Притчи дедушки Бывалого

Однако время шло, становился он все богаче и богаче. Теперь открыто презирать и оскорблять его немногие осмеливались. А потом все как-то поняли, что он стал очень-очень богатым. Потянулись к нему разные люди с просьбами поделиться денежками на всякие благородные цели: детишкам-сиротинушкам, инвалидам и старичкам-старушкам, спортсменам, надежды подающим, всяческим творческим натурам. Он, хоть и был хремастиком, деньги иногда давал (понимал, что реклама нужна).

Несмотря на вынужденные траты на врачей выдающихся и лекарства чудодейственные, возраст и болезни заставили его подумать, что же делать с богатствами накопленными. Как ими распорядиться, чтобы не растранжирили их наследники, а дальше берегли, лелеяли, приумножали. Конечно, вокруг него приличных размеров толпа родственников близких и дальних, и друзей закадычных давно образовалась. Все старались угодить любой его прихоти, любое желание исполнить. А уж в любви и уважении клялись по сотне раз на день. Все они заявляли о готовности помочь ему в сохранении-умножении его богатства. И желали ему здоровья на долгие годы.

Один особенно назойливый был. Все время убедить пытался, что деньги – это всего лишь информация. А информация хороша, пока свежая. Залежалая информация дешевеет каждый день. Богач наш спорил-доказывал, что информация, особенно, в виде денежных знаков, всегда хороша. Даже, как-то для большей убедительности дал интервью о своих любовных похождениях полувековой давности. А затем показал, сколько денег за эту пылью покрытую информацию от издательства получил. Правда, так и не убедил назойливого советника, потому просто прогнал и велел впредь не пускать.

Не спешил он суетиться с составлением завещания. Хремастик наш не стал бы богачом-богатеем, если бы легкомысленное легковерие допускал. Решил он проверку устроить всем претендентам на свое наследие.

Собрал все деньги, какие у него были. Продемонстрировал окружению и журналистам-корреспондентам все мешки и чемоданы-сундуки ими набитые. Объявил, что переезжает на остров в далеком океане, где и будет тихо-мирно свои дни доживать. А денежки забирает, чтобы любоваться ими время от времени для умиротворения души, да и одиноко с ними ему не будет. И само собой, будет размышлять, кому же их передать-завещать. Дом свой громадный продал, но с условием, что три года новый владелец в него переезжать права не имеет, потому что, если вдруг затоскует хремастик на острове и вернется, то дом обратно выкупит, хотя и по тройной цене.

Многие изъявили желание сопровождать его в поездке, да и на острове вместе с ним пожить предлагали, чтобы позаботиться о его благоденствии-здоровье.

Никому хремастик разрешения не дал.

Сам же глубокой ночью в подвал спустился, выкопал яму, в которую денежки и переложил. А мешки-чемоданы набил бумагами и запечатал.

Проводили хремастика на пароход вместе с его поклажей «денежной». Погоревали его родственники и самые надежные друзья, да и разошлись.

А через неделю, вести пришли, что пароход этот в одном из африканских портов сгорел, а потом еще и утонул. А еще через неделю, как гром с ясного неба, появился в своем доме хремастик, живой и для своего возраста бодрый, местами даже здоровый.

Толпа родственников и друзей сразу же приехала-прибежала, вопросами его засыпали. Главный из них был, много ли денег удалось спасти с горящего судна.

Как только стало известно, что из денег остались лишь те, что в карманах у бывшего богача-богатея были, большинство друзей-родственников вспомнили о разных важных и неотложных делах, да и разбежались. Оставшиеся, зная о присущих хремастику коварстве и хитрости, задержались подольше. Но как только он попросил занять ему денег на первое время, ушли и они. Поверили, что превратился он в обыкновенного бедняка.

В течение нескольких дней то один, то другой претендент на наследство приезжали убедиться, что не обманывает их бывший богач-богатей. Появился даже осмелевший советник, который не преминул съязвить, что «оказывается информация может не только протухнуть, но и утонуть». Окончательно прекратились эти визиты, когда родная внучка хремастика увидела его в столовой, где кормили бесплатными обедами бездомных и безработных.

Хитрый богач дождался момента, когда люди из ранее самого близкого круга, чтобы избежать жалобных просьб помочь деньгами, перестали с ним здороваться, а иногда, просто завидев его, переходили на другую сторону улицы, и решил, что пора приступить к следующей фазе выполнения своего коварного плана. Для этого должен он выкопать пару чемоданов с деньгами, затем заказать в самом шикарном ресторане самый шикарный ужин, на который пригласить самых уважаемых хремастиков-богачей. Намечал он рассказать им о способе проверки вероятных наследников, как вывел всех лицемеров на чистую воду. Надеялся, что тогда весь мир поймет, что он не только богатый, но и умный. Что любили родственники-знакомые не его, а его деньги, что они такие же хремастики, как и он. Только масштабом поменьше.

Спустившись в громадный, размером с футбольное поле, подвал, он прошел в заветный угол и стал копать. Однако, никаких следов мешков-чемоданов, набитых деньгами, не было и в помине.

И отошел наш хремастик от такого сюрприза неприятного в мир иной, потому как случился с ним инфаркт.

Исчезновения нашего героя никто не замечал долгое время. Лишь спустя три года новый владелец дома, вступив в права владения, обнаружил его мумию у выкопанной ямы.

Посчитав, что старика ограбили, он сначала ничего не предпринимал. Но по зрелому размышлению, обратив внимание на то, что в городе не появилось ни одного внезапно сказочно обогатившегося бедняка, организовал в подвале раскопки. Деньги в целости и сохранности были найдены в противоположном углу. Забыл, наверное, старик, в каком месте клад спрятал.

Счастья новому владельцу клад этот не принес, потому, как еще год назад в стране была проведена денежная реформа. Все «старые» деньги, которые владельцы не успели поменять, были объявлены недействительными.

Так информация о сущности денег не просто «протухла», а превратилась в «труп». Который надо было еще вывезти на «кладбище», заплатив за утилизацию мусора.

Притча на этой печальной ноте заканчивается, а история продолжается.

Проблема борьбы с мусором становится все острее и острее. Тот, кому удастся ее решить, будет достоин десятков Нобелевских и прочих премий и впишет свое имя золотыми буквами в историю цивилизаций. Поэтому молодые перспективные ученые уже не брезгуют обращать на нее внимание.

Вот и в нашем случае руководил вывозом бывших денег молодой человек с хорошим образованием, а главное, с пытливым умом и бурной творческой энергией. Он потому и оказался среди «мусорщиков», что хотел эту злободневную проблему изучить досконально, снизу доверху.

Внимательно рассмотрев купюры, наш новый герой с уважением высоко оценил мастерство их изготовления: начиная с подбора качественной бумаги, достойного дизайна и заканчивая многочисленными способами защиты от подделок.

А незадолго до описываемого события ему предложили решить проблему утилизации спиртных напитков, изготовленных подпольными цеховиками. При этом обнаружить разницу между подлинным и фальсифицированным товаром без проведения дорогостоящей экспертизы было невозможно. Бутылки и там, и там были произведены на одном и том же заводе. Этикетки, кольеретки и прочие наклейки отпечатаны одной типографией. Даже коробки, пробки, клей были «идентичны натуральным» и находились в свободной продаже. Проблема борьбы с фальсификатом казалось неразрешимой.

Но! Нет задач, которые невозможно решить, если есть деньги!

Уже на следующий день молодой, но перспективный ученый вступил в стройные ряды хремастиков, заработав кучу денег. Он продал производителям спиртного идею наклеивать половину денежной купюры (из клада старого хремастика) на бутылку, вторую половинку оставляя у себя для контроля. Помимо гарантии от подделок (кто решится обратиться в Гознак с заказом отпечатать деньги для собственных нужд?), производители получили бесплатную рекламу, как в обычных СМИ, так и в блогосфере. Надо ли разъяснять, что он продал старые «мусорные» деньги за хорошие новые?

Вот так хремастик одержал свою последнюю победу в споре о «протухшей информации».

Но и на этой мажорной ноте история не заканчивается, как не заканчиваются деньги. Потому что, если у вас они закончились, это не значит, что они исчезли. У кого-то они появились.

Хозяева-производители спиртного радовались недолго. Пришли к ним бойкие ребята из силовых ведомств и доставили много неприятностей. Не знали простодушные хозяева водочных заводов, не ведали, даже не подозревали, что деньги, эти купюры-ассигнации им не принадлежат. Большинство людей тоже наивно полагают, что денежки в их бумажниках-кошельках, сейфах и трехлитровых банках, заработанные «непосильным трудом» или изящным мошенничеством, это их собственность. Ан нет! Государство отдает их вам всего лишь в бесплатное пользование. Все эти купюры остаются его собственностью. Разрезая денежки, спиртовики-водочники нанесли ущерб государственному имуществу. А государство наше родное крепко этого не любит, не поощряет. За что и пришлось ответить по всей строгости закона.

Но и на этой минорной ноте сказки о деньгах закончиться не могут. Потому как не только денег в обращении становится все больше и больше, но и информации, которая является их основной сущностью, тоже становится все больше и больше.

Одна беда. Деньги, размножаясь, становятся все дешевле. А вслед за ними и информация обесценивается.

УРОК НРАВСТВЕННОСТИ

Историческая справка для тех, .кто не в курсе

В благословенные добрые советские времена студентов для познания разницы между умственным и физическим трудом направляли на сельхозработы. Первокурсники боялись их почти так же, как службы в армии.

Счастливчики попадали на уборку картошки, самые святые – на сбор винограда. Самых невезучих отправляли собирать хлопок.

Поскольку в те времена в школьную программу входило великое произведение Гарриет Бичер Стоу «Хижина дяди Тома» о нещадной эксплуатации в Соединенных Штатах бесправных негров на хлопковых плантациях, все красочно представляли жгучее солнце, испепеляющее спины рабов, и оставляющие кровавые полосы на этих спинах кнуты безжалостных надсмотрщиков.

Студентов кнутами не наказывали. Но отказ от работы или неоднократное невыполнение нормы по сбору хлопка могли привести к отчислению из института. А такое наказание было похлеще кнута.

Однако ко второму курсу и далее студенты уже не только не боялись хлопковой отработки, но отправлялись на сельхозработы с удовольствием.

Жили-поживали студенты. Учились уму-разуму и сбегали с занятий, демонстрировали примерное поведение и бесшабашные загулы, пели Высоцкого и Визбора и пускали скупую мужскую слезу на третий день после стипендии. Счастливо жили, как и положено студентам.

А еще они учились на факультете иностранных языков, где девчонок было сто, а мужиков всего десять. Другие студенты им сильно завидовали. На физико-математическом факультете соотношение было ровно наоборот. Почувствуйте разницу!

Во время сельхозработ самая красота наступала, потому как мамочки и особенно злые папаши не довлели над режимом дня своих дочек.

В общем, жили студенты во время «хлопковой сессии», как в раю. Пожалуй, лучше, чем в раю.

А рядом с общежитием за старым саманным забором располагался роскошный колхозный сад. Даже поужинав, студенты нет-нет, да и бросали на него жадные взоры. А посмотреть было на что.

Яблоки, сквозь нежную кожуру которых в прозрачном соке виднелись коричневые косточки. Груши размером со среднюю дыню источали тонкий аромат, а при попытке откусить кусочек бесшумно лопались, заливая нектаром щеки. Персики! Ах, персики при одном взгляде на них обещали неземное блаженство и вызывали волшебный трепет, как при прикосновении к персям любимой. Грузные гроздья фиолетового, оранжевого, желтого, красного, белого винограда неотвратимо притягивали глаза и руки.

Даже после ужина лишь громадным усилием воли удавалось студентам изгнать неправедные мысли о колхозных сокровищах и вернуться к Битлам, Окуджаве и любимым.

Но бесы не дремали и однажды попутали бедных студентов. Решили они темной ночью пробраться в заманчивый сад. Кто не лазил в детстве и юности в соседские сады? Только тот, у кого соседи не имели садов.

Ночь была чернильная и могильно тихая. Студенты бесшумно преодолели дувал и погрузились в садовый рай. Все бы хорошо, но чавканье, хлюпание, сюпание и довольное мурчание буквально взорвали тишину. Они настолько увлеклись пожиранием окружающей вкуснятины, что сразу и не услышали крик «Шайтаны!». К ним медленной трусцой бежал сторож – старенький узбек.

Студенты были хорошими спортсменами и моментально покинули райский сад, бросив трофеи. Они даже не стали перелазить забор, а просто проломили его.

На следующее утро завтрак встал у них поперек горло, когда они увидели вчерашнего сторожа. Он не бежал, а шел усталой шаркающей походкой. А куда ему было спешить, теперь-то никто никуда не денется. В головах бедных, поддавшихся бесовщине студентов завертелось: «Все! Нажалуется! Исключат из института! Или еще хуже – заявит в милицию, уголовное дело! Тюрьма!»