Тени звезды АРЕС

Эдвард Лэнгстон, руководитель британской резидентуры МИ6 в столице моего государства, был известен своим аналитическим складом ума и безжалостной эффективностью. Он умел быть обаятельным и дружелюбным, если того требовала ситуация, но за этой маской скрывается жесткий прагматик, который без колебаний приносил в жертву чужие жизни ради выполнения миссии.

Я неспеша пододвинул к столу два стула. На один присел сам, на второй жестом показал полковнику.

– Нет, Валера, я пока постою. Как-то спокойнее так себя чувствую. – пробормотал неуверенно мой заместитель, внимательно разглядывал добычу,

– Честно, шеф, до конца не верил в успех операции. Но признаю, был не прав. Такой трофей! Это реальный успех. Представляю сейчас панику на набережной Альберта, – и Алекс удовлетворенно ударил кулаком по спящему кокону.

Пластиковая мумия уже начинала приходить в себя. Наш новый подопечный морщился, пытаясь сделать вдох, но остаточные пары десфлурана, которым мы его отравили, всё ещё слегка затуманивали его сознание.

– Дышит, – коротко бросил полковник, стоя неподалёку.

Я заметил, что когда он нервничал, то всегда в руках держал свою старую серебряную зажигалку, которой нервно щёлкал, изредка бросая взгляд на Лэнгстона.

Я молча сидел напротив пленника, скрестив руки на груди. В комнате было довольно холодно, но мне это нравилось. Холод дисциплинировал и делал атмосферу ещё более гнетущей.

Разведчик зашевелился и попытался открыть глаза. Его взгляд был мутным, но уже осмысленным. Он понял, что происходит, и попытался что-то сказать, но вместо слов вырвался только слабый хрип. Я встал со стула и сделал шаг вперёд, чтобы привлечь его внимание.

– Доброе утро, Эдвард, – произнёс я спокойно, но с лёгким нажимом на каждое слово.

– Надеюсь, ты выспался. Мы ждали, пока ты придёшь в себя.

Резидент МИ6 напрягся, взгляд его стал более сосредоточенным. Он дёрнулся, пытаясь освободиться, но полиэтиленовый кокон и клейкая армированная лента надёжно удерживали его тело на поверхности ржавого стола.

– Где я? – прохрипел он с трудом, сжав зубы от холода и слабости.

– В безопасном месте, – усмехнулся Алекс, наконец убрав зажигалку в карман.

– Ну, для нас – это точно. Для тебя – посмотрим.

Я медленно обошёл стол, остановившись за головой пленника. Лэнгстон пытался следить за мной взглядом, но положение, в котором он находился, не позволяло ему разглядеть, что я делаю.

– Ты руководишь резидентурой в этой стране, – продолжил я ровным голосом.

– Мы знаем, кто ты. Нам нужны твои контакты, схемы связи, планы операций.

Лэнгстон тяжело вздохнул, закрыв глаза на мгновение, словно пытаясь собраться с мыслями. Он всё ещё надеялся сохранять хладнокровие, но слабость тела и обстановка играли против него.

– Вы ошибаетесь… Я – простой гражданин… Вы не имеете права меня удерживать, – выдавил он сквозь зубы, с отчаянной попыткой сохранить контроль над ситуацией.

Алекс хмыкнул и прислонился к стене:

– Ух ты, шеф, мы ошиблись. Это просто гражданин, такой же как ты и я! Забавно слышать это от человека, который сейчас замотан в плёнку, как рождественский подарок.

Я шагнул вперёд, вновь оказываясь напротив его лица.

– Эдвард, давай не будем терять время на бессмысленные игры. Ты и я прекрасно понимаем, что тебе сейчас лучше быть откровенным, – я наклонился ближе, чтобы он мог видеть холод в моих глазах.

– У нас, по правде говоря, нет причин держать тебя в живых, если ты не будешь полезен. Так что решай – разговор или долгий путь в забытье.

Резидент замолчал. Видно было, как внутри него идёт борьба. Он оценивал ситуацию, пытался понять, насколько всё серьёзно. Тишину комнаты нарушал только слабый треск пускового реле мигающей лампы и тихий звук капель воды, медленно стекающих по стенам.

– Вы хотите, чтобы я сдал своих людей? – прошептал он наконец, со злостью во взгляде.

– Да, – спокойно ответил я.

– И не только людей. Поверь, через полчаса нашей «интенсивной беседы» ты сделаешь всё, о чём мы тебя попросим.

Наступила пауза. Алекс достал сигару, щёлкнул зажигалкой, но так и не закурил, просто вертел её в руках. Мы оба понимали – это только начало долгой игры.

– Что с моими людьми? – голос Лэнгстона хрипел и, надрываясь, сорвался на фальцет.

– Да не напрягайся ты так, – усмехнулся Алекс, проводя тыльной стороной руки по вспотевшему лицу пленника.

– Все, кто были в лифте, уже мертвы. Остальных, я думаю, уже арестовал полицейский спецназ.

– Скоты, – медленно просипел резидент. Он резко взглянул на меня и добавил:

– Ты, как я понял, «Сноу». Бывший резидент ЦРУ.

Он захлебнулся набежавшей слюной, резко задвигался, пытаясь сбросить обвивавшие его путы. Попытка была отчаянной, но бесполезной. Изловчившись, он плюнул с презрением в мою сторону и, с кривой усмешкой на лице, прошипел:

– Двойной агент! Мы это знали давно. Жалко, что ты поздно попался нам на глаза.

Лэнгстон повернул голову и теперь молча рассматривал Алекса.

– Жалко, – продолжал он, дёргаясь на нашем столе.

– Надо было вас обоих грохнуть заранее. Я вам, подонки, ничего не скажу. Даже не надейтесь. И у вас проблемы. Я всё ещё дипломат. Дипломатический иммунитет никто не отменял. – Британец резко и злобно рассмеялся, кивнув на свои путы.

– Я бы на вашем месте развязал меня и с почётом проводил в мой офис, пока авианосец его величества не вошёл в ваши сраные воды. Хотите рискнуть?!

В его глазах ненависть перемешалась с безумием.

Я пожал плечами, возвращаясь к стулу, развернул его и уселся верхом, положив подбородок на спинку. В голове медленно крутилась мысль о том, что Лэнгстон обладал хорошим аналитический складом ума. Не ужели мы где-то допустили ошибку в своих расчетах?! Рассматривая перекошенное от непосильной злобы лицо пытался оценить и понять базу его уверенности. Да к чёрту его дипломатический иммунитет и эти липовые бумаги прикрытия. Всё это уже не имело никакого значения. Здесь, в этих бетонных стенах, он был просто пойманной крысой, которой некуда бежать. Эта тварь завернутая в полиэтилен, даже не догадывалась, что у меня и моей группы иммунитет и лицензия на убийство. Но возможно британец был где-то прав и все может быстро измениться, как в одну, так и другую сторону. Я резко откинул стул приняв важное для себя решение. Резидент не выйдет из этих мрачных стен живым. Сначала я выжму из него все что он только знает, затем ликвидирую как последнюю сволочь – безжалостно.

Я стоял над пленником со смертельной улыбкой. Всё это время он держался нагло, слишком уверенно. Он еще не знал моих методов допроса, отточенных до совершенства. Скоро его маска, которую он создал с таким неимоверным трудом слетит, оголив его боль.

– Ты знаешь, Эдвард, – тихо начал я, с интересом наблюдая за его реакцией,

– Пока мы здесь беседуем, ваш авианосец Queen Elizabeth с пробоиной левого борта прекрасно горит где-то в доках Военно-морской базы Девонпорт. Забавно, не правда ли? Особенно если учесть, что это не несчастный случай, а моя тщательно спланированная диверсия. Мы не только вырвали тебя из вашего уютного гнезда, но и нанесли превентивный удар, который его величество ещё долго будет вспоминать с горечью. Так что твоя уверенность в дипломатическом иммунитете сейчас выглядит довольно жалко.

Лэнгстон побледнел, но продолжал держать свою агрессивную маску.

– Блефуешь, – процедил он сквозь зубы.

– Думаешь? – Алекс поднёс к его лицу телефон, на экране которого виднелись кадры огня, охватившего корабль, который медленно тонул, заваливаясь на борт.

– Если это блеф, то чертовски хороший, не находишь?

Тишина в комнате стала почти осязаемой. Поверженный британец побледнел ещё сильнее, по виску скатилась капля пота. Его челюсть сжалась, но по лёгкому дрожанию губ я понял, что он начинает осознавать масштаб происходящего. На мгновение в его взгляде мелькнуло что-то похожее на страх, но он тут же постарался спрятать это за холодной маской. Только вот теперь я знал – маска дала трещину. Теперь главное – дожать его. Первый шаг сделан, теперь он – загнанный зверь, и мне осталось только добить его.

Я молча смотрел на распластанное на столе существо постепенно теряющее человеческий облик. При всей его напыщенности и матерости в делах разведки, он оказался слаб. Нам даже не пришлось провести его через интенсивный допрос. Я был слегка растерян и не мог понять куда делся тот опытный и хладнокровный оперативник британской разведки MI6, который был готов без сожаления ликвидировать меня и моих друзей. И если Эдгарс Залитис третий секретарь посольства Латвии, сломался после получения антидота, данному субъекту хватило информации о том, что мы можем достать кого угодно и где угодно.

Я мысленно усмехнулся с удовлетворением посмотрел на ворчливого Алекса и подумал, что мимолетное решение, на «авось» с запуском одиночного дальнего дрона по причалам Девонпорт может принести хоть какой-нибудь успех. Однако, как ни странно, уверенность полковника и мастерство Сергея сыграли свою роль. Чего здесь было больше, трудно сказать, однако «Гюрза» – наш ночной охотник принес свои плоды – авианосец Queen Elizabeth тонул, захлебываясь соленой морской волною.

– Ладно, разговор, мы продолжим чуть позже, – обратился я к англичанину и с остервенением вколол ему в шею порцию барбитурата.

– Шеф, какого хрена? – удивившийся моему поведению Алекс с укором смотрел на меня и на нашу жертву.

Я двинулся к выходу из комнаты, бросив на ходу:

– Пусть спит. А нам с тобою надо кое-что обсудить!

Какая-то промозглость витала в воздухе подземелья. И что меня не удивляло, хоть мы и находились на глубине ста метров от поверхности. Судя во видеомониторингу окружающей местности, январская поземка, как кашалот, перемалывала ослепительно яркий снег, блестевший в лучах зимнего солнца.

– Где Эдгарс Залитис? – спросил я обратив внимание на притихшую Жанну.

– У себя дома, как вы и приказали! – она пытливо смотрела на меня пытаясь предсказать мои дальнейшие шаги.

– Держи его на контроле. Он нам скоро понадобится! Макс! – теперь я повернулся в сторону нашего айтишника,

– Что там с системами наблюдения в офисе англичан?

– Ничего особенного. Тихо! В офисе только два человека. Лично я их вижу впервые, – уточнил хакер внимательно всматриваясь в экран монитора.

– Так, – я посмотрел на Алекса

– Собирайся! Пока вся остальная банда бриттов находится в полиции, нам надо успеть обыскать офис. Думаю, что тяжелую артиллерию брать не будем, обойдемся «Глоками» и глушителями.

– Валера, может не будем торопиться. Давай подождем, хотя бы сутки! – полковник был немногословен в своих предложениях.

– Не думаю, что нам надо ждать. Ни ты, ни я не знаем сколько у англичан осталось спящих ячеек. А что если они их все активируют. Ты готов рисковать нашей группой?! – моему возмущению не было предела,

– Или мы зайдем в офис сейчас, или мы не попадем туда никогда. Так что выбора у нас с тобою полковник нет, – это последнее замечание вызвало у Алекса едва заметное напряжение.

Он замолчал. Я поднялся с кресла и отправился оружейную комнату экипироваться. Обернувшись на молчаливого заместителя, уточнил:

– Так ты идешь?

Алекс нахмурился, явно взвешивая мои слова. Я знал его давно – он всегда привык доверять своей интуиции, а она редко подводила его в критические моменты. Но сейчас страх сделать поспешный шаг был слишком силён. «Слишком быстро, слишком рискованно», – это читалось в его взгляде. Он ещё раз оглядел меня и помещение, словно пытаясь найти последнюю зацепку, которая могла бы оправдать его осторожность. Полковник окинул взглядом немногословных сотрудников, словно искал поддержку и тяжело вздохнул.

– Да иду я, уже иду!

К вечеру мы добрались до полупустого здания офисного центра. Молчаливые сотрудники охраны хаотично двигались по сонному холлу. Они были заняты всем чем угодно, кроме выполнения своих основных обязанностей. Даже когда двое уставших «полицейских» прошли к лифтам, зябко кутаясь от холода, охранники не обратили на нас ни малейшего внимания.

В наушнике привычно звучали команды коррекции – сухой голос Жанны сообщал нам последние данные, полученные командным центром. Остатки вчерашнего адреналина все ещё просачивались в кровь, но чувство эйфории давно исчезло. Осталась лишь привычная будничность, свойственная таким операциям.

Лифт, мерно щёлкая этажами, поднимался вверх, приближая нас к началу новой неопределённости. Рукояти «Глоков», с загнанными в стволы патронами, ещё хранили тепло наших ладоней. Минуты до начала новой акции казались вечностью. Едкий скрип тормозов лифта и тихое «дзинь» открывшейся двери выпустили нас в пустой коридор этажа, где совсем недавно бушевал пожар. Я усмехнулся и бросил взгляд на полковника, который неторопливо подошел к витражу. Он терпеливо стоял у окна, рассматривая на редких прохожих внизу. В свете уличных фонарей они казались мелкими муравьями, вечно спешащими куда-то по своим делам.

Я привычным движением проверил свой «Глок», приоткрыл затвор и, заметив блеск патрона, поймал себя на мысли, что эта мелочь почему-то всегда вызывала у меня чувство спокойствия. Это было как ритуал – проверка перед боем, которая возвращала сосредоточенность.

– Ну что, двинулись, – тихо сказал я, толкнув Алекса, всё ещё задумчиво стоявшего у окна.

Он нехотя развернулся, достал пистолет и проверил фиксацию глушителя.