? Как превратить человеческое стадо насильников, завистников и развратников в хороших людей – например, в либеральных американцев и европейцев, с улыбкой на лице принимающих ближне-восточных "беженцев" и мексиканских нелегалов и выплачивающих им социальные пособия?

Конечно Бoг может все, он может приказать людям и они подчинятся, но как же быть со свободой воли, лишение ее превратит человека в марионетку.

Творец решил действовать окольными путями, решая вечно актуальную задачу создания нового человека. Он решил создать группу людей через которых медленно и незаметно Он будет воспитывать все человечество. Заметьте что он не выбрал народ, народ избранников был создан Богом, произведшим его от праотца которого сам же Бог и выбрал – Авраамом, доказавшим свою преданность Творцу.

Когда народ вырос числом, он был выведен из Египта и с помощью Моисея получил заповеди от Бога. И вот тут намерения создателя раскрылись, анализируя Заповеди, мы можем придти к предположениям о том, что Бог ожидал от людей. Заповеди состоят из двух "разделов" :

1. Требование признания Единного Бога

2. Моральные требования: чти родителей, не убивай, не воруй, не завидуй, не лги и т.д.

Из чего следует, что Бог хотел создать общесство гуманных людей, честных и доброжелательных.

Далее Бог поселяет иудеев в земле Каанан, лежащей на перекрестке дорог между мировыми империями. Какое место может быть лучше для распространения веры?

Создатель дал иудеям срок для укрепления в своей вере. Еврейское государство его не интересовало, оно даже мешало Его планам, поэтому после Соломона единное государство распалось и было заменено двумя более мелкими, часто враждующими странами.

Через 300 лет евреи подверглись первому испытанию на выживание в рассеянии. Ассирийцы покорили северное царство Израиль и переселили всех иудеев в Ассирию.

Тест провалился – иудеи ассимилировались. Причина была в том что жизнь иудеев была связана с храмом, и, потеряв в изгнании доступ к храму, они потеряли религию.

Тогда эксперимент был повторен, вавилоняне разрушили храм и изгнали племя Иуды из южного царства. На этот раз иудеи создали письменную версию своей священной книги, которая помогла им сохраниться как народ и вскоре вернуться на родину и восстановить Храм.

Но цель Творца не была сохранение Иудеи и Храма, Цель была рассеять иудеев по миру, как семена, несущие Законы Божьи. Римляне разрушают Храм и рассеивают иудеев по миру. Иудеи успевают сделать две вещи: перевести религию на книжную основу и создать христианство.

Маленькая академия в Явне, созданная в дни разрушения Второго Храма, заменила Храм на Книгу, создав тем самым предпосылки для выживания иудейской религии в рассеяньи и разнесение знания о Боге ко всем народам на их пути.

Созданием же христианства иудеи распространили знание о Едином Боге и Его заповедях по всей земле. Создание Ислама завершило этот процесс.

И хотя все религии проходили через мрачные времена массовых убийств во имя Бога, находя оправдания для нарушения заповеди «Не убий», человечество сейчас намного более цивилизованно и гуманно, чем 3000 лет назад.

Золотое детство.

Нас учили с детства, что нет хороших и плохих народов – есть хорошие и плохие люди, народы же все одинаковы. Правда были небольшие исключения к которым одни люди относили евреев, другие – чукчей или армян, что и доказывалось соответствующими анекдотами.

За свои 60 с лишним лет, прожив почти половину жизни в старом добром СССР и другую половину в Америке, я убедился что это не так – существуют черты характера свойственные большиству людей и, несмотря на разброс качеств от человека к человеку, сумма этих качеств придает разным народам разный характер, создавая народы творческие или книжники, законники или завоеватели и т.п. Причем характер народа может меняться в зависимости от исторической ситуации.

Здесь я буду говорить о народах наиболее мне знакомых – российском и американском, увиденных глазами человека, жившего среди этих народов и любящего их.

В Америке русских узнают с виду. Молодых и старых, только приехавших и старожилов, одетых во все американское или в одежде, привезенной еще оттуда. Тяжело опознать только приехавших в раннем детстве или родившихся здесь. Какую-то печать оставляет наша прежняя страна, печать, которая остается с нами навсегда.

После долгих размышлений я полагаю что главное отличие – отсутствие чувства внутреннего комфорта. Я полагаю что русских узнают по смиренным глазам. Даже когда они смотрят нагло всегда чувствуется готовность смириться, подчиниться более сильному.

Откуда это берется? Я не хочы повторять рассуждения о монгольском наследии, не буду вспоминать о крепостном праве, или о том, что в то время, когда Россия собирала земли из под татар, отбивалась от лже-царевичей и т.п., в Европе было время Возрождения.

То о чем я хочу говорить вытекает из всего вышеупомянутого хотя прямой связи нет.

Я назвал это так: Подавление младенцев.

Подавление Младенцев.

Рождается новый человек. Утомленная мама передает ребенка няне и откидывается на подушку.

Няня подхватывает ребенка и ласково улюлюкая выносит его из палаты и несет в палату для только что рожденных куда имеет доступ только медперсонал. Здесь ребенка кладут в кроватку, где он и пролежит пока не придет время очередной кормежки.

Все это время он будет в основном предоставлен сам себе, он может орать, требуя сухие пелёнки, еды и чего-то там ещё известное только ему. Медперсонал занят и малочислен, родственников в роддом не допускают, ребенок, прокричав без результата, начинает чувствовать, что дела плохи, надо смиритъся и ждать.

Так закладываются первый опыт неуверенности в себе в детскую психику. Я описываю это исходя из советского опыта.

В Америке моя невестка после родов имела детей в своей палате и младенец, окруженный счастливой родней, включающей гордого отца и сюсюкающих бабушек и дедушек, начинал чувствовать, что ему кажется очень повезло и он неплохо попал.

Я глубоко убежден что основы детской психики закладывается с ранних дней и психологические травмы времен младенчества влияют на последующую жизнь.

Некоторые религии делают младенцам обрезание. Считается что дети ничего не помнят о первых днях жизни. Но может быть это и есть одна из причин по которым евреи смотрят на мир печальными глазами.

Подобная тенденция наблюдается в последующие годы жизни ребенка. В американской семье родители стараются оберечь младенца от моральных травм – его таскают на руках, не дают плакать, потакают ему сколько можно или сколько сил хватает.

Отсюда нежелание приучать к горшку – ребенку терпеливо меняют одноразовые прокладки, пока он не вырастет настолько, что сам попросится на горшок. И с ребенком разговаривают – нормальным голосом, много улыбок, читают книги с 2-3 месяцев.

Все это очень отличаеся от обычной российской семьи, как я её помню. Когда мы с Наташей создали семью в 1976 году в Волгограде, мы принесли с собой семейный уклад наших семей – я был из еврейской семьи с Украины, она из русско-белорусской семьи из Волгограда. При всей культурной разнице мы соглашались, что детей надо держать в строгости не то избалуются и на голову сядут. Поплачет и перестанет.

Мы и не могли особенно носить их на руках – я был инженером, обеспечивал семью мизерной инженерской зарплатой, ехал 2 часа в один конец на работу. Наташе досталась стирка, приготовление еды, что в квартире, которой мы называли рентованный подвал с удобствами на улице, было большой работой. Так что в том подвале часто раздавался крик младенца, когда мать была занята.

Так же было и в других советских семьях. Вряд ли укрепляло психическое здоровье детей посещение яслей, которое стало необходимым, когда ребёнку исполнился годик и матери пришлось вернуться на работу. Вечером, когда мы забирали ребёнка, нам вручали две пары мокрых колготок, всего две пары, но очень мокрые. Можно представить сколько плакала наша чистоплотная дочка привыкшая к сухим колготкам. Впрочем она выдержала только два дня – затем она серьезно заболела.

Нам пора двигаться дальше и перейти к обсуждению школы. Американская и советская школы отличаются коренным образом. В то время, когда русская школа ставит своей целью дать определённый уровень знаний и патриотизма детям, американская школа старается в первую очередь вырастить активных людей, уверенных в себе.

В американской школе детям не надо вставать, когда учитель входит в класс, ученикам не надо подымать руку, чтобы получить разрешение что-то сказать, по звонку класс разбегается, не дожидаясь разрешения учителя. То есть отсуствуют ритуалы регулярного указывания ребенку на его место, по-другому говоря, распускают и балуют детей.

Особое внимание уделяется воспитанию гражданской активности и способности вести за собой. Дети участвуют в работе кружков и организаций, часто преследуя общественно значимые цели. Они также участвуют в школьных выборных кампаниях, вырабатывая умение нравиться людям, вести их за собой. Способности к лидерству очень ценятся при приеме в высшее учебное заведение и на работу.

Что же получается из этих балованных детей? Наверное самовлюбленные эгоисты? На самом деле получаются шумные, громкоголосые, уверенные в себе, очень славные люди.

Здесь я бы хотел остановиться на минуту и обсудить следующий вопрос: кто добрее к другим людям: познавший горе, повидавший бед человек или же беспечно порхающий по жизни человек, всем обеспеченный и с детства окружённый любовью?

В Союзе мы привыкли считать что тот, кто горя хлебнул – тот понимает чужую беду, сочувствует другим людям. На самом деле мы были готовы давить друг друга в автобусах, проходили мимо людей, лежащих на улице – то ли пьяных, то ли больных.

Здесь в Америке я с огромным удивлением убедился что американцы, горя не знавшие и серьезных лишений никогда не испытавшие, ведут себя не так как ожидалось.

Нас – эмигрантов – поддерживали благотворительные фонды, финансируемые пожертвованиями частных граждан. Я видел старушек-добровольцев, помогающих тяжело– больным в больницах, религиозных евреев, купивших на пожертвования общины полностью оборудованные машины скорой помощи и доставляющих людей в больницы, причем не только евреев, а любого кто их вызовет.