ФАК project

"Рождество выдалось просто отличным! Через неделю мама начнёт ходить на процедуры. Доктор говорит, что шансы на выздоровление около семидесяти процентов. Тьфу, тьфу, тьфу!"

К сообщению прилагалась фотография всей его семьи. Мама и папа по середине. Дочка и младший сын справа, средний и старший – слева. Я почувствовал, как по моему носу прокатилась слеза. Всё вдруг встало на свои места. Именно этого я и хотел. Дом, в котором всегда найдётся место родным и близким. Эдакое место регулярных сборов членов семьи и лучших друзей. Большой стол, за которым все ужинают и делятся впечатлениями о том, как прошёл их день. Родовое гнездо, существующее за счёт постоянных дуновений дыхания жизни и источающее аромат поддержки и взаимопомощи.

Проведя сутки в столице, я отправился в провинцию Сием-Рип, где в течение трёх дней посетил ряд экскурсий в районе древних руин. Внушительных размеров храмовый комплекс Ангкор-Ват до сих пор стоит у меня перед глазами как наиболее величественное из увиденных мною за годы в Азии сооружений. Его руины, раскинувшиеся на бескрайних просторах местных джунглей, поразили меня своей скульптурной мощью и непоколебимой временем статью. Путешествуя по просторам этого архитектурного парка, я не переставал удивляться тому, как наши предки возводили неповторимые сооружения, на протяжении многих веков служащие украшением людской цивилизации. Построенные ещё в начале прошлого тысячелетия здания не шли ни в какое сравнение с однотипными домами, подобно грибам после дождя заполняющими улицы городов по всему миру.

Венцом моего мини-путешествия по Камбодже стало посещение расположенного на берегу Сиамского залива города-провинции под названием Сиануквиль, являющегося главным портом страны и её основным пляжным курортом. Заселившись в отель, я отправился на знаменитый Отрес – жемчужину среди местных пляжей, предлагающую богатый выбор расположенных вдоль береговой линии кафе. Это было идеальное место для вкусного и сытного ужина, который я собирался провести сидя за своей излюбленной барной стойкой, и последующей прогулки босиком по приятнейшему на ощупь песку. Отрес мог похвастаться чистотой и прозрачностью омывающей его воды и размеренностью поведения его посетителей. Если бы местные жители и приезжие туристы знали о судьбе, настигшей когда-то не менее прекрасный тайский пляж, ставший в итоге эпицентром безумных вечеринок, то они бы с ещё большим удовольствием проводили своё время на территории этой колыбели рекреации.

В силу того, что мой визит пришёлся на будний день, я не застал того большого количества людей, приезжавших сюда на выходные из столицы, которая располагалась на расстоянии двухсот километров от Сиануквиля. Однако, ближе к шести вечера произошел всплеск активности, вызванный вполне естественным и объяснимым желанием толпы полюбоваться кинематографическим закатом, который наилучшим образом открывался с берегов бывшего Сиама.

К моменту, когда я неспешно закончил свой ужин, состоящий из приготовленной на гриле рыбы с овощами, заполонившие пляж люди уже разошлись. Я заказал себе Пина коладу и преисполненный решимости отправился на прогулку, которая должна была положить конец всем спорам относительно природы местного песка. Был ли он до безумия шелковистым или всё же невероятно бархатистым? Чем дольше я бродил по этой бесподобной кварцевой суше, тем сложнее начинала мне казаться миссия, на выполнение которой я с такой лёгкостью отважился.

Я уже довольно далеко ушёл, но так и не приблизился к ответу на поставленный ранее вопрос. Отдавая себе отчёт в том, что уже завтра мне нужно было быть в Лаосе, я решил развернуться и оставить решение данной проблемы другому, ещё более сумасшедшему туристу из будущего. Согласно новой версии плана, я собирался вернуться в кафе, послужившее отправной точкой для моей экспедиции, взять себе ещё один поощрительный коктейль и отправиться ночевать в отель.

Путь назад предстоял неблизкий и должен был помочь мне ответить на новый вопрос, неожиданно возникший на горизонте. Кто были эти люди, разжёгшие костер на ранее пустовавшей местности? Я почти не сомневался в том, что это было дело рук моих собратьев-путешественников, но хотел в этом убедиться. Спустя десять минут ходьбы уже начинали виднеться их силуэты, а ещё через пять мне были видны лица этого квинтета. Судя по всему, я имел дело с двумя парочками и одинокой девушкой, которую я уже мысленно сравнил с Эстель. Если бы картина нашего с ней знакомства рисовалась на чистом холсте, то получился бы неплохой портрет двух людей в стиле ню, но на полотне моей жизни уже красовались эти несмываемые испано-англо-французские штрихи.

Увидев нагло смотрящего на них незнакомца, ребята поздоровались со мной на английском и предложили присоединиться к их уютному пикнику. Все они дружно сидели на пледе, а по периметру стояли корзинки с едой и охлаждёнными вином и шампанским, на сосудах с которыми уже виднелись следы испарины. Не успел я представиться, как мне уже протянули бокал игристого и ломоть французского багета.

"Мы бы с радостью угостили тебя вином, но кое-кто забыл взять штопор и теперь ходит по местным барам в попытках найти добрых людей, готовых его одолжить," – извинился один из парней, располагавшихся напротив меня.

"Ничего страшного, зато у меня есть это" – потряс я в воздухе манящим своей хрустящей корочкой куском хлеба. "Помнится, когда я был в Париже, то в день съедал по две таких булки. Пальчики оближешь!"

"Мы все тут из Парижа," – подхватила спутница снабдившего меня провиантом молодого человека.

"А багет этот из французского ресторанчика в пяти минутах ходьбы от пирса," – добавила её подруга, сидевшая справа от меня. Её звали Камилла. "Попробуй!"

"Просто объедение!" – изумился я потрясающе аутентичному вкусу.

"То-то же! Это Вальтон такие печёт!" – похвасталась Камилла.

"Кто такой Вальтон?"

"Это двоюродный брат моего отца. Он владеет этим рестораном, из которого мы принесли хлеб. Плюс небольшой гостиницей при нём. Там мы и остановились."

"А теперь ты расскажи нам о себе. Кто ты такой? И откуда? Что делаешь здесь?" – обрушила на меня шквал вопросов третья из девушек.

Не успел я начать, как услышал за спиной голос шестого члена их группы, отправившегося на поиски штопора. Мне даже не нужно было разворачиваться, дабы понять, что Это была Эстель. Она говорила по-французски, так как и не подозревала, что за время её отсутствия в их компанию затесался иностранец. Я встал, чтобы уступить ей место и заодно посмотреть на то, как она отреагирует на столь неожиданную встречу.

"Voir est facile, prеvoir est difficile," – слетел с её чувственных губ очередной афоризм. "Видеть легко. Трудно предвидеть," – поторопилась она любезно его для меня перевести. Мы друг другу улыбнулись. Все вокруг перестали что-либо говорить и в принципе издавать какие-либо звуки. Возможно ли было такое, что с нашей прошлой встречи её глаза стали ещё более голубыми и бездонными?

"Здравствуй, Эстель," – нарушил я тишину и предложил ей присесть. Стоило всем устроиться поудобнее, как течение прервавшегося диалога сразу же продолжилось.

"Ну, так как тебя зовут и что ты делаешь в Камбодже?" – повторила свой вопрос неугомонная девушка.

"Эммануэль, ну что ты так резко с нашим гостем. Если он захочет, то сам всё расскажет," – встала на мою защиту Эстель.

"Так я же по-доброму. Просто наш гость кажется мне очень интересным человеком, про которого мне хочется побольше узнать," – торопливо объяснила Эммануэль, произведшая на меня впечатление человека искреннего и отзывчивого.

"Всё в порядке," – разрядил я ситуацию. "С удовольствием поделюсь с вами своей историей." Рассказав им о своей жизни в России, я перешёл к повествованию о работе в Китае и закончил всё очерком про отпуск в Юго-Восточной Азии. "Так, я сначала провёл три недели в Таиланде, а сейчас подходит к концу моё пребывание в Камбодже. На очереди Лаос и Вьетнам."

"Подождите-ка минуточку! Так ты и есть тот загадочный незнакомец, с которым наша Эстель познакомилась на Вечеринке Полной Луны?" – с озарением воскликнула

"Хах, загадочный незнакомец, значит?" – бросил я игривый взгляд в сторону описавшей меня так своим друзьям девушки.

"Выбор был между ‘загадочным’ и ‘беспардонным’, так что скажи мне спасибо," – пошутила она. Все мы посмеялись, после чего Антуан, молодой человек Эммануэль, направил наш разговор в новое русло.

"Давайте уже наконец-то воспользуемся штопором, который так отважно добыла Эстель," – сказал он и потянулся за бутылкой красного вина, которое, судя по всему, было родом из того же французского ресторана, что и багет.

Ещё где-то с полчаса ребята философствовали на разные темы. На основани услышанного я сделал вывод о том, что все они были студентами одного и того же университета, которых объединяло стремление к творчеству и масштабному мышлению. Я в основном молчал, изредка отвечая на адресованные мне всё той же Эммануэль вопросы. Большую часть этого времени я провёл, наблюдая за грациозными движениями Эстель и смакуя её сладкий голос. Я всё никак не мог набраться смелости, чтобы предложить ей прогуляться со мной по ночному побережью. Я уже и думать забыл о том, что завтра мне пора было уезжать, как вдруг внезапно посетившая меня на сей счёт мысль придала мне импульс, необходимый для того, чтобы наконец-то озвучить этот вселявший в меня благоговейный страх вопрос.

"Эстель," – я посмотрел в её сторону и, убедившись в том, что она меня услышала, продолжил. "Ты не желаешь пройтись со мной по пляжу и дорассказать мне ту историю, на которой прервался наш диалог на Пхангане?" На самом деле, не существовало никакой истории. Я просто не хотел притягивать лишнее внимание со стороны. Эстель это прекрасно понимала, и её положительный ответ свидетельствовал бы о заинтересованности в общении со мной наедине.

"Ах да, та история," – подыграла она мне. "Было бы преступлением её не закончить."

После этих слов я с небывалым энтузиазмом вскочил на ноги и аккуратно взял Эстель за протянутую ею руку, чтобы помочь ей подняться с земли. Теперь я знал о её неравнодушии. Оставалось лишь грамотно воспользоваться данным фактом.

"Так что там за история, которую я тебе не успела тогда рассказать?" – дразняще спросила она, как только мы отошли от ребят. Я растянулся в улыбке.

"Пускай это будет рассказ о том, почему ты вместе со своими друзьями отправилась в путешествие по Азии. Теперь, когда я узнал их получше, я сомневаюсь в том, что всё это затевалось ради поездки на распиаренную вечеринку."

"Всё дело в том, что бабушка Камиллы родилась здесь, в Камбодже, но её семья переехала во Францию ещё до начала геноцида. Камилла никогда тут до этого не была, но после смерти grand-m?re пообещала себе, что обязательно побывает у неё на Родине. А в Таиланд мы ездили буквально на пару дней, просто потому что он рядом и глупо было бы не воспользоваться данной возможностью. Вот и ответ на твой вопрос," – объяснила мне Эстель, которая, судя по всему, пребывала в хорошем расположении духа. Нельзя было этим не воспользоваться.

"Кстати о геноциде," – выдавил я из себя дрожащим голосом, по-прежнему неуверенный в том, стоит ли продолжать мысль. Однако, мы уже довольно далеко ушли от нашей компании, и я всё-таки решил рискнуть. Как ни крути, это был единственный способ выяснить, сработает ли мой план или нет. "Несколько дней назад я посетил Туольсленг и узнал о всех подробностях, сопровождавших эти тёмные времена человеческой истории. Мне так захотелось после всего этого кого-то обнять, но я был совершенно один. Проворачивать такой трюк с прохожими или другими незнакомцами – это моветон. Но раз уж мы с тобой не такие уж и чужие друг другу люди, может быть ты поможешь мне с исполнением моего желания? Лучшего человека для этой роли и не придумаешь."

Вся моя дальнейшая жизнь висела на волоске. Именно так мне казалось в этот момент. Всё или ничего. Мгновение тёплых объятий или вечность в холодном поту. С каждой дополнительной секундой ожидания усиливалось ощущение просачивающейся в клетки моего тела малодушности. Я должен был взять себя в руки и положить этому конец.

"Молчание – знак согласия," – уверенно произнёс я и, не дожидаясь никакой другой реакции, обнял её.

Я мог чувствовать, как по всему моему телу проносятся мурашки. Их скорость значительно превышала скорость движения моих мыслей, не поспевающих за первобытными реакциями организма, который в погоне за этим морозным, но чертовски приятным покалыванием рефлекторно увеличивал силу сжатия источника столь упоительных ощущений. Я обвил Эстель своими руками словно Кракен, непреодолимо жаждущий утащить с собой на морское дно Чёрную Жемчужину и никому не желающий её отдавать.

"Биение сердца – наиболее искреннее проявление тебя и твоего тела," – прошептала она мне на ухо. Мне казалось, что тепло её дыхания способно согреть меня даже самой холодной ночью. "Теперь я знаю, что если мне захочется узнать что-то наверняка, достаточно лишь приложить голову к твоей груди всё станет ясно."

Я обхватил своими руками её плечи и слегка отодвинул, чтобы посмотреть в эти голубые глаза.

"Раз уж ты сама всё поняла, мне незачем больше скрывать свои намерения," – сказал я и незамедлительно впился в губы Эстель, испытав на себе всю силу последнего первого поцелуя в моей жизни, среди побочных эффектов от которого были головокружение, изумление и умопомрачение.

Я почувствовал, как её тело обессилило. Она растаяла в моих руках и растворилась в порыве моей страсти. Своей левой рукой я прижал её талию к себе, а правой обхватил шею, задняя поверхность которой была приятнее на ощупь даже самого лучшего в мире песка. Мы не замечали и не чувствовали никого и ничего вокруг. На этот краткий миг я был центром её мира, а она – моего.

Когда я наконец-то от неё оторвался, мы посмотрели друг другу в глаза, в которых увидели отражение самих себя и Луны, пусть и не настолько яркой и круглой, как на том острове в Таиланде, но такой нашей и родной.

"Пора возвращаться. Ребята, наверно, уже нас потеряли," – сказала Эстель, повернув голову назад в поисках единственного огненного пятна на горизонте.

"Да…" – нехотя протянул я, и мы отправились назад.

Мы шли молча, держась при этом за руки. Несмотря на время суток, на улице по-прежнему стояла отличная, безветренная погода. Капли воды, попадавшие на меня в виде брызгов от столкновения с ногами державшейся левее Эстель, свидетельствовали о том, что море ещё не успело окончательно остыть и было довольно тёплыми. Я решил воспользоваться тишиной и начал гадать на тему того, какие мысли были у неё в голове после только что произошедшего. Поток моих размышлений прервал неожиданный вопрос.

"Какой безумный поступок ты бы сейчас хотел совершить?" – обратилась ко мне Эстель. "Только не думай! Отвечай первое, что придёт на ум." Всё это время я играл в заведомо проигрышные догонялки с её разумом и чувствами, а ведь можно было просто спросить.

"Эммм…" – замялся я.