Вождь против фюрера. Пьесы

ЕВГЕНИЙ. Хватит!

НИКОЛАЙ. Но ты говорил, что тебе нужно сто. Для ровного счета предлагаю тридцатку за Джека Лондона.

ЕВГЕНИЙ (горячо). Джека Лондона! Да я его читал ночи напролет. Мечтал быть таким, как его герои. «Мартин Иден» – моя любимая книга!

НИКОЛАЙ. Как хочешь. Я не настаиваю.

ЕВГЕНИЙ. У меня есть собрание сочинений Марка Твена.

НИКОЛАЙ. Можно и Марка Твена. Держи тридцатку. (Кладет книги в сумку и смотрит на самую нижнюю полку.) А внизу что находится?

ЕВГЕНИЙ. Это серия ЖЗЛ. В основном писатели. Шекспир, Гете, Диккенс, Лев Толстой, Горький, Вольтер…

НИКОЛАЙ. Громкие имена. Это всегда нарасхват. Давай, столкуемся.

ЕВГЕНИЙ. Нет, это неприкосновенно. Продаже не подлежит.

НИКОЛАЙ. Походить на них хочешь?

ЕВГЕНИЙ. Если и не походить, то стремиться к этому.

НИКОЛАЙ. Однако, ты парень с амбицией…

ЕВГЕНИЙ. Таким родился.

НИКОЛАЙ. Ты мне нравишься…

Из прихожей слышен звонок.

ЕВГЕНИЙ. Кто-то к нам еще. Иду открывать, а ты располагайся, чувствуй себя как дома. (Бежит в прихожую открывать дверь.)

Входит Слава. Одет просто. В одной его руке флейта с футляром, в другой – сверток, обернутый бумагой. Он в несколько подавленном состоянии.

ЕВГЕНИЙ. Слава! Рад тебя приветствовать.

СЛАВА. Здравствуй, Женька…

ЕВГЕНИЙ. Ты как будто хмурый…

СЛАВА (раздеваясь). Есть от чего… Ну, об этом потом. Хочу поздравить тебя. (Протягивая сверток.) Держи. Это мой подарок ко дню твоего рождения.

ЕВГЕНИЙ (разворачивая сверток). Пластинки?

СЛАВА. Да.

ЕВГЕНИЙ. Похоже, меня решили задарить пластинками… И что?

СЛАВА. Альбом с несколькими симфониями Бетховена.

ЕВГЕНИЙ. Симфонии Бетховена? Зачем? Ты же знаешь мое отношение к симфонической музыке…

СЛАВА. А ты знаешь до-минорную симфонию Бетховена? Это гениальная музыка. Нет человека, которому бы она не нравилась.

ЕВГЕНИЙ. Есть.

СЛАВА. Женька, сначала послушай, а потом суди.

ЕВГЕНИЙ. Ладно. Уговорил. Послушаю…

СЛАВА. Прямо сегодня!

ЕВГЕНИЙ. Можно и сегодня…

СЛАВА. Я только что из музучилища. Настроение неважное.

ЕВГЕНИЙ. Что-то случилось?

СЛАВА. Играл сегодня на вечере.

ЕВГЕНИЙ. Каком вечере?

СЛАВА. Так у нас закрытые выступления называются. Перед комиссией.

ЕВГЕНИЙ. Ну и как?

СЛАВА. Лучше не спрашивай. Всё напутал, разволновался и сбился. Словом, лажа, как говорят музыканты. Наверное, брошу флейту.

ЕВГЕНИЙ. Видишь. Я вовремя бросил виолончель.

СЛАВА. Чувствую, что музыкант из меня не получится. Правда, мой профессор иного мнения.

ЕВГЕНИЙ. Они всегда иного мнения. Меня когда-то тоже за вундеркинда приняли…

СЛАВА. Да дело не в этом. Просто я всё теряю, когда выступаю перед комиссией.

ЕВГЕНИЙ. Значит, дело в нервах?

СЛАВА. Может быть, и в нервах.

ЕВГЕНИЙ. Тогда укрепляй их!

СЛАВА. Легко сказать: укрепляй! А как?

ЕВГЕНИЙ. Советую заняться спортом, например, каратэ, как я…

СЛАВА. Нет, каратэ не для меня. Надо придумать что-нибудь другое.

ЕВГЕНИЙ. Что мы тут с тобой стоим? Идем в комнату.