Пепельный город. Отголоски прошлого
– Отлично, – донеслось из-за спины.
– Черт! Сказал же, жди меня!
– А я как мотылек, прилетела на свет.
– Держи…, мотылек, – наемник всучил один из факелов Касии.
Это «подземелье» отличалось от тругих, его назначение вызывало еще больше вопросов, чем вчерашнее. Вдоль стены были навалены сумки и чемоданы, рядом со столом, ножки которого позаимствовал Рихард, валялся человеческий скелет в обрывках одежды. Буквально через несколько десятков шагов, в свете факелов показалась еще одна баррикада. Ряды все тех же потрепанных мешков закрывали позиции стрелков, стволы крупных орудий, похожих на те, что Рихард видел в убежище Епископа, были задраны вверх. Сразу за укрытием, на полу, обнаружились и сами стрелки, вернее то, что от них осталось. Наемник присел рядом с костяком, грудную клетку которого скрывал панцирь, на подобии тех, что были у «чистильщиков», но в отличие от их брони, больше напоминавших кирасу, защита на скелете, имела более эргономичную форму, череп был скрыт противогазом, довольно интересной конструкции с двумя фильтрами, вместо одного, как у Общества.
Рихард смахнул ладонью пыль с брони, закашлявшись при этом, и обнажив нашитый на защиту логотип, представлявший из себя серый крест с посохом Асклепия, обвитым змеем в центре.
– Похоже, врачи древних, – указав на символ, который зачастую можно было встретить у входов в госпитали и лавки лекарей, сказал Рихард.
– Этот, похоже, ушел из жизни не по собственной воле, – Касия подняла череп второго стрела, также с натянутым на него противогазом, и дырой посреди лба.
– Даже и не сомневаюсь. Подержи, пожалуйста, – наемник передал свой факел и, взявшись за броню мертвеца, вытряхнул из нее кости, – Хм… легкая, килограммов пять, в таком и бегать можно.
– Ты же не собираешься его надеть, – брезгливо посмотрела на командира девушка.
– Именно, – покрутив броню в руках, Рихард скинул рюкзак, затем с треском оттянул ремешки из плотной ткани на боку находки, раскрыв ее, продел руку и голову в отверстия, затем прижал полоски к тем же ворсистым местам защиты, где они были до этого и, на удивление, они «прилипли», – Вот это вещь, удобно. В нем бегать можно.
– Гадость. В нем труп гнил! Может он заразный!
– Брось ты. Снимай со второго.
– Не буду! – категорично ответила Касия, при этом нехотя, вытряхнув кости.
– А что делать? – Рихард отряхнул свою находку, подняв облако пыли и принялся осматривать установленные на баррикаде орудия. На треногах были установлены полутораметровые махины. Из железных коробов стоящих слева от каждого из них к казеннику тянулась лента, снаряженная патронами вызывающего уважение калибра. Наемник попробовал снять один из стволов и лишь ухнул, оторвав орудие вместе со станком на пару сантиметров от пола. Тяжелая железяка килограммов пятьдесят. Тогда он вынул из ленты один патрон и подбросил на ладони:
– Граммов пятьдесят, даже страшно представить, во что эта штуковина может превратить человека, – Рихард убрал в карман куртки патрон и выщелкнул из ленты второй, приложив немало усилий, расшатал и вынул пулю из гильзы и высыпал то, что когда-то было порохом, а сейчас превратилось в щепотку темно-серой пыли. Затем он зажмурился, отвернулся, прикрыв лицо рукой, и поднес факел к кучке на полу, но ничего не произошло.
– Наигрался, экспериментатор? – Касия закончила застегивать ремешки-«липучки» брони и подошла к командиру.
– Еще пару минут, – ответил он и вернулся к оружию, попытавшись открыть ствольную коробку. Механизм был элементарным, но время нещадно ни к кому. Даже в сухом, защищенном от осадков и внешних факторов месте, металл окислился и покрылся ржавчиной. С пятой попытки крышка поддалась, открыв казенную часть оружия. Рихард вынул ленту, попытался оттянуть находящуюся справа рукоятку затвора, но, в конце концов, плюнул на свои безрезультатные потуги.
– На обратном пути еще раз попробую со вторым, – без особой радости в голосе сообщил Рихард.
– Если он будет, этот твой обратный путь, – съехидничала девушка.
Не обратив на выпад в свой адрес никакого внимания, наемник, вытянув вперед перед собой факел, направился вглубь туннеля. Касия прихрамывала следом, немного отставая и озираясь по сторонам. После баррикад находились толстые створки выходящих прямо из стен дверей, перекрывавшие проход практически полностью и, оставляя узкий проход по середине, где был возведен каркас из трубок, по форме напоминавший теплицы, только вместо стекла, на его стенках, покачиваясь от сквозняка болтались куски неизвестного материала: полупрозрачного и очень гладкого.
– Рих, знаешь, мое предложение изучить проход было не из лучших.
– Предлагаешь вернуться?
– Именно. Мороз по коже от этого места.
– Раз уж начали, пойдем до конца, – улыбнулся командир. В свете факела его улыбка больше походила на оскал монстра. Он прошел через конструкцию и как остолбенел.
– Что случилось? – заволновалась Касия и через секунду протиснулась вперед. У правой стены коридора резко переходившего в огромное темное пространство, была свалена груда костей, стена была испещрена выщерблинами от пуль, рядом валялись сумки и чемоданы, а пол был усыпан гильзами. Рихард сглотнул подступавший к горлу комок и, стараясь не смотреть на последствия бойни, обошел вдоль противоположной стены плохое место. Чуть поодаль от места расправы обнаружилось еще несколько костяков, одетых в броню, рядом валялись винтовки, а земля была усеяна стреляными гильзами. Товарищи прошли еще дальше и Касия, едва не свалилась, зацепившись за что-то ногой.
– Проклятье, что за день такой? – разразилась гневом девушка.
– Рельсы? Все интересней…– Рихард осветил две параллельные стальные линии, вмурованные в бетонный пол и выступающие из него на пару сантиметров, – Если сюда заезжал паровоз…, или дрезина, то…
– Пойдем направо, – прервала размышления наемника Касия.
Пути уходили в сводчатый туннель и тянулись на многие километры. Дороги в темном ограниченном пространстве не было начала и конца, а время тянулось бесконечно долго.
– Сколько мы уже идем? Факелы догорают! – Нарушила тишину Касия. Голос девушки отразился от бетонных стен и эхом унесся в тьму туннеля.
– Минут сорок или дольше? – прошептал Рихард.
– А мне кажется мы сутки в пути.
– Это все эти стены, они давят на психику.
– Не то слово, я уже трижды пожалела, что затащила тебя сюда.
– Любопытство – твоя слабость, – засмеялся наемник.
– Шел бы ты…
– Я и иду.
– И что ты такой довольный?
Рихард пожал плечами, – Наверное, нервы.
На этом разговор прекратился, и пара побитых жизнью неудачников поплелась дальше в тишине, под глухое буханье ботинок. Ноги гудели после длинного перехода, в ушах стоял нескончаемый, не дававший покоя топот. Когда факела догорели, наемники продолжили путь наощупь в полнейшей темноте. Настроение и так было ни к черту, а еще эта непроглядная тьма, высасывавшая душу. Накатывала апатия, хотелось сесть передохнуть, или просто остановиться, и чтобы сделать очередной шаг приходилась делать усилие над собой. Свет в конце туннеля сначала казался галлюцинацией, миражем, сотворенным больным и усталым сознанием, но при всем этом он, как лучик надежды тянул за собой, из темного мертвого подземелья.
Дневной свет ослепил и это при том, что небо было плотно затянуто тучами. Прикрыв глаза ладонью, Рихард остановился у самого выхода и, скинув рюкзак, привалился к поросшей вьюном стене туннеля.
– Выбрались, – сказал Рихард сам себе. Голос его звучал натужно тихо.
– Как-то так, – поддержала его Касия и медленно опустилась рядом с ним, – Какой сейчас час?
Рихард достал из кармана свои часы, – Без пяти три.
– Долго мы блуждали. Сейчас бы перекусить, – сделала мечтательное лицо девушка.
– Я бы тоже не отказался.
– Они выжили?
– Кто? А-а-а… будем надеяться, дядя твой – тертый калач, да и у Йорга здоровья на целый взвод.
– Хотела бы я тебе верить, – опустив погрустневшие глаза, пробубнила себе под нос Касия.
– Ты поверь, станет легче.
– Мне нет. Лир хоть и был засранцем, но он был мне дядей, да что тут скажешь, ни разу не бросил и не подвел. Учил жизни, как умел, а я бесилась – дура.
– Ну что ты раскисла? Не знаем мы, что там произошло, выбрались они, Лир так точно.
– Ты сам себе веришь?
– Верю…, хочу верить и буду верить. Другого пути не вижу, разве только в петлю.
– Вставай, хватит прохлаждаться, – девушка поднялась и вышла на воздух, – Где мы?
Впереди лежал заросший луг, рельсы терялись в его высокой траве, чуть правее из земли торчали рыжие обломанные куски балок, слева среди камней росли кривые березки, низкие и тщедушные.
– Я знаю где – «Старый вокзал». Мы здесь разбивали лагерь, когда ходили в город. Давно это было.
– И туннель вы конечно не заметили, – хмыкнула девушка, показывая на зияющий черный проход за спиной.
– Заметили, но не ходили, – Рихард отошел в сторону и раздвинул в стороны ветви, свисающие со скального навеса и захватившего все в округе вьюна, обнажив скрытый за ними желтый выцветший щит с черным знаком биологической угрозы на нем.
– Внизу ты говорил, что там безопасно, еще и эту дрянь заставил нацепить, – закричала Касия, у дарив кулаком по надетой броне.
– Мы же живы.
– Откуда ты знаешь, что мы ничего не подцепили?
– Успокойся, не паникуй. Все будет хорошо, – ответил он неуверенно.
– Оптимист хренов, – насупилась девушка.
– Не кричи! Для начала уберемся подальше, а потом можешь отчитывать меня хоть до потери пульса.
XXIV
Дни тянулись бесконечно долго, делать было абсолютно нечего. Иосиф был погружен в свои записи и все разговоры с ним ограничивались «добрым утром» и «спокойной ночи». До полудня Иван прогуливался на поверхности, клочке земли между предупреждающими надписями. Он либо нарезал круги, как тигр в клетке, либо смотрел на махину, рвущейся к небесам стены, стелящейся вдоль горизонта. «Вот так, весь мир перед тобой, а ты сидишь на островке без надежды выбраться. И что ждет тебя впереди завтра, призрачный мир, незавидная судьба? Боль?», – эти мысли посещали Ивана все чаще. Само пребывание в Богом забытом месте, на краю мира, на краю жизни и смерти, превратилось в пытку. Единственное занятие – исследование брошенных коридоров, превратилось из развлечения в рутину. Любопытство угасло, запал пропал. И как не пропасть, каждый новый путь, каждый проход заканчивался тупиком или запечатанной дверью. В этой части Иосиф мог быть спокоен насчет случайного исчезновения пленника, выхода не было. Тюрьма без стен, что может быть страшнее. Про себя парень называл себя узником. А бывшего партнера по шахматам он стал тихо ненавидеть. В периоды долгих размышлений о насущном, в голове ни раз зарождалась мысль об убийстве Иосифа. Останавливало Ивана лишь понимание того, что Иосиф, возможно, единственный человек, знающий как выйти из заточения.
И вот в очередной раз, проснувшись и прогулявшись до выгребной ямы, Иван поднялся на поверхность. Очередной день, копия предыдущего, разве что облачно, приметил парень. «Будет дождь», – подумал он и разлегся на примятой оливкового цвета траве. Облака неторопливо плыли по небосводу, орали чайки в попытке перекричать шум набегающих волн. Иван зубами дернул пробку из початой бутылки красного вина, из запасов Иосифа, и, запивая им уже засохшие кусочки сыра, предавался безделью. «А может ну его, испытать удачу, попробовать добежать до воды, а там уже мне сам черт не брат», – пришла в его голову очередная безумная идея побега. Иван лениво поднялся, сделал глоток, и вытер губы рукавом, оставляя на серой, грубой рубахе малиновые разводы вина, и праздной размеренной походкой направился к южной границе безопасного участка. Постоял несколько минут перед линией из колючей проволоки, пространство за которой было утыкано предупреждающими знаками, развернулся и побрел обратно к входу в подземелье.
«Иоган», – принес издалека ветер. Парень тряхнул головой и произнес вслух, – Дожил, крыша уже едет. – «Иоган» послышалось снова. Голос показался ему знакомым, тонкий, детский, но такой холодный. Иван повернулся и не поверил своим глазам, в нескольких сотнях метрах от него, по другую сторону минного поля в легком платьице стояла Анна в окружении десятка мордоворотов.
– Скучал по мне? – играючи произнесла девчонка.
Иван не ответил и лишь попятился назад, чуть не свалившись, оступившись о корягу.
Поняв, что ему не привиделось, он развернулся, заскочил в открытую дверь и, прыгая через ступень, сбежал вниз.
– Иосиф, здесь Анна из лагеря, – крикнул он.
– Что за Анна, – не поднимая головы, уточнил доктор, – Ты часом не перегрелся, – Иосиф бросил озабоченный взгляд на бутылку, которую Иван продолжал сжимать в руке.
– Анна! Медсестра из лагеря, она помогла мне сбежать, а потом…
Иосиф жестом остановил сбивчивую речь парня, поднял и отпер железный шкаф в углу. Затем достал из него винтовку, судорожно набил магазин и вбежал вверх по лестнице. Ивану не показалась, на другом конце поля, собралась не самая приятная компания.
– Что надо? – выкрикнул доктор.
– Какие люди, Иосиф? Ты постарел! – смеясь, пропела Анна.
– Я тебя не знаю, проваливай, – крикнул он в ответ.
– Грубиян, Мая описывала тебя как воспитанного и образованного человека, но ничего, ты извинишься, когда я начну отрезать твою седую голову.
Иосиф выстрелил в сторону гостей. Несколько бандитов инстинктивно пригнулись, а вот Анна даже не шелохнулась.
– Отдай парня и можешь дальше гнить в своей дыре, – произнесла она.
– С чего это вдруг?
– Как хочешь…, – девчонка сделала паузу, а затем кивнула в сторону. Громила слева поднес корзину, и Анна вынула из нее голову, – Твои друзья передают тебе привет.
Иосиф пригляделся и в отекшей сине-серой посмертной маске узнал Азиса.
– Его друг здесь же, – юная психопатка вынула вторую голову и зашвырнула их на поле. Прогремел взрыв, поднявший облако пыли и разбросавший землю вокруг небольшой воронки, – Сроку тебе до заката, не вернешь мне собственность Общества, и я буду отрезать от тебя по кусочку медленно, наслаждаясь твоими воплями, обещаю.
Доктор вскинул винтовку, но выстрелить не успел, бандиты открыли огонь, заставив его поспешно укрыться.
Прогремел разрыв. Стены бункера сотряслись. Иосиф, высунувшись, дотянулся до двери и захлопнул ее, перед тем как по ней забарабанили пули. Схватив деревянный брусок, прислоненный к стене у самого выхода, и втиснув его в проушины, заблокировал проход.
«Фух!» – громко выдохнул доктор и неуверенной походкой спустился вниз и рухнул на пыльный стул. В висках пульсировала кровь, сердце билось как сумасшедшее.
– Иосиф, ты в порядке? – Иван затряс его за плечи.
– А-а-а…, да, все в норме. Собирайся, времени не так много, – только и успел сказать доктор, как по стенам прошлась едва заметная вибрация, и раздался приглушенный хлопок.
– Что мне собирать-то? – пожал плечами парень.
– Тогда держи! – Иосиф поднялся, подошел к импровизированному верстаку и с отвратительным скрежетом вытянул из-под него черный ящик, зажатый в конструкцию из стальных дуг, – Бери и тащи «его» во второй коридор!
– Что это? И что еще за коридор?
– Туда! – указал Иосиф на черневший проход в противоположном от лестницы углу, – Не теряй времени!
Иван схватился за импровизированные ручки и охнул, оторвав ящик от пола, веса в нем было килограмм сорок, не меньше. Согнувшись, парень потащил тяжеленую штуковину, куда было велено.
Иосиф, тем временем, небрежно разбирал содержимое своего рабочего места, что-то отправлялось в огромную холщовую сумку, а что-то скидывалось на пол. Окинув суетливым взглядом поверхность стола, доктор удовлетворенно хмыкнул, взял из стеклянного медицинского шкафчика склянку со спиртом и со звоном разбил ее вдребезги о пол.
Огонь охватил сваленную гору бумаг в одно мгновение. Иосиф выскочил в общий зал и побежал ко второму коридору, где его послушно дожидался Иван. На ходу скинув сумку, доктор ножом подцепил панель на стене, сдвинув ее в сторону, затем нехитрым движением снял крышку с черного ящика и из открывшегося нутра неизвестного Ивану устройства вытянул пару проводов и приладил их в нише, находившейся в стене. На развороченной панели вспыхнул зеленый огонек, часто заморгал, и дверь, перегораживающая проход, нехотя начала съезжать в бок.
– Затаскивай! – прикрикнул Иосиф, подталкивая парня. После того как Иван затащил ящик, доктор подхватил свою сумку и, отсоединив провода, скользнул в проход. Через минуту дверь медленно вернулась на свое место, закрыв единственный источник света. Иосиф чиркнул спичкой, огонек на секунду осветил небольшую область около двери и тут же погас. Этого оказалось достаточно, чтобы доктор нашел причудливую, явно установленную недавно конструкцию с отходившими к потолку проводами. Раздались щелчки и одна за другой на стене зажглись лампы искусственного света.
– Что происходит? – раздраженно спросил Иван.
– Не сейчас! – отмахнулся Иосиф.
– Я не сдвинусь с места, пока не объяснишь!
– Ну что еще? – обреченно выдохнул доктор.
– Что это за штука? – парень слегка пнул мыском тяжелый ящик.
– Аккумулятор!
– Что?
– Вот тебе и что. Нет времени тебе объяснять. За мной!
Иосиф побежал по освеженному коридору, который заканчивался небольшой комнатой, заставленной металлическими шкафчиками и очередной запертой дверью.
– Надевай! – доктор протянул Ивану противогаз. Внешне он отличался от тех, которые показывали при обучении на базе Общества, но схожесть средств защиты была на лицо. Натянув себе и Ивану причудливые маски, Иосиф достал из шкафа пару винтовок, патроны из промасленных коробок вытряс в сумку, куда следом положил три гранаты, и подошел к двери. На стене висела еще одна панель, на этот раз доктор не стал ничего вскрывать ножом, а просто приложил указательный палец к мерцавшему стеклянному квадрату. Зажужжал механизм, заскрежетали ригели, и дверь поползла в сторону.
Вырубленный в монолите скалы проход протянулся на несколько километров. Несмотря на темень, идти было легко, пол был ровным без единого углубления или выступа, а впереди обнадеживающе маячило пятно дневного света.
Не прошло и получаса, как запыхавшиеся беглецы выбрались на улицу. Перед их взглядом раскинулся зеленый склон, усеянный вкраплениями камней и редкого кустарника. Справа вверх уходили откосы известняковых пород, слева простиралось море, а пугающая махина стены оказалась за спиной.
– Мы что…
– Да! Следуй за мной, не хочу здесь задерживаться.
Иосиф бойко петлял по едва различимой тропе, и у Ивана сложилось впечатление, что его партнер по шахматам не только точно знает куда идет, но еще и делает это не в первый раз. Миновав кипарисовую рощу, обогнув утес, опасно нависавший над головами, путь уходил вниз в ущелье, образованное стекающими по весне с гор ручьями талого снега. Доктор остановился у кромки обрыва, задумался на минуту, выискивая ему одному известные ориентиры.
– Давненько, я здесь не был, – произнес он вслух.
– Здесь же вроде смертельно опасно? – уточнил Иван.
– В целом ты прав, но конкретно здесь более или менее…
– Зачем тогда нам эти маски, – парень постучал костяшкой пальца по стеклу противогаза.
– Защиты много не бывает, – улыбнулся доктор, – Ладно, не будем терять время, нам до темноты нужно добраться до озера.
– Что еще за озеро?
– Увидишь! В путь!
XXV
– Отдохнем, я с ног валюсь, – согнувшись и уперевшись в колени, взмолилась Касия.
– Еще чуть-чуть, – похрипывая, сплюнул густую слюну Рихард.
– Рих, твою мать, ты оглох, я устала! Или ищи место для привала, или дальше иди один!
– Черт с тобой, принцесса, – фыркнул наемник и свернул к опушке соснового бора, – Костер разводить не позволю, поняла!
– Поняла, поняла, изверг.
Скрывшись за первой кочкой, Касия скинула сапоги и завалилась на спину, устремив взор к верхушкам деревьев, приплясывающим при порывах ветра. Сквозь зеленые еловые лапы пробивался скромный клочок серого неба. Влажный воздух был наполнен ароматами прелой хвои. К усталости прибавилось нахлынувшее чувство апатии. То, что скорого придется подниматься и двигаться дальше представлялось кошмаром, к рукам и ногам будто подвесили пудовые гири, а для завершения картины сверху положили бетонную плиту, даже лишний вздох давался через силу.
– Отдохнула? – Рихард нервничал, озирался по сторонам, за весь пятнадцати минутный привал он ни разу не присел, всматриваясь в сторону дороги.
– Смеешься?
– Серьезен как никогда. Вокруг ни одного нормального укрытия, ни провизии, патронов не хватит даже на короткий бой! Мне продолжить? – завелся наемник.
– И что? В Брисков нам путь заказан, на восточный берег мы перебраться не можем, ближайшая переправа в трех днях пешком. Искать окрестные села или деревни? Извольте, нас там первым делом искать будут, если вообще будут. А валясь с ног, много мы навоюем?
– Если ты соизволишь прекратить пререкаться и поднимешь задницу, то у нас появиться шанс к ночи добраться до «Северного поста».
– Ночью по болотам, спасибо я здесь померзну, – отмахнулась девушка, – И там все сгорело, в лесу проще укрытие найти.
– Все, да не все. У брисковских контрабандистов там зимняя перевалочная база.
– Для полного счастья нам только стычки с бандитами не хватало, – хмыкнула Касия.
– Нет там никого, сказал же «зимняя» у них база.
– Зимняя, летняя…, да хоть осеняя, я ночью на болота не попрусь. В отличие от тебя, я еще сохранила остатки разума и здравого смысла.
– То есть остаемся здесь и ждем, пока нас найдут и вздернут, я правильно понял?
– Тут, по крайней мере, сухо, и еще не известно, что лучше, болтаться на веревке или утонуть в гнилой луже. К тому же, чтобы с нами сделать что-либо плохое, для начала нужно взять нас живыми, а на это я вряд ли пойду.
Перепалка стихла. Рихард решил уступить, убедить упрямицу было невозможно, а уходить одному не хотелось. Он продолжил наблюдать за дорогой, на которой происходило ровным счетом ничего.
Как-то очень незаметно опустились вечерние сумерки, задул по-осеннему холодный ветер, а с темно серого неба начал накрапывать дождь. День сменился ночью, накрывшей черным пологом округу.
– Дождались, – недовольно прошипел Рихард.
Касия пропустила явно адресованный в ее адрес упрек мимо ушей, и лишь натянула сапоги и поправила куртку, чтобы ветер не задувал за шиворот.
– Костер? – вроде как между делом спросила она.
– Нет!
«Вот сволочь, принципиальная», – подумала Касия и, недобро посмотрев на командира, побрела вглубь бора.
– Ты куда?
– Кровь разогнать, холодно! – бросила девушка, силуэт которой уже растворился среди ночного леса.
За ночь на открытом воздухе товарищи по несчастью окоченели так, что зуб на зуб не попадал. Нормально выспаться им не дал холод, только они проваливались в дрему, как очередной порыв ветра заставлял разомкнуть глаза и сильнее вжаться в землю, еще сохранявшую частичку летнего тепла. Последние часы перед рассветом вообще были сродни пытки, и только небо слегка просветлело и стало возможным рассмотреть, что находится в пяти метрах впереди, Рихард и Касия двинулись в путь. Они выбрались на дорогу и зашагали по обочине на север. Через два часа окончательно рассвело и даже ненадолго выглянуло солнце. Идти стало веселее. Добравшись до перекрестка с покосившимся путевым столбом, пара повернула на запад. В той стороне находилось несколько поселков. Самый крупный из них – Бернштайнгельд, славился одноименным пшеничным пивом, которое варили на местной пивоварне. Остальные населенные пункты были куда меньше, и их жители жили за счет того, что продавали сырье пивоварам.
– Рихард Адеркас, может, уже объяснишь, что ты творишь? – встала столпом посередине дороги Касия
– В каком смысле? – недоуменно закачал головой наемник.
– Зачем повернули на запад?
– А куда?
– Мы же хотели переправиться на другой берег, переправа на севере.
– Я знаю. До переправы пешком будем идти в лучшем случае три дня. В Бернштайнгельде есть конюшни. Или купим лошадей, или найдем попутчиков, что довезут нас до места. Ах да… еще провизия, ты вроде голодной была, нет? – голос Рихарда звучал нарочито издевательски и самодовольно. Но вместо ожидаемого ответа в стиле «сам дурак» девушка пожала плечами и замолчала, удовлетворившись ответом.
С последнего визита Рихарда поселок изменился: разросся, окреп, ощетинился валом с кольями, еще немного и его можно было бы считать полноценным городом. Когда наемники пересекли его границу, жители только просыпались, у пивоварни запрягали повозки, пекарь протирал прилавок, а стайка селянок волочила корзины с бельем к ручью.
Конюшня нашлась сразу, как говорится, по запаху. Заспанный мальчуган, лет десяти, переваливаясь с ноги на ногу, тащил ведро конского навоза.