На моей луне

Ты был моим солнцем и в шутку меня звал своей луной,

Покорно смеясь, я поверил: луна может быть живой.

Я искренность нежной улыбки воспел бы в слогах стихов,

Цветением сливы любуясь, не видел скупых часов.

В лучах, что рассветы роняют, мне виделся дней уют,

Твой голос был сладостней песни, что птицы в саду поют.

Извилистый след обещаний пролёг в темноте дорог:

Мы будем до старости вместе, я жизнь для тебя берёг.

Ты был моим солнцем и будешь, я буду твоей луной,

И, тьме не позволивший править, я наш сохраню покой.

Твой свет отражу и свой холод я вмиг оберну теплом,

Луна дышит красками солнца, ждёт день, забываясь сном.

Бывало ли: солнце бросало с гнетущей тоской луну?

Сквозь тени смеясь, я не верил: им вечность делить одну.

Мне дали понять, что у солнца со злом застарелый пир,

И все обещания гаснут, луна свой теряет мир.

Не слушая сердце, решаю: не жить мне, мирясь со злом.

Я с солнца теплом расставаясь, с последним сцеплюсь грехом.

Так больно мне видеть, как гаснет в слезах блеск любимых глаз,

Луны будет мёртвое сердце, сбиваясь, стучать за нас.

Так горько, что криком бессильным мне душу съедает вина.

Тебе не сказал, но я помнил: без солнца не светит луна.

Безответная мольба

Пусть небо закроет глаза

и вверит нас вольному ветру.

Смириться с судьбой нам нельзя,

отчаянно, метр за метром,

К свободе наощупь ползком,

ни сил не жалея, ни тела,

Чтоб в сердце, согретом теплом,

бесстрашная воля горела.

Мы будем идти по тропе.

омытой сомнения кровью,

Склонившись в бессильной мольбе

с единственной верной любовью.

Куда бы нас путь ни привёл,

в объятия тьмы или света,

Застывшего Неба раскол

оставит мольбы без ответа.

Не сбеги от меня, пожалуйста

Я наемся любви осколков, убегу от сомнений в холоде, стану книгой на пыльной полке, утону в душу съевшем голоде. Только больше, прошу, не надо, уходить, пожелав мне страшного. Твоё слово – страшнее яда – мне затмит красоту пейзажную. Буду биться, ища пощады в темноте твоих глаз и в голосе, обернувшемся мне наградой – память-плеть оставляет полосы.

Станет пусто в груди и стыдно, что ребячливым глупым лепетом долгий путь, где конца не видно, оскорбить посмел нежным трепетом.

Не оставь меня, тьмой хранимый, задержись, хоть тоска размашиста. Если честно – почти любимый, не сбеги от меня, пожалуйста.

Мне с тобой и во тьме светло

Среди множества лиц буду видеть всегда тебя,

Нежность слаще, чем сон, ласка ярче, чем лунный свет.

Мне нельзя позабыть и сравнить мне ни с чем нельзя

Нас связавшую нить, откровенный Небес ответ.

Я к тебе прибегу и доверю глухую тьму,

Что сгустилась в душе, отравляя и день, и ночь.