Цербер

– Ну а вам-то какой интерес? – почти сдался хозяин дома.

Приведенные доводы действительно имели место быть. Тракторы, комбайны и грузовики очень стары. Новых почти нет. В городах на то и живут, что в межсезонье постоянно ремонтируют изношенный до предела парк. Все чаще с горечью шутили, что скоро придется пахать на лошадях, как в докосмическую эру на Земле!

Впрочем, на лошадях и прочей тяговой скотине пашут, но не на Ра-Мире, а на совсем уж захудалых, не представляющих никакого интереса для корпораций, а значит, и для правительства Земли, планетах. Там, где жители могут прокормить только самих себя. Зачем им везти технику, если они ее не могут купить? Траты одни, а корпорации – не меценатские общества.

– Нам? Что уж тут греха таить, я представляю конкурентов «Транссайлес», сэр. Если вы станете независимыми и выйдете из-под контроля «Транссайлес», то мы станем покупать вашу продукцию по гораздо более высокой цене. Соотнесите цифры, мистер Роддем. Ваш Ра-Мир поставляет почти десять процентов всего продовольствия. Увеличьте сумму доходов как минимум, я повторяю: как минимум, в пять раз, и вы поймете, что мы вам предлагаем.

– Но почему вы обратились ко мне? – защищался из последних сил Шон Роддем. – Что я могу сделать? Ведь я всего лишь районный глава. Представитель нижней палаты Совета. Почему бы сразу не обратиться к высшим органам?…

– Высшие органы весьма довольны сложившимся положением вещей. Почему вы? Отвечу. Вы и еще несколько человек весьма уважаемы и влиятельны. Вы ратуете за свою планету и понимаете, что ее обдирают, как липку. Вместе вы в своем Совете сможете чего-то добиться. Ведь вы же избраны туда представителем от целого округа.

– Но…

Послышались шаги припоздавшей миссис Роддем. Она на подносе несла графин с каким-то напитком и стаканы. Рон опомнившись, с бешено стучащим сердцем поспешил наверх. Он впервые оказался в такой щекотливой ситуации. При нем только что вели какие-то закулисные игры! И какого масштаба! Ра-Мир против Земли! Какой-то захудалый мирок против всей мощи метрополии!

От осознания, в какие игры он впутался, Рон Финист даже забыл, зачем он вообще пришел в дом деревенского главы.

Наверху что-то упало, а вполне возможно, что-то специально бросили в стену или на пол в порыве чувств.

«Ну да, Нэнси…» – вспомнил Рон.

«Нужно будет рассказать обо всем отцу, – подумал Финист, поправляя букет и проверяя, хорошо ли на нем сидит рубашка, не расстегнута ли ширинка. – Авось, и мы в выигрыше от затевающейся игры останемся».

Вот и дверь комнаты Нэнси. Еще раз глубоко вздохнув и проведя мальцами по волосам, Рон постучал в дверь.

6

Шум за дверью прекратился, потом начался с новой силой, словно что-то куда-то убирали.

– Кто там?

– Нэнси, это я…

Дверь резко открылась, чуть не ударив Рона по лбу, хорошо, что успел отклониться.

– Ты?!! – воскликнула Нэнси с удивлением и яростью одновременно, поспешно запахивая халат одной рукой и приглаживая взъерошенные волосы другой.

Даже такой она показалась Финисту очень красивой.

– Что ты тут делаешь?!

– Пришел извиниться за вчерашнее…

Рон робко протянул цветы.

– Проходи… – немного смягчилась Нэнси, что Финист принял за хороший знак, тем более что его впустили в святая святых.

Помещение Нэнси представляла собой типичную девчачью комнату. Преобладали светлые тона, розовый. Повсюду мягкие игрушки, все эти вини-пухи и прочие пятачки…

– Ну? – требовательно произнесла Нэнси, закрыв дверь и резко обернувшись. – Опять пришел хвастаться этими…

– Ну что ты, Нэн?! – выпалил Финист, видя, как исказилось лицо девушки.

– Я надеюсь, ты их выбросил?

– Конечно, Нэн! – с готовностью с честным видом закивал Рон.

На самом деле он спрятал свою нескромную покупку в тайник. Во-первых, дорого, чтобы разбрасываться добром (их ведь изготовляли не на Ра-Мире, здесь вообще почти ничего не делали), а потом желания испытывать подобное унижение лишний раз при следующей покупке он не собирался. Ведь пригодятся же они когда-нибудь!

– Хорошо…

Нэнси наконец соизволила принять цветы и поставила их в вазу.

– У бабушки украл?

– Э-э… угу.

Сначала повисла неловкая пауза, никто не знал, как повести себя дальше. Нэнси не могла вот так просто взять и простить. Рону ничего не приходило в голову, он просто забыл, что хотел сделать. Тупо оглядываясь и теребя колени, он заметил терминал и наконец вспомнил. После чего полез в карман за билетами.

– Нэн…

– Что?

– Я тут билеты в кино купил. Подумал, может, ты в качестве доброй воли согласишься сходить со мной…

– Что это? Боевик?

– Э-э… не совсем… «2112 год»… Анонсировалось весьма прилично… В меру того, в меру этого…

«Самого», – хотел добавить Рон с фривольными нотками, но вовремя прикусил язык.

– Думаешь купить меня билетом в кино? – неожиданно для Рона заупрямилась Нэнси.

– О чем ты, Нэн?…

– О том! О том, что девушек добиваться надо! А ты взял свои эти… и думал, что я сразу же с тобой лягу, да?! Не выйдет!

– Нэн, я же извинился… – опешил Рон, не зная, что и думать по поводу этой вспышки гнева. – Да, я был не прав, сглупил. Что я еще могу сделать?

«Что ее за муха укусила? – думал он. – Насмотрелась своих любовных приключений, романов начиталась с этими слащавыми героями, теперь вот соответствуй не пойми чему…»

Он хотел сделать что-то еще помимо того, что извиниться и предложить сходить в кино, но эта ее тирада выбила его из колеи. Он мучительно вспоминал, но так и не смог выудить из памяти ускользающую мысль.

– Что сделать? – набычилась Нэнси. – Мы с тобой уже сколько вместе?

– Почти два года…

– И?…