Братья наши меньшие

Плотоядны – за съеденье,
Травяные – за прощенье.
И медведь подвёл итог:
«Прекращаю этот торг.
Выношу постановленье:
Отдать зайца на съеденье —
Обидеть тех, кто ест траву.
Сам его я накажу.
Ему уши оборву».
Ушки зайцев на макушке
Чуть заметны раньше были.
Зайцы в лесе, на опушке,
В маленьких избушках жили.
Медведь дальше стал читать:
«Зайца дом – конфисковать.
Уши вытянуть длинней,
Чтобы до скончанья дней
Зайцы с длинными ушами
На свет Божий появлялись
И никогда не изменялись!»
Вот метаморфоза!
Медведь уши стал тянуть
Без всякого наркоза!
Заяц плакал, и кричал, и медведя умолял,
Чтобы не так больно…
Наконец, медведь сказал:
«Ну, кажись, довольно…»
Уши длинные у зайца —
Необычный вид…
«Подлечить бы надо мужа» —
Зайчиха говорит.
У зайчихи, у неё, оставалось мумиё…

Чёрный баран

Всякая живность в деревне бывает: и птицы всякой полно, коров, коз, овец. Люди умели разговаривать со всякой животиной, и те их понимали, хоть сами и не разговаривали: человеческий язык со временем стал забываться, а понимать – понимали. И вот в одном дворе объягнилась овца и принесла трёх ягнят. Эти три пушистых комочка стали подрастать. Двое-то овечками оказались, а третий – барашек, стало быть. Овечки – одна белая, другая бурая, как медвежонок, а барашек – тот весь чёрный, как смоль, только на лбу белая звёздочка. Вот, растут сёстры с братом, резвятся на лугу. А барашек как-то меньше с овцами находился, его больше к людям тянуло. Слушал, как они говорят, как песни поют. Постепенно он научился понимать некоторые слова и (ох, умора!) пробовал даже выговаривать их. Вот хохоту-то было! Повадился он бегать на мельницу. Часами мог он стоять и глядеть, как мужики муку засыпают в мешки и грузят на телеги. Подрос барашек и превратился в красивого чёрного барана. Он мог запросто выкрикивать некоторые слова, которыми мужики награждали друг друга. К примеру: «Куда прёшь?», «Завяжи узел!», «Муку не просыпь!..» и другие. Все уже давно привыкли, что баран ходит без овец, сам по себе, и любили с ним поговорить.

Вот, прибежит он с мельницы, где любил бывать, а мужики его и спрашивают:

– Где побывал, чёрный баран?

Баран им отвечает:

– На мельнице!

– А кого ж ты там видал? – не унимаются мужики.

– Мельника-бездельника!

Мужики гогочут.

– Ну, и что ж ты там делал?

– Муку молол! – отвечает.

– А чем же?

– Рожками-ножками! – А сам ещё стучит копытцами, мотает головой!

Мужики опять:

– А били тебя?

– Скалками-палками!

– А ты что ж?

– Плакал! – Да как заблеет! Жалобно так! И бегом опять на мельницу. Вот так и было. Других баранов забивали, а этого не трогали – берегли. Уж больно интересно было с ним беседовать!

Двоячок

(монета 2к)

Собралась компания лихая:
Гриб-сморчок, горох-стручок,
Из парной приполз сверчок,
С паутинкой паучок,
Присоседился к ним колорадский
Весь в полосочку жучок.
Слово молвил гриб-сморчок:
«Братцы, я нашёл монету
Скажу сразу: двоячок.
Как делить-то её нам?»
«Её надо пополам распилить
И две отлить».
Это сделал предложение наивное
Горох-стручок.
Горячо и долго обсуждалась тема.
Выступали гриб-сморчок,
Слово брал горох-стручок.
Предложил делить монету,
Но по-своему, сверчок.
Варианты все отмёл
С паутинкой паучок,
А от денег отказался
Весь в полосочку жучок.
Три часа шло совещанье
При надутье щёк.
Результат нам неизвестен,
И поэтому – молчок.