Но пора ведь понять, что идеи запереть нельзя.
Вы запираете человека.
А его идея продолжает гулять по свету.
Дело уголовного закона, – закона, а не административного «усмотрения», конечно, – определить:
– Что делать с людьми, призывавшими к насилию?
Но всякий благоразумный человек должен быть рад, что идеи, волнующие крестьянский ум, высказались.
Маяк поставлен.
Вот опасность!
Как её избежать?
Страхом?
Не боятся.
Потому что голодны.
«Полтавская битва» с темнотой и невежеством и голодом никого не образумила и никому не послужила спасительным примером.
Крестьянские беспорядки растут и растут. И весна грозит ужасами.
И одним страхом их не предупредить.
Можно запугать ум. Но нет возможности запугать голодный желудок.
Не там ищите адреса «политики».
«Самая страшная» политика родится не в голове, «полной бреднями», а в пустом желудке.
Надо подумать…
Когда?
Теперь конец января, а в марте вскрываются реки, и снег обнажает мокрые, чёрные поля:
– Паши!
А Петербург должен писать.
И не кажется ли вам, как кажется мне, что я говорю черепахе:
– Иди со скоростью тридцати вёрст в час. Тогда поспеешь!