Поэмы пылающего ангела. 141—210-й взгляды на изображение лика святой Лузии и касания духа её

Бразилия святые роды приняла.

И вот я здесь. Блаженствую, благовествую,

С Америкой Латинской неразрывно слит.

И, чую, Вседержитель мне благоволит.

И стихославием моей любви цвету я.

Большой Взрыв

Родина, Правда и жизнь истинная

(Сто пятьдесят четвёртое касание)

Родина… то ли ты место, где мама

В муках и криках меня родила? —

Да… Только горняя Родина в храме —

В храме души, что с Небес низошла.

В истинной Родине мне по прошеньям

В сердце души Вышний искру сронил.

Искру разжёг я в молитвах блаженных

В огнь, что в очах дольный мир заслонил.

С этим огнём я пришёл в храм Лузии.

В взгляде меж нами прошла молонья.

Вспыхнул огонь наш с удвоенной силой.

Мне улыбнулась Лузия, маня:

«Руку! —

Даю… Мы в превыспреннем злате. —

Ты справедливость искал? – Она здесь.,

В церкви любви и полыменной Правды:

Ты не нашёл на Земле, чего несть».

В пламень Отчизны вступил я и понял:

«Мама, прости, Небеса мне родней».

Нежно целую её я ладони…

Нет, не из плоти – духовны оне:

Мама скончалась. Мы встретились внове,

В радостном плаче за йдясь, обнялись…

«Вот и узнал, что есть Правда и Жизнь», —

Молвила Санта-Лузия с любовью.

Исчезновение

    (Сто пятьдесят пятый взгляд на изображение святой Лузии в Сидаджи Нова в Белу-Оризонти)

Один твой взгляд – и я с Земли исчез.

Не нужно средств иных, чтоб в Рай переместиться…

Средь ангелов. Инопланетна весь.

В покое, будто смертном, счастлив я забыться,

Средой невоплощённых душ дышать —

Питаться, будто в чреве матери зародыш.

Любить – и больше ничего не знать…

Лузия, божество, ты в горнее уводишь,

Спасая от страстей, что подло бьют,

Хоть я с тобой одной лишь вечной жизни жажду.

Твои глаза на Небеса зовут…

Лечу… Нет н?жды приглашать в блаженство дважды.

Там, вместе – становлюсь я сам собой…

А тело?.. Да моё ли? – Я его не знаю.

На Родине – средь ангелов – я свой.