Сталин. Энциклопедия

«Это говорит не Ленин. Это говорит болезнь Ленина». Сталин ответил Ленину письмом, в котором сообщал, что Надежде Константиновне по телефону сказал: «…Между тем, Вы, Надежда Константиновна, оказывается, нарушаете этот режим, нельзя играть жизнью Ильича…», что для сохранения «отношений» может взять назад сказанные выше слова, хотя не может понять, в чем тут дело, где его «вина» и чего, собственно, от него хотят.

Много лжи вокруг бальзамирования тела В.И. Ленина.

Выступление на II Всесоюзном съезде советов в Большом театре 26 января 1924 года с речью по поводу смерти Ленина

Когда на исходе 1923 г. и в самом начале 1924 г. до Политбюро дошло, что дни Ленина сочтены, на серии узких совещаний лидеров партии обсудили, как хоронить Ленина и увековечить его память. Сталин, ссылаясь на мнение «товарищей из провинции», категорически высказался против кремации тела, а воззвал к «русским обычаям». Что означало, по его словам, подвергнуть усопшего бальзамированию, поместить в специально сооруженный склеп, сохранив облик усопшего.

Троцкий подчеркнул, что бальзамировать останки Ленина – это значит под коммунистическим флагом воскресить практику русской православной церкви поклонения мощам святых угодников. В полном согласии с Троцким говорил Бухарин, что делать из останков Ленина бальзамированную мумию – это оскорбительно для его памяти и совершенно противоречит ленинскому материалистическо-диалектическому мировоззрению.

Каменев отметил, что присвоение Петрограду имени Ленина и издание миллионными тиражами его сочинений – это вполне подходящие способы почтить память Ленина, но что предложение относительно бальзамирования его тела – это отголосок того «поповства», которое Ленин бичевал в своем философском труде «Материализм и эмпириокритицизм».

По имеющимся документам, Н.К. Крупская не выступала против бальзамирования тела В.И. Ленина.

БОЛЕЗНЬ И СМЕРТЬ И.В. СТАЛИНА.

В 1953 Иосифу Виссарионовичу Сталину шел семьдесят четвертый год.

В обычном режиме начался и роковой февраль 1953. Так, 7 февраля И.В. Сталин принял посла Аргентины в СССР Леопольдо Браво. Сталин, вспоминал посол после приема, был любезен, в хорошем настроении, спокоен и выглядел вполне здоровым. Сталин с энтузиазмом говорил о возможностях развития торговли между Советским Союзом и всеми дружественными ему странами, проявил интерес к товарам, которые могла бы поставлять Аргентина. Сталин проявил интерес к добыче нефти в Аргентине, много говорил о значении нефти в развитии международных отношениях. По его инициативе обсуждался вопрос об обмене военными атташе. Сталин расспрашивал об основах доктрины генерала Перона. И.В. Сталин говорил послу:

– При всем моем уважении к Аргентине, я думаю, что отдельная страна сравнительно мало что может сделать в борьбе против чуждых ей интересов. С каждым днем я все более убеждаюсь: единственный путь, остающийся у латиноамериканских наций, – это их объединение в федерацию, чтобы противостоять с большой вероятностью успеха давлению капиталистических держав.

И.В. Сталин говорил о больших стройках, которые осуществлялись в СССР. Советский народ занят мирным строительством, хотя, к несчастью, он, Сталин, вынужден признать, что есть другие государства, которые заставляют свои народы идти иными путями, как, например, США и Англия. Войны развязываются правительствами, а не народами, если правители поймут, что каждый народ хочет жить без войн, тогда никто не будет вламываться в чужой дом.

Леопольдо Браво пробыл у Сталина более двух часов, на беседе присутствовал Вышинский. Дальше И.В. Сталин уже никого из иностранных деятелей принять не сумел.

Охранник А. Т. Рыбин пишет, что иной раз И.В. Сталин проговаривал: «Чертова старость дает о себе знать…» Сказывалась постоянная гипертония. К врачам не обращался. Продолжал работать.

«27 февраля 1953 г., – пишет А. Т. Рыбин, – в Большом театре шел балет «Лебединое озеро». В восемь часов, сопровождаемый Кириллиным, в своей ложе появился Сталин, до конца спектакля он был один. Затем попросил директора поблагодарить артистов… После чего уехал на Ближнюю дачу.

28 февраля вместе с «соратниками» он посмотрел в Кремле кинокартину. Потом предложил всем членам Политбюро (так в тексте. – авт.) поехать на дачу. В полночь прибыли Берия, Маленков, Хрущев и Булганин. Остальные в силу возраста предпочли домашние постели. Гостям подали только виноградный сок, приготовленный Матреной Бутузовой. Фрукты, как обычно, лежали на столе в хрустальной вазе. Сталин привычно разбавил кипяченой водой стопку «Телиани», которой хватило на все застолье. Мирная беседа продолжалась до четырех часов утра уже 1 марта. Гостей проводил Хрусталев».

Отдельные авторы пишут, что действительно 28 февраля в Кремле И.В. Сталин смотрел с членами Президиума ЦК несколько (уже несколько, а не одну!) кинокартин. Но из Кремля он не выезжал, потому что назначил на 1 марта встречу с маршалами Василевским, Коневым, Тимошенко и Вышинским.

И опять несовпадения: охранник пишет, что расходиться стали в четыре утра, Хрущев и другие – что в пять утра. Хрущев писал, что, как обычно, их провожал Сталин. «Он много шутил, замахнулся вроде бы пальцем и ткнул меня в живот, назвав Микитой. Когда он бывал в хорошем расположении духа, то всегда называл меня по-украински Микитой. Мы тоже уехали в хорошем настроении, потому что ничего плохого за обедом не случилось…» Охранник Рыбин писал, что гостей проводил полковник Хрусталев. Берия оставался на даче.

Одни утверждают, что, проводив гостей, Сталин сказал Хрусталеву: «Я ложусь отдыхать. Вызывать вас не буду. И вы можете спать». По словам Рыбина, «подобное распоряжение Сталин никогда не давал». Другие свидетельствуют, что обслуживающему персоналу примерно так сказал Хрусталев, выдав это за слова Сталина.

Удивительно, но факт, что в одном случае в правительственном сообщении говорилось, что удар у Сталина случился 1 марта в Кремле, в другом – удар произошел в Кунцево. Пишут, что 1 марта на заседании Президиума ЦК КПСС Каганович потребовал от Сталина создания особой комиссии по расследованию «дела врачей», отмены приказа Сталина о депортации всех евреев в отдельную зону СССР. Порванный партийный билет Каганович бросил в Сталина. Кагановича поддержали другие члены Президиума ЦК, кроме Берии и Хрущева. Сталин разъярился. Микоян заявил, «если через полчаса мы не выйдем свободными из этого помещения, армия займет Кремль». У Сталина случился удар. Он упал без сознания. Желая привести его в чувство, Молотов подал стакан коньяка. Придя в чувство, Сталин велел всем удалиться, кроме Берии и Маленкова, которым сказал, что его отравил Молотов. Впоследствии Молотов это отрицал.

Одновременно пишут, что 1 марта Сталин находился на Ближней даче. Обычно он вставал в 12 или 13 часов. На сей раз вызова от него не последовало. В 23 часа пришла почта, и тогда ее решили доложить Сталину. Сталина нашли лежащим на ковре возле стола в малой столовой. Он был в пижаме. Еще не потерял сознание, но говорить уже не мог. Сталина перенесли в большой зал, уложили на тахту, укрыли пледом.

Не могу не отметить одного важного обстоятельства. На даче у Сталина было много сигнальных кнопок. Я сам их видел, когда, кажется, 7 или 8 марта был в Кунцево. Сопровождавшие ответственные работники сталинского секретариата Алексей Алексеевич Стручков и Владимир Федорович Морозов разъясняли, что это было сделано, чтобы в случае надобности Сталин из любого места мог тотчас вызвать кого-либо из обслуживающего персонала. Они показали, где предположительно упал или лежал после кровоизлияния Сталин. До сигнальной кнопки было сантиметров двадцать, возможно, больше. Однако, прочитав довольно много книг об этих трагических событиях, не встречал упоминания о таких сигнальных кнопках.

На торце стола в большом зале и на подоконнике лежали бумаги, написанные характерным сталинским почерком синим карандашом и поправленные красным карандашом. Сопровождавшие пояснили, что Сталин готовился к очередному, мартовскому снижению цен на продукты.

Первому о случившемся со Сталиным охранники доложили Маленкову. Тот предложил им самим искать Берию. Затем позвонил Хрущеву. В три часа ночи 2 марта на дачу приехали Берия и Маленков. Позднее Хрущев. Берия накричал на одного охранника: «Ты чего паникуешь? Видишь, товарищ Сталин крепко спит. Не создавай шума, нас не тревожь и товарища Сталина».

Затем на дачу снова приехали Берия, Маленков, Хрущев и Булганин, пригласив с собой Ворошилова и Кагановича. По словам Хрущева, «условились также, что вызовем и врачей». Охранники, как ни удивительно, врачей не вызывали. Врачи прибыли на дачу 2 марта. До их приезда обслуживающий персонал пытался оказать первую помощь своими средствами.

Дети Сталина – Светлана Аллилуева и Василий Сталин–1 марта дозвониться на дачу не смогли. Светлану отвезли на дачу утром 2 марта. Одновременно на дачу вызвали и Василия. Василий, как пишет Рыбин, «с порога закричал: «Сволочи, загубили отца!»«. Лишь Ворошилов пробовал успокоить Василия, заявляя:

«Мы принимаем все меры для спасения жизни товарища Сталина». Василия объявили пьяницей и сняли звание генерала.

У постели больного Сталина было установлено круглосуточное дежурство. Дежурили попарно: Хрущев с Булганиным, Ворошилов с Кагановичем, Берия с Маленковым. Сталина кормили с ложечки, давали бульон и сладкий чай. Хрущев писал, что однажды Сталин левой рукой пожал ему руку. Едва Сталин подал признак жизни, Берия бросился его целовать, заявляя о своей преданности.

С 1 марта, о каждом последующем дне с 1 по 5 марта написано столько противоречивого, столько несостыковок, что это тема специального разбора. В данном случае важно обратить внимание на длительное безучастие к судьбе больного Сталина членов Президиума ЦК КПСС. Пишут, что особую нервозность в эти дни проявляли Берия и Хрущев, как бы желая удостовериться, скоро ли произойдет развязка – кончина Сталина. Есть свидетельство, что Сталин не только произносил звуки «дз-зз», но и якобы сказал: «Что они со мной сделали?»

5 марта, когда Сталин еще дышал, Маленков, Хрущев и Берия распределили между собой ключевые партийно-государственные должности: Маленков – Председатель Совета Министров СССР, Хрущев – Первый секретарь ЦК КПСС, Берия – первый заместитель Председателя Совмина и одновременно министр внутренних дел, с этим министерством вскоре будет объединено МГБ. Договорились также о ликвидации сформированного Сталиным расширенного состава Президиума ЦК КПСС.

О первом после смерти Сталина заседании Президиума ЦК КПСС пишет Шепилов:

«Когда все вошли в кабинет, началось рассаживание за столом заседаний. Председательское кресло Сталина, которое он занимал почти 30 лет, оставалось пустым, на него никто не сел. На первый от кресла Сталина стул сел Г. Маленков, рядом с ним – Н. Хрущев, поодаль – В. Молотов; на первый стул слева сел Л. Берия, рядом с ним – А. Микоян, дальше с обеих сторон разместились остальные.

Меня поразила на этом заседании столь не соответствовавшая моменту развязность и крикливость все тех же Берии и Хрущева. Они были по-веселому возбуждены, то тот, то другой вставлял скабрезные фразы. Восковая бледность покрывала лицо В. Молотова, и только чуть сдвинутые надбровные дуги выдавали его необычайное душевное напряжение. Явно расстроен и подавлен был Г. Маленков. Менее горласт, чем обычно, Л. Каганович. Смешанное чувство скрытой тревоги, подавленности, озабоченности, раздумий царило в комнате.

Это не было стандартное заседание с организованными высказываниями и сформулированными решениями. Отрывочные вопросы, возгласы, реплики перемешивались с рассказами о какихто подробностях последних дней и часов умершего. Не было и официального председательствующего. Но в силу ли фактического положения, которое сложилось в последние дни, в силу ли того, что вопрос о новой роли Г. Маленкова был уже обговорен у изголовья умирающего, – все обращались к Маленкову. Он и редактировал то, о чем приходили к решению».

Те, кто остался после смерти Сталина, захватили все главенствующие должности в партии и государстве. Все они стали членами сильно укороченного Президиума ЦК КПСС. Другими словами, произошел тихий государственный переворот.

Убийцей Сталина уже тогда, полвека назад, называли Берию. В подтверждение приводили сказанные Молотову во время похорон Сталина слова самого Берии: «Это я «убрал» Сталина». Бросали обвинения Маленкову, Хрущеву и Булганину. Подозревали и Кагановича, будто принудившего свою племянницу Розу дать яд Сталину. Подозрений со временем стало больше. Но, как бы они ни казались убедительными, сами подозрения не являются доказательствами, фактов же нет.

Сталину шел 74-й год. Он старел. К врачам не обращался. Но смерть его наступила не в результате болезни.

В таком случае, значит, кто-то добивался устранения Сталина с политической арены, боясь, что послевоенный сталинский режим будет и сильнее, и прочнее, и во многом новым, более социалистическим и демократическим. Что в устранении Сталина были заинтересованы определенные американские, английские и германские империалистические силы, это и в доказательстве не нуждается. В речи на съезде 14 октября Сталин показал, что господствующей тенденцией будущего общественно-политического развития стран Запада становится американский гегемонизм, подавление буржуазно-демократических свобод и национально-освободительных движений. На пути этих агрессивных сил стоял международный авторитет Сталина – борца против фашизма, за мир и демократию.

Были и внутри страны те, кто хотел и добивался устранения Сталина из социально-политической жизни. Это их имел в виду Сталин, когда говорил в октябре 1952 г. на пленуме ЦК: «Некоторые выражают несогласие с нашими решениями», «политическим деятелям ленинского опыта, воспитанным нашей партией, предстоит в борьбе сломить эти враждебные попытки и добиться полного успеха в осуществлении наших великих целей». Действительно, не в одночасье появились особая линия Берии 1953 г., двойственная политика Хрущева 1956 г. Настроен против Сталина был и ряд известных политических и государственных деятелей, которых он сместил с высоких постов не по возрасту, а за консерватизм и неквалифицированность, за отсутствие политической инициативы и неумение бороться за новое, что при всех их прошлых заслугах тормозило дело социализма.

Сталин строил планы за три, возможно больше, новые пятилетки создать такую экономическую базу СССР, которая обеспечивала бы дальнейший подъем экономики и благосостояния народа, гарантировала нашу Родину от всяких случайностей. С учетом произошедших изменений в нашей стране и мире в целом Сталин по-новому поставил и дал научное решение кардинальных проблем строительства социализма в СССР: о характере экономических законов, товарном производстве, законе стоимости и др. Сталин развернул дискуссию ученых и сам принял участие в дискуссии по марксистской политической экономии, по важнейшим вопросам марксистской науки, в том числе по вопросам языкознания. Издав в 1952 г. труд «Экономические проблемы социализма в СССР», Сталин начал работать над второй частью «Экономических проблем социализма». Написанное давал читать Молотову. Сталин поставил задачу – написать новую «Программу КПСС» и начал определять ее основные идеи.

Словом, Сталин был в поиске новых подходов к выработке марксистской концепции в связи с новым этапом нашего развития, новых практических путей развития советского общества, выработке политики долгосрочных взаимоотношений мира социализма со странами капитала. В этих условиях Сталин своими сподвижниками видел выросших за годы Великой Отечественной войны новых партийных и государственных работников, видных ученых, многих из которых он ввел в обновленный состав ЦК и расширенный Президиум ЦК КПСС.

Сталин со свойственными ему твердой волей и пониманием стоящих задач взялся за решение конкретных дел. Не все из старого состава Политбюро ЦК партии были готовы к такому повороту. Поэтому считали: надо строить социализм, но лучше без Сталина. Не этим ли объясняется, почему не спешили к Сталину, когда их вызвали 1 марта, почему, приехав, не вызвали врачей, почему положились на самотек событий роковых дней, почему отмахивались от предложений обслуживающего персонала, детей Сталина – Светланы Аллилуевой и Василия Сталина. И многие другие «почему». При всей загадочности событий 1 марта бесспорно одно – Сталин без помощи врачей пробыл более 10 часов. А первые приехавшие на Ближнюю дачу известны. Это Берия, Маленков, Хрущев, Булганин. Они чаще всего за все эти пять дней приезжали к больному Сталину. Они, как теперь ясно из многих воспоминаний, в том числе и Хрущева, сдерживали или мешали другим, даже врачам, оказывать помощь Сталину.

И парадокс судьбы. Когда в 1923 г., тяжело больной Ленин обратился к Сталину с просьбой достать для него яд, Сталин убедил Ленина, что они, его соратники и друзья, сделают все, чтобы врачи облегчили страдания Ленина, вернули ему работоспособность. И вот через 30 лет, в 1953 г., когда тяжело был болен Сталин, ему, как пишет охранник Рыбин, «сделали какой-то сильнодействующий укол. От него тело вздрогнуло, зрачки расширились. И минут через пять наступила смерть. Оказывается, подобный укол, способный поднять или окончательно погубить больного, полагалось делать лишь после согласия близких родных. Но Светлану и Василия не спросили. Все решил Берия».

В своих воспоминаниях Н.С. Хрущев утверждает: «Как только Сталин умер, Берия засиял. Он словно переродился и помолодел. Тело Сталина еще в гроб не уложили, а он уже, громко говоря, стал отмечать победу. Берия был уверен, что момент, который он так долго ждал, наконец наступил».

Подозрения в убийстве Сталина вполне могли пасть на Берию, поскольку он контролировал окружение Сталина, хотя давно уже не был руководителем МГБ и МВД, а был сосредоточен на практической работе в области ракетостроения и атомной энергии.

Противником Сталина был Хрущев. Об этом свидетельствуют Каганович и Молотов. Так, Молотов говорил: «Хрущев в душе был противником Сталина. Сталин – все и вся, а в душе другое. Личное озлобление его на любые шаги толкает. Озлобление на Сталина за то, что его сын попал в такое положение, что его расстреляли фактически. После такого озлобления он на все идет, только бы запачкать имя Сталина. […]

Хрущев против Сталина пошел и против ленинской политики, он хотел изменения ленинской политики, которую проводил Сталин, которую поддерживали мы вместе со Сталиным, в конце концов».

Теперь опубликовано и первое правительственное сообщение о болезни И.В. Сталина, и бюллетени о состоянии его здоровья день за днем, и заключение авторитетного медицинского консилиума о смерти И.В. Сталина, и воспоминания политиков и медиков, дочери Светланы и ряда охранников, кто был в те трудные дни возле И. В. Сталина. Казалось бы, материалов много, но ясности так и нет. Мне лично очень запомнился день 3 марта. Как корреспондент газеты «Комсомольская правда» я был на автозаводе имени Сталина. Там некоторые в открытую говорили, что Сталин умер 1 марта, а сейчас ЦК подготавливает народ к сообщению об ужасном известии – смерти Сталина. Тогда я спрашивал у видных партийных работников, писателей – так ли это, но ни от кого определенного ответа не получал.

Позднее появилось официальное извещение «Ко всем членам партии, ко всем трудящимся Советского Союза». В нем говорилось:

«Дорогие товарищи и друзья!