Кандидат в маги

– Бесполезно, – усмехнулся олигарх. – Это все равно, что помогать ходить. Так уж устроена моя личина, что толкать дрезину для меня – это нормальное состояние. Так что я устал не больше вашего. Вот если бы вы поговорили со мной о чем-нибудь – был бы вам очень признателен. Не часто, знаете ли, доводится мне беседовать с нормальными людьми…

– А с кем приходится? – поинтересовался Эрик.

– Хм… – щека у олигарха нервно дернулась, и он даже сильнее налег на качающийся рычаг дрезины. – Да всякие, знаете ли, пассажиры бывают. Хорошо, если гномы. С ними, правда, особо не разговоришься – у них вечно свои дела, да производственные проблемы. А часто лезут в метро всякие охотники за легкой наживой. Будто не понимают, что ничего хорошего здесь не найдут, кроме приключений на собственную… Ну вы в курсе. Ну, эти бывают очень разговорчивые. Некоторые даже узнают меня. И в этом случае такого можно в свой адрес наслушаться…

Олигарх вздохнул.

– А однажды пришел сюда один мой старый знакомый. Когда-то по молодости, да по глупости решили мы с коллегами устранить его… гм… от дел…

– Убить, то есть, – уточнил Богдан.

– Ну… да, – неохотно согласился прикованный. – Не я, конечно, все решал, не я киллера нанимал, но ведь и против тоже не выступил. Так вот, пришел этот старый знакомый, сел вот сюда, напротив, и говорил: «Это ты меня убил, я знаю. А теперь, говорит, вези-ка меня прямо в ад…» Пришлось везти…

– Стоп, – похолодев, проговорил Богдан. – Кто сказал – убитый?!

– Ну, да! – пожал плечами олигарх. – Видимо, пришел мне на совесть давить…

– И вы его в ад повезли, – кивнул Эрик. – Славно. И как там, в аду?

– Это все минералы, – неуверенно вставила Криста, косясь на рассказчика. – Порода здесь такая, на психику действует…

– В аду, как раз, довольно неплохо, – спокойно сказал олигарх. – Только тесно очень…

За этими странными разговорами прошла большая часть пути. Наконец, дрезина выехала к стрелке.

Это была очень странная стрелка. Дело в том, что она разделяла рельсовый путь не на два, а на три направления.

При этом центральный путь вел прямехонько в бетонную стенку.

Высоко над головами же, словно какой-то уродливый сталактит, торчал из потолка булыжник со светящейся, как вокзальное табло, надписью:

НАПРАВО ПОЕДЕШЬ – МЕТРО КОПАТЬ БУДЕШЬ.

НАЛЕВО ПОЕДЕШЬ – ВСТРЕЧНЫЙ ПОЕЗД ПОВСТРЕЧАЕШЬ

ПРЯМО НЕЛЬЗЯ. НЕ ВИДИШЬ – СТЕНКА?

– Ну, копать метро у меня нет никакого желания, – заявил Богдан. – Я, конечно, ужасно уважаю Бригадира, но гномовская работа не для меня. Да и встречаться с его славными ребятами сейчас просто недосуг.

– Ехать по встречному пути – это тоже довольно экстремально, – заметил Эрик. – С детства не любил кричать «У-у-у!» в железнодорожные тоннели…

– Тогда остается только прямо, – прищурилась Криста. – Милейший… Как вас вообще называть правильно?

– Называйте уж Олигархом, раз вам это нравится, – отозвался раб дрезины. – Мне все равно…

– Скажите, любезный Олигарх, мы сможем… э-э-э… Проехать сквозь эту стену? – поинтересовалась Криста. – Не зря ведь сюда путь ведет?

– Ну, а это уже не от меня зависит, – сказал Олигарх и попытался развести руками.

Только цепи не дали этого сделать, коротко и угрожающе звякнув. Олигарх сгорбился и покорно склонился над рычагом.

– Все дело только в том, что вы сами видите за этой стеной, – тихо сказал он.

– Я знаю, что там должно быть, за этой стеной, – решительно сказала Криста. – Мы ведь все знаем, верно, любители?

– Ага, – сказал Богдан, – Мы все предполагаем. Почти наверняка. Там что-то должно быть.

– У кого будут хоть малейшие сомнения, сквозь стенку не пройдет, – предупредил Олигарх. – Так что определяйтесь сразу…

– Пойду стрелку переведу, – сказал Эрик, спрыгивая с дрезины. – Эк! Готово!

Олигарх оглядел пассажиров, вздохнул. И налег на рычаг.

Эрик запрыгнул в дрезину уже на ходу. Стенка приближалась все быстрее.

– Ну, вот, – сказал Богдан. – Сейчас нас размажет…

– Взялись за руки! – крикнула Криста и схватила друзей за ладони. – Заклятье стен!

Друзья зажмурились и быстро забормотали заклятье.

А через секунду раздался грохот и визг металла. Дрезина треснулась о стену, соскочила с рельсов и замерла.

Любители исчезли.

Раб дрезины некоторое время сидел неподвижно. Затем слегка привстал, просунул ноги сквозь дырявый пол и без особых усилий приподнял дрезину, словно огромную уродливую юбку на самом себе. Дрезина, глухо стукнув колесами, снова встала на рельсы.

– И кого только ни приходится возить, – проворчал себе под нос Олигарх и звякнул цепями.

Злорадное эхо лишь расхохоталось в ответ звоном веселых колокольчиков

Тихону Сидоровичу нравилось быть гномом. Причем, едва только таинственная Игра наделила его личиной низкорослого подземного жителя с характерной старческой физиономией, он понял, что за всю свою долгую суетливую жизнь именно в этой личине он впервые почувствовал себя, как говорится, «в своей тарелке».

Это оказалось очень удобным – быть маленьким, ворчливым, незаметным, трудолюбивым и исполнительным. Не очень привлекательная внешность не сильно огорчала Тихона Сидоровича: он и в «прошлой» жизни не слыл красавцем и дамским угодником, а теперь эта уродливая внешность хотя бы становилась оправданной.

Быть гномом было уютно. Не раздражало это наполненное шумом и сквозняками небо над головой, людишки с их дурацкими, высосанными из пальца проблемами. У гнома все просто: Бригадир или прораб сказал – гном сделал. Четко и красиво. И дело само спорится, потому как гном – это существо специально созданное для дела, а не для философских рассуждений.

Обо всем этом благостно размышлял гном Тихон, скучая на посту у засекреченного объекта номер 999. Ему, гному второго разряда, не полагалось знать тонкости и обстоятельства поставленной задачи. От него требовалось только стоять с берданкой на посту в этом заброшенном тоннеле, а в случае чего лишь дернуть за рубильник тревожного телеграфа.

Гномы – народ не любопытный. А оттого, Тихон понятия не имел, что за объект под номером 999 прячется за грудой наваленных до сводчатого потолка деревянных ящиков.

Он просто сидел на одном из таких ящичков, а досками от другого поддерживал небольшой костер. На костре, в котелке булькал суп собственного, Тихона, рецепта. Его гоном помешивал большой, темной от окислов серебряной ложкой. Время от времени Тихон позволял себе плеснуть в железную чашку немного рому из большой граненой бутыли. Тогда борода его задиралась к своду, чашка опрокидывалась, и после на темно-бардовом лице появлялось выражение умиротворенности и покоя. Ром действует на гномов совсем не так, как на людей. Он их больше бодрит, чем пьянит, а потому является напитком, рекомендованным Бригадиром к употреблению по поводу и без повода.

В общем, все было хорошо у Тихона, пока, откуда ни возьмись, не появились в этом тщательно замаскированном, глубоко запрятанном тоннеле, трое посторонних. Гном даже не стразу сообразил, что происходит что-то выходящее из ряда вон: слишком уж он привык к своей размеренной службе. И когда он вдруг понял, что незваные гости были и не гномами вовсе, было уже слишком поздно: сторож Тихон не мог пошевелить ни рукой, ни ногой!

– Отлично сработано, Криста! – воскликнул один из пришельцев.

И из темноты на свет костра вынырнуло трое любителей.