Вера постепенно становилась брендом, и ее культовой и всеобъемлющей раскрутке мешало только одно: Арсений Петрович пока еще не определился с ее судьбой. Но стоит ему дать команду, как модные агентства, глянцевые журналы и телевизионные фешн-шоу сорвутся с цепи и через полгода сделают ее неподражаемой иконой не только красоты, но и стиля.
А от такого лакомого кусочка добровольно не откажется ни один вменяемый человек, потому что это статус, это завистливые взгляды, направленные на тебя, это внимание, которое подтверждает твою личную силу и возможность заполучить в супруги сверхзвезду!
После утреннего разговора с сыном Арсений Петрович находился в отличном расположении духа. Ему почему-то казалось, что в его доме скоро появится невестка – да не простая, а золотая: с мозгами, красотой и несомненным талантом. А с таким материалом можно работать!
Уж кто-то, а Арсений Петрович прекрасно знал силу женской красоты и смертоносность отточенного женского разума в совокупности с этой красотой. Да – такие девушки были страшной редкостью, тут уж ничего не поделаешь! Но зато если уж обрел такое сокровище, нужно за него хвататься обеими руками! А вложить в Веру еще немного денег – раз плюнуть! Тем более, что дело, считай, уже почти сделано, и в этом огромный процент ее личных усилий!
В кабинет вошла Галина Французовна.
– Доброе утро, милый! – Галина Французовна только что вернулась с экстремальной утренней пробежки, которую она устраивала каждое воскресенье в спорткомплексе в центре города, – как там поживает наш оболтус-сын? Надеюсь, моя бессонная ночь не пройдет для него даром!
– Нет, не пройдет! – Арсений Петрович встал с кресла, обнял жену и легонько поцеловал ее в губы, – отправил его в ссылку в Таиланд сниматься в кино! Пусть малость отдохнет и подумает о своей дальнейшей судьбе!
– Значит, к нашей общей знакомой? Ну-ну, – в голосе мамы Степана звучали иронические нотки, изрядно разбавленные сомнением, – значит, ты считаешь, что на нее следует ставить?
– Дорогая, ты же знаешь! Я всегда придерживался мнения, что нужно действовать по обстоятельствам, которые сам и создаешь. Так вот – сейчас обстоятельства внушают мне определенный оптимизм. И, кроме того, посмотри на своего сына! А теперь угадай с двух раз, как называется его состояние?
– Да, да, все знаю! К сожалению, мой сын всегда был чересчур влюбчивым! – Галина Французовна мечтательно закатила глаза. Наверное, представила себя в образе Джульетты или же Спящей Красавицы, к которой спешит волшебный принц.
– Чересчур? Плохо же ты его знаешь! – в отношении Степана мнение отца и матери часто не совпадали, – плохо же ты его изучила. Ну, а в такую красавицу и умницу влюбиться вовсе и не грех!
– Значит, красавицу и умницу? А ты сам-то, дорогой, не без ума ли от своей предполагаемой невестки?
– Ну, что ты говоришь? – Арсений Петрович широко улыбнулся и игриво шлепнул супругу по одному месту, – для меня есть только ты? А вот для сына нужно выбирать лучшее!
– Лучшее? А, может, нам тогда породниться с председателем Госдумы, руководителем администрации президента или Генеральным прокурором?
– Тебе, может, и лучше. Да вот только Степан вряд ли захочет с ними спать! Шучу, шучу! – Арсений Петрович замахал руками, как мельница, пытаясь предотвратить неминуемую бурю эмоций со стороны супруги.
– А если говорить серьезно, то, во-первых, политические кланы живут по своим законам, ты это знаешь, во-вторых, как ты тоже знаешь, несмотря на наш статус и деньги, мы не настолько крутые, кто бы там что ни говорил, и наше место пока в Питере! Здесь мы серьезная рыба, но тягаться с олигархами всея Руси пока не можем!
– А теперь посуди сама, – Арсений Петрович прошелся по кабинету, посмотрел на супругу, присевшую на диван и внимательно его слушавшую, вздохнул и продолжил, – и попытайся взглянуть на все немного с другой стороны.
– Тебе, наверное, стоит напомнить историю с поп-певичкой Сахарозой. Помнишь эту даму? Парадокс: какую-то малолетнюю вертихвостку со сцены знали все, а ее мужа до поры до времени – вообще почти никто. Пока не женился на этой самой Сахарозе! А ведь он мультимиллионер со всеми атрибутами сладкой жизни!
Арсений Петрович достал из бара бутылку с тоником, лимон и свежую мяту и быстро и умело сделал два освежающих коктейля, один из которых подал супруге.
– Вопрос! Скажи, дорогая, что составляет значительную часть нашего бизнеса? Можешь не отвечать! Глянцевые журналы, фешн, шоу звезд, паблисити, раскрутка, продюссирование! А теперь в нашем распоряжении и супердевочка, от которой пускает слюни все половозрелое мужское население! Неужели ты думаешь, что мы можем ее кому-то отдать?
Арсений Петрович отхлебнул из бокала и немного помолчал.
– Я бьюсь о стены, пытаясь обеспечить семью всем самым лучшим и эксклюзивным. Но мои возможности ограничены. Я не могу позволить себе десяток яхт, как у Абрамовича, не могу позволить себе сто гектаров земли на Манхеттене. И мне приходится с этим мириться. А Вера – уникальный штучный товар. Такого больше нет, и, женись на ней Степан, его будут знать все – не как менеджера и управляющего огромными деньгами, а как мужа Веры Штольц!
Чувствуешь разницу? Да, милая: как это не парадоксально, но продукт наших денег и нашей работы сейчас намного известнее, чем мы. И мы можем сделать с Верой ровно две вещи. Первое: выкинуть ее из семьи и забыть о ней. Но я тебе даю сто процентов гарантии, что назавтра об этом пронюхают конкуренты, и она через месяц засияет в новом проекте, а мы лишимся денег! И не только денег, но и части репутации, поскольку окажемся простофилями!
Второй вариант мне более по душе. Нужно сделать так, чтобы Вера приносила не только финансовую выгоду, но и статус от обладанию ею. Дорогая, ты умная женщина и должна понимать, что, выйдя замуж Степана, она упрочит наш авторитет, он приобретет недостающую эксклюзивность, которой нам иногда не хватает! Женить наследника на самой желанной женщине России! Это ли не шанс?
– И да! – Арсений Петрович покивал головой, соглашаясь сам с собой, – если ты еще не заметила, вся концепция сериала была разработана таким образом, чтобы максимально раскрутить Веру, как совершеннейшую аристократку новой волны и женщину, недоступную ни для кого. Только для избранного! И в соответствии с этой концепцией она и вела себя все это время! Молодец! Что говорит о наличии у нее мозгов!
Арсений Петрович поставил пустой стакан из-под коктейля на подоконник и нажал кнопку, вызывая прислугу.
– Милая! Признайся, что ты согласна с моим выбором, тем более, что готовит будущая невестка отлично – ты сама мне рассказывала!
Галина Французовна улыбалась. Она понимала, что в словах мужа больше логики, чем она может оспорить. Вдруг у нее перед глазами всплыла картина стоящей перед закрытой дверью парадного Веры с огромными тяжелыми пакетами в руках, и ее беспомощный взгляд, в котором читалось отчаяние.
Галина Французовна вспомнила, как внезапно ей захотелось помочь этой девушке и облегчить ее непростую женскую долю! И как ее душевный порыв ушел куда-то в пространство, и до сих пор она ощущает его отклик. Как будто кто-то говорит ей спасибо за простые человеческие эмоции, скрытые под маской сверхбогатой супруги миллиардера.
Галина Французовна закрыла глаза. Она изучила множество книг по психологии и парапсихологии и теперь (как в них советовали) пыталась «прочитать ситуацию сердцем». Для начала Галина Французовна представила Степана рядом с Верой в ЗАГСе в окружении огромной толпы родственников, друзей, знакомых и просто нужных людей.
– Что будет чувствовать ее сын? Хорошо ли ему будет рядом с этой женщиной? И, вообще, как сильно она ему нужна?
– Очень нужна! – ответ возник словно из ниоткуда, и Галина Французовна ни капли не сомневалась, что так и есть. Иногда ее посещали видения, и она уже немного научилась различать их оттенки. Конкретно от этого шел аромат радости и грусти, но грусть была вызвана осуществлением мечты и пустотой, которая следует сразу после этого.
Вкус видения понравился Галине Французовне. Она открыла глаза, встала с дивана и вышла из кабинета мужа, напоследок поцеловав его и погладив по голове:
– Может, ты и прав насчет нашего сына и Веры. В любом случае, я пока не собираюсь вставлять ему палки в колеса, пусть развлекается! А там видно будет! Но держи меня в курсе, поскольку от Степана все равно ничего не добьешься – такой же упрямый, как и ты! Пока, у меня сегодня музыка и танцы!
Глава вторая. Тучи сгущаются
– Буч, привет! Это Полина-росомаха! Узнал? – Полина мурлыкала в трубку, стараясь придать своему голосу как можно больше томления и ласки.
– А то! Какими судьбами? – Буч, он же Енот, был явно в бодром настроении, – давненько тебя не было слышно! А еще говорят, ты нашла крутого олигарха в Швейцарии!
– Да нет! – Полина прикусила губу. Концовка ее бурного романа с престарелым европейским торговцем восточными снадобьями была слишком внезапной, а у нее еще оставались планы подоить этого козленочка. И всему виной был Аполлинарий и его новая девушка Жанна.
Правда, новая она только для него («Вот ведь подонок!»), а для Полины она старая подруга, с которой отныне их пути разошлись. Жанна подло перехватила у Полины перспективного самца (пока та куковала в Швейцарии) и не собиралась возвращать обратно, а за такое придется ответить!
Но Жанна ладно! Прежде всего, месть Полины коснется неверного любовника – он должен расплатиться с нею сполна. Полина еще в Швейцарии придумала план действий – и ее задумка была настолько нетривиальной, что если бы Аполлинарий хоть на мгновение мог предположить, что его ждет, у него бы волосы встали дыбом.
– Да, было, было! Одно плохо, олигарх оказался вшивым и очень жадным, так что много взять с него не удалось. Но пустое. Это дела давно минувших дней! А у меня к тебе предложение! Денежное!
– Да? – в голосе на том конце провода явственно прозвучал интерес, – и что же это за предложение? По телефону рассказать можешь?
– Нежелательно! Могли бы мы с тобой пересечься?
– Хорошо, давай в семь на Университете, ты знаешь, где!
* * *
– Good morning! Can I speak to Mr. Zambinia?
– Yes, of course! Who is calling?
– This is assistant of Mr. Obre from Switzerland…
Аполлинарий сидел у себя в кабинете и грустно смотрел в монитор. Кажется, все его многочисленные планы по реорганизации бизнеса пошли прахом. Поездка в Швейцарию вышла настолько неудачной, что даже и вспоминать не хотелось! А теперь въезд туда закрыт навсегда. Не очень-то и хочется, но факт прискорбный.
– И чем же мне теперь заниматься? – Аполлинарий пытался перебирать варианты. Их было всего два. Первое – ничем! А просто сесть на шею к маме и отцу, и пускай они организовывают его бизнес и кормят, и поят своего единственного сына.