Божьи дворяне

Любопытно, что не сохранилось ни одного свидетельства об участии военно-монашеских Орденов в этом «походе христиан против христиан». И лишь впоследствии упоминаются земли, города и замки, дарованные рыцарям-монахам «франкскими» правителями завоеванных греческих областей.

«Латиняне», продержались в Константинополе до 1261 г. Их изгнал оттуда василевс ромеев Михаил Палеолог, в помощь которому «латиняне»-генуэзцы, не побоявшиеся поднять меч на своих католических братьев по вере (тон среди которых задавали вечные враги генуэзцев – венецианцы), прислали войска и 50 военных галер.

7. 5-й Крестовый поход (1217-1221 гг.)

Папа римский Иннокентий III рассматривал в качестве главной задачи своего понтификата освобождение Святой Земли от мусульман. Римский понтифик снова обратился ко всему христианству с соответствующим настоятельным призывом. По всем странам разъезжали проповедники Крестового похода. Благодаря деятельности двух выдающихся личностей крестоносное движение весной 1213 г. пережило новый подъем.

Во Франции – благодаря Иакову де Витри, позднее ставшему епископом Аккона. Он призвал рыцарей рассматривать взятие на себя креста в качестве инвеституры, в рамках которой Бог дает крестоносцам в лен Царствие Небесное, в качестве вознаграждения за участие в Крестовом походе. В Германии действовал будущий историограф этого Крестового похода, Оливер Схоластик, настоятель собора в Падерборне и знаменитый кельнский схоласт. Будучи папским легатом, Оливер в 1213-1214 г. проповедовал в Кельнской церковной провинции, в которую в то время входили епископства Люттихское (Льежское), Утрехтское (Тонгерн-Маастрихтское) и нижнесаксонские епископства Оснабрюкское, Министерское и Минденское. Если верить его «Дамьеттской истории» (Historia Damiatina), важнейшему источнику по истории 5-го Крестового похода, он один побудил к участию в нем до 5000 фризов.

После смерти великого папы Иннокентия его преемник на апостольском престоле, Гонорий III, ревностно продолжил осуществление проекта своего предшественника. Он надеялся осуществить летом 1217 г. большой Крестовый поход по морю, но не имел необходимых для этого кораблей. Лишь появление фризского флота, состоявшего из 200-300 кораблей, с крестоносцами из Фризии под руководством графа Георга фон Вида и Вильгельма Голландского на борту, придало войску пилигримов необходимую мобильность. После долгих обсуждений на военном совете в Акконе, в которых принимали участие и Магистры военно-монашеских Орденов, было, под влиянием красноречия Оливера, решено напасть вместо Иерусалима на султана Египта, чтобы, победив его, получить в свои руки, в качестве залога, объекты, которые можно было бы обменять на объекты в Святой Земле.

Целями крестоносцев были дельта Нила и порт Дамьетта. Этот город, наряду с Александрией, в то время по праву считался «вратами Египта». Он располагался на берегу одного из рукавов Нила и был защищен с тыла озером Менсалех, так что к нему было очень сложно подступиться. Ниже города через реку была перетянута громадная железная цепь, перегораживавшая ее вплоть до расположенной на острове близ западного берега крепостной башни, в которой постоянно дежурило несколько сотен воинов. Башня и цепь делали невозможными окружение и осаду города. Те, кто намеревался вторгнуться в дельту Нила, должны были предварительно захватить эту башню. И тут выяснилось, что Оливер был не только мастером слова, но и гениальным техником. Из 2 связанных между собой кораблей он сконструировал осадную башню, обшитую снаружи кожей и оснащенную штурмовыми лестницами. Теперь можно было нападать на островную башню как со стороны реки, так и со стороны суши. Фризские «паломники» совместно с тамплиерами захватили это долго служившее им преградой мусульманское укрепление.

Пока фризские «пилигримы» и рыцари Храма были заняты осадой и штурмом Нильской башни, под Дамьетту с новым войском крестоносцев, в качестве представителя папы Гонория, прибыл кардинал-легат Пелагий. Сразу же после высадки он высказал притязания на верховное командование всем Крестовым походом, на том основании, что это дело рук папы и потому должно возглавляться его представителем. К несчастью для паломников, он вообразил себе, что его духовный сан делает его способным вырабатывать окончательные решения по вопросам стратегии и военного руководства. Ради проведения в жизнь своих решений он не боялся даже угрожать церковным отлучением. Несчастливое для латинян завершение этого Крестового похода объясняется, не в последнюю очередь, действиями этого честолюбивого, но неспособного князя Церкви. А ведь поначалу Крестовым походом руководил доблестный король Иерусалимский, Жан де Бриенн, отличавшийся, кроме подлинных полководческих способностей, еще и выдающейся храбростью.

Город Дамьетта, в соответствии со своим значением «входной двери в Египет», был защищен венцом мощных стен и двенадцатью оборонительными башнями. Окружавший его заполненный водой ров был настолько широким, что по нему могли передвигаться даже морские корабли. Бой за город с переменным успехом шел в течение нескольких месяцев. Вслед за акцией нападающих следовало ответное нападение защитников города или султана, пытавшегося оказать помощь своему осажденному городу. При этом христианское войско не раз попадало в весьма опасное положение, из которого его выручали только храбрость короля, орденских рыцарей и многих других рыцарей-крестоносцев. При этом тамплиеры потеряли только убитыми 50, иоанниты – 32 рыцаря, не считая своего Маршала, а «немецкие господа» (тевтонские рыцари) – 30 членов своего Ордена.

При завоевании города имели место сцены невероятной жестокости. Все жители, за исключением небольшого их числа, которому удалось спастись, были убиты. Маленьких детей передавали в руки духовенства, чтобы окрестить их и воспитать в духе служения Церкви. Это был, несомненно, довольно своеобразный метод увеличивать число христиан, но и мусульмане в сходных случаях действовали аналогично, пополняя за счет христианских мальчиков ряды своих отборных войск – египетских мамелюков, а позднее – турецких янычар. Между завоевателями вспыхнули кровавые распри из-за захваченных в городе сокровищ и богатств. Положить им конец удалось лишь благодаря вмешательству короля Жана, иоаннитов и тамплиеров. Вновь проявилась также давняя вражда между кардиналом Пелагием и королем Жаном. И тот, и другой предъявили претензии на владение городом. В конце концов, окончательное решение было оставлено за папой или римско-германским императором Фридрихом II, прибытие которого ожидалось в скором времени.

Эти первоначальные успехи весьма позитивно сказались на положении «латинян», тем более, что вскоре удалось захватить также г. Танис на озере Менсалех, нынешний Порт-Саид. Крестоносцы предавались иллюзиям, что судьба ислама на Ниле уже решена, а господство Креста там полностью гарантировано. В действительности же они сделали всего лишь первый шаг, поскольку им по-прежнему противостоял султан со своими войсками, которые могли быть дополнительно усилены многочисленными воинскими контингентами братьев султана. Вопрос был окончательно решен, когда предводители войска крестоносцев поддались давлению кардинала-легата и решили завоевать Каир и покорить другие египетские земли. Султан, который до той поры путем обходных маневров избегал прямых военных столкновений, понял, что пробил час нанести поражение христианам. Поначалу христианское войско двинулось вверх по течению Нила. Пройдя 30 миль, оно сумело захватить Шарм-аш-Шейх и продолжить наступление на расстоянии еще примерно 25 миль, пока их войско не остановилось в конце полуострова в дельте Нила между главным руслом реки и одним из ее рукавов. На другом берегу Нила стоял султан с сильным войском, готовый помешать переправе христиан.

Поскольку султан был достаточно миролюбивым человеком, он еще раньше сделал христианам мирное предложение. Теперь он повторил его, хотя на этот раз поставил им иные условия. Требовалось отказаться от ведения военных действий поначалу в течение 30, затем 20 лет. Кроме того, он предложил возвратить христианам все королевство Иерусалимское, выплачивать им ежегодную дань в размере 15000 золотых, освободить всех имевшихся в Каире и Дамаске рабов-христиан и, наконец, предоставить им столько денег, чтобы их хватило на восстановление в полном объеме оборонительных укреплений Иерусалиме, снесенных за последние десятилетия. Эти предложения были отклонены легатом. По стратегическим соображениям его поддержали также рыцарские Ордены. Согласно их представлениям, не было никакой возможности защищать Восточную Иорданию, поскольку расположенные в Галилее замки были разрушены и не обеспечивали обороны Святой Земли, а пункт о возврате христианам крепостей Керак и Монреаль, расположенных на юге страны, не был включен султаном в мирные предложения. Так был упущен важный шанс. В случае принятия этих предложений удалось бы исправить ситуацию, сложившуюся после поражения «латинян» при Хиттине, и Иерусалим снова стал бы доступным для западных христиан без дальнейшего кровопролития.

Только после этого кардинал-легат Пелагий удосужился начать мирные переговоры, завершенные после долгих колебаний с той и с другой стороны. Хотя судьба христианского войска полностью зависело от милости или немилости султана, он оставался по-прежнему великодушным и готовым пойти «латинянам» навстречу. В случае заключения мирного договора сроком на 8 лет он был готов не только дать «франкам» беспрепятственно уйти, но и выпустить на свободу всех пленников, находившихся в Египте и Сирии. От христиан же требовалось очистить Дамьетту и все другие захваченные ими египетские территории. Кроме того, они должны были освободить своих пленников, и, кроме того, мир должен был быть подтвержден римско-германским императором Фридрихом II. Чтобы гарантировать соблюдение мирного договора, султан потребовал от крестоносцев обмена заложниками. Договор был заключен 30 августа 1221 г. Был произведен обмен заложниками, султан вместе со своими братьями и эмирами поклялся соблюдать договор. В качестве заложников он, наряду со своим сыном и наследником престола, передал «латинянам» ряд своих военачальников. Заложниками с христианской стороны выступили кардинал, король Иерусалимский Жан де Бриенн, Магистры трех военно-монашеских Орденов (госпитальеров, тамплиеров и «тевтонов») и 18 других видных представителей крестоносного воинства.

Поистине постыдной для христиан была та забота, которой султан окружил их разбитое войско. Он не только стал снабжать его продовольствием, поскольку собственное продовольствие у них подошло к концу, но и перевез его вниз по Нилу на своих кораблях, а частично даже доставил в Аккон или на родину. Оливер Схоластик пишет об этом:

«Сей муж, чье сердце Господь побудил к подобным мягкости и милосердию, который, не будучи христианином, проявил столь много христианских качеств, казался призванным к тому, чтобы обратиться от ложной веры лжепророка к Христову Евангелию…»

Он направил султану письмо, в котором подробно ознакомил его с христианством и призвал его перейти в христианскую веру. Оливер, в частности, писал:

«От начала мира не было еще известно примера подобной доброты в отношении воинов, окруженных многочисленными врагами. Ибо, когда Господь предал нас в руки Твои, мы познали Тебя не как тирана или господина, но как отца-благодетеля, как помощника в опасностях, как друга наших предводителей, причастного нашим тяготам. Нашим вельможам, пребывавшим в Твоем лагере в качестве заложников, Ты воздал честь драгоценностями, коими в избытке владеет Египет, а, сверх того, щедрыми дарами, посещениями вместе с Твоими братьями, нам же, малым, не имевшими никакой защиты, ты ежедневно посылал 20-30000 хлебов и корма для вьючных животных, не требуя взамен никакой платы. Ты подвозил нам питание по мосту, который ты построил через реку и тем самым сделал для нас доступным то, что было нам недоступно. Ты оберегал нас и наше имущество, как зеницу ока. Если наши вьючные животные сбивались с пути, их приводили обратно в наш лагерь и возвращали хозяевам.

Ты распорядился за Твой собственный счет возвращать наших больных и слабых воинов по воде и по суше в порт Дамьетты, но важнее всего то, что Ты строго запретил обижать нас издевками, насмешками и какими бы то ни было проявлениями злорадства».

Неудача похода в Египет нанесла удар и по планам римско-германского императора Фридриха II Гогенштауфена, обетовавшего возглавить Крестовый поход, но все время откладывавшего его осуществление. С учетом сложившейся новой ситуации, Фридрих направил в Аккон 4 корабля со своими посланцами на борту, чтобы посоветоваться с опытными мужами. В число последних входили легат, Патриарх Иерусалимский и другие, в том числе Великие Магистры иоаннитов и храмовников.

8. Крестовый поход императора Фридриха II Гогенштауфена (1228-1229 гг.)

Наряду с Фридрихом I Барбароссой, его внучатый племянник Фридрих II (1212-1250 гг.), основатель Неаполитанского университета (1224 г.), был, пожалуй, самым известным римско-германским императором из дома Гогенштауфенов (Штауфенов), память о котором, расцвеченная многочисленными легендами, сохранилась в памяти потомков на протяжении многих веков. Он был достойным представителем своего дома, правившего «Священной Римской империей германской нации» в период с 1138 по 1254 гг. Римско-германские императоры из династии Штауфенов стремились к восстановлению между собой и церковью тех же отношений «симфонии», что существовали между императором и церковью в Восточной, православной Римской империи. В борьбе с Гогенштауфенами римские папы, сплотив вокруг себя богатые средиземноморские города и поощряя ростовщичество (строго запрещенное христианам церковными канонами!), создали антиимперскую Лигу ломбардских городов (от ломбардских ростовщиков, между прочим, происходит слово «ломбард») и организовали восстание против Фридриха I Барбароссы (фактически – первую в истории буржуазную революцию, ведь слово «буржуа», или «бюргеры», означает не что иное, как «горожане»).

Сказания о Фридрихе II веками жили среди потомков его итальянских и немецких подданных, не уступая в популярности легендам о короле Артуре и рыцарях Святого Грааля. После ранней смерти отца Фридриха, его мать Констанция осталась единственной наследницей норманно-сицилийского королевства. Фридрих был воспитан под опекой римского папы вдали от Германии, в г. Палермо на Сицилии, где было все еще очень сильно влияние мусульман и Византии. Из всех средневековых правителей «Священной Римской империи германской нации» Фридрих II Гогенштауфен был, пожалуй, самым образованным. Он свободно говорил и писал (в том числе стихи и поэмы) на латинском, арабском, греческом и древнееврейском языках, мог объясняться по-французски, провансальски, итальянски и немецки, был автором трактата о соколиной охоте и обладал весьма обширными познаниями в области естественных наук.

Папский престол обвинял Фридриха, стремившегося включить в состав своей империи не только христианские, но и мусульманские народы, во враждебности Христианству, колдовстве и чернокнижии. В действительности же этот государь, покровитель искусств и наук, стремился к восстановлению изначального канонического устроения христианской церкви, возвращению ее к выборности епископов и соборному устройству и, хотя продолжал исповедовать римско-католическую догматику (в частности, введенное папами римскими на латинском Западе, под давлением Карла Великого, лжеученние об исхождении Святого Духа не только от Бога-Отца, но и от Бога-Сына – пресловутое «филиокве»), все активнее стремился к диалогу с Восточной (греко-православной) Церковью. В пику папе и поддерживаемому папой «латинскому» императору Константинополя, Фридрих II Гогенштауфен поддерживал дружеские и даже союзнические отношения с греческой Никейской империей, активно и успешно боровшейся с «латинянами» и претендовавшей на византийское наследство (что, впрочем, не помешало Фридриху объявить себя, на православно-греческий манер, «василевсом ромеев»). Папа отлучил Фридриха (а заодно и греческого императора Никеи) от Церкви еще и за этот враждебный Латинской империи «франков» военно-политический союз. Между прочим, факт отлучения папой римским от Церкви (спрашивается: какой?) греческого императора Никеи говорит о том, что в XIII веке, несмотря на захват «франками» Константинополя, в умах как восточных, так западных христиан (вплоть до самого римского понтифика!) продолжало превалировать представление о том, что продолжает существовать единая Вселенская (Кафолическая) Церковь…

Как и у других императоров из дома Гогенштауфенов, вся жизнь Фридриха II была омрачена конфликтами с папским Римом. Еще во время своей коронации германским королем в Ахене в 1212 г. Фридрих дал обет принять участие в Крестовом походе. В период между 1219 и 1229 гг. обетованный поход в Святую Землю дважды откладывался им на более поздний срок. И все три раза срок выступления Фридриха в поход продлевался папой Гонорием III.

По Сан-Джерманскому договору 1225 г. Фридрих снова обязался выступить в Крестовый поход не позднее, чем через 2 года. Но это была уже последняя попытка. В случае нарушения данного обета императору грозило отлучение от Церкви. Когда Григорий IX в 1237 г. взошел на папский трон, он менее чем через месяц после своей интронизации призвал Фридриха выполнить, наконец, свое обещание. Хотя тысячи других крестоносцев, собравшиеся в августе того же года в южно-итальянском порту Брундизии (Бриндизи), не смогли переправиться морем в Святую Землю вследствие вспыхнувшей среди них эпидемии, император Фридрих, тем не менее, вышел в море. Однако в пути он также тяжело заболел и был вынужден снова сойти на берег в Отранто. Папа счел его болезнь притворством и по прошествии месяца отлучил Фридриха II (которого, за терпимость к магометанам, именовал не иначе, как «сицилийским султаном»!), от Церкви. Тем самым ему было запрещено участвовать (до снятия отлучения) в Крестовых походах.

Невзирая на папское отлучение, римско-германский император весной 1228 г. направил своего маршала в сопровождении 500 рыцарей в Палестину. В конце июня за ними последовал сам император во главе 300 рыцарей. Незадолго до высадки в Акконе Фридрих II получил известие, что папа повторно отлучил его от Церкви, ибо он отправился в Крестовый поход, не дожидаясь снятия с него предыдущего отлучения.

Один из наиболее выдающихся вассалов этого величайшего монарха из дома Гогенштауфенов – Томмазо (Фома) I ди Аквино, граф Ачерра, будучи императорским наместником в Сирии, фактически проложил Фридриху путь в Страну Обетованную, сопровождал императора в его первом походе в Германию, а затем был послан особым уполномоченным на Сицилию, а позже вел от имени «сицилийского султана» переговоры с папой. Впоследствии Томмазо II из Аквино, другой наместник Фридриха (и его зять), погиб вместе с последним Гогенштауфеном – Конрадином – в борьбе с французами Карла Анжуйского за Сицилию. Любопытно, что ближайший родственник этих 2 лангобардских сторонников мператора («гибеллинов») – виднейший римско-католический богослов Томас (Фома) Аквиинский, автор «Суммы богословия» (лат.: Summa Theologiae), неустанный проповедник идей древнегреческого «царя философов» Аристотеля, прозванный «ангелическим доктором», пошел явно «не в родню», поставив все свои силы и таланты на службу партии «гвельфов» – сторонников духовной и светской власти римских пап. Но это так, к слову…

Из-за небольшой численности имевшихся у Фридриха II войск его военное положение в Земле Обетованной представлялось чрезвычайно неблагоприятным. Две сарацинские армии, значительно превосходящие военные силы римско-германского императора по численности, стояли наготове для уничтожения его войска. Надежд на приход значительных подкреплений из Европы, ввиду папского отлучения, питать не приходилось. Но Фридрих Гогенштауфен проявил всегда присущие ему качества незаурядного дипломата. В своем письме султану Египта аль-Камилю «сицилийский султан» подчеркивал следующее:

«Мы переплыли море не для того, чтобы завоевать Вашу страну, ибо в Нашем владении и без того находится больше земель, чем у какого-либо иного властителя в мире, а для того, чтобы, согласно договору, принять под Наше покровительство Святую Землю. Христиане не обеспокоят Вас, и Вам не придется проливать кровь Ваших подданных в войне против Нас».

Вся «франкская» знать Святой Земли была настроена против римско-германского императора. Ведь он находился под церковным отлучением, и никто не хотел иметь с ним дела – ни Патриарх Иерусалимский, ни кто-либо из духовенства, ни местные бароны, ни (не в последнюю очередь!) рыцарские Ордены – за исключением Тевтонского. Тевтонский Орден и его глава – Верховный Магистр – Герман фон Зальца неизменно сохраняли Фридриху II верность.

Магистр Герман оказывал императору немалые услуги не только на поле брани, но и в качестве советника и дипломата, в частности, выступая в качестве поистине незаменимого посредника в контактах между императором и римской курией (как глава военно-монашеского Ордена католической Церкви, он формально подчинялся непосредственно римскому папе). Когда договор с султаном Египта был, после длительных переговоров, наконец, подписан, Герман фон Зальца в письме папе римскому, с которым был связан не менее тесно, чем с римско-германским императором Фридрихом, подчеркивал:

«Пока шла усердная работа над договором, султан и Государь император, непрерывно обмениваясь посланцами, вели переговоры о заключении мирного соглашения. При этом султан Каирский, в сопровождении своего брата и бесчисленного войска, расположился лагерем в Газе, на расстоянии одного дня пути от нас, в то время как султан Дамаска также во главе неисчислимого войска, стоял на расстоянии одного дня пути от нас под Сихемом. Когда же начались переговоры о возврате нам Святой Земли, Господь Иисус Христос в Своей неизреченной благости дал делу такой ход, что султан уступил Иерусалим с прилегающей округой Государю императору и христианам; лишь монастырь под названием Храм Господа (резиденция Ордена храмовников в мечети Аль-Акса – В. А.) остался под охраной сарацинской стражи, поскольку сарацины давно уже молятся там; однако туда будут иметь свободный доступ как они, так и христиане, чтобы молиться там, каждый согласно своему закону. Кроме того, сарацины уступили нам урочище Святого Георгия и урочища по обе стороны дороги на Иерусалим, равно как и Вифлеем со всей округой и область между Акконом и Назаретом. И еще султан уступил нам крепость Тир со всем, что к ней относится, с урочищами и земельными владениями; город Сидон, со всей прилегающей к нему низменностью и всеми землями, принадлежавшими ранее, во времена мира, христианам. По договору христиане также получили право восстановить стены и оборонительные башни Иерусалима, а также крепости Яффу, Кесарию и наш новый замок Монфор (Штаркенберг, резиденцию Тевтонского Ордена в Святой Земле – В. А.), строительство которого было начато нами в горах в текущем году. Нам представляется вероятным, что, если бы император переплыл море, будучи в согласии с Римской Церковью, это принесло бы еще большую пользу Святой Земле. Согласно мирному договору, заключенному, сроком на десять лет, между султаном и императором, ему и его людям не дозволяется возводить новые крепости и иные постройки. Кроме того, обе стороны обменялись всеми пленными, оставшимися не обмененными при оставлении Дамьетты и взятыми в ходе недавних боев. Теперь император намеревается совершить со всем своим народом восхождение в Иерусалим, чтобы, как ему советуют разные люди, носить там корону во славу Царя всех Царей и с должным рвением посвятить себя восстановлению града Иерусалима».

Договор являлся не только блестящим образцом дипломатического искусства, но и образцовым примером взаимной терпимости между двумя религиями, ибо признавал, что Иерусалим является для магометан такой же святыней, как и для христиан. Мусульмане почитали этот город местом, откуда их пророк Мухаммед вознесся на небо.

Так император Фридрих II Гогенштауфен безо всякого кровопролития вернул все, что стоило Христианскому миру и особенно жителям Палестины стольких крови и страданий. Но даже теперь никто из «латинян» не предложил папе снять с императора церковное отлучение. Напротив, Патриарх Иерусалимский пригрозил, что отлучит от Церкви всякого жителя Святого Града, оказавшего какую-либо услугу императору в его стенах. Поэтому духовно-рыцарские Ордены (кроме Тевтонского) и теперь не пожелали иметь ничего общего с императором. Впрочем, у них было для этого немало различных причин.

Во-первых, император Фридрих II был отлучен папой римским от Церкви; во-вторых, император не распространил действие своего договора с султаном на северные области Сирии и расположенные там город Триполи, иоаннитские крепости Крак де Шевалье и Маргат, тамплиерские крепости Шастель Блан и Тортозу, на Антиохию, а также на столь важные города Иерусалимского королевства, как Аскалон, Наблус, Тивериаду и не менее важные замки иоаннитов и тамплиеров, завоеванные Саладином. Кроме того, тамплиеры были настроены против Фридриха II и заключенного последним с султаном договора еще и потому, что им не удалось заполучить обратно старинную резиденцию Великих Магистров их Ордена – Храмовый квартал в Иерусалиме с «Храмом Соломоновым».

17 марта 1229 г. император Фридрих II Гогенштауфен, в сопровождении тевтонских рыцарей во главе с Верховным Магистром Германом фон Зальца, совершил свой торжественный въезд в Святой Град, встреченный ликованием всех христиан, прибывших вместе с ним. Вне себя от радости были прежде всего немцы. Император поселился в Доме (Госпитале) иоаннитов, чтобы на следующий день возложить на себя корону королей Иерусалима в Храме Живоносного Гроба Господня. Фридрих II обосновывал свои права на иерусалимскую корону женитьбой на Иоланде де Бриенн, юной дочери Иерусалимского короля-неудачника Жана де Бриенна, принесшей ему титул короля Иерусалимского в качестве «приданого». Правда, Иоланда умерла еще в 1228 г., после чего Иерусалимское королевство по наследству перешло к малолетнему сыну Иоланды и Фридриха, Конраду. Однако Фридрих Гогенштауфен объявил себя его опекуном и заявил о своем намерении править Иерусалимским королевством за своего сына до совершеннолетия последнего.

На церемонию коронации Фридрих II явился в сопровождении верных ему архиепископов Палермо и Капуи. Однако они не могли венчать его на царство, ибо, согласно чину Священного коронования, принятому в Святой Земле, церемонию коронации должен был провести лично Патриарх Иерусалимский или же его делегат. Между тем, Патриарх отклонил императорское приглашение. Поэтому вместо Патриарха мессу отслужил «брат-священник» Тевтонского Ордена Приснодевы Марии. Император Фридрих сам взял в руки лежавшую на алтаре корону королей Иерусалимских и возложил ее на свою главу «в честь и во славу Предвечного Царя» (предвосхитив аналогичный поступок Наполеона I Бонапарта при короновании последнего императором французов).

При коронации Фридриха II королем Иерусалимским в 1229 г. рыцарям Тевтонского Ордена была дарована почетная привилегия нести охрану Гроба Господня (ранее дарованная госпитальерам-иоаннитам). Из-за своей безоговорочной поддержки своевольного императора из династии Штауфенов Тевтонский Орден попал в сложную ситуацию. Впрочем, в 1230 г. папское отлучение с римско-германского императора было снято, а Патриарх Святого Града (пусть и задним числом) подтвердил его титул короля Иерусалимского.

Глубоко уязвленный враждебным отношением к нему иерусалимских знати и клира, Фридрих Гогенштауфен в скором времени опять отбыл в Аккон, а оттуда – через Кипр – в Италию, где наголову разгромил войска папских сторонников-гвельфов. В борьбе с противниками своей власти Фридрих действовал не менее безжалостно, чем его древнеримские предшественники. Всякое непокорство он воспринимал, как нарушение своих священных прав, и немедленно вводил в действие свою беспощадную сарацинскую гвардию. До нас дошел один из приказов, отданный императором Фридрихом II начальнику этой гвардии, направленной им против мятежного итальянского города Гаэты:

«Доверяя вашей искренней и стойкой верности, которую Мы при всех обстоятельствах считаем надежной, сочли Мы за благо поручить вам ведение войны против Гаэты и отмщение как городу, так и его жителям, изменившим Нам. Повелеваем вам, под страхом лишения вас Нашего благоволения, подступив к городу, прежде всего незамедлительно и со всей непреклонностью уничтожить все виноградники и плодовые сады. После чего надлежит вам, в целях приведения всей области к покорности, днем и ночью неукоснительно пребывать при метательных машинах, камнеметах и катапультах. По взятии города надлежит вам всех знатных горожан и лиц благородного звания, которых там найдете, ослепить, отрезать им носы и выгнать вон из города нагими. Женщинам же также отрезать носы для позора, после чего отпустить. Всех детей мужеского пола, которых там найдете, оскопить, после чего дозволить им остаться в городе. Вам также надлежит разрушить до основания городские стены, башни и дома, кроме церквей и домов священнослужителей, коим вы не должны причинять никакого вреда. Когда весть о каре распространится по миру, то да содрогнется каждый изменник в душе и да проникнется страхом».

Наконец произошло примирение императора Фридриха II с папой римским, который по договору от 23 июня 1230 г. снял с него церковное отлучение. Патриарху Иерусалимскому было дано указание отменить все еще сохранявший силу интердикт (запрет на отправление церковных треб), наложенный на принявший Фридриха Святой Град. Папа римский Григорий IX также признал договор, заключенный между Фридрихом II и султаном аль-Камилем, призвал к себе противившихся римско-германскому императору Великих Магистров Орденов иоаннитов и тамплиеров и дал им поручение всеми силами обеспечивать в Святой Земле спокойствие и порядок. Султан честно соблюдал условия мирного договора, однако оба рыцарских Ордена не делали этого в областях, на которых действие этого договора не распространялось. Вследствие общего для тамплиеров и иоаннитов недоверия к императору Фридриху Гогенштауфену (основу армии которого составляли 5000 конных сарацинских наемников, поселенных им в апулийском городе Лучеро, где император-вольнодумец даже воздвиг для них мечети с минаретами, с которых муэдзины ежедневно призывали мусульман к молитве!), оба Ордена, вопреки договору, договорились о совместных военных действиях против мусульман.

9. Факторы внутреннего распада государств крестоносцев в Святой Земле

После отбытия римско-германского императора и нового короля Иерусалима Фридриха Гогенштауфена из Палестины Святая Земля вновь оказалась во власти различных групп, защищавших собственные интересы. Желанию Фридриха II основать в Святой Земле могущественное королевство, способное сохранить и даже расширить входившие в него государственные образования, противостояли ведущие политические, экономические и военные силы палестинских «латинян». Хотя эти силы не были едины и враждовали между собой, они на этот раз объединились в деле сопротивления попытке римско-германского императора посягнуть на их эгоистичную, крайне вредную для владычества христиан в Святой Земли политику. Среди потомков тех славных мужей, которые в свое время выступили в поход, чтобы мечом вернуть Святую Землю христианам и обеспечить верующим возможность спокойно творить там дела благочестия, теперь царил совсем иной дух.

Большинство владык Святой Земли поддалось великому искушению богатством и властью, которых им удалось добиться. Сказанное относится как к феодальному обществу страны – потомкам рыцарей-участников Крестовых походов – так и к руководству торговых колоний итальянских морских городов-республик, имевших свои представительства в портовых городах Сирии, равно как и единственных организаций, имевших в своем распоряжении постоянные военные силы – рыцарским Орденам.

Даже после своего отбытия из Палестины император Фридрих Гогенштауфен отнюдь не отказался от борьбы за Святую Землю. В 1230 г. он направил туда, в качестве полномочного наместника, своего маршала Рикардо Филангьери во главе сильного войска, способного сломить сопротивление Фридриху и его власти. Однако на этот раз римско-германский император выбрал себе в качестве наместника явно не того, кого следовало. Крайне высокомерное поведение маршала и его лишенные даже малейшего намека на гибкость действия никак не способствовали повышению авторитета императора в Святой Земле. К тому же Филангьери, а через него – и сам Фридрих – совершенно не соблюдал правовые нормы Иерусалимского королевства, именовавшиеся Ассизами.

Согласно этим законам и обычаям решающий голос во всех правовых вопросах имел не король Иерусалима, а совет его ленников. Согласно Ассизам, права вассалов были неприкосновенны. Короли Иерусалимские были настолько связаны в своих действиях, что феодальные владыки Святой Земли не были даже обязаны нести военную службу королю за пределами собственно королевства (то есть королевского домена) и имели полное право объявления войны и заключения мира в своих собственных владениях. Король Иерусалима также не имел права распоряжаться военными силами Орденов иоаннитов и тамплиеров. Поэтому невозможно было обеспечить проведение ими совместных военных акций. Байян Сидонский, историк той эпохи, подробно описывает переговоры сирийских баронов с императорским наместником. Он пишет об их заявлении наместнику, что «Королевство Иерусалимское было завоевано не одним отдельно взятым государем, а всеми христианами сообща, что короли

Иерусалимские получили свой сан только в результате выборов и только в обмен на клятвенное обещание уважать законы страны. А ведь император Фридрих также давал эту клятву».

Морские города-республики Венеция, Генуя, Пиза и другие, за помощь, оказанную их флотами при транспортировке крестоносцев и при завоевании сирийских портовых городов, получили от властителей Святой Земли особые привилегии – им удавалось искусно извлекать из крестоносного предприятия собственную политическую выгоду. За оказанную ими помощь они требовали права на учреждение своих торговых факторий-эмпориев, предоставления им торговых прав и привилегий, а частично – права беспошлинной торговли и экстерриториального положения для своих колоний, именовавшихся коммунами и пользовавшихся собственным судебно-правовым иммунитетом. Наибольшее число торговых поселений в Святой Земле имела Генуя – например, в Яффе, Акконе, Кесарии, Тире, Бейруте и в других городах. Венеция почти не отставала от Генуи – этот лагунный город даже имел перед ней преимущество благодаря более эффективной централизованной организации.

Руководство сделками и политикой венецианских факторий в других портовых городах осуществлялось венецианским консулом, являвшимся чиновником города-метрополии, чья административная резиденция располагалась в древнем, основанном еще финикийцами городе Тире (Суре, или Цоре).

Однако в крайне выгодных торгово-перевозочных операциях в области средиземноморского мореплавания участвовали и другие итальянские города – Пиза и Амальфи, французские портовые города Сен-Жилль и Марсель, а также испанская Барселона. Раньше всех в этом «бизнесе» приняли участие генуэзцы, но наибольших успехов в нем добились венецианцы. Генуэзцы получили еще от короля Балдуина I за помощь, оказанную ими крестоносцам при захвате Арсуфа, Кесарии и Аккона в 1101-1104 гг., третью часть этих городов под квартиры и торговые фактории.