Исходная точка

Бесстрастным голосом офицер медленно и с расстановкой сказал такую же абракадабру, как до него дрон. В том, что агрегат, из которого выскочили «эсэсовцы», является полицейским бобиком, сомнений не осталось.

– Я уже сказал, что не понимаю ваш язык. Не зна-а-аю!

Я помотал головой. Наверное, полицаи приняли это за отказ подчиняться, и четыре сильные руки тут же ухватились за предплечья, скручивая, заставляя отпустить хозяйство и жалобно крякнуть. Где бы я ни был, местная полиция не отличалась вежливостью. Замёрзшим мышцам такое непотребное отношение не понравилось, и я был счастлив оказаться в тёплой «будке».

К удивлению, поездка в навороченном бобике была даже комфортной – ехали быстро, без тряски и вони. Жаль только, что в тускло освещённой будке не вырезали окошко – увидеть хоть что-то знакомое было бы неплохо. Кисти за спиной стягивали похожие на резиновые наручники, но, дотянувшись до колец пальцами, я почувствовал вибрацию, как если бы «браслеты» были под напряжением.

– Так. Надо постараться вспомнить своё имя. Для начала. Потом страну и город. Опознают, депортируют, и все дела. Только как с ними говорить-то? – Я прислонился к прохладной стенке кабины и глубоко вздохнул: – Мда-а-а…

Будто отзываясь на подкатившую усталость, тошноту и тоску, машина с усилием затормозила, и «эсэсовцы» выгрузили меня на улицу перед каким-то зданием. Светло-серая махина этажей в тридцать, состоящая из перекрытий и стекла, подсвечивалась прожекторами, а над входом проекцией светилась надпись.

Я присмотрелся: вроде обычные латинские буквы, но вперемешку с неизвестными. Сложить их в слова отчаянно не получалось, несмотря на то что я попытался вытащить из пульсирующего мозга хоть какие-то знания.

Холл поразглядывать не удалось. Полицаи провели мимо пустующей стойки ресепшен и втолкнули в просторный коридор с высокими потолками. Бело-серые стены, аккуратные серебристые таблички на дверях, системы пропусков.

Нет, ну чисто к «Людям в чёрном» попал! Я улыбнулся краешком рта. Соображал я уже с трудом, не осталось сил даже на то, чтобы о чём-то переживать. Такое чувство, будто меня только что разбудили и вытолкали на мороз, перед этим старательно отпинав ботинками по башке и бокам.

Наконец мы остановились перед двустворчатой матовой дверью, и, получив ответ из динамика на пропускном устройстве, сопровождающие настойчиво толкнули меня вперёд.

Вся представшая картина вообще не походила на те смутные образы полицейских участков, что метались в голове. Кабинет слепил белизной, чёткими линиями и минимализмом. Панорамные окна от пола до потолка были закрыты плотными белыми жалюзи.

Перед окном стоял широкий белый стол с метровым прозрачным экраном. Даже находясь рядом с дверью, у меня получилось разглядеть списки и схемы. Кресло, такое же белое, как и стол, сейчас было повёрнуто спинкой. Интересно, сидящий в нём человек будет предлагать на выбор красную или синюю пилюлю?

Напротив стола из-под пола выплыло аккуратное серебристое кресло, на вид жёсткое и холодное. Сопровождающие подвели меня ближе и, надавив на плечи с двух сторон, заставили сесть. Как я и предполагал, материал кресла не очень-то приятно холодил всё ещё голый зад. Судя по всему, привели к какому-то начальнику. Не стыдно ли? Хоть бы трусы дали!

Местный начальник крутанулся в кресле, поворачиваясь к нам лицом. Голова суховатого старика блестела лысиной, а от левого виска тянулась над бровью и сияла слабым светом тонкая полоска. Лицо покрывали мимические морщины, и на вид мужчине было больше шестидесяти лет. В отличие от «эсэсовцев», на офицере была светло-серая форма с высоким, по самый подбородок, воротником.

Слева на груди виднелась такая же нашивка, как у полицаев: чёрный щит с серебристыми контурами в виде глаза внутри, а рядом с ней ещё одна – тонкая полоска с надписью. Начальник подозвал одного из полицаев, выслушал, перевёл взгляд на моё замёрзшее тело на стуле, а затем что-то отрывисто приказал.

Тот офицер, что говорил со старикашкой, подошёл к стене справа и, проведя пальцем по сливающейся со стеной панели, достал из открывшегося проёма маленький серебристый пистолет. Холодной и неприятной дрожью промелькнула мысль, что эти «эсэсовцы» собираются пришить меня на месте, без суда и следствия.

Хотелось дёрнуться, но сильная рука возвышающегося рядом полицая удержала на месте и вжала в кресло так, что показалось: ещё немного, и тот вдавит меня в пол, не прилагая усилий. Что делать-то теперь?

Полицай с пистолетом подошёл ближе и приставил холодное металлическое дуло к голове чуть ниже виска – рядом с ухом. Если они так надеются разговорить меня, то зря – как можно что-то рассказать, если ни хрена не понима… Мысль прервал короткий щелчок, и в голове зазвенело, а к горлу подкатил ком. По спине, как показалось, стекло несколько литров холодного пота, а дыхания не хватало.

– Не паникуйте. Неприятные ощущения скоро пройдут. Мы вживили вам нейропереводчик – он облегчит наше общение, – обратился ко мне один из сопровождающих.

– А-а-а. – Я ещё не до конца осознал, что понял каждое слово, произнесённое полицаем.

– Место вживления будет болеть несколько дней. Стоимость устройства будет списана с вашего ID после установления личности, – бесцветно добавил офицер.

– Разговариваешь, как робот. – В голове немного прояснилось, и я был только рад съязвить.

– Я андроид.

Я искоса посмотрел на офицера с пистолетом. Тот явно не шутил – взгляд по-прежнему был безразличным, а на лице не дрогнуло ни одной мышцы. По виду и не скажешь, что андроид – выглядит вполне себе человеком.

По спине снова пробежал холодок – не, это точно ненормально. Андроиды, особенно такие, в моей жизни явно не норма. Нет, в голове всё ещё ничего путного не всплывало, но почему-то я точно чувствовал, что не видел вот таких андроидов.

– Отвечайте на вопросы чётко и быстро.

Ко мне, наконец, обратился тот самый суховатый старикашка с бледно-голубыми глазами.

– Кто вы и как оказались в Нодал-Сити?

– Где? – Я уставился на старикана.

– Вас не смогла распознать ни полицейская база, ни система OMNI. У вас нет идентификатора и Инфорса. – Начальник проигнорировал вопрос. – Откуда вы?

– Я не знаю, как сюда попал. – Я помедлил. – Какая это страна? – Беспокойство накатывало изнутри, вызывая тошноту. Голова поплыла. А пальцы рук дрожали.

– Континентальный Конгломерат. Вы что, сумасшедший? – Мужчина изогнул тонкую седую бровь.

– К-какой Конгломерат, я… – Голова кружилась всё больше. Нет, это точно было похоже на затянувшийся трип.

– Ваше имя. – Офицер, видимо, решил сменить тему.

– Я… н-н… – В горле окончательно пересохло. Решимость испарилась, адреналин иссяк, и по телу пробежала мелкая дрожь.

– Ян? – Мужчина нахмурился и опустил подбородок на сцепленные пальцы.

– Не помню. – Голос дрогнул.

– А фамилия?

Пространство расплывалось, в ушах нарастал звон, и следующие вопросы старика звучали уже как из-под толщи воды, а ещё через пару мгновений я почувствовал, что теряю сознание.

* * *

Когда я снова открыл глаза, то понял, что приход явно заканчиваться не собирается, и вообще, это почти на сто процентов, совсем не приход. Я привстал и оглядел комнату: широкая кровать и тумбочка, зашторенное окно, светлые стены. Напротив кровати стол и кресло, рядом дверь. Наверное, в туалет.

На меня напялили медицинскую рубашку, а обуви нигде не оказалось. Я встал и прошёлся по своим хоромам. Кафельный серый пол, к удивлению, был тёплым. Больше всего это помещение походило на палату в психушке, хотя, учитывая, что я лепетал полицаям, вполне могло быть и так.

Первый шок отпустил, и в голову больше не лезли дебильные мысли и шуточки. Несмотря на то, что по ощущениям я проспал несколько часов, всё ещё немного потряхивало, а неуверенность и тревога не отпускали.

На ровной поверхности стола ничего не оказалось, понятное дело, будут они доверять что-то неизвестному бомжу, как же. Я ещё раз внимательно оглядел комнату в поисках камеры наблюдения, но ничего не обнаружил. Уселся в кресло, крутанулся и уставился на окно – подойти к нему и убедиться, что за стеклом всё тот же неизвестный город, оказалось не так-то и просто.

– Как вы себя чувствуете?

Голос раздался из-за спины, и я почти подпрыгнул в кресле. Меня передёрнуло, и я медленно крутанул кресло обратно к столу. На стене светился экран, и с него смотрело лицо того самого старика.

– Камеры здесь всё-таки есть, – пробормотал я.

– Вы готовы ответить на вопросы? – равнодушно спросил старикан. – Меня зовут Владислав Сона, я дознаватель первого уровня.

– Владислав? Вы русский?

Судя по лицу дознавателя, это был самый тупой вопрос, который только можно задать.