На меже изменчивых времён

«Может, я умею летать? – пронеслась шальная мысль в его голове. – Не хочешь проверить, как раскрываются крылья? А почему бы и нет!»

В этот момент на соседней возвышенности раздались молодые голоса.

– Фу-у, – выдохнул Скобелев, вытирая со лба капли пота, – чуть в Икара-самоубийцу не сыграл, спасибо ребятам.

Уже возвращаясь назад, проходя мимо отставшей от своей группы девушки, он услышал обращённую к себе фразу:

– Не нужно искушать судьбу, это глупо.

– О чём это вы?

– Вы прекрасно знаете о чём, – серьёзно сказала она и поспешила за своими товарищами.

«Девчонка, ещё учить вздумала! – вспылил Максим, соображая, что ей ответить вдогонку, но тут же осёкся. – А как она догадалась?.. Неужели по моему виду так было всё понятно?»

Он молча глядел ей вслед, думая о странных стечениях обстоятельств, преследующих его в последнее время. Простояв на горе ещё минуту другую, Скобелев отправился в обратный путь.

Уже темнело, но Максим решил свернуть к берегу Катуни. Сняв обувь, он босиком побрёл по песочному пляжу. Прекрасное место отдыха, как любое другое в этой стране было помечено следами пребывания человека.

«Милые добрые люди, как же вы любите оставлять о себе «светлую память», – не сдержался от язвительности Скобелев, – как трогательно осознавать, что ты не один, здесь много нас».

Выбрав безлюдное место, он разделся и вошёл в ледяную воду.

– Ух! – невольно вырвалось из него.

Сделав несколько гребков, Максим сразу угодил в стремнину, которая захватила его в свои бурные объятия и понесла к мосту. Чтобы преодолеть бешеное течение ему пришлось потратить немало усилий, но река всё же успела отнести его на приличное расстояние.

Возвращаться назад Максиму пришлось уже пешком. Прихватив одежду, он направился к своему коттеджу.

Даже под струёй горячей воды его не оставляли навязчивые мысли:

«Со мной что-то происходит, уже глупо это отрицать… последние события не случайны, значит, тому причиной я сам, только я сам… но на ум ничего не приходит, а сердце просто болит. И посоветоваться не с кем, даже Серёга вряд ли поймёт, расскажи я ему о своих похождениях. Скажет, что профессиональное воображение у тебя, брат, разыгралось, или втюхиваешь мне сюжет новой книги. А сюжет-то действительно стоящий. Только как мне в нём самому разобраться?»

За окном была непроглядная ночь, только редкие фонари вдоль домиков несмело подрагивали мерцающим светом. Максим долго не мог уснуть. Вначале ему мешала музыка, доносившаяся с ближайшей дискотеки, а потом он стал невольным свидетелем довольно забавной сценки.

– Таня, открой! Открывай быстрее, проснись же! – раздался нетерпеливый и не совсем трезвый голос девушки.

Её крики сопровождались громким стуком в двери соседнего домика.

– Ничего не слышит, спит как убитая. Открывай же, Танька, открывай!

После некоторой паузы внутри домика заиграла мелодия мобильного телефона. Так продолжалось несколько раз, девушка набирала номер своей подруги, а ей ехидно отвечало музыкальное сопровождение сигнала.

– Чёрт бы тебя побрал, вот – дура! – в сердцах воскликнула девушка и принялась барабанить в окно:

– Танька, проснись, это я – Света! Ну проснись же!

– Девушка, что вы так шумите? – раздался голос проходившего мимо охранника.

– Я домой попасть не могу! – резко ответила Света.

– А что случилось, ключи забыли? – поинтересовался его напарник.

– Если бы… Подруга моя изнутри закрылась и не просыпается!

– Странно, от таких воплей мёртвый поднялся бы, – насмешливо заметил первый охранник.

– Что смешно, да?! А мне нет! Она когда перепьёт, считай, что мёртвая! – выпалила девушка, закусив от обиды губу.

– Пить нужно меньше и договариваться между собой.

– Ага, поучи еще, как нам жить! Лучше бы помогли двери открыть.

– Дверь мы не откроем, ключ с той стороны вставлен, а окно можно выставить, – резонно рассудил второй мужчина.

– Ну так делайте хоть что-то! – чуть не плача взмолилась Света. – Я уже час ищу её по территории, а она дрыхнет – дура!

После недолгой возни мужчинам удалось выставить окно, и один из них проник в помещение.

– Точно спит, красавица, – уже из дома раздался его весёлый баритон.

– Открой дверь, я устрою ей сейчас сладкую жизнь! – не терпелось повидаться с подругой Светлане.

Через несколько секунд послышался звук открывающейся двери, и звонкий девичий голос вновь нарушил тишину:

– Просыпайся, подруга, я не дам тебе сегодня спать, поднимай свою пьяную тушку!

– Ты чё, Свет… сума сошла? – ответил ничего не понимающий сонный голос Татьяны под дружный смех охранников.

Вскоре мужчины ушли, а в соседнем домике ещё несколько минут не умолкала словесная перепалка.

Только под самое утро Скобелев забылся в глубоком сне…

Максим шёл уже довольно долго, но никак не мог выйти из нескончаемого сумрачного тоннеля. Впереди маячила лишь беспросветная мгла, из глубин которой доносились звуки грустной мелодии бередившей его сердце необъяснимой тоской. Он не задумывался над тем, как здесь оказался, а только бездумно брёл поглощённый этим неотступным чувством. И вдруг на небольшом тускло освещённом пятачке Максим увидел ребёнка. Этот красивый белокурый мальчик был совсем один.

– Ты как здесь оказался, малыш? – спросил Скобелев, подойдя ближе.

– Я ждал, – ответил тот, доверчиво глядя на мужчину.

– Ждал, но кого?

– Тебя.

С изумлением он взял малыша на руки и в этот момент увидел конец тоннеля…

После завтрака Максим решил здесь больше не задерживаться и сразу же отправился на поиски попутного транспорта. Ему повезло, свободное место в маршрутном такси до Бийска, видимо, ожидало именно его. Спустя несколько часов маршрутка разгрузилась возле автовокзала.

До отправления поезда оставалось больше двух часов, и Максим надумал прогуляться по городу. Неожиданно в потоке человеческой толпы он увидел знакомую косу. Обгоняя прохожих, он со всех ног понёсся за женщиной.

– Даша!.. Даша, подождите!

На его голос обернулась незнакомая девушка:

– Это вы мне?

– Ой, ради Бога, извините, я ошибся.

– Да ничего, бывает, – улыбнулась она.

– У вас чудесная коса, она так вам идёт, берегите её, – проговорил Максим и быстро зашагал в обратную сторону.

– Спасибо…

II

Эйтан появился, когда Зорины уже заканчивали завтракать:

– Заждались, друзья мои?

– Ну наконец-то! – обрадовался Олег.

– Как я рада тебе, Эйтан, здравствуй! – с теми же чувствами поприветствовала его Арина.

– А мы уж грешным делом подумали, что ты нас списал за ненадобностью, – шутливо добавил Зорин.

Эйтан присел к столу и с улыбкой поглядел на Зориных:

– Даже не надейтесь, что отвертитесь от нового поручения, работа ещё не закончена.

– Мы готовы, только скажи что делать, – бодро отреагировал Зорин.

– Как самочувствие, пострадавший?

– Да всё уже в норме, рана практически не беспокоит. Спасибо тебе, Эйтан.

– Считай, что в расчёте.

– Какие расчёты могут быть между друзьями?! – обиделся Олег.

– Конечно, ты прав, братишка, шутка действительно неуместная.

– Эйтан, что ты с ним сделал тогда? – с неподдельным интересом спросила Арина. – Рана затянулась в тот же день, а на следующий день Олежа уже гулял по двору. Просто невероятно!

– Что делал?.. Врачевал, как умел, – загадочно улыбнулся Эйтан.

– А умеешь ты, надо сказать, просто здорово! – эмоционально отметил Олег. – В нашем мире тебе точно нет равных в этом искусстве.

– В том-то и дело… между нашими мирами огромная бездна, которая называется – знанием. Вашей цивилизации ещё предстоит её преодолеть.

– Но это же безумно долго, – послышались нотки разочарования в словах Арины.

– А как ты хотела? Нужно терпеть и верить, без этих верных спутников путь покажется невыносимым. Даже первое сознательное устремление на этом пути уже прекрасно и действенно. И это только начало, когда-нибудь первые шажки превратятся в бесконечный полёт к высшему знанию и он уже никогда не исчерпает себя, никогда. Во всяком случае, я не встречал прошедших до конца, тех, кто преступил за грань Беспредельности. А награда для всех одна – ключ от врат Истины до самых её глубин.

– От твоих слов у меня мороз по коже побежал, – призналась Арина. – Даже представить трудно, как такое можно вместить в себя, как настроиться на этот путь и идти по нему не видя конца?

– Арина, на тебя ещё давит груз земного бремени, он стар как этот мир и давно пророс в твоём сознании глубокими корнями. До тех пор пока душа на привязи трудно что-либо понять. Зависимость сильна ограничениями, они то и мешают душе освободиться от прошлого. Но каждое земное воплощение может стать шагом к себе, к пониманию своей безграничной свободы. Беда в том, что люди не желают знать, прозябая в неведении, и тем самым только отдаляют своё прозрение. Но освобождённая душа уже не мыслит себя без поиска нового, неизведанного, без полёта в Бесконечность, только там её дом. В этом и есть её особое предназначение.

– Ты знаешь, Эйтан, пока я слушал тебя, то чувствовал какую-то боль в сердце, да и сейчас чувствую… но она необъяснимая… приятная, что ли, – высказался о своих ощущениях Зорин.

– Всё правильно, Олег, дитя Истины уже шевелится в твоём сердце. Ведь сердце – это поле битвы, чувственной битвы, где сталкиваются пережитки прошлого и новое, сумевшее расцвести из глубин сознания. Само противоборство рождает томительную и в тоже время приятную боль. Исход из прошлого всегда отмечен необычными ощущениями, но это уже признаки иного пути. А он прекрасен, поверь мне.

– Я верю тебе, Эйтан, но мне постоянно чего-то не хватает, чтобы глубже разобраться в себе…

– Хорошо, я хочу вам кое-что показать, – произнёс Эйтан, – подойдите поближе и возьмите меня за руки.

Вначале Зорины провалились в пустоту, но тут же их подхватила могучая сила и понесла по длинному тёмному тоннелю, пока они не очутились в мерцающем пространстве. Этот подвижный преломляющийся океан тонкой материи дышал сознательной жизнью и, безусловно, чувствовал. Почти сразу на них обрушился вихрь всевозможных ощущений, он поднимался откуда-то изнутри, затопляя их души противоречивыми чувствами. Они слышали невнятные отзвуки далёких голосов, стоны, боль, смех и радость, всё нахлынувшее на них многообразие смешивалось в невообразимый чувственный клубок, не позволяя сосредоточиться на чём-либо конкретном.

– Где мы, Олежа? – выразила беспокойство Арина.

– Не знаю, милая, я сам ничего не понимаю…

– Не пугайтесь, друзья мои, я всё сейчас поясню, – совсем рядом раздался голос Эйтана. – Вы находитесь в психосфере Земли, за которую мы сражаемся с хаосом. Активный источник зла уже оставил её, но остатки человеческих порождений налицо, вы сами сможете в этом убедиться. Присмотритесь к обитателям этого мира, их образы сами говорят за себя.

Взяв себя в руки, Зорины уже зряче стали осматриваться в окружающем пространстве. Оказалось, что неспокойный океан жизни был наполнен многочисленными полупрозрачными обитателями, отличавшимися по форме и цвету. Интересно было то, что между «ареалами» отдельных групп существовала невидимая с первого взгляда, но ощущаемая граница.

– Посмотрите на тех бесформенных серых амёб, плавающих над вами, – вновь раздался голос Эйтана. – Это так называемые психические криттеры, нечто вроде мысленных вампиров, они-то и вытягивают энергию из повседневной жизни людей. Но созданы они самим человечеством, вернее, его бессознательным мышлением. Вся серость повседневного обихода, всё пустое, никчёмное и породило таких «мизгирей». Теперь они подросли, набрались сил, и по-прежнему питаясь мысленными отбросами людей, уже установили со многими из них обратную связь. Они уже сами питают людей их же порождениями.

– Фу, как противно, мерзкое ощущение! – своеобразно отреагировала Арина. – Неужели вся эта грязь – наши мысли и чувства?!

– К сожалению, это так. Зачастую люди даже не замечают, как порождают этих монстров. Всё начинается с малого – обиды, неприязнь, зависть, одним словом – всё то, что становится незримым рассадником хаоса.

– Эйтан, а эти багровые угловатые существа, кто они? – поинтересовался Олег. – Какой-то агрессией от них попахивает.

– Ты прав, это и есть человеческая агрессия, во всех её проявлениях: ярый эгоизм, ненависть, деспотичная власть, жестокость. Подобное притягивается подобным, а затем довлеет над психикой людей. Когда такие порождения достигают критической массы, то становятся взрывоопасными, а это уже войны и земные катаклизмы. Часть сверхтяжёлой энергии обычно оседает в недрах земной коры и до недавнего времени она питала антимиры Самеру. Сейчас ситуация несколько изменилась, но атмосфера ментально-астрального плана всё ещё остаётся удушливой. А теперь приготовьтесь к сюрпризу.

Действительно, как только они окунулись в пространство, переливающееся аметистово-золотистым светом, их ощущения сразу же изменились. Эта сфера буквально излучала тончайшую гармонию жизни, а её обитатели обладали совершенными формами, которые сияли самыми нежными тонами цветовой палитры, и звучали изумительными по красоте мелодиями.

– Смотрите, они улыбаются нам и поют! – радостно воскликнула Арина. – Сколько же здесь света и музыки!

– Удивительная гармония! Я никогда не видел ничего подобного, – поддержал её Зорин.

– Этот прекрасный мир – жемчужина человеческого сознания, обитель высоких чувств, – пояснил Эйтан. – Надеюсь, что в недалёком будущем вся психосфера станет такой.

В этот момент до них донеслись слабые отголоски каких-то взрывов, заставившие Зориных прислушаться.

– Что это было, Эйтан? – встрепенулся Олег.

– Это первые потоки «Огненного ветра», лучистые предвестники его основной силы, которая уже близка. Они сталкиваются с низковибрационными сгущениями и разряжают их, оттого и взрывы. Представляете, что могло произойти, если бы мы не остановили вирус хаоса. Вся мощь «Огненного ветра» хлынула бы на тёмные скопления, и эти столкновения потрясли бы всю планету до основания.

– Даже трудно себе представить, что нас ожидало, – невесело заметил Зорин.

– И, слава Богу, что успели, – вздохнула Арина.

После возвращения в земной мир Зорины некоторое время приходили в себя. Эйтан сознательно не тревожил друзей, давая возможность разобраться в новых ощущениях.

– Такие экскурсы, несомненно, впечатляют, но нас ждут дела. Так что прошу внимания, – чуть позже произнёс Эйтан.

– Да, конечно, мы тебя слушаем, – согласился Олег.

– Дария-Уна уже отпустила Скобелева и вскоре он будет дома.

– Как тебе это удалось? – удивилась Арина.

– Мы же не враги. Она прекрасно всё поняла и готова помогать нам в дальнейшем.

– А наши преследователи, где сейчас? – поинтересовался Олег.

– Там же. Про освобождение Скобелева им пока не известно, но не сегодня так завтра всё прояснится, и они начнут вить новую паутину. Пускай будет так. Мы уже приставили к Максиму охрану, вскоре её обнаружат и игра обострится ещё сильнее. Нам это на руку. Сейчас необходимо сделать всё возможное, чтобы Варгл не отказался от своих замыслов насчёт Скобелева. Пускай он всецело поглотит себя этой идеей и будет у нас на виду. А мы за ним присмотрим и найдём подходящий момент, чтобы захлопнуть ловушку.

– У тебя уже есть конкретные задумки? – спросил Олег.

– Кое-что имеется. Но пока об этом рано говорить, надо подождать. Вам придётся на некоторое время осесть в Тюмени, чтобы поближе узнать Максима. Позже я уточню, когда и как лучше проявить себя. А сейчас нам пора.

После этих слов Эйтан взял Зориных за руки, и они исчезли в световой вспышке.

III

«Всё что произошло со мной в мире Дарии-Уны походило на сон, красивый незабываемый сон. Мне казалось, что этот мир и есть то самое настоящее, до невозможности единственно реальное. Таинственная жизнь захватила меня полностью без остатка, я дышал ею, я чувствовал настолько остро, что с моим сердцем творилось что-то невообразимое. Моё измученное сердце, наконец, наполнилось покоем и отозвалось созвучием к жизни. Да, всё было как во сне, но я был там, был его неотъемлемой сознательной частью и воспринимал эту жизнь, как должное, как саму реальность. Так в чём же таится обман? Неужели для того чтобы ощущать себя необходимо разглядывать своё отражение в зеркале или пережёвывать пищу? Какой абсурд! Но теперь-то я знаю, что это не так…» – эти новые мысли, как птицы кружились в голове Максима и сразу находили приют в сюжете его неоконченной книги.

Возвратившись с Алтая, Скобелев уже третьи сутки не выходил из дома. О своём прибытии он сообщил только Сергею, да и то – «эсемеской», после чего отключил все телефоны. Уйдя с головой в работу, он старался не упустить даже мельчайших деталей, отпечатавшихся в его сознании. В эти дни Максим был напрочь вырван из наезженной жизненной колеи, совершенно охладел к еде и практически не спал, его возбуждённое сознание словно отключилось от земной действительности, не желая возвращаться обратно. Он до сих пор не мог вместить в себя всего произошедшего с ним, все теоретические знания прошлого в один миг поглотились яркой картиной иной реальности, постоянно стоявшей перед его глазами. И он уже понимал, что это только начало.

«Даша, Даша, ты же вывернула наизнанку мою душу! Зачем ты это сделала, зачем? Теперь всё стало по-другому, я не узнаю больше этого мира, он не мой, он чужой мне. Что я забыл ещё в нём, что?!»

Чисто автоматически Скобелев проверил электронную почту и опять обнаружил странное письмо. Его содержание несколько озадачило Максима:

«Дорогой Максим! Всё что будет происходить вокруг вас не случайно, вам придётся многое переосмыслить и понять. Но самое неприятное ожидает вас в скорых разочарованиях. Объяснение моим словам вы можете найти в третьей части вашей книги «В удушливых объятиях добродетели». Прочитайте внимательно её, и вы многое поймёте. С уважением, Родион Кальмерин».

«Опять пресловутый Родион Кальмерин, но теперь-то я знаю, что это ты, Даша… Милая Даша, что же ты хочешь этим мне сказать?» – думал он, открывая третью часть названной книги.

Примерно через час Максим поднялся из-за стола, прошёлся по комнате, и остановился возле окна. Его сердце опять разрывала тоска, непонятная и необъяснимая. Размышления мужчины прервал протяжный звонок в двери. В данный момент настроение Максима совсем не располагало к общению, и он решил не открывать. Но гость проявлял завидную настойчивость. Устав от дребезжащего звонка, Скобелев нехотя побрёл к входной двери.

– Ну ты даёшь, Макс! – с порога возмутился Сергей. – Мы уже все телефоны оборвали, а ты тут квартиру в келью превратил!

– Привет, Серёга. Только не шуми. Работал я эти дни, как проклятый, извини.

– А позвонить, успокоить, не мог?.. Да, видок что-то у тебя неважный. Ты, случайно, не заболел?

– Говорю же, работал двое суток напролёт, устал немного.

– Хорошо хоть живой, – успокоился Сергей, усаживаясь в кресло, – а то заставил ты нас понервничать, сначала на Алтае пропал, теперь в подполье ушёл. Кстати, тебя же люди искали.

– Какие люди? – встрепенулся Максим.

– Нормальные люди, приезжали с приветом от твоего Доцевича, мужчина представился другом Павла.

– А-а, от командира приезжали… Где они сейчас?

– Они на Алтай поехали, как раз в те места, где и ты был. Значит, не встретились?

– Нет.

– Что-то ты, брат, как не в себе, слова из тебя не вытянешь. Так сильно утомился?

– Да, есть немного. Всё, Серёга, на сегодня завязываю с работой, хватит уже, лучше отосплюсь.

– Правильно, Макс, выспись и возвращайся к жизни, а то со своими сюжетами точно сбрендить можешь, – Сергей в шутку покрутил рукой у виска. – А нам бы этого не хотелось.

– Вот спасибо, жалостливый ты наш, – усмехнулся Скобелев.

– Ну вот уже лучше, юмор хоть стал пробиваться. Глядишь, через денек-другой и человеческий облик примешь, – рассмеялся Глазин.

– А сейчас я на кого похож?

– На кого? Дай-ка подумать… ну, ближе всего – тень отца Гамлета… Ха-ха!

– Таинственный призрак… н-да, пожалуй, этот образ ближе сейчас мне.

– Макс, только не надо поэтизировать своё сумасшествие, – съязвил Глазин.

– Спасибо, брат, на добром слове, я всегда рассчитываю на твою искреннюю и объективную оценку, – не остался в долгу Скобелев. – Придётся самому в это поверить.

– Ладно, Макс, не грузи себя так, ты же только с природы. Где позитив эмоций?! Кстати, одна милая особа с удовольствием возьмётся помочь тебе в этом.

– Ты имеешь в виду…

– Да, Анастасию. Истомлённая долгой разлукой она целыми днями названивает нам. А Виктория ответить-то толком ничего не может, мол, приехал, а где, с кем… Ну и что ты молчишь? Неужели в лесной глуши некая загадочная амазонка покорила твоё сердце?

– Ты это к слову сказал, экспромтом? – насторожился Максим.

– А что угадал?

– Хм…

– Да-а, брат, тебя нельзя одного отпускать, это чревато, – озадаченно проговорил Сергей, но тут же резонно рассудил:

– Хотя, я же тебе не судья… хозяин – барин.

– Вот именно.

– Макс, ты если захочешь поговорить, звони в любое время и не замыкайся в себе. А в субботу мы ждём тебя на ужин. Ты только с Настей определись, а то Вика её тоже собралась пригласить. Ладно, отдыхай, я побежал, – на прощание «загрузил» его Глазин.

– Спасибо, что заскочил, Сергей, передай привет своим.

– Давай!

Глазин ушёл, а Максим ещё несколько минут прохаживался по комнате, думая о своём.

«Странно… что ни слово, то в точку, как будто знал, – забрезжило у него в голове. – А о Насте я и забыл совсем… будто и не было ничего. Даша совсем не похожа на наших женщин, она совершенно иная… такая естественная, возвышенная и свободная, и в тоже время очень сильная. Почему же мне так хорошо было с ней, немыслимо хорошо?»

Неожиданно какая-то сила подняла Максима вверх к самому потолку и, выдержав небольшую паузу, резко опустила обратно.

– Ух ты! – выдохнул Скобелев, приземлившись на ноги. – Что это было?!

«Не дай Бог, где-нибудь в общественном месте вот так зависнуть, меня же в психушку упрячут, – подумал он. – А может, всё это из-за мыслей о Даше? Ведь в последнее время я только о ней и думаю».

Махнув на всё рукой, он направился в спальную и, не раздеваясь, упал на кровать…

– Эй, просыпайся, просыпайся, говорю тебе! Что перебрал?

Скобелев открыл глаза и непонимающим взглядом уставился на милиционера, трясущего его за плечо.

– Где-то я уже это слышал, – негромко произнёс он.

– Не понял, о чём это ты? – осведомился старший милицейского наряда.

– Сержант, а в чём, собственно, дело?

– А дело в том, что парк общественное место, а ты разлёгся на лавочке и людей пугаешь!

– Парк? Вот не думал, что так меня угораздит, – удивился Скобелев, рассматривая проходивших мимо людей. – Интересно, как же я здесь очутился?

– У бутылки спроси, она всё помнит, – рассмеялся напарник сержанта.

– Слушай, пацан, твои шутки похожи на остроты дауна! – вспылил Максим.

– Чё-чё, это ты пытаешься нас оскорбить при исполнении? – оскалился парень.

– Подожди, Витя, – остановил его старший наряда. – А ну-ка предъяви нам свои документы, умник. Давай проверяй карманы, а не то в обезьяннике ночку коротать придётся.

Скобелев встал со скамейки и пристально поглядел в глаза милиционеру:

– Разве закон обязывает иметь при себе документы? Или может, я совершил преступление?

На лице старшего отразилось некое замешательство тут же сменившееся подобием раскаяния.

– Извините, гражданин, ошибочка вышла, пойдём, Витя, – как загипнотизированный произнёс он.

– Да ты что, Сергеич, он же нахамил нам!

– Пошли, говорю, молодой!

– Да как скажешь.

Когда наряд скрылся из вида, Скобелев расслабленно выдохнул и отдался нахлынувшим мыслям:

«Не хватало ещё, чтобы меня здесь увидели знакомые в таком состоянии. Ещё подумают, что запил от успеха, не выдержал гласа медных труб. А с другой стороны… да наплевать мне на это, пускай думают. Кому какое дело, что со мной происходит. Да, совсем забыл, перед тем как меня разбудили, я же видел сон. Надо его вспомнить, что-то важное в нём было, чувствую, что было».

Максим закрыл глаза, пытаясь освежить свою память…

Вокруг всё гремело от чудовищных взрывов, несметные полчища тёмных воинов были повсюду, но ему было не ведомо чувство страха. Рядом с ним летели его верные боевые соратники, сиявшие бесстрашными ликами, а впереди их ждала победа. Всей своей сущностью, всеми фибрами души Максим ощущал атмосферу космического боя, из него, как из огненного жерла выливались лучи света, поражавшие наступающих монстров. Раскалённое пространство содрогалось от немыслимого противостояния двух полюсов, казалось, ещё немного и оно не выдержит, разорвётся от напряжения! Но он знал, что за грозой всегда приходит очищение.