У нас всё хорошо

Я, подскочив, ударился лбом о кардан.

– Соня, звони тестю! У-у-у-у-у-у…

– Папочка, тебе больно?

– Нет, Солнышко!

К концу рабочего дня пошёл моросящий летний дождик. В детстве мы такой называли «слепой», так как тучки в стороне, а солнышко светит, и капельки, падающие на землю, испаряются, поднимаясь маленькими облачками к небу.

– Ирина Васильевна, здравствуйте! А где Серафима Рихардовна? – заглядываю в группу.

– Ой! Как хорошо! Папа пришёл. Здравствуйте! Она сегодня была в первую смену. Ксения, за тобой пришли, убирай игрушки и выходи в раздевалку. Дети, я на две минуточки выйду, соблюдайте порядок!

Можно сказать, вытолкнув меня в раздевалку, Ирина Васильевна продолжила:

– Ваша дочь говорит много странных слов. Пусть это слова паразиты, но они грубы, и ребёнок не должен их говорить…

– Но…

– Не перебивайте! Вот! Я записала то, что она сегодня говорила, играя с детьми на улице. Так! – воспитательница развернула тетрадку. – Полюбуйтесь! Как вам это понравится «тудыть её в качель», «мать перемать», «ёсики-колёсики»… Как вам это нравится?

– Безобразие! Я её сегодня поставлю в угол, – из группы вышла Ксюша.

– Папочка, я больше не буду! Мы играли в семью и…

– Нельзя повторять эти слова, мы же с тобой говорили, – стараюсь быть строгим при Ирине Васильевне.

– Вчера мальчика Дениску, простите, отправила туда…

– Куда? – всматриваюсь в глаза педагога.

– Туда, – голова воспитательницы наклонилась, глазами она указала себе на спину.

– Безобразие! – я всплеснул руками. – А что мальчик сделал?

– Он толкнул Ксению, – как-то виновато взглянула на меня Ирина Васильевна. – Серафима Рихардовна вчера составила воспитательную беседу с Денисом и его мамой. Он даже плакал! – добавила многозначительно.

– Ай-яй-яй! – я посмотрел на дочь, которая, не выражая никаких эмоций, переодевалась у своего шкафчика.

«Странно! Хоть бы всплакнула, помогла папе в разговоре», – изумился я про себя.

– Но и это не всё, – загадочно помахала перед моим носом тетрадкой работница детского сада. – Я это произносить не буду из этических соображений. Прочитайте сами!

Заглянув на предъявленную страничку, я ахнул и почесал затылок:

– Да-а-а-а… Просто так сказала?

– Нет! Она прокричала это, когда на землю упал её мобильный телефон… Ксения, где ты слышала эти нехорошие слова?

– Абрамыч так сказал, когда бабушка уронила ему на ножку кастрюльку, – выдохнула, уже готовая идти домой, дочь.

– Так чего же ты слушаешь дедушку? – возмутился я.

– Папочка, он так быстро говорит нехорошие слова, что я не успеваю закрывать ушки, – принцесса приложила ладошки к голове.

Купель

Лето в самом разгаре. Еще стрелки не показали десяти часов утра, а ртутный столбик на градуснике застыл в районе плюс тридцати четырех.

Я вышел со двора.

– Сосед, привет! – с противоположной стороны дороги между участками машет рукой Серега.

– Привет! – поднял руку и добавил вполголоса, – от старых штиблет.

– Варлаам, чего хмурной?

– Жара одолела. Ничего делать не могу, потом исхожу.

– Ну, нас людей не понять… зимой лето ждем, летом – зиму.

– Да-а-а-а-а.

– Поехали в купель нырнем, вода ледяная… Ты в купели окунался?

– В январе на Крещение в прорубь нырял.

– Так поедем или нет? Мы с женой собираемся сегодня. Бери Соню.

– Сейчас скажу ей купальники приготовить…

– Зачем купальники? Мы с Леной нагишом ныряем.

– ?! В смысле совсем? А?!

– Да!

Я вошел в дом.

– Сонечка! Нас соседи приглашают, в смысле Сергей, на купель съездить, окунуться.

– Хорошо!

– Что хорошо?

– Я согласна! А во сколько?

– В два… но мы, наверное, не поедем…