Роркх-5

Чтобы откопать самородок, надо спуститься на самое дно, а потом еще ниже. Туда, куда остальные даже не посмотрят. Под слой грязи, пыли и дерьма. Там, где-то в глубине, может оказаться что-то стоящее. Но скорей всего там тоже будет только грязь и дерьмо. Значит пойдем в следующую яму. И еще в одну. И еще. И еще. И так до тех пор, пока.

И сейчас я именно что спускался. Только не на дно, а в какую-то пещеру. Подземное капище, которое немногочисленные служители называли часовней. Мне в голову начинали закрадываться смутные подозрения. Сначала Овер нахваливает темного бога, потом оказывается, что его служители живут в пещерах. А еще они обижаются, когда я называю их пещеры пещерами. Что дальше?

Но ковров и гобеленов я так и не увидел. Даже статуй никаких не было видно, кроме изображения самого бога. Служитель привел меня в зал для молитв. Ряды скамеек с облупившейся краской, огарки свечей в нишах, мох на каменных стенах. Место не то, чтобы заброшено, но не особо за ним и следят. И вроде как это не единственное святилище Орна в Роркхе. Просто это было ближе всего к нашей базе.

Алтарь имелся. Но, по сути, это просто каменный цилиндр на полу. Ни витиеватых рун, ни надписей, ничего. Про хоть какие-то украшения я вообще молчу. Кем бы ни был братец Яра, он явный приверженец минимализма.

Я подошел к алтарю. Камень местами треснул, а поверхность покрыта слоем пыли. Поднял глаза и посмотрел на статую бога. Человек в странном рыцарском доспехе. Такое чувство, что каждая деталь лат своей формой повторяет анатомию тела. Кузнец словно пытался отобразить каждую мышцу и вену в металле. При этом я не видел никаких сочленений в доспехах, а это были точно они. Потому что если тело очень напоминало человеческую фигуру, то вот лицо явно было маской. Резко очерченные скулы и подбородок. Наросты надбровных дуг выпирают так, что вместо глаз лишь черные провалы. Шлем, да и все тело было одновременно обтекаемым и полным острых граней.

В руках бог сжимал рукоять полуторного меча с обоюдоострым лезвием. Меч воткнут в камень возле ног, а Орн стоял прямо, сложив руки на эфесе. Клинок был каким-то волнистым и толстым, словно застывший поток пламени. Если бы статуя была выполнена в цвете, то может получилось бы разобрать хоть какие-то детали, а так это просто черный монолит с провалами глазниц.

Про величину бога сложно говорить, но судя по габаритам, он был явно больше среднестатистического рыцаря в Роркхе. Походу, тот еще здоровяк.

– И что мне надо делать? – спросил я служителя.

– Садитесь и ждите. Смотрите в глаза величайшего мученика и взывайте к нему. Возможно, Орн снизойдет до ваших молитв. Вряд ли ответит, но хотя бы укажет путь.

– Ясненько. Так себе коммуникация, – поймав недовольный взгляд старого жреца, примирительно поднял ладони. – Да ладно, я не привередливый. Подожду уж.

Если с проблемой жертвоприношений пока ничего не ясно, то вопрос веры можно попытаться решить в дневное время. Для этого надо сделать так, чтобы хант «поверил» в бога. Все персонажи в Роркхе имеют какое-либо религиозное мировоззрение. Чаще всего это либо вера в Яра, либо в какого-то своего бога, если это обусловлено особенностью ханта. Но население Роркха все-таки не столь религиозно в целом. И чаще всего все персонажи являются агностиками. Чуть реже атеистами. Последние отрицают само существование любых богов и для служения не подходят. Хотя, если все же получится каким-либо способом переубедить атеиста, он обычно становится ярым фанатиком. В хорошем смысле этого слова. Пока в своем уме, разумеется. А как только сбрендит, то в плохом смысле этого слова.

Но мы же чаще всего работаем с агностиками. Это априори любой хант, у которого нет никаких особенностей в плане вероисповедания. Они не верят в богов, но и не отрицают их существования. Поэтому их проще всего убедить в том, что боги реальны. А в Роркхе это действительно так.

Других служителей в этом даже убеждать не надо, но тут возникает другая проблема. Как переманить их от одного бога к другому? Тем более от Яра к Орну. Неми сейчас как раз и занимается этим вопросом, но такой разворот сознания требует времени, плана и подготовки.

А вот с моим Роллом все гораздо проще. Он как раз агностик – хант без религии. Покажи ему бога, и он поверит. Ну, не самого бога, конечно. Но какое-нибудь там чудо или хотя бы глас божий. У служителей веселее, жахнул светящимся туманом из ладоней, и все дела. На слабеньких хантов безотказно действует.

Мой персонаж слабым никак не является. Сумбурно корявым – да. Но точно не слабым. Третья ступень, как-никак. Но Овер считает, что как раз в этом и смысл. Орн признает личную силу каждого и награждает стойких и крепких. Умом, телом и духом. Возможно, в этом и подчеркивается противоположность двух братьев. Яр дешевыми фокусами толпами заманивает хантов шестой и пятой ступени, но чтобы создать Паладина, требуются месяцы работы.

Орн наоборот, на слабака даже не взглянет, а вот сильного ханта может и отметить своим вниманием. Все это в теории, но для того я и здесь. Проверять такие штуки на собственной шкуре. Впрочем, я ведь ничего не теряю. Если бог не явится ко мне лично, то все будет в порядке. А так можно и свихнуться случайно.

Но вот служитель зажег благовония, а я почувствовал сладковатый аромат дурмана. Принюхался хорошенько, пока не получил ментальный щит. Хороший бог и трава тут забористая. Мне уже нравится.

Тело приятно расслабилось, хоть скамейка и не отличалась особым удобством. Стены начали плыть, а свечи – отбрасывать странные тени. Те словно роились под сводом пещеры, то есть часовни, словно черные насекомые. Приглядевшись к статуе бога, я протер глаза. Приход был солидным и быстрым. Иначе я не мог объяснить, почему отдельные части доспеха двигались, словно настоящие мышцы. Но ведь не бывает мышц, похожих на наплечник или, скажем, забрало? Или бывают?

Стены начали сужаться, а алтарь поплыл куда-то в сторону. В целом, можно на этом заканчивать сеанс. Что бы я тут ни увидел сейчас, хант все спишет на глюки от дурмана. Впрочем, чего еще я ожидал от жреца подвального бога. Надо будет сказать Оверу, чтобы искал другие варианты. С таким подходом неписей к своему богу нам тут ловить нечего.

Я медленно встал, опираясь о лавку. В голове все плыло, а перед глазами пространство растягивалось, словно резиновое. Слишком резкий приход. Надо подняться на свежий воздух, там отпустит. Главное, не выходить из Роркха, а то мне что-то не хочется ловить в реале подобный фантомный перенос.

Опираясь о лавки, я медленно побрел между рядами. Жрец напевал какой-то монотонный мотив. Я проковылял мимо него, но двигаться было трудно. То ли пол был неровный, то ли мои ноги стали разной длины. Впрочем, это неважно. Хоть на коленях, но я отсюда выползу.

Самое сложное было преодолеть ряды скамей. Дальше рука нащупала тяжесть и холод каменных стен коридора. Идти стало проще, опираясь на вторую поверхность. Тем более, что периодически для меня стена становилась полом. Завернув за угол, я понял, что пространство перестало шататься.

Вместо этого оно вновь принялось растягиваться, но теперь не хаотично, а вертикально вверх. Потолок ушел так далеко в высоту, что превратился в небосклон с полной луной. Следом вбок поползла другая стена, отчего я поплотнее прижался к своей, о которую опирался.

Резиновый коридор продолжал расширяться, постепенно превращаясь в улицу. А я продолжал идти вперед. Сейчас должно стать легче, ведь я почти дошел до моста, как и собирался. Когда собирался?

– Мистер Арч, – голос показался смутно знакомым. – Как неприлично с вашей стороны приходить без приглашения.

Я посмотрел через реку. На мосту стояла красивая девушка. Вытянутое лицо покрыто белой шерстью, кошачьи уши прижаты, а взгляд блестит серебром. Львица смотрела на меня, а глаза буквально источают белый свет. «Антропоморф» – всплыло в голове странное слово.

– Мистер Арч, отвернитесь. Нельзя же так откровенно разглядывать людей.

Я потупил взгляд. Не очень-то она и человек вообще-то. Да и чего тут откровенного? Ну львица с белой шерстью. Но она же в платье была. И шаль на плечах.

– Вот теперь можете смотреть, – раздался голос.

Я поднял глаза. Красивая фигура женщины все еще стояла на мосту, только вот лица теперь не разглядеть. Черты расплывались, впрочем, как и все вокруг. А собеседница тем временем продолжила:

– Что-то я сильно сомневаюсь, что вы так внезапно ворвались в мой сон, потому что спешили принести зонтик.

– Да я, как-то, знаете, – принялся оправдываться я. – И не к вам шел, так-то. Мимо проходил просто. Решил вот заглянуть. Проведать.

– И куда же вы шли по чужим сновидениям?

– В гости. К Орну. Или Ору. Это такой бог в Роркхе. Брат Яра. Вроде как.

Девушка залилась мелодичным смехом, прикрывая веером расплывающиеся черты лица. Смеется она красиво, хоть и непонятно почему.

– Я что-то не так сказал?

– Да, мистер Арч. Вы все не так сказали. Но дело даже не в этом. Зачем вы шли к мистеру Йорку? Так его имя будет звучать правильней на вашем языке.

– Хотел попросить силы. Ну там, бафы какие-нибудь.

Она снова залилась безудержным смехом. Но в этот раз взяла себя в руки куда быстрее.

– Расскажу кому – не поверят. Странник пришел просить силы у кровного врага. Вы же клялись уничтожить вечного мученика.

– Не клялся ни в чем таком, – смутился я.

– Ну да, мистер Арч. А как же вы тогда стали Странником? Или у вас в порядке вещей по чужим снам бродить?

– Да это не я вовсе. Там просто мужик в пещере… В Часовне. Траву жег. А я рядом сидел. Вот и завертелось, понимаете?

– Я-то все понимаю, мистер Арч. И вам бы объяснила, да времени нет. Будете в гостях в Ложе Лунного Затмения, спросите у них историю, они расскажут.

– Историю? – переспросил я.

– Да, про Вечного Странника и его месть. Странников, конечно, много, но у Ложи есть только эта история. Так что не ошибетесь.

– Обязательно. А что, такая длинная история?

– Очень. А вы уже просыпаетесь. Вот, раз уж вы здесь, вручу вам подарок. Это за то, что вы тогда поступили как джентльмен, мистер Арч, – с этими словами девушка протянула мне какой-то сверток из шелка. – Жаль, что хор славных воинов спел в смерти вашу оду. Но иначе было нельзя, змей должен был схватить себя за хвост.

– В Танатосе, – почему-то произнес я, разворачивая подарок. – Мы называем это Танатосом, а не смертью.

– Как скажете.