Огненный ветер

– И каковы же ваши планы? – поинтересовался Кадир.

– Совсем скоро произойдёт смена руководства страны на людей, способных остановить видимый хаос. В период ближайшего десятилетия предвидится стабилизация внутреннего состояния общества и восстановление политического статуса России. За это время новые вожди обязаны разрешить основные социально-экономические проблемы и дать людям надежду на лучшее. Я не говорю об окончательной победе, до неё ещё далеко, но намерения нового руководства должны заметно изменить ситуацию в стране, им нужно заручиться доверием народа.

– Доверие завоёвывается делами, – заметила Сатена, – а лицемерия и так хватает в этой стране.

– Я думаю, они способны доказать обратное.

– А какую идеологию вы хотите предложить новой России? Ведь путь развития необходимо обозначить, иначе все усилия будут напрасны, – проговорил Шаин.

– Россия не приемлет засаленных временем стандартов, поэтому её путь особый, – ответил Джун-Кэл. – Но, к сожалению, тон нашего зова поймут далеко не все. Ведь человеческое сознание, словно капризный цветок, его нужно развивать вдумчиво и постепенно, прививая стремление к высшим понятиям, иначе неприятия не избежать. Пускай вначале возникнет доверие к власти, вновь появятся символы чести, совести и справедливости. Возможно, эти принципы помогут людям принять испытание «Огненным ветром».

– Но зачем вообще сознательному обществу искусственная идеология? – проговорил Ол Розо. – Если преграды повержены и горизонты видны, остаётся только путь сознательной эволюции.

– Да, ты прав, – включился в разговор Ридан, – но до осознания эволюционных основ необходимо дорасти или хотя бы допустить такую возможность.

– Так, давайте вернёмся к основному вопросу. Что требуется от нашей группы? – прервал дискуссию Кадир.

– Владыка просил значительно усилить ваше воздействие на психосферу в ближайшее время. Так же нам необходима ваша помощь в защите Духовного Сердца России. Мы готовим расширенное наступление на позиции тьмы, и все силы будут брошены туда, – пояснил Джун-Кэл.

– Всё понятно, передай Владыке, что мы вас подстрахуем.

Джун-Кэл кивнул Ридану, чтобы тот продолжил разговор.

– Наши наблюдатели доложили, что «тёмные» планируют втянуть Странника в свою игру. Для того чтобы воздействовать на его чувства они попытаются использовать земную женщину, специально подготовленную для этой цели. Я думаю, что в конечном итоге они намерены полностью подчинить его волю, – поделился информацией и своими соображениями Ридан.

– Её необходимо нейтрализовать, я готова этим заняться! – тут же заявила Сатена.

– Сатена, это не выход из положения, надо понаблюдать за развитием событий, ведь мы не знаем, что задумал противник, – возразил Кадир.

– Мы постоянно чего-то ждём, если опять промешкаем, можем его потерять!

– После с тобой об этом поговорим! – решительно осадил её Кадир.

– Вы зондировали его сознание? – спросил Джун-Кэл, обращаясь к Кадиру.

– Да, но ничего кроме обыкновенных мыслей не обнаружили.

– Значит, он не вспомнил себя, – задумчиво промолвил Джун-Кэл. – Давайте продумаем возможности по ускорению его пробуждения. Пока мы справляемся, но уже не за горами время, когда новая сыворотка будет просто необходима.

– Может, встреча с родственниками поспособствует этому, – предположил Ол Розо, – это своего рода стрессовая ситуация.

– Но если результата не будет, то неплохо бы организовать встречу со старыми друзьями Странника, – предложила Санель, – создать для них естественную обстановку в тишине природы, желательно подальше от цивилизации. Возможно, там удастся растрясти глубины его сознания?

– А что, это мысль! – воодушевился Джун-Кэл. – Где-нибудь на Байкале подключим систему «чувственных качелей», места там с прекрасной энергетикой, глядишь, и толк будет. Как думаешь, Ридан?

– Мы спланируем появление всей компании на Байкале следующим летом, конечно, если всё не решиться раньше.

Когда гости покинули Алтайскую обитель, Кадир распустил группу, но попросил задержаться Сатену.

– Ты понимаешь, что происходит?! – жёстко спросил он.

– Я лишь хочу ему помочь… я обещала ему.

– Неужели ты забыла о предупреждениях Владыки Тайе? Ведь ты уже не являешься земной женщиной. Почему же ты до сих пор слепо поддаёшься своим чувствам? Вы не просто мужчина и женщина, вы – воины и у вас есть долг перед человечеством! Теперь-то я понимаю, почему некоторые наши предшественники не выдержал земного бремени.

– Прости, Кадир, это была минутная слабость, – виновато произнесла Сатена.

– Всё равно, я запрещаю тебе любые контакты с людьми до тех пор, пока не посчитаю, что ты готова к этому. Ты всё поняла?

– Да, поняла.

III

Раскатов шёл по улицам южно-уральского городка Миасса и не переставал удивляться изменениям, произошедшим в этой стране за одиннадцать лет его вынужденного отсутствия. Особенно ему бросалась в глаза реклама, пестрившая на зданиях и отдельных баннерах, да и автомобильный поток на улицах заметно вырос, где «надменные иномарки» выделялись своим изысканным дизайном. В Миассе он бывал лишь однажды, когда выбрался в отпуск из Афганистана, в то время его родные только что переехали в город из Приморского края.

«Да, многое здесь стало другим, новые кафе, магазины, банки… развернулись предприниматели, почувствовали своё время… И характер городка изменился, ритм стал быстрее. А люди… люди стали несколько другими, более рациональными, что ли. Какая-то незримая грань уже разделила страну на богатых и бедных. Заметно это уже, явно заметно… особенно в магазинах, где малоимущие считают последние копейки для самого необходимого. Вот она проза новой жизни», – думал про себя он.

За размышлениями он незаметно подошёл к старенькой пятиэтажке.

«Тот самый дом, – вздохнул Антон, – непростая встреча предстоит мне, непростая… но придётся пережить и это».

По узкому лестничному маршу он быстро взбежал на четвёртый этаж и замер напротив центральной квартиры, собираясь с мыслями. Затем нажал на звонок. Через приоткрытую дверь он увидел Елизавету Сергеевну. Время не пощадило женщину, она заметно постарела, серебряная прядь уже не таилась в её тёмных волосах, а когда-то излучавшие жизнерадостность глаза потускнели. Но всё равно это была его мама, которую он так любил.

– Антоша… сынок, – только и смогла произнести женщина, глотая слёзы.

– Всё, мама… всё позади, я вернулся, – почти прошептал Антон, обнимая её.

После волнительной встречи Раскатов долго успокаивал Елизавету Сергеевну ещё не осознавшую до конца своего счастья. Она не переставала плакать, но уже, наверное, больше от радости. А после обеда, за чаем с вишнёвым вареньем Антон успел коротко рассказать матери о своих мытарствах. Пока он вспоминал о скитаниях на чужбине, Елизавета Сергеевна всё разглядывала сына, стараясь запомнить каждую чёрточку на его изменившемся лице.

– Господи, где мы тебя только не искали, сынок! Обращались в милицию, военкомат, твои друзья очень сильно нам помогали, особенно Зорин Олег. Он постоянно поддерживал нас, звонил, даже приезжал несколько раз. Чего мы только уже не передумали за эти годы… А тебя всё не было.

Раскатов опустился на колени перед матерью и поцеловал её руки.

– Прости меня, мама… прости за всё.

– Ах, сынок, сынок, – вдохнула она, гладя его волосы.

Вечером в квартире Раскатовых намечалось небольшое семейное торжество по случаю возвращения «блудного сына». Когда после настойчивого звонка Антон открыл входную дверь, то не сразу узнал свою младшую сестрёнку. Он не видел её много лет, а за эти годы из худенькой угловатой девчонки Наташа превратилась в статную миловидную женщину. Она сразу же бросилась со слезами в объятия брата:

– Братик, ну как же ты мог, как ты мог!

– Прости, сестрёнка, так вышло, – сконфуженно проговорил Антон.

– Дочка, не лезь сейчас к нему в душу, он всё сам расскажет! – требовательно сказала Елизавета Сергеевна, выходя из кухни.

– Вот, познакомься, – уже более спокойным голосом произнесла сестра, вытирая платком слёзы, – это мой муж Валерий и твой племянник Илюша.

Раскатов крепко пожал руку высокому шатену с добрыми открытыми глазами.