Выродок

Полина прониклась Ильей еще в школе, но так и не смогла ему об этом рассказать. Она до последнего оттягивала момент, даже на выпускном Полина не смогла ему поведать о своих чувствах. Сейчас же, сидя за столиком в ресторане, она не хотела упустить шанс.

Когда девушка оплатила счет, она набралась смелости и все же попросила позвать Илью. Когда он подошел, девушка обратила внимание на его умопомрачительную улыбку: как же ярко выделялись ямочки на его щеках!

– Привет, Поль. Ты что-то хотела?

На лице Полины появился румянец, когда она сказала:

– Хотела с тобой пообщаться, давно не виделись.

– Я немного занят, так что пообщаться не получится. Если хочешь, давай встретимся в мой выходной.

– Хорошо, дай мне ручку.

Илья выполнил просьбу Полины. Она, написав свой номер, вручила салфетку парню. Тот положил ее в карман и побежал работать. Полина не надеялась, что Илья наберет, но не прошло и дня, как он позвонил. Ребята договорились встретиться в кофейне.

Они провели в компании друг друга весь вечер. Полина чувствовала себя на седьмом небе от счастья, да и Илья был в том же настроении. С того момента они не расставались.

Ее мысли потревожил телефонный звонок. Полина поняла, что уже пятнадцать минут сидит за рулем машины и все никак не тронется с места. Она посмотрела на экран телефона, и ее бросило в дрожь – это был Волохов.

– Да, Петр Иванович.

– Снегирева, ты едешь на работу?

– Конечно, еду.

– Давай быстрее, и захвати мне кофе.

Серьезно? Кофе ему захватить? Вот скотина!

– Хорошо, Петр Иванович, – проговорила Полина, а в груди кипела ярость.

Она не чертова секретарша, а помощник редактора!

– Тогда жду в офисе, – проговорил Волохов, после чего добавил: – Два стика сахара, помнишь?

– Помню, – Полина пыталась говорить как можно мягче, но это у нее получалось с трудом.

Волохов сбросил вызов, оставив девушку в диком негодовании. Она уже два года работает помощником редактора, и до сих пор не получила ни одной темы для статьи. Когда Петр Иванович заприметил ее дипломную работу, Полина была уверена, что в скором времени начнет писать для «Сизовградского вестника», но – нет.

Петр Иванович не переставал повторять: «Снегирева, наберись опыта, а потом пиши!» Как же ее это раздражало! Одно дело не давать писать, а совсем другое использовать Полину в качестве личной секретарши! Благо хоть в трусы не лезет…

Иногда девушка пыталась подкинуть Волохову свои статьи. Темы были разнообразными: повышение пенсионного возраста, заточение Навального в тюрьме, прожиточный минимум…Но главреду было на это плевать. Петр Иванович специализировался на криминальной сводке и всегда передавал статьи, по его заверениям, другому редактору. Однажды Полина увидела, как ее тексты, распечатанные на листах, он уничтожал шредером.

Ничего, придет ее время, и Полина покажет ему свой профессионализм! Рано или поздно она напишет статью, которую Волохов точно опубликует, главное – уцепиться за нужную тему!

Девушка, сидевшая все это время в автомобиле, наконец включила передачу и надавила на газ.

***

Виктор Каменев сидел в кабинете, опустив на стол голову, которая сейчас, казалось, раскалывалась пополам. В горле пересохло, и следователь молил о том, чтобы кто-то принес ему бутылку пива. Кое-как он поднялся и подошел к кулеру. Налил воды и залпом осушил пол-литровую кружку, затем вернулся и снова принял позу страдающего от похмелья алкоголика.

Воспоминание о вчерашнем вечере не давали сконцентрироваться на работе. Сколько бы он ни говорил себе, что пить плохо, все равно возвращался к этой пагубной привычке. Дело было даже не в том, что он не мог без этого обходиться. Просто если бы он вчера немного не расслабился – уснуть бы не получилось: Ира не позволила бы…

Каменев потерял жену четыре года назад. После трагедии он не мог оправиться и поехал добровольцем на войну. Ему казалось, что таким образом забудет о своей потере, но война лишь выжгла еще один пустырь в душе мужчины Ровно год, как Виктор живет обычной жизнью, но мыслями он до сих пор в Донбассе с автоматом в руках.

Он вернулся в родной город, но Сизовград не принимал его. Мужчина старался перестроиться, но ничего, кроме как воевать или расследовать преступления, не умел. Пришлось снова восстанавливаться на службу в следственный комитет.

Каменева приняли с распростертыми объятиями и предложили место главного следователя по Думскому району. Ростислав Громов был рад возвращению старого друга, чего нельзя сказать о Каменеве. Виктор не хотел снова окунаться в грязь этого города, но другого выхода не было. Да еще повышение Громова его не радовало. Неужели теперь Ростик будет им командовать?

– Чего поник, боец? – внезапно раздался голос.

Каменев выхватил из кобуры пистолет и направил на нежданного гостя. Мужчина поднял руки, его лицо исказила гримаса ужаса, и он аккуратно проговорил:

– Вить, все хорошо, я свой…

– Ретушев, твою мать, не пугай меня так! – сказал Каменев и спрятал пистолет в кобуру.

– Ну ты даешь… Сердце колотится, как заведенное, – мужчина схватился за грудь и подошел ближе к Вите. – С тобой точно все хорошо? Выглядишь хреново.

– Честно скажу, я не настроен на душевные разговоры, так что выкладывай, чего пришел, и уходи.

– Может, тебе отпуск взять или выходной? – спросил Андрей Ретушев, но, учуяв аромат перегара, громким шепотом добавил: – Так ты бухал!

– Да не пил я, – сказал Каменев. – Ну, может, чуток.

– Не чуток, Вить, я же чувствую твое амбре, – не поверил Ретушев, после чего добавил: – Ладно, мне как-то побоку, но поаккуратней с Громовым. Лучше не дыши рядом с ним.

– Спасибо, Андрей, учту, – с иронией в голосе сказал Каменев. – Так чего ты пришел?

– Звонили в диспетчерскую, в Малышке плавает труп, – ответил Ретушев и сел напротив Вити.

– Отправь опергруппу, пусть разбираются, а я потом подъеду, – лениво проговорил Каменев. – Тем более, трупом из озера никого не удивишь. Раньше в Малышке часто топили людей, для бандосов это было сродни ритуалу.

– Да, но тело свежее, – интриговал Андрей.

– Что ты имеешь в виду? – с интересом спросил Каменев.

– Как говорили рыбаки, будто недавно в воду упал.

– Самоубийство, значит, – заключил Витя и снова подошел к кулеру.

– Нет, – заявил Ретушев.

– С чего такая уверенность? – спросил Каменев и с наполненной кружкой вернулся за рабочий стол.

– Труп без головы.

– В смысле? – удивился Витя. – Прямо отрезали голову?