Сталин. Энциклопедия

– Почему вас не устраивает удар с плацдарма за Днепром? Вы же распыляете силы!

– Распыление сил произойдет, товарищ Сталин, я с этим согласен. Но на это надо пойти, учитывая местность Белоруссии, болота и леса, а также расположение вражеских войск. Что же касается плацдарма 3-й армии за Днепром, то оперативная емкость этого направления мала, местность там крайне тяжелая, и с севера нависает сильная вражеская группировка, что нельзя не учитывать.

– Идите, подумайте еще, – приказал Верховный Главнокомандующий. – Мне кажется, что вы напрасно упрямитесь.

Вновь Рокоссовский один, вновь он продумывает одно за другим все «за» и «против» и вновь укрепляется во мнении: его решение правильное.

Когда его снова пригласили в кабинет, он постарался как можно убедительнее изложить свои доводы в пользу нанесения двух ударов. Он кончил говорить, и наступила пауза. Сталин за столом молча раскуривал трубку, затем поднялся, подошел к Рокоссовскому.

– Настойчивость командующего фронтом доказывает, что организация наступления тщательно продумана. А это гарантия успеха. Ваше решение утверждается, товарищ Рокоссовский.

Весь ход операции в июне – июле 1944 г. на 1-м Белорусском фронте подтвердил правильность решения, которое так настойчиво защищал в Ставке Рокоссовский.

В ходе Белорусской операции Красная Армия разбила и отбросила на 550–600 км одну из мощнейших немецко-фашистских группировок – группу армии «Центр». Были уничтожены 17 дивизий врага, много окружено под Минском, взято в плен. По распоряжению Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза И.В.Сталина 17 июля 1944 около 60 тысяч захваченных в плен солдат и офицеров, в том числе несколько генералов, немецко-фашистской армии, были проведены по Ленинградскому шоссе, улице Горького и другим улицам Москвы. Весь мир понял, что и без союзников по антигитлеровской коалиции, соотношение сил на советско-германском бесповоротно изменилось в пользу Красной Армии.

БЕНЕДИКТОВ Иван Александрович (1902–1983), советский государственный, партийный деятель.

В 1938–1943, 1946–1953 нарком земледелия, министр сельского хозяйства СССР.

Рассказывая о 1937 журналисту и ученому В. Литову, И.А. Бенедиктов вспоминал, как его вызывали в НКВД для объяснения о «вредительской деятельности»: «А когда на следующий день вызвали в Центральный Комитет партии, то решил: «Все ясно, исключат из партии, а потом суд». Жена наутро собрала небольшой узелок с вещами. При регистрации ему сказали, чтобы узелок оставил. На совещании почти не вникал в смысл выступлений, ждал, когда же назовут фамилию, начнут клеймить позором. Фамилию наконец назвал Сталин.

– Бюрократизм в наркомате не уменьшается, – медленно и веско сказал он… – Все мы уважаем наркома – старого большевика, ветерана, но с бюрократизмом он не справляется, да и возраст не тот. Мы тут посоветовались и решили укрепить руководство отрасли. Предлагаю назначить на пост наркома молодого специалиста товарища Бенедиктова. Есть возражения? Нет? Будем считать вопрос решенным.

«Через несколько минут, когда все стали расходиться, ко мне подошел Ворошилов: «Иван Александрович, вас просит к себе товарищ Сталин».

В просторной комнате заметил хорошо знакомые по портретам лица членов Политбюро Молотова, Кагановича, Андреева.

– А вот и наш новый нарком, – сказал Сталин, когда я подошел к нему. – Ну как, согласны с принятым решением или есть возражения?

– Есть, товарищ Сталин, и целых три.

– А ну!

– Во-первых, я слишком молод, во-вторых, мало работаю в новой должности – опыта, знаний не хватает.

– Молодость – недостаток, который проходит. Жаль только, что быстро. Нам бы этого недостатка, да побольше, а, Молотов? – Тот как-то неопределенно хмыкнул, блеснув стеклами пенсне. – Опыт и знания – дело наживное, – продолжал Сталин, – была бы охота учиться, а у вас ее, как мне говорили, вполне хватает. Впрочем, не зазнавайтесь – шишек мы вам еще много набьем. Настраивайтесь на то, что будет трудно, наркомат запущенный. Ну а в-третьих?

Тут я и рассказал Сталину про вызов в НКВД. Он нахмурился, помолчал, а потом, пристально посмотрев на меня, сказал:

– Отвечайте честно, как коммунист: есть ли какие-нибудь основания для всех этих обвинений?

– Никаких, кроме моей неопытности и неумения.

– Хорошо, идите, работайте. А мы с этим делом разберемся. Только на второй день после этого разговора, когда мне по телефону позвонил один из секретарей ЦК, я понял, что гроза прошла мимо. А узелок, кстати, в этот же день прислали из ЦК в наркомат – я был настолько ошеломлен, что совсем про него забыл…

– Видимо, Сталину просто неудобно было отменять уже принятое решение, и это вас спасло…

– Не думаю. За многие годы работы я не раз убеждался, что формальные соображения или личные амбиции для него мало значили. Сталин обычно исходил из интересов дела и, если требовалось, не стеснялся изменять уже принятые решения, ничуть не заботясь о том, что об этом подумают или скажут. Мне просто сильно повезло, что дело о моем мнимом «вредительстве» попало под его личный контроль. По вопросам, касавшимся судеб обвиненных во вредительстве людей, Сталин в тогдашнем Политбюро слыл либералом. Как правило, он становился на сторону обвиняемых и добивался их оправдания, хотя, конечно, были и исключения. Обо всем этом очень хорошо написал в своих мемуарах бывший первый секретарь Сталинградского обкома партии Чуянов. Да и сам я несколько раз был свидетелем стычек Сталина с Кагановичем и Андреевым, считавшимися в этом вопросе «ястребами». Смысл сталинских реплик сводился к тому, что даже с врагами народа надо бороться на почве законности, не сходя с нее.

Репрессии 30-х и отчасти 40-х гг. вызваны главным образом объективными факторами. Прежде всего, конечно, бешеным сопротивлением явных и особенно скрытых врагов Советской власти. Первых было значительно меньше, чем вторых, и в этом-то и состояла вся трудность.

Далеко не все, кто в результате Октябрьской революции потерял богатство, привилегии, возможность жить за счет труда других, бежали за границу. Немало этих людей, воспользовавшись сумятицей и неразберихой первых послереволюционных лет, сумели пробраться в государственный, партийный аппарат, даже в НКВД. Тем более что образованных людей, квалифицированных специалистов не хватало всюду. Потенциальной «пятой колонной» была значительная часть дореволюционной интеллигенции, утратившей ряд привилегий и льгот, особенно материального плана, и перешедшей на работу в советский аппарат, как говорится, «скрепя сердце», не имея другой альтернативы… К этой «пятой колонне» относились и бывшие нэпманы либо ненавидевшие Советскую власть кулаки, часть среднего крестьянства и некоторые рабочие, пострадавшие в результате эксцессов и разгула стихии, которыми неизбежно сопровождаются любая революция и крупные социальные преобразования. Меньшую, но вполне ощутимую опасность представляла и деятельность ушедших в подполье буржуазных, мелкобуржуазных и даже монархически настроенных политических групп и группок, ряд которых поддерживал регулярные связи с эмигрантскими кругами. Все это было не выдумкой Сталина или НКВД, а самой что ни на есть прозаической реальностью.

Конечно, противники Советской власти, а их суммарно было, видимо, несколько миллионов, составляли явное меньшинство в народе. Однако, учитывая важность занимавшихся ими постов, более высокий уровень интеллекта, образованности, знаний, сбрасывать их со счетов как потенциальную угрозу социализму было бы преступным, совершенно недопустимым для серьезного политического деятеля легкомыслием. В условиях не скрывавшего свою враждебность капиталистического окружения, надвигавшейся смертельной схватки с фашизмом высшее руководство страны просто обязано было принять решительные крупномасштабные меры, чтобы обезопасить ее от возможных ударов из-за спины, обезвредить потенциальную «пятую колонну», обеспечить максимальное единство в руководящих эшелонах партии, государства, армии. […]

Репрессировали не за отсутствие личной преданности Сталину, как кое-кто хотел бы представить, а по другим, более серьезным соображениям… Убежден, что в 30-е годы, когда решался вопрос жизни и смерти Советского государства, надо было использовать весь арсенал борьбы с нашими исконно русскими «болячками», применяя наряду с мерами материального и морального стимулирования меры административного порядка и даже карательно-репрессивные. […]

Репрессии 30-х годов были в своей основе неизбежны. Думаю, проживи Ленин еще лет 15, он стал бы на этот же путь. Не случайно наиболее последовательные критики Сталина и так называемого «сталинизма» рано или поздно начинают критиковать и Ленина. В логике этим людям, по крайней мере, не откажешь…»

БЕРГ Аксель Иванович (1893–1979), советский радиотехник. Академик АН СССР (1946).

Длительное время работавший с И.В. Сталиным Главный маршал авиации А.Е. Голованов писал, что, по его наблюдениям, мнительность и подозрительность были спутниками Верховного, в особенности когда это касалось людей с иностранными фамилиями: «Мне даже случалось убеждать его в безупречности тех или иных товарищей, которых мне довелось рекомендовать для руководства определенной работой. Как пример, приведу здесь А.И. Берга (он был назначен заместителем председателя комитета), в связи с его запиской, касающейся радиолокации и других вопросов радиоэлектроники. Верховный с пристрастием расспрашивал меня все, что я о нем знаю. Однако, изучив того или иного человека и убедившись в его знаниях и способностях, он доверял таким людям, я бы сказал, безгранично».

А.И. Берг был включен в научно-технический совет наркомата электропромышленности. И.В. Сталин принял А.И. Берга и беседовал по проблемам создания в стране радиолокационной промышленности. Впоследствии ученый вспоминал: «Мой доклад один на один длился более трех часов. Сталин ходил по кабинету, курил трубку… Потом, попыхивая трубкой, подытожил: «А по-моему, товарищ Берг прав!» Так за день до начала Курской битвы был создан Совет по радиолокации при Государственном Комитете Обороны».

БЕРЕЖКОВ Валентин Михайлович (1916–1998), советский журналист, ученый-американист. В качестве переводчика И.В. Сталина участвовал в работе Тегеранской конференции 1943. Автор мемуаров: «С дипломатической миссией в Берлин. 1940–1941» (1966), «Тегеран. 1943. На конференции Большой тройки и в кулуарах» (1966), «Как я стал переводчиком Сталина» (1993).

БЕРИЯ Лаврентий Павлович (1899–1953), партийный и государственный деятель СССР.

В годы Великой Отечественной войны Л. П. Берия был с июня 1941 членом Государственного Комитета Обороны, а с мая 1944 – заместителем его Председателя; за ним было закреплено проведение исследований и практическая работа в области ракетостроения и атомной энергии. Герой Социалистического Труда (1943). Маршал Советского Союза (1945). С декабря 1938 по 1945 он был наркомом внутренних дел СССР (одновременно с 1938 по 1953 генеральным комиссаром госбезопасности).

26 июня 1953 на заседании Президиума ЦК КПСС Л.П. Берия был арестован. В июле 1953 дело Л.П. Берия было рассмотрено на заседании Пленума Центрального Комитета КПСС.

На Пленуме выяснилось, что еще в 1937 стало известно, что во время Гражданской войны Берия работал в муссаватистской разведке, в муссаватистской полиции.

Л.П. Берия и Н.И. Ежов

В карьеристских целях понравиться И.В. Сталину в 1936 Берия выступил на собрании Тбилисского партийного актива с докладом «К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье», а затем под таким же названием выпустил книгу под своей фамилией. Он ловко использовал тот факт, что дореволюционная деятельность большевистских организаций Закавказья и роль И. В. Сталина в этих организациях относится к замечательным страницам истории ВКП(б). Вместе с тем в книге многие факты и события сфальсифицированы, без доказательств ряд статей приписан И.В. Сталину, допущены другие искажения. Выяснилось, что и доклад, и книга были написаны его близкими подручными (Шария и др.).

На Пленуме вскрылась причастность Берия к массовому террору против партийных и военных работников. Он без всяких оснований добился снятия с поста первого секретаря ЦК Компартии Белоруссии Н.С. Патоличева. Берия чрезмерно раздул вопрос о недостатках в проведении национальной политики в Западной Украине, Литве. Он причастен к сфабрикованному в 1952 делу по обвинению группы врачей в проведении вредительской, шпионской и террористической деятельности; мешал выяснению правды о якобы вскрытой в Грузии мингрелской националистической организации.

Берия пытался встать над партией, подчинить партию МВД, использовать МВД против Правительства. Еще в годы войны И. В. Сталин выступил против намерения Берия военизировать Наркомат внутренних дел. Сталин ругал Берию: «Это твои штучки, твоя работа. Для работников МВД чем они будут проще, не похожи на военных, тем лучше, и их работа станет более эффективной».

На Пленуме В.М. Молотов говорил: «Берия нашел некоторые человеческие слабости у И. В. Сталина, а у кого их нет? Он ловко их эксплуатировал, и это удавалось ему в течение целого ряда лет». Л.М. Каганович говорил, что Берия при жизни Сталина демонстрировал себя как первого ученика, верного и преданного, а после смерти Сталина начал дискредитировать Сталина. А. И. Микоян отмечал, что И.В. Сталин в последнее время не доверял Берия. Берия вынужден был признать на последнем для него заседании Президиума ЦК, что Сталин не доверял ему. Н.С. Хрущев подчеркивал, что Берия пренебрежительно отзывался о ЦК, исключал руководящую роль партии, ограничивал ее роль работой с кадрами (и то, видимо, на первых порах) и пропагандой. Разве это марксистско-ленинский взгляд на партию? Разве так учили нас Ленин и Сталин относиться к партии?

9 марта 1953 на траурном митинге во время похорон И.В. Сталина Берия призывал всю партию, весь советский народ к сплочению, к единству. А сам после смерти И.В. Сталина пошел против Центрального Комитета, против ленинской партии, против Советской власти, выступил за возврат к капитализму.

Пленум Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза постановил 7 июля 1953:

Полностью одобрить своевременные и решительные меры, принятые Президиумом Центрального Комитета КПСС для ликвидации преступных антипартийных и антигосударственных действий Берия, как единственно правильные.

За предательские действия, направленные на подрыв Советского государства, исключить Л.П. Берия, как врага партии и советского народа, из членов Коммунистической партии Советского Союза и предать суду.

По приговору специального судебного присутствия Верховного Суда СССР за преступные антигосударственные действия, беззаконие и произвол Л.П. Берия расстрелян.

Однако до сих пор так и не расследована причастность Берия, наряду с Хрущевым и Маленковым, к неожиданной смерти И.В. Сталина 5 марта 1953. Эта правда нужна нам, современникам, и будущим поколениям.

БЕРЛИНСКАЯ ОПЕРАЦИЯ 1945.