Волшебный полигон Москва

– Так, – сказал, наконец, Воплкоп и задумался. – Непорядок какой-то получается. Нету его на спецсвязи.

– А если позвонить на мобильный? – предложил Доктор.

– О! – сказал Волкоп и извлек откуда-то телефон с огромной телескопической антенной, на котором ловко набрал кожаным пальцем короткую комбинацию цифр.

Толик подпрыгнул, будто ужаленный.

В его кармане надрывался тот самый – найденный – мобильник!

– Тэк, гражданин, – недобро сказал Волкоп. – Позвольте-ка ваш телефончик…

Толик дрожащей рукой протянул милиционеру квакающий мобильник.

– Все верно. Мой номер, – бросив взгляд на дисплей мобильника, сказал Волкоп и как-то профессионально взглянул на Толика, – Тэк, у господина в рваной курке и грязных штанах изъят телефон с корпусом из белого золота и платины, с тридцатью крупными и мелкими бриллиантами высокой чистоты. Уважаемый, откуда у вас телефон Магистра правил?

– Что? – воскликнул доктор.

– Вот это номер! – хохотнул гаишник.

– Ой, мамочки! – всплеснула руками Медсестра.

Толику не осталось ничего другого, как поведать свою ночную историю. Все слушали довольно внимательно, а Волкоп одобрительно кивал, будто слова Толика немедленно проверялись на полиграфе.

Воцарилась пауза. Все смотрели на Волкопа.

Тот стоял в глубокой задумчивости, опустив козырек фуражки на глаза.

Так бы, наверное, продолжалось еще долго, если бы не свистнула рация на его могучем плече.

– Вооруженный конфликт на Тверской площади! – гнусаво прокричала рация.

– Понял! Сейчас буду! – отрезал Волкоп и приказал:

– Медицина – за мной. Инспектор – сопроводите Игрока. Там, на месте, разберемся…

–3-

Дэну с самого начала не понравилось это задание. Те вводные, которыми их снабдили, вызывали только недоумение.

Спецназ может многое. Особенно такие опытные группы, как его. Они никогда не занимались пустяками, и смертельный риск давно уже вошел в привычку, если можно назвать привычкой это особое профессиональное чувство.

Но всегда задание было ясным, а враг – более или менее конкретным. В любом задании работала схема: враг – всего лишь человек, и надо его всего лишь обезвредить либо уничтожить.

Это же задание было из разряда «пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Дэн не любил расплывчатых формулировок.

Больше всего операция походила на разведывательную, но…

Дэн с неудовольствием разглядывал «балласт», который им придется тащить с собой.

– Так, господа гражданские, – процедил Дэн, разглядывая седого и молодого, на которых специально выданный камуфляж сидел, словно на огородных чучелах. – Сейчас вы грузитесь в третью БМД, и до моего приказа не высовываетесь наружу.

– А оборудование? – сглотнув, спросил молодой и кивнул на несколько огромных армейских рюкзаков, прислоненных к гусенице БМД.

– Оборудование, – пробурчал Дэн, вспомнив приказ генерала. – Оборудование пойдет в «Урале» сопровождения.

– Так, может, и мы… – начал было седой, но Дэн оборвал его:

– Все. Я сказал. Это армейская спецоперация. Вы полностью подчиняетесь моим приказам.

Дэн осекся, почувствовав, что перегибает палку. Он не верил в свои слова. Не верил ни в какую спецоперацию – ведь перед ним нет реального врага. Есть только неизвестность, в которой эти гражданские, возможно, разбираются получше, чем он и его видавшие виды ребята.

…С ревом колонна пошла сквозь окно – открытый участок в кольце оцепления. Солдаты с уважением смотрели им вслед, мимо проплывали расчехленные дула танковых орудий. Внимание Дэна привычно обострилось в ожидании возможной атаки. Но здравый смысл говорил о том, что никакой атаки не будет. И от этого становилось еще неприятнее.

До самой МКАД шли через совершенно безлюдное пространство. Умники в штабе уже окрестили эту зону «полосой отчуждения». Хотя непонятно было – к кому и от кого отчуждались эти земли.

Внезапно с головной машины передали: на МКАД замечено движение.

Это, в общем-то, было нормально – чему там еще происходить, если не движению? Но в штабе уже сложился параноидальный стереотип: столица захвачена врагами и превращена захватчиками в неприступную крепость.

Дэн не стал рисковать и послал вперед группу пеших разведчиков, которая не без удивления в голосах сообщила по радио, что по МКАД совершенно спокойно движутся потоки транспорта, ничего подозрительного не обнаружено, никаких препятствий к движению колонны нет… Снайперы наблюдают на улицах вроде бы обычную повседневную жизнь, нигде нет вооруженных людей, которых можно было бы обозначить в качестве потенциальных целей…

Дэн слушал доклад разведки и, закусив губу, обливался холодным потом. Все было еще страшнее, чем он предполагал. Враг слишком хитер! Он настолько хитер, что город даже не заметил собственной изоляции от внешнего мира!

– Слушай меня внимательно! – в микрофон радиостанции сказал Дэн. – Мы входим в город. Вести себя спокойно, на провокации не поддаваться, без моего приказа огонь не открывать. Идем в центр.

Это было главной поставленной перед группой задачей – добраться до органов городской власти и выяснить у них – что, собственно, происходит в столице.

Колонна вползала под эстакаду МКАД, а спецназовцы, сидя на броне, осматривали свой родной город, с чувством, будто движутся в горах Афганистана. В равнодушных или улыбающихся лицах москвичей они видели ставшее легендой коварство душманов.

Внезапно со всех сторон раздались трели милицейских свистков.

Спецназ инстинктивно защелкал затворами и цепкими взглядами принялся обшаривать местность. Источника свиста в пределах видимости не было!

– Па-прашу! – раздался громкий, но слегка ленивый голос, и на броню перед носом у Дэна плюхнулась фигура в форме инспектора ГАИ, правда несколько странной расцветки.

– Инспектор Горемыкин! – козырнул он. – Вы начальник колонны? Па-апрошу остановить колонну и прижаться к обочине!

«Вот оно!» – даже не удивившись, подумал Дэн, и удовлетворенно вдохнул, будто ощутив под ногами пропавшую было опору.

– По какому праву ГАИ останавливает воинскую колонну? – спросил Дэн, но тут же бросил в микрофон:

– Колонна – принять вправо, стой! Двигатели не глушить!

Ревущая и смердящая выхлопом железная змея остановилась.

Дэн в упор рассматривал СУЩЕСТВО, которое по определению не могло быть инспектором ГАИ, а, следовательно, априори носило статус врага. И с этим врагом надо было вести себя осторожнее – ведь не у каждого противника за спиной самые натуральные крылья…

– Да, собственно, я ничего против не имею, – как-то застенчиво сказал инспектор Горемыкин, похлопывая полосатым жезлом по своей раскрытой ладони. – Только что это вы в мирное время военную технику в город вводите? Нам никакой информации об этом не поступало. Вы согласовывали это с кем-то из нашего руководства?