Чума

– Те, кто любят меня, называют меня: Рама.

– Рама, ты бог?

И они улыбаясь, смотрели друг на друга. Так цветок, наклонившись к ручью, улыбается ручью, а ручей улыбается цветку.

– Нет. Я простой бедный кшатриа[6 - Кшатриа, кшатрия – представитель воинского сословия в древней и средневековой Индии.], ищущий работы своему копью, мечу и стрелам.

– Идем тогда к моему отцу. Он охотно возьмет такого стрелка, как ты.

Юноша медленно покачал головой, так же пристально глядя на нее.

– Нет. Слуга твоего отца, я буду слугой и тебе. А тебе я хотел бы быть или господином, или никем. Серасвати взглянула на него с робостью. – Тогда пойдем просто к моему отцу, чтоб он мог поблагодарить тебя за спасение моей жизни, как отец и как раджа. Юноша улыбнулся.

– Тоже нет. Я не хочу, чтоб тебя оскорбили в моем присутствии, да еще твой отец!

– Что говоришь ты? Как может оскорбить меня отец?

– Что он даст мне в награду? Мешок золота или горсть алмазов? Я не хочу, чтоб при мне так дешево ценили твою жизнь!

«Он – кшатриа, и только! Но цветы скрывают простую землю, на которой они растут. Его благородство покрывает собой происхождение. Но, может быть, он бог, он Вишну, сошедший на землю и сам забывший о своем небесном происхождении среди земного сна. Так случается с богами. Да, да. Это, несомненно, бог!» – подумала Серасвати.

Она поставила ножку на голову убитой тигрицы. Маленькую ножку, пальцы которой были украшены драгоценными перстнями, а на щиколотке зазвенели тяжелые золотые браслеты.

– Мне жаль бедного зверя! – сказала она, играя пальцами в тигровой шерсти.

– Благодаря ему, я в первый и последний раз в жизни увидела человека, которому поверила бы, что он бог, если бы он мне это сказал.

Рама побледнел.

– Почему же в последний раз, принцесса? – Я принцесса для всех. Но кто любит меня, тот зовет Серасвати.

– Почему же в последний раз, Серасвати?

– Теперь я буду бояться выходить без стражи.

– Разве нет на свете Рамы? Со мной ты можешь гулять в чаще леса так же спокойно, как по дорожкам своего сада. Мой взгляд будет обшаривать каждый куст, и мои стрелы…

– Ты можешь пускать свои стрелы куда угодно, – но взгляды я хотела бы, чтоб направлялись на меня.

Серасвати рассмеялась.

– Ужасно весело разговаривать с человеком, который думает о тигрице и смотрит по сторонам! Я, юноша, всего в пятнадцатый раз в своей жизни вижу, как расцветают цветы. Но женщина пятнадцати весен в некоторых вещах старше мужчины тридцати. Женщина, юноша, боится невнимания не меньше, чем тигра.

Юноша был смущен.

– Что ж делать? Что делать? – повторял он.

Принцесса смотрела на него, сверкая смеющимися глазами и смеющимися белыми-белыми зубами.

– Надо гулять там, где нет тигров. Пойдем, я покажу тебе потайной ход, который ведет в храм, в средине нашего сада. Она провела его в глубь леса, к груде наваленных камней. – Вот. Отвали эти камни. Перед тобой будет длинный подземный ход. Он приведет тебя в маленький храм бога Вишну, который стоит среди зелени, в глубине дворцовых садов. Итак, завтра, как только горы станут черными на золотом небе, принимайся за работу. И лишь только по небу раскинут звездный ковер для пляски бога Сива, спускайся в потайной ход и иди. В этот час я молюсь в храме бога Вишну одна и совершаю жертвоприношение. Смотри, не опоздай, чтобы я не успела возложить всех цветов лотоса на алтарь бога, – тогда не останется ни одного, чтоб украсить твою голову. До завтра! Или? Она стыдливо посмотрела на него.

– Зачем завтра, которое принадлежит богам, когда у нас сегодня принадлежит нам? Я жду тебя сегодня вечером. Звезд и тебя.

Она убежала.

Звезды загорелись, повисли и задрожали над землей. В темном храме бога Вишну, среди цветов и густых деревьев, в глубине дворцовых садов, раздался голос:

– Серасвати!

И из подземелья выросла темная фигура, стройная и среди мрака.

От алтаря отделилась другая темная и стройная тень.

– Мой Рама!

– Не слишком ли я много нарвала цветов, что ими еще полны мои руки? – сказала Серасвати.

– Я слишком торопился, милая, потому ты и не успела возложить их на алтарь бога! – сказал Рама.

– Пусть не будет на нашем языке слова «слишком». Любовь не знает этого слова. Вот этот венок из жасминов я надену на твою прекрасную голову, как надевают венки на головы богов. А цветы лотоса мы будем возлагать вместе.

– Как делают новобрачные.

– Ты слишком торопишься! – вздохнула Серасвати.

– Так боги быстро мчатся в непрестанной пляске своей.

Рама упал на колени и обнял ее стройные колени.

– Слушай, Серасвати! Я не бог, как, кажется, ты меня считаешь, – но я и не простой кшатриа. Я принц, законный наследник Непала. Мой дядя, после смерти моего отца, захватил мой престол и приказал меня умертвить. Но я бежал – и вот с тех пор, под именем простого кшатриа Рамы, я скитаюсь по свету, возмужал и служу в войсках у различных раджей, учась отваге и военному делу. Весь Непал ропщет под игом злодея-дяди, но близок час возмездия. Ты слышала, быть может, что раджа Непала тяжко болен. Пусть боги свершат за меня мое дело. Но если бы он выздоровел, я явлюсь и помогу времени. Я не хотел марать в его крови руки, которая имеет право убивать, потому что я кшатриа. Но теперь он заслоняет от меня не только престол, но и тебя. Я овладею моим Непалом. Вельможи, которые помогут мне взойти на престол моего отца, – я обопрусь об их руку. Те, кто будет мне препятствовать, – их трупы послужат мне ступенями к трону. Пусть боятся теперь не ненависти моей, а любви. Нет безжалостнее ко всему миру человека, который любит. Раджей Непала я явлюсь к радже Джейпура и попрошу у него дочери. Я знаю, что твой отец горд, Серасвати. Что он требует от будущего зятя завоевания чуть не целого мира. Но это завоевание возвратило бы ему дочь? Я сделал для него больше, чем сделал бы покоритель всего мира. Пусть он отдаст мне то, что я вырвал у смерти!

– Бог, раджа или кшатриа, но ты мой бог, мой Рама, мой Кришна, мой Вишну! – ответила Серасвати.

И не один еще вечер они гуляли рука об руку в темных аллеях садов раджи Джейпура, беседуя при звездах, невидимые никем.

Но, вот, пронесся слух, что старый раджа Непала умер, и Рама исчез.

Вскоре до Джейпура дошло известие, что в Непале явился истинный раджа – Рама, у которого дядя отнял престол. Что народ с радостью его встретил.

Что молодой раджа с яростью набросился на сторонников дяди. Рассказывали об ужасных казнях и пытках, которым он подверг своих врагов и злодеев.

При дворе раджи джейпурского все хвалили мудрость молодого раджи:

– Он благоразумен, как старик. Не оставляет в живых ни одного врага. Единственное верное молчание – вечное.

Но все же ужасались количеству жертв:

– Все же, это были придворные!