Танец Огня
Я подошёл сзади и обнял маму, поцеловал её в щеку, заглянул через плечо. Оладьи румянились на сковороде, шкворча и плюясь тестом, а она смотрела на них, такая молодая, красивая. Лишь дорожки морщин да серебряные прядки у висков говорили, что мама уже давным-давно не школьница.
– Привет, – прошептал я, не в силах сдержать радость. – В честь чего оладьи?
– Горюшко ты моё, – она растрепала мне волосы, не боясь, что те попадут на еду, – просто молоко осталось просроченное, вот и сделала. Иди умывайся и садись за еду.
Я торопливо умчался в ванну, силясь вспомнить, что же это за день подсовывает мне неведомая сила, любящая насылать сны?
Сколько ни пытался, ничего не выходило, что наводило на весьма неприятные мысли. Пока что мои сны делились на две группы: отголоски ярких, светлых событий, намертво въевшихся в подкорку и не думавших пропадать из памяти даже спустя годы, либо же страшных кошмаров, безумных и сюрреалистичных, сбивающих с настроя и пугающих.
И как бы не оказалось, что сегодня у нас ночь американских ужастиков?
Наскоро почистив зубы и умывшись, я поспешил на кухню, уселся за стол и протянул пустую тарелку, пародируя чайку из старого детского мультика:
– Дай, дай, дай.
Мама обернулась с улыбкой.
– Садись давай, горе ты моё.
Я уселся за стол, она поставила тарелку, доверху наполненную изумительно пахнущими оладьями, пододвинула розеточку с вареньем и блюдце с сметаной, отвернулась.
Упрашивать себя я не заставил, схватил первую оладью, макнул её в малиновое варенье, откусил… И едва не проблевался!
Еда на зубах скрипела пеплом, а вкусом напоминала палёное мясо. Я с отвращением выплюнул угощение и едва не заорал – на стол упали куски пальцев, обугленных до черноты, оладьи же на тарелке обернулись кусками обугленной плоти, воняющей мертвечиной.
В розеточке плескалась кровь, а вместо сметаны на тарелке лежали перемешанные мозги.
Свет померк, за окном громыхнуло, полил дождь, плита дыхнула адским пламенем, взвившимся под потолок, пожирая обои, заляпанные кровью, бурую от ржавчины вытяжку и облупившийся потолок. Халат мамы удлинился, на нём ярко засияли алые пентаграммы со вписанными внутрь каббалическими символами, а на всей спине, оскалив клыкастую пасть, выступил образ рогатого демона с глазами, полными ярости.
Мама… Нет, существо, притворявшееся ею, обернулось, и я подался назад, сжимая кулаки.
Эта тварь, этот монстр, лишь отдалённо напоминал ту, что дала мне жизнь. Алокожая, зубастая, с широким носом, узкими скулами, рожками, короновавшими чело, и жёлтыми змеиными глазами, тварь не могла быть ничем, кроме обитательницы мира мёртвых.
Я вскочил, попытался было бежать, но из пола вылезли когтистые руки скелетов, накрепко схватившие голени, не дающие шевельнуться. Моя Длань Мёртвых восстала против своего господина!
Существо надвинулось и процедило:
– Ну что, готов к смерти?
Я взвыл, попытался призвать магию. Понимание иллюзорности происходящего ни капли не спасало от иррационального ужаса, лишающего рассудка, забирающего последние крохи здравого смысла.
Тварь достала из-за пояса здоровенный тесак, подняла вверх руку и с наслаждением прокричала:
– Свежее мясо!
Нож опустился.
Глава 3.
Я открыл глаза и несколько минут пытался выровнять дыхание.
Да что ж за хрень такая??? Почему мне постоянно снится какая-то невменяемая шизоидная ересь? Почему так происходит? Неужели нельзя видеть нормальные и добрые сны? Или вообще не помнить, что происходит в мире грёз?
Воспоминания о царстве демона – или падшего бога? – с которым повезло встретиться больше одного раза заставили поёжиться. Он, что ли, насылает видения? Да ну, не должен бы…
Решительно тряхнув головой, я опустил ноги на холодный мрамор пола и поглядел в окно. Светало. Бессмысленный кошмар, похоже, оказался последним в череде сновидений. И хорошо, что остальные я не запомнил.
Вздохнув, я отправился в ванную комнату, откуда вышел спустя десять минут, заметно посвежевшим и проснувшимся. Ладно, поглядим, что новый день нам несёт…
Когда вышел из комнаты и вслед за молчаливым слугой, а может и тюремщиком, проследовал в зал на первом этаже, почти все наши уже собрались там. Не хватало лишь Иоганна.
– Доброе утро, – склонил я голову, – а где профессор Горм?
– Всё там же, – послышался из-за спины голос, и я обернулся.
В зал вошла дочка синекожего чародея.
Реалта, одетая в прекрасное платье цвета морской волны, выгодно подчёркивающее её осиную талию и высокую грудь, с волосами, уложенными в сложную причёску, тяжёлым изумрудным колье и золотыми перстнями на пальцах сегодня ещё меньше походила на главу полиции.
Превосходный макияж, заставивший бы завидовать лучших корейских певцов из бойзбэндов, лишь дополнял и подчёркивал невозможное совершенство чародейки.
Она прошествовала к креслу во главе стола, уселась, царственно улыбаясь нам, после чего коротким жестом приказала слугам нести еду.
Завтрак тут оказался куда проще, нежели вчерашний пир. Вкусная овсяная каша с фруктами, сок, сыры на выбор, хлеб, булка – вот, собственно, и всё. Ничего лишнего, ничего вредного.
Я уселся и предельно вежливо кивнул госпоже.
– Доброе утро, надеюсь, вам хорошо спалось.
– Увы, не так, как хотелось бы, – с ноткой усталости в голосе ответила она. – Ваша задача, господин Аластар, показалась мне настолько интересной, что половину ночи я рылась в семейном архиве, после же разбудила старшего библиотекаря и поручила ему задание особой важности.
Во мне боролось сразу несколько чувств. Во-первых, хотелось пожалеть неизвестного работягу, которого подняли посреди ночи и отправили в каталоги. Во-вторых, следовало бы поблагодарить уважаемую госпожу, решившую – пусть и явно не бескорыстно – помочь. В-третьих, любопытство грозилось пробиться через стены осторожности и аккуратности. Я буквально ощущал, как река вопросов несётся навстречу едва держащейся плотине здравого смысла и понимал, что долго та не продержится.
Но тут на помощь пришла Морвин. Близняшка сладко улыбнулась и милым голоском спросила:
– Госпожа Реалта, и вам удалось найти что-то?
– Увы, – развела руками та. – Ровным счётом ничего. Впрочем, я не унываю, возможно, мы всё же сумеем отыскать нечто полезное сегодня, когда отправимся в закрытые архивы.
И вот тут уже я не выдержал.
– Погодите… вы возьмёте с собой нас?
Реалта удивлённо выгнула бровь:
– Да, а что?
– Ну… Архивы же закрытые. Наверное, это значит, что в них пускают не всех?
Красавица погладила гладкие фиолетовые волосы и хмыкнула.
– Я – не все. А теперь доедайте и готовьтесь, сегодняшний день будет долгим и насыщенным. Я планирую не только познакомить вас с волшебным миром знаний, но и провести экскурсию по городу. Лично.
– Но… почему? – поразился я.
– Потому что вы заинтересовали отца, а это дорогого стоит.
Она посмотрела на меня, взглянула на окружающих, вздохнула.
– Не понимаете?
Мы дружно покачали головами.
Девушка задумчиво нахмурилась, сплела пальцы в замок, потянулась грациозно, точно пантера, готовая к прыжку, после выдохнула и, прищурившись, оглядела меня с ног до головы.
– Господин иномирянин, что вы знаете о моём отце?
– Что он – один из сильнейших магов континента, наделённый редким даром.
Голос, раздавшийся от двери, заставил меня расслабиться. А вот и последний член нашей странной компании явился.
Действительно, Иоганн – уставший, осунувшийся, бледнее обычного и с мешками под глазами – стоял у входа в зал и поигрывал чешуйчатым браслетом, убирать который не собирался, несмотря на все гарантии безопасности.
Реалта тоже заметила эту игрушку и нахмурилась.
– Как я уже сказала, вопрос решён в вашу пользу, нет нужды применять крайние методы.
Иоганн сделал неопределённый жест рукой, после чего со щелчком замкнул браслет на запястье и спокойно занял своё место.
– Так будет лучше, – заметил он, – спокойней. Вы же осознаёте, что добрая воля, подкреплённая возможностью причинения невосполнимого урона, значительно лучше работает в направлении установления прочных и доверительных отношений, нежели одна лишь добрая воля?
Реалта фыркнула, точно рассерженная кошка, но возражать не стала. Спросила лишь:
– Составите нам компанию в архиве?
– Естественно, нет! Мы с Анандой вынуждены запросить допуска до средств связи и… спецсвязи, в настоящий момент присутствующих на территории Ойлеана.
– И вы его получите, – кивнула Реалта, – тут наши интересы совпадают.
– Даже не спросите о моих планах?
– Нет, – пожала она плечами. – Я знаю, что лучший специалист континента по Лесному Царю желает прийти к нам на помощь, а потому не собираюсь мешать ему. Напротив, мои подчинённые помогут вам отправить сообщения всем, кому только нужно, и убедятся, что они дойдут.
– Прекрасно. Я благодарен вам за содействие. Что же касается ранее озвученного вопроса…
Иоганн наполнил тарелку едой, после чего принялся утолять голод со скоростью, заслеживающей уважения. Было видно, что после ужина он взял себя в руки и ночью работал, не ведая отдыха. Не знаю уж, что помогло больше – время или лекарства, но эффект был очевиден.
– Так вот, – проговорил он, пережевав кашу и запив её чаем, – некоторое время назад я обрисовал товарищам по отряду примерные возможности обитателей здешних мест вообще и их господина в частности. Естественно, совершенно примерно, без углубления в теорию. Я сообщил, что Горм – маг книг, и что он – один из сильнейших и опаснейших чародеев континента, наряду с Патриком из Ночной Земли, Риманном из Эйри, Кианом Творцом Разломов, Ашвани из числа Пяти Равных, верховным шаманом Тойво и другими монстрами, подобными ему.
– Вам, – очаровательно улыбнулась Реалта. – Ты забыл упомянуть некоего Убийцу Чудовищ.
– Благодарю за столь высокую оценку моих крайне скромных возможностей.
– Сказал тот, кто намеревается дать бой главе научного совета Ойлеана в его собственном доме.
Они обменялись улыбками и дружно засмеялись.
Что ни говори, а эти двое стоили друг дружку!
Отсмеявшись, Реалта уточнила:
– У кого-нибудь еще имеются планы на сегодняшний день?
– Я желательствую прогулятельствоваться по вашему городу, – проговорила Фотини. – Не думаю, что усматривание пыльственных фолиантов развлечёт меня достаточно.
– Вам выделят гида, – любезно кивнула Реалта.
– И я с ней, – тотчас же подобрался Илэр, бросив в мою сторону извиняющийся взгляд.
– Я тоже, – коротко проговорил Нарендра, всё такой же молчаливый и собранный, как всегда.
– И я с ними, – пискнула Ганья, краснея, аки маков цвет.
Вот так мы и разделились на три группы.
По-хорошему, делать так не стоило. Да что там, надо было валить из города, и очень быстро, да вот только ситуация изменилась, причём кардинально. Рассчитывали ли на это синюшный маг с дочкой? Определённо. Выйдет ли нам это боком? Не исключено.
Имеется ли у меня выбор? Нет!
Если хочу найти хоть что-то о путешествиях по мирам, я должен остаться в Ойлеане и положиться на его хозяев. Если и не на их доброту, то хотя бы на корыстное желание выгадать от нас пользы.
На том и порешили.
***
Для нас с Морвин и Реалтой добрые хозяева подготовили всё тот же лимузин, что и вчера. Он уже ждал нас возле ограды, зажатый с двух сторон броневиками сопровождения. Девушки зашли первыми, я – следом. Стоило только сесть, и колонна покинула дворец Горма, выбравшись на трассу.
Ехали быстро, немногочисленные водители тараканами разбегались с пути кортежа. Правильное решение, я бы на их месте поступил точно так же! Тем не менее, я получил возможность внимательно рассмотреть город.
Днём Ойлеан выглядел не столь волшебно, не так чарующе, как ночью, посреди снегопада. Да, это, определённо был самый развитый и современный город из тех, в которых мне удалось побывать за полгода жизни в Дамхейне. Но до войны он, определённо, смотрелся куда живописней.
Даже сейчас, четверть тысячелетия спустя, тут хватало пустырей, а в паре мест я даже заметил развалины, до которых никому не было дела. Не прибавляли шарма и голые деревья с кустами. Летом это место утопало в зелени, зимой же смотрелось тоскливо и сиротливо.
Машин на дороге тоже оказалось не так много, как казалось вчера. Да, больше, нежели в столице гейских паладинов, но куда, куда меньше, чем в любом – даже самом задрипанном – городе России.
Зато велосипедисты и самокатчики водились тут в изрядном количестве, и это несмотря на то, что снег с проезжей части убрали далеко не везде. Для этих ребят были предусмотрены отдельные полосы, и от обилия парней и девчонок, крутящих педали, рябило в глазах.
Впрочем, находились и староверы, предпочитающие лошадей, кареты, повозки и даже телеги. Как ни странно, для них на широком проспекте тоже выделили свои полосы.
Страшно представить, что творится в здешних улочках и переулках. Наверное, такое, что даже у китайцев и индусов с их броуновским движением на дорогах глаза вылезут из орбит.
Тем не менее, пока мы ехали, я не заметил ни одной аварии, ни единого затора, ни малейших проблем. И вряд ли благодарить за это следовало лишь местные светофоры да обилие постовых. Больше походило на то, что обитатели города просто очень дисциплинированны и ответственны. Ну, либо зашуганы до невозможности.
Всласть насмотревшись на дорогу, я принялся изучать дома.
Да, как и в том же Саоле – столице Куимре, королевства, помешанного на довоенных временах – тут хватало старых многоэтажек, однако между ними, точно грибы после дождя, росли усадьбы, двух- и трёхэтажные дома и даже коттеджи.
Небоскрёбы отсутствовали как класс, зато наличествовала здоровенная электростанция, мимо которой мы проехали, а ещё – десятка полтора фабрик, работающих, судя по всему, на износ.
По крайней мере, возле них змеились вереницы въезжающих и выезжающих машин, непрерывно кормящих ненасытные фабричные утробы и забирающих порождённые ими вещи.
А ещё – мне не показалось вчера – многоэтажки отапливались не дровами – к крышам тянулись провода, подобно паутине вьющиеся над городскими улицами.
В Ойлеане производили очень много электричества, и я понятия не имел как. А потому решил воспользоваться гостеприимством нашей хозяйки, всё это время игравшей роль экскурсовода и рассказывавшей об интересных местах города.
– Госпожа, а можно задать вам вопрос? – немного невежливо прервал её я.
Реалта улыбнулась и кивнула.
– Да, конечно, спрашивайте, господин иномирянин.
– Откуда у вас столько электричества?
Уголки губ красавицы поползли вверх, замерли в гротескном подобии улыбки, вернулись в первоначальное положение.
– Какой хороший вопрос. Думаю, паладины Эйри не отказались бы услышать ответ на него. А что за это отдали бы правители Махансапа…
Она звонко рассмеялась, давая мне понять, что не по Сеньке шапка.
– Надеюсь, что у вас под городом не сидит какая-нибудь довоенная хреновина, которой скармливаете людей в обмен на электроэнергию.
Реалта рассмеялась ещё задорней, поймав недовольный и завистливый взгляд Морвин, подмигнула той, как бы невзначай проведя рукой по платью, очертившему изгиб бедра, но всё же снизошла до ответа:
– Нет, конечно. Увы, я не могу рассказать, откуда у нас есть электричество, но поверьте: мы не заключали ради него сделок с духами, богами, элементалями, демонами и кем-то там ещё. Просто примите это.
Я принял. Как будто оставалось что-то ещё.
Начавшийся разговор затухал сам собой, но неожиданно к нему подключилась Морвин.
– Госпожа, – произнесла она, старательно не глядя в прекрасное кукольное личико Реалты, – я немного не поняла насчёт силы вашего батюшки. Про вдохновение. Господин Иоганн пытался объяснять, но это как-то сложно. Не могли бы вы рассказать мне о магии книг?
Что-что, а подлизываться и делать комплименты близняшка умела всегда, и даже Реалта оценила это.
Она щёлкнула пальцами, по кончикам которых пробежал золотистый разряд, и в её руке появилась толстая записная книжка. Реалта раскрыла ту, и страницы, испещрённые светящимися символами, замелькали, сменяя друг друга.
– Мы с батюшкой – маги книг. Я лишь жалка графоманка, а он – величайший мастер. Истинный талант. Писатель, наделённый божественным даром, – с благоговением в голосе произнесла она.
А я сразу вспомнил, что Патрик ничего не говорил про второго мага книг. То ли не знал, то ли не счёл Реалту достойной упоминания.
– Не мне – жалкой подражательнице – говорить об истинном таланте, но кое-что я понимаю, – продолжила она, положив блокнот на кресло и задумчиво постукивая по его переплёту ногтями. – Книги – источник нашей мощи. Мы черпаем силу в словах, питаемся ими, как вы – сердцами и плотью зверей Пар-валена. Но чтобы создавать заклинания, мы обязаны писать. Рассказ, повесть, роман, написанный магом книги – это заклинание, каждая строчка которого напоена нашей силой. Оно способно перетряхнуть саму ткань мироздания, разорвать, значит, материальную реальность, перекрутить её, отжать, точно половую тряпку, и вывернуть наизнанку так, как это нужно хозяину. Батюшка, если пожелает, уничтожит целый город, точно его и не было никогда, захочет – обратит армию в прах.
Про это Иоганн говорил, но я не стал прерывать собеседницу. Пускай расскажет побольше интересного, может быть, узнаем что-нибудь действительно важное.
А вот Морвин решила выпендриться:
– Господин Иоганн говорил, что все ваши чары одноразовые.
Реалта вздохнула и во взгляде её не было ни раздражения, ни злости. Лишь грусть.
– Всё верно, – кивнула она, – Магия книг до абсурда могущественна, но за это приходится платить высокую цену. Прочтёшь заклинание, чары сработают – и всё кончится. Беда в том, что такие, как мы, не можем творить новые заклинания, когда пожелаем, да что там, мы не властны даже над тем, что создаём! Ловя вдохновение, я теряю себя, моей рукой ведёт Сила! А ещё маг книг должен писать – и писать хорошо, ведь всякая ерунда не обернётся всесокрушающим волшебством. И да, предвосхищая вопросы, я читала работы батюшки, как и немногочисленные избранные. Любое заклинание мага слов для постороннего – это просто лист текста, не более того. Текста хорошо написанного – или убогой графомании.
– Нас Слово зачарует лишь когда прекрасно, – неожиданно сообщил Айш-нор, – а мусор можно бросить сразу прочь. Таков закон, он создан не напрасно, бездарности талант не превозмочь.
– Благодарю, о великий, – склонилась в поклоне Реалта, – именно так, да. Слово мага книг – оружие само по себе, и оно не имеет права обладать изъянами. Отец велик, потому что его талант захватывает дух. Ну а я же, – она грустно усмехнулась, – могу лишь выдавать посредственную писанину.
На миг с Релаты спала скорлупа, личина стервозной красотки, маска, которую та столь удачно нацепила на себя, что та уже стала второй кожей, мне даже показалось, что вот сейчас получится перекинуться парой слов с настоящей хозяйкой этого роскошного тела, но увы, машина затормозила и остановилась.
Секундная слабость испарилась, пропала, перед нами вновь сидела всё та же надменная топ-модель, командующая полицией.
Дверь открылась, и она изящно выбралась наружу, улыбнувшись Морвин, и томно поинтересовавшись:
– Ну что, готовы узреть величие?
Я закинул на спину рюкзак, проверил, хорошо ли держится дробовик, после поднял с пола копьё и первым шагнул на устланный гранитными плитами широченный двор, ведущий в самый настоящий дворец.
Здание это вычурностью, позолотой, лепниной, цветными витражами, шпилями, статуями и колоннами могло с лёгкостью посрамить обиталище Горма.
Да что там, богатейший дом правителя Ойлеана смотрелся на его фоне жалко, блекло и как-то… смешно, что ли? Да, пожалуй, именно так.
– Мамочки! – пискнула Морвин.
Девчонка восхищённо охала, глядя по сторонам и хлопая длинными ресницами.
– Пи! – восхищённый Чуча переместился на плечо.
Даже у хомяка оказалось чувство прекрасного!
– Согласен, малыш, – я потрепал его по голове и угостил семечками.
Ллинг за последние месяцы как-то раздался вширь, что неудивительно, и в длину, что несколько настораживало, и уже с трудом помещался во внутреннем кармане моего плаща. Иоганн говорил, что всё в порядке, мол, у этих существ рост тела и магических сил связан друг с другом, но я так и не понял, когда меховой семкопоедатель успел прокачать навыки. Мы ж, вроде, только и делали, что бегали ото всех. Впрочем, стал больше и стал, чего бухтеть-то?
Многочисленные охранники смотрели на нашу компанию, точно на странные экспонаты, прямиком из кунсткамеры, но дисциплинированно молчали, впрочем, держа автоматы наизготовку. Модель их оружия я узнал – видел в Куимре.
И… мне показалось, или у них там планки Пикатинни?
Выяснить это не успел: Реалта жестом позвала за собой, и мы двинулись внутрь дворца.
Я, говоря честно, предполагал увидеть нечто вроде Эрмитажа, но жестоко ошибался: едва мы только вошли внутрь, как оказались в царстве пыли, тишины и Слова. Вот уж где все рассказы про странную магию синюшного колдуна казались чистой правдой!
Сразу за гардеробом, куда пришлось сдавать не только верхнюю одежду, но и всё оружие, начинались бесконечные стеллажи.
Огромные, по три, четыре, пять метров в высоту, залезающие под потолок, примостившиеся в нишах, втиснутые в каждый свободный метр, они поражали и восхищали, удивляли и радовали. Они дарили надежду!
А меж стеллажей, ровные и одинаковые, стояли ряды столов, за которыми сидели люди. Они что-то читали, конспектировали, переписывали, даже копировали – я заметил мужчину в костюме-тройке и шляпе-котелке, подошедшего к странному аппарату, щёлкнувшему по нескольким клавишам и положившему сверху раскрытую книгу.
Артефакт мигнул, а секунду спустя исторг из металлического бока лист, испещрённый текстом. Мужчина перелистнул пару страниц, вновь положил книгу и снова тыкнул по кнопкам.
Дальше я не досмотрел – Реалта уверенно вела нас вглубь хранилища, и не думая останавливаться, но это было и не важно!
Значение имело лишь обилие знаний, сохранённых и преумноженных местными жителями за двести с лишним лет, прошедших со времён великой трагедии. Гибель старого мира нанесла незаживающую рану миру новому, но его обитатели не сдавались, они пытались найти, восстановить, распространить свет прогресса.
И нельзя сказать, что безрезультатно!
Впрочем, я сомневался, что нужные мне сведения отыщутся в открытых залах. И не напрасно: Реалта и не думала останавливаться, она вела нас по залам, переходам, лестницам, спускаясь всё ниже, проникая в святая святых дворца знаний.
И чем дальше мы шли, тем больше становилось защитных артефактов, тем многочисленней становилась охрана, тем меньше света проникало через окна.
Наконец, она привела нас в подвал, откуда на лифте со стеклянными стенками пришлось спускаться в подземелья.
Мне сразу же вспомнилась Великая Пустошь и заброшенная лаборатория, окружённая мертвецами. Пришёл на ум и хозяин того места – человек, обрётший вечную жизнь ценой всего. Интересно, как он там? Надеюсь, всё же сдох. Если правильно помню, сам Айш-нор не был уверен, что моего копья хватит для успокоения твари.
К счастью, в местных подземных уровнях всё было хорошо: горел свет, тут и там ходили люди. Вот только полок стало меньше, каждая была закрыта стеклом и защищена мощными чарами, каждая охранялась.
Нас, определённо, привели туда, куда простым смертным хода нет.
– Итак, думаю, вы достаточно полюбовались на открытые залы, – звонко провозгласила Реалта, – настало время посмотреть на спецхранилище.
– Госпожа, не опасно ли приглашать нас сюда? – аккуратно уточнил я.
В ответ девушка надменно засмеялась и окинула меня взглядом манула.
– Конечно нет! Ведь вы не настолько глупы, чтобы дебоширить там, где находятся сильнейшие чародеи Ойлеана, не так ли? Даже без моего батюшки тут достаточно магов, а потому советую скрыть ауры так надёжно, как только можете, и старайтесь особо не выделяться. И не отходите от меня ни на шаг!
В этот момент лифт остановился, створки раздвинулись, и мы вышли.
К Реалте тотчас же подбежал лысый мужик, выглядевший лет на сорок. Полный, с огромными мешками под глазами и красными, точно у пыхаря со стажем, глазами, он не мог быть никем другим, кроме учёного, разбуженного ночью и отправленного выполнять срочное распоряжение дочки главы научного совета.
И я не ошибся.
– Новости? – вмиг растеряв всю свою весёлость и задор, требовательно и жёстко спросила Реалта.
– Всё… сложно, госпожа.
– Точнее!
Толстяк как-то сжался, скукожился, стал меньше, попытался мимикрировать под журнальный столик. Получилось у него это плохо.
