Каста предателей
«Но привычно пальцы тонкие прикоснулись к кобуре», – умильно пел Булат Окуджава свою «Комсомольскую богиню». И многие из нас подпевали вслед за ним этот гимн Розалии Землячке.
Так вот, если смотреть правде в глаза, советская номенклатура в первую голову ориентировалась на мнения и настроения интеллигенции, в целом, по мере сил обсуживала интересы советской 243 интеллигенции. Распространено предубеждение о несовместимости номенклатурности и подлинной интеллигентности. Удивительный предрассудок!
Ведь именно интеллигенты основали советское государство, большевистское правительство более всего напоминало редакцию левой радикальной газеты. Вожди революции по роду профессиональных занятий были, как они сами выражались, «литераторы». Занятно, что со временем интеллигенция перестала воспринимать этих персонажей в качестве «своих». Как советские коммунисты никогда не бывали осуждены советским правосудием, поскольку до суда их аккуратно исключали из партии, так и интеллигентов перед судом истории исключают из рядов интеллигенции!
Советская номенклатура ведёт своё социальное происхождение прямо от интеллигенции. То дела давно минувших дней (хотя идеологически эта генеалогия весьма актуальна). Однако и теперь непосредственная связь современной интеллигенции и номенклатуры не исчезла, господствующая ныне в российском обществе либеральная интеллигенция, настроенная категорически антиноменклатурно и антисоветски, в силу хитрой аберрации менталитета не видит, что большинство её вождей прямо происходят из советской номенклатуры. Например, такие выдающиеся деятели «перестройки» и «реформ» как Е. Гайдар, С. Кириенко, А. Чубайс или А. Яковлев (и многие, многие другие, нет смысла перечислять) без всяких оговорок принадлежат к партийной номенклатуре высокого ранга. И не то что бы интеллигенция считала их «хорошими» 244
(прогрессивными) советскими функционерами в противовес «плохим» (реакционерам), нет, их просто не признают за презренных «номенклатру- щиков», и всё. Не желают видеть очевидного – и «не видят».
Но как ни велика роль номенклатуры, подлинной советской элитой была не она. В СССР настоящей элитой, обладавшей огромными привилегиями и бесспорным моральным авторитетом, была творческая интеллигенция (верхушка литераторов, театральных деятелей, художников, кинематографистов и т. п.). Едва ли будет преувеличением сказать, что решения творческих союзов (кинематографистов, писателей и прочих художников) предопределили ход «перестройки» и распад СССР. И пресловутому «советскому тоталитаризму» было невозможно сопротивляться настроениям элиты советской интеллигенции, тоталитаризм оказался идеологически и политически беспомощен, поскольку интеллигенция была душой советской власти. Разочарование интеллигенции в социализме привело к перестройке. Советский строй стремительно рухнул, как только утратил симпатии своей главной социальной опоры – интеллигенции. Последующий безобразно дикий режим нетрезвого Ельцина держался, главным образом, моральной поддержкой либеральной Интеллигенции. Вспомним её истеричную поддержку расстрела Белого дома в 1993-м!
За последние полтора века интеллигенция не раз одерживала разнообразные победы над госу-
245 дарством, однако вместо обещанного царства свободы образовывалось нечто иное.
Бросается в глаза отчужденность интеллигенции от народа, с каждым годом становящаяся все больше и больше, и как следствие этого отчуждения возникают следующие явления:
Равнодушие и неспособность интеллигенции осознать специфические проблемы русского общества, а тем более решить их;
Деформированность сознания интеллигенции, возникшая в условиях тоталитаризма и пост-тотали- таризма, особенно «реформ», принявших уродливые формы;
Консерватизм сознания интеллигенции, что привело к нетерпимости и агрессивности поведения;
Склонность к анархии, ориентированной на разрушительные крайности;
Доминирование борьбы над согласием в среде интеллигенции;
Увлечение мифами и мифологемами западного происхождения;
Тотальная профессиональная некомпетентность в политике, экономике, науке и культуре и, как следствие, бездуховность на всех уровнях;
Склонность всех поучать с целью приведения нормальной жизни к «театру абсурда». В итоге полная деградация сознания «русской» интеллигенции и её последующее вырождение.
История властвования интеллигенции – отдельная тема. Для нас сейчас важно обратить внимание, что нередко междоусобную грызню ин- 246
теллигентских группировок выдают за преследование некими тёмными силами интеллигенции (образованного класса) вообще, что грозит гибелью культуры! Можно поручиться, что ничего подобного на Руси отродясь не бывало, все имевшие место погромы культуры и цивилизации на совести самой интеллигенции.
Вспоминается ночь на 2 сентября 1991 года. Дом писателей России. Русские писатели забаррикадировались в здании на Комсомольском, 13, в ожидании очередного штурма озверевших либералов. По факсу от имени обороняющихся всем русским изданиям за рубежом было разослано следующее послание.
Преображение ужаса
Мы обязаны это сказать хотя бы для сохранения достоинства, в котором нам настойчиво отказывают.
Одна из истин, открывшихся перед русскими людьми после известных событий, такова: «Партия умерла – да здравствует партия». Путч начался после путча. «Революция», как и во время оно, выполнена в два этапа. Кадры решают всё – и кадры остались те же.
Замаскированный геноцид продолжается: теперь уже с попыткой полностью раздавить духовные ростки фальшивым патриотизмом, уродливым, взятым напрокат у тех, кто своей жизнью и смертью выстрадал Русскую идею; с попыткой оглушить явно начавшееся пробуждение России как России. Иезуитскими методами необольшевизм вго- 247 няет нас в последнее рабство, призвав всё самое низменное, что сам же расплодил в нём на протяжении десятилетий.
Большевизм, выпестованный западной философией, корыстно Западом используемый для эксплуатации нашей Родины, мимикрирует. Поэтому Запад делает вид, что принимает за чистую монету грубую ложь беззаконной власти.
Тайна беззакония, творимая в России и над Россией, сокрыта от большинства постсоветских людей. Но не от всех. Явились те, кто не убоялся увидеть и открыто возлюбить подлинную Россию, кто познал фальшь большевистской демагогии, все её уловки, кто решительно отказался от убогого набора понятий, играя которыми нас грабили и уничтожали, сталкивали лбами и вгоняли в скотообразие. Эти люди явились из среды национально-мыслящей интеллигенции. И их прозрения – самые опасные для безбожной власти, непрерывно гнетущей нашу Родину с февраля 1917-го и по сей день. И потому очевидно, что нынешний, небрежно замаскированный, удар наносится по русской идее, по русскому национально-освободительному движению, презревшему большевизм во всех его проявлениях. По тем, кто, наконец, понял святость и незыблемость единого и неделимого лозунга: «За Веру, Царя и Отечество!»
Яд партийности, яд либерализма выплеснулся наружу и растекается по стране, выжигая и последнюю, и «первую» память о единственном спасительном для всех народов России пути…
Но да возродится Русь Святая и после этих тяжких испытаний!
Да усилятся живущие молитвенным предста- тельством пред Небесным Престолом миллионов умученных за Россию!
Да будут не напрасными прошлые и настоящие страдания нашего великого народа!
Да просветит нас Господь!
ЭПИЛОГ
Итоги деятельности либерально-масонской касты предателей наиболее ярко проявляются сегодня в попытках создания «нового человека». И он уже практически создан.
ХХ век имел два грандиозных проекта по созданию общественного гомункулуса из масонской «пробирки». Это – «сверхчеловек германского национал-социализма и это – строитель коммунизма эпохи советского интернационализма. Нынешний «новый человек», человек эры Водолея – это воплощение уже третьего богоборческого замысла о человеке.
Такого низменного идеала человечество ещё не выдумывало, даже фашистская «белокурая бестия» при всем культивировании в ней животного начала… несёт на себе некий ницшеанский сверхчеловеческий отблеск… Что же говорить о морали «строителя коммунизма»? Она не так уж расходилась с общечеловеческой моралью, взошедшей в нашей цивилизации на христианской закваске и отборных классических идеалах. Головной атеизм коренным образом не изменил образа человека. Если отбросить идеологический антураж, герой соцреализма по сравнению с «рассвобожденным» персонажем 1990-х годов – это всё равно что Персей супротив горгоны Медузы. В лице образцового «сексуального партнёра» предстает беспрецедентно де- гуманистический, предельно антагонистический традиционному в русской культуре «положительно-прекрасному» человеку отрицательно-безобразный субъект.
Школьная программа, предлагающая «отбросить ложную стыдливость» на самом деле имеет цель взрастить в детях, призванных стать «новыми людьми», тотальное бесстыдство; телепередачи, проповедующие порок в качестве жизненной нормы и отстаивающие права человека на извращения; фильмы, в которых откровенная похабщина становится уже общим местом «будничного дневного сознания», – весь этот мутный поток, хлынувший на нас словно из преисподней, давно уже смел все границы приличий, разметал все самозащитныеограждения, так что человек со всеми его правами оказался беззащитным и обнажённым перед этим повальным беспутством и наглым вторжением в заповедные области его жизни.
Сексуальная разнузданность, ставшая вдруг нормативной, связана и с новым отношением к смерти, которая постоянно присутствует на телеэкране. Смерть перестаёт быть таинством и той кульминационной точкой человеческой жизни, которая даёт человеческому существованию новое истолкование. Смерть становится самой пикантной частью «интересного»: стекленеющие глаза, последние судороги, предсмертные агонии, развороченные черепа, вытекшие мозги и оторванные руки, показанные крупным планом, задевают в зрителе какой-то пласт сладострастия, трогают какой-то нерв: очевидно, эти сильные впечатления при общей эмоциональной выхолощенности и анемии подлинных глубоких чувств призваны свидетельствовать человеку о том, что он сам ещё жив. Но и они становятся обыденностью и входят в привычку. Даже маньяки, даже людоеды, откусывающие крупным планом своим жертвам носы, уже не поражают сознание «нового человека». Смерть становится для него будничным эпизодом, а почти автоматическое знакомство с её механизмом, убивающим всякий намёк на существование души, превращает её в заурядное зрелище, в необходимое явление, кое-как продвигающее дальнейший сюжет.
В связи с этим можно говорить о чувственной бесчувственности нового человека, о его сердечном омертвении, которое всегда происходит на фоне разгула его страстей. Новый человек не любит – он занимается любовью. Он не творит – он самовыражается. Он не смиряется – он пытается приспособиться. Он не блаженствует – он получает наслаждение. Он не раскрывает в себе образа Божьего – он делает себе имидж. Он даже не играет – он ведёт игру.
Лицом нового поколения – «поколения жесть», стал небезызвестный Сергей Удальцов. Человек без эмоций, который делает себе имидж, и, кажется, готов идти на всё ради власти.
Что-то до боли знакомое. И немудрено.
Родная прабабушка Сергея Удальцова – та самая садистка-русофобка, комиссарша Розалия Самойловна Залкинд (Землячка-Демон), которая вместе с Бела Куном расстреливала в Крыму русских офицеров.
Она – супруга прадедушки, И.Д. Удальцова, именем которого названа улица в Москве. Одно лицо с правнуком. Вот она, сила её крови.
Она же – мать И.И. Удальцова, сотрудника, а затем и зам. заведующего идеологического отдела ЦК КПСС с 1950 года, а с 1965 года – советника посла в Чехословакии и идеолога военного подавления «Пражской весны» 1968 года, от жестокости «рекомендаций» которого даже Суслов, его непосредственный шеф, терял дар речи (Яковлев А.Н. Сумерки. – М.: Материк, 2003. С. 329 и др.)
Кого готовят из правнучка Розалии Залкинд, закончившей жизнь в 1947 году в высшей номенклатуре партии? Она была председателем Комис- 256
сии партийного контроля при ЦК РСДРП (КПК РСДРП), не тронутой даже Берия, и с почестями похоронена в Кремлёвской стене.
Как сообщили наши инсайдерские источники, в штабе «Левого фронта» Сергея Удальцова на почётном месте висит портрет. Троцкого.
FINITA LA COMEDIA?
