Инкубатор счастья. Радость бытия

2143 год. Россия, Сибирь

Красное табло над дверью сменило цвет на зеленый с одновременным звуковым сигналом, служащим для привлечения внимания первого в очереди.

– Пошёл, – грубо прохрипел бородатый мужчина, стоявший вторым.

Ничего не ответив, молодой человек, возглавлявший очередь, приблизился к стальной двери, отполированной до зеркального блеска, и она, щёлкнув замком, автоматически открылась. Очередь, состоящая из ста – ста двадцати человек, продвинулась на полметра. Теперь уже невоспитанный бородач стоял перед запертой дверью, ожидая зелёного табло со звуковым сигналом.

Я взглянул на измеритель текущего времени и, оценив скорость продвижения очереди, отметил про себя, что по пути на работу успею заскочить в закусочную «Сытно – и точка» и позавтракать моей любимой яичницей с беконом. Вновь открылась дверь, и я, вместе со всей очередью, снова продвинулся вперед, провожая взглядом бородача, скрывшегося за дверью. Ещё четыре человека передо мной – и всё будет кончено, и я наконец-то отправлюсь поглощать свой завтрак.

Сколько себя помню (лет с пяти как минимум), никак не могу смириться при прохождении вакцинации, что эта важная и необходимая процедура проводится натощак. Уж больно я люблю утренний приём пищи с обязательной большой чашкой кофейного напитка. А без него, как мне кажется, не может нормально начинаться день.

Очередь продвигается довольно быстро – не более тридцати секунд на каждого человека. Изредка бывает задержка, но она не критична: одна-две минуты. И вот я уже стою перед отполированной стальной дверью и с нескрываемым удовольствием рассматриваю своё отражение. В этом металлическом «зеркале» я вижу симпатичного молодого человека, чей рост выше среднего, с мощным торсом и явно выраженными грудными мышцами. Покрутив головой и осмотрев гладковыбритые щёки, я поправил чёлку чуть вьющихся каштановых волос и улыбнулся сам себе, довольный видом своего отражения.

Звуковой сигнал и зелёное табло над дверью прервали мое самолюбование, и я сделал шаг вперёд, услышав знакомый щелчок замка. Как и год назад, я очутился в комнатке не более чем два на два метра. Дверь за спиной закрылась так же автоматически, как и открылась. Я встал на выделенные жёлтым цветом изображения ступней на полу, чтобы принять определенное положение тела в комнате.

По центру загорелось табло «Не двигаться», одновременно на трёх языках – русском, китайском и английском – динамик продублировал надпись. Луч в виде красной сетки просканировал меня, проведя идентификацию личности, а справа на крупном цилиндре из нержавеющей стали высветилась надпись: «Приложить большой палец правой руки». В то же время динамик опять сделал объявление на трех языках. Я выполнил незамысловатое действие, приложив палец к обозначенному месту на цилиндре, и замер в ожидании получения очередной порции вакцины.

Почувствовав еле заметный укол, я убрал палец и обратил внимание, что цвет маленького табло, вживлённого в руку между большим и указательным пальцами, изменился с тёмно-оранжевого на светло-зелёный. Всё как много лет подряд, ничего нового. Прозвучал сигнал, и другая дверь, работающая на выход, открылась, позволяя освободить помещение для следующего в очереди на проведение вакцинации, необходимой для долгой и здоровой жизни.

Дабы не задерживать очередь, я сразу же вышел, успев лишь взглянуть на работу автоматического очистителя места приложения пальца для укола. Оказавшись с другой стороны строения, я огляделся по сторонам и пошёл на парковку к оставленному там мною автомобилю, точнее – к индивидуальному перевозчику, называемому в народе просто ИП. Территория, прилегающая к задней части здания, имела достаточно большую площадь и была огорожена высоким забором (не менее четырёх метров на вид), обшитым стальными листами. Выход из зоны вакцинации располагался строго по центру забора, напротив здания. Дверь из нержавеющей стали, точно такая же, как и на входе в процедурный кабинет, открылась автоматически, но лишь после прикладывания экрана для сканирования, вживлённого в руку, к определенному месту электронного замка.

Выйдя из зоны проведения процедуры, я обратил внимание, что трое гвардейцев в полной экипировке проверяют документы у того самого невоспитанного бородатого мужика из очереди, только что прошедшего вакцинацию. И он, размахивая руками, довольно громко, но при этом вежливо объясняет служителям закона, что опаздывает на работу и что если они его задержат ещё на пять – десять минут, то он получит штраф от руководителя в виде отработки дополнительных часов.

Подойдя к парковке, я нашёл свободное место выдачи автомобиля и, приложив указательный палец для считывания уникального отпечатка, стал ожидать свой транспорт, развлекаясь разглядыванием работников муниципалитета, устанавливающих приборы для сканирования сетчатки глаза. Я слышал, что в крупных городах Китая уже действуют такие устройства и что они себя хорошо зарекомендовали, обеспечивая лучшую безопасность, надежность и точность работы в сравнении со старыми приборами идентификации, сканирующими отпечатки пальцев.

Прошло менее минуты, и мой индивидуальный перевозчик – мой ИП – выехал с парковочного пространства, остановился у обочины и включил аварийную сигнализацию, сообщая мне о готовности к поездке. Ничем не привлекательный автомобильчик яркого василькового цвета с белой крышей от известной китайской компании вмещает в себя всего одного человека. ИП оснащён предпоследней версией искусственного интеллекта, который, как утверждает инструкция, не может быть отключён. А это значит, что как бы ни хотелось самому взять в руки управление автомобилем и, наплевав на правила и ограничения, пролететь по утренней пустой автостраде, он ни при каких обстоятельствах не позволит этого сделать. Умная машина разрешает владельцу самому воздействовать на органы управления только вне крупных автострад при скорости ниже 40 километров в час. Установив на экране точку пункта назначения, я с комфортом разместился на единственном сиденье моего ИП и доверился автопилоту. Электрический автомобиль плавно и практически бесшумно, без превышения разрешенной скорости унёс меня от центра вакцинации, приближая с каждым пройденным километром к долгожданному завтраку.

Припарковавшись у кафе на место с беспроводной зарядкой, подключаемой автоматически, я проследовал внутрь заведения и уселся за свободный столик напротив столба с рекламным экраном, на котором транслируются новинки и акционные предложения. Выбрав привычные позиции на завтрак – кофейный напиток и яичницу-глазунью из двух яиц с обжаренным беконом и острым перцем, я принялся с любопытством разглядывать посетителей кафе. Их было совсем немного: две симпатичные девушки, лысоватый мужчина с женщиной, сгорбленный старичок с трясущимися руками и бородатый мужчина средних лет с бегающими глазками. Прошло не более полминуты, и «Ё-робот» доставил мой заказ, пожелал приятного аппетита и протянул скан для оплаты завтрака. Приложив указательный палец к сканеру, я принялся с удовольствием поглощать куриные эмбрионы с тонко нарезанными кусочками свинины.

Моё внимание за окном привлекли два гвардейца, пристально изучающие автомобили, припаркованные около заведения. Бородатый посетитель кафе прекратил приём пищи и принялся крутить головой, явно пытаясь что-то обнаружить. Он нервничал, и его состояние, как мне показалось, было связано с присутствием полицейских на стоянке. Блюстители порядка переглянулись, что-то сообщили по рации и направились в кафе. Бородач вскочил с места, держа в руках стакан с напитком и пирожок. Сделав несколько шагов, мужчина споткнулся и упал прямо рядом с моим столом, выронив еду и разлив напиток. Я приподнялся, чтобы помочь бедолаге встать и отряхнуться, но тут же под столом почувствовал его руку у себя на щиколотке. Опустив же глаза вниз, я с удивлением увидел, что валяющийся на полу бородач ловким движением приподнял мою брючину и сунул мне в носок что-то маленькое, твердое и прохладное.

– Что вы делаете?! – возмущённо спросил я.

– Прошу вас, – ответил лежащий на полу мужчина и, глядя на меня глазами побитой собаки, прошептал: – А4, 28, Бизон.

– Что?

– Запомните: А4, 28, Бизон! – громче повторил мужчина, косясь на уже вошедших гвардейцев.

– Всем оставаться на своих местах, не двигаться! – закричал полицейский. – Приготовьте, пожалуйста, правую руку для сканирования.

Бородач как ни в чём не бывало поднялся и, ворча и отряхиваясь, попробовал пройти в санузел, всем своим видом показывая полиции, что он испачкался и ему срочно требуется почистить одежду. Но один из стражей порядка грубо остановил мужчину и потребовал предъявить руку для сканирования.

– Пожалуйста, – сказал бородатый и, сдвинув манжету рубашки, протянул правую руку полицейскому.

Как только лейтенант поднес портативный сканер к табло, светившемуся зелёным цветом, раздался неприятный писк прибора, сообщающий о чем-то важном и, видимо, ненормальном. Полицейский напрягся, как взведённая пружина, и потянулся за оружием, но мужчина в тот же миг оттолкнул двумя руками гвардейца и бросился к входной двери. Его напарник, стоявший чуть поодаль, выхватил табельный пистолет и выстрелил в спину убегающего. Бородач вскрикнул от боли, но продолжил движение и выбежал на улицу.

– Уйдёт! – закричал полицейский и бросил взгляд на стрелявшего напарника.

Гвардеец что-то переключил на своём пистолете и вновь нажал на курок. Раздался сильный хлопок, и в тот же миг оконное стекло с наружной стороны покрылось каплями крови.

Я слышал про такое оружие, но даже и представить себе не мог, что увижу его в действии. Покосившись на полицейского, я, несмотря на весь ужас происходящего, стал с любопытством разглядывать пистолет. Это был довольно крупный образец современного оружия, позволяющий эффективно останавливать нападающего путем поражения пулей с электрическим зарядом. Она способна нейтрализовать человека разрядом тока. А при необходимости можно дополнительно подать радиосигнал, и тогда пуля, уже находящаяся в теле человека или в бронежилете, взорвётся, как небольшая граната, и не оставит ни единого шанса на выживание.

Женщины, находившиеся в кафе, закричали от ужаса, закрыв лица руками.

– Прошу всех оставаться на своих местах! – громко объявил стрелявший полицейский.

У меня задрожали руки и затряслись колени. Мой мозг сопоставил два события: внезапный контакт с неизвестным мне человеком и его смерть на моих глазах.

– Пожалуйста, успокойтесь и предъявите руки для сканирования, – произнёс второй гвардеец, обративший внимание на тремор моих рук.

Расстегнув кобуру и держа руку на рукояти пистолета, полицейский подошел ко мне и жестом потребовал приподнять рукав толстовки. Я тут же повиновался и протянул к нему руку с открытым запястьем. Поднесённый сканер издал сигнал, непохожий на тот, что мы слышали при проверке застреленного бородача, а табло на устройстве засветилось точно таким же цветом, как и у меня на руке.

– С вами всё в порядке? – мягким голосом обратился ко мне полицейский, видя моё сильное напряжение.

– Да, всё нормально, просто не каждый день вижу людей, разрывающихся на части, – постарался отшутиться я.

Служитель закона усмехнулся и произнёс:

– Приятного аппетита, прошу вас, продолжайте завтракать.

– Спасибо, – ответил я и сел на свое место.

Полицейский же остался стоять рядом со мной, пристально изучая меня недоверчивым взглядом. Трясущимися руками я взял вилку и нож, а отправив в рот кусок бекона, набрался смелости и спросил:

– Что-то ещё?

– Нет, – сухо ответил гвардеец и, лихо развернувшись на пятке, присоединился к напарнику, который уже начал сканирование остальных посетителей кафе.

Я очень медленно поглощал свой завтрак, стараясь выглядеть как можно естественнее. По завершении процедуры проверки остальных посетителей все они разом покинули кафе, не желая оставаться здесь ни на минуту. Я же продолжил сидеть за столом, боясь пошевелиться и думая о том, что убитый только что человек сунул мне в носок нечто, за чем, возможно, и охотились служители порядка. От этих мыслей мне стало ещё страшнее.

– Позвольте ваш указательный палец, – обратился ко мне всё тот же полицейский, – нам может понадобиться свидетель происшествия, а вы как раз находились ближе всех к преступнику.

– А в чём его обвиняют? – спросил я, протягивая указательный палец левой руки.

Ничего не ответив, полицейский отсканировал отпечаток пальца, посмотрел на результат идентификации и произнёс:

– Владимир, если следствию понадобится ваша помощь, то с вами свяжутся. Хорошего вам дня.

– До свидания, – ответил я и, посмотрев на измеритель времени, отметил для себя, что нужно поторапливаться на работу.

Полицейские вышли из кафе, а я остался совсем один, если не считать робота, которому уже некого было обслуживать. Я боялся заглянуть в носок, но в то же время любопытство распирало меня. И только сейчас, оставшись в одиночестве, я вспомнил, что бородач мне что-то сообщил. Я стал лихорадочно вспоминать его слова: «А4… 28… Бизон».

– Да, точно: А4, 28, Бизон, – повторил я про себя. – Интересно, что это означает?

Достав смартфон, я начал записывать текст, но, спохватившись, что это может быть опасно, решил не рисковать и не оставлять электронного следа. «Впрочем, запомнить эти слова несложно, используя аналогии, – размышлял я. – Тем более, это совсем просто для меня: А4 – формат листа бумаги (сколько себя помню, он не менялся), 28 – мой возраст, что я уж точно не забуду, и последнее: Бизон – это почти как мое школьное прозвище – тоже на букву Б. Вот только меня называли „Баран“, так как шёл я всегда напролом, причём не всегда в правильную сторону!»

Довольный своими размышлениями насчет быстрого поиска ассоциаций, я встал и направился к выходу. На крыльце, однако, я остановился, оцепенев от ужасной картины, представшей перед глазами: на земле, всего в пяти метрах от меня лежало тело бородача с разорванной в клочья спиной. Я отчетливо видел позвоночник и переломанные ребра, кровью была залита и половина крыльца.

– Прошу вас, обойдите справа, – любезно обратился ко мне полицейский, проверявший меня в кафе, продолжая смотреть на меня с каким-то необъяснимым недоверием.

Я повиновался и, косясь в сторону убитого, сместился вправо. Проходя мимо изуродованного тела, я обратил внимание, что светящееся табло на его руке было чёрного цвета. Я точно не знал, почему оно почернело, но предположил, что это свидетельствует о смерти носителя экрана. Не успел я сесть в свой индивидуальный перевозчик, как к месту трагедии подъехала большая черная машина с надписью «Служба безопасности России», и из нее вышли два агента, одетые во всё чёрное с большими планшетами в руках. Один направился к полицейским, а второй стал осматриваться. Мы встретились взглядом, и он прокричал, указывая пальцем на меня:

– Оставайтесь на месте!

Полицейские обернулись, и один из них обратился к агенту:

– Всё в порядке, это случайный свидетель, мы его проверили и данные отсканировали, информацию вам передадим.

– Хорошо, – крикнул мне агент в чёрном, – и прошу вас не распространяться о том, что вы сегодня здесь увидели! Я понятно выразился?

– Да, – ответил я и спросил: – Я могу ехать на работу?

– Езжайте.

Я сел в свой мини-транспорт и дрожащим голосом сообщил навигатору очередной пункт назначения:

– Работа.

Во время поездки я достал из носка то, что перед своей смертью сунул туда бородатый незнакомец в кафе. Это был маленький дискообразный стальной предмет, на одной стороне которого была начертана цифра 2, а на другой стояло заводское клеймо с китайскими иероглифами, значение которых мне, конечно, было неизвестно. Скорее всего, этот диск являлся носителем информации. Я никогда такими не пользовался, но в рекламных проспектах встречал нечто подобное.

«Видимо, я стал владельцем сверхсекретной информации, раз человек пожертвовал своей жизнью ради спасения носителя», – подумал я. И сразу вспомнил про агентов службы безопасности, отчего мне стало не по себе, ведь они, возможно, охотились за данными, помещёнными в этот маленький, но очень вместительный диск. Спрятав его снова в носок, я как ни в чём не бывало стал смотреть по сторонам, любуясь нарядными пейзажами золотой осени.

Любимое дело жизни

Припарковавшись на выделенном специально для меня месте, я поспешил к проходной нашего предприятия. До начала смены оставалось всего восемь минут, и опаздывать было никак нельзя. За опоздание грозил штраф в виде десятикратной бесплатной отработки времени задержки. Так как людей на предприятии не хватало, руководители подразделений с нескрываемым удовольствием использовали эту меру наказания. Практически бегом я добрался до своего шкафчика в раздевалке и очень быстро, скинув с себя верхнюю одежду, облачился в рабочий комбинезон. Таинственный диск я оставил в носке в надежде на то, что во время работы изучу его более подробно и переведу надпись на клейме с китайского на русский.

Буквально за тридцать секунд до начала смены я занял своё рабочее место в отдельном стеклянном кабинете, расположившись за столом с пультом управления. Мне предстояло следующие три часа провести перед огромным монитором, контролируя, как мне казалось, один из самых важных и интересных процессов – сортировку и отправку на переработку мусорных отходов. Да, это была работа мечты! Я никогда и не от чего не получал такого удовольствия, как от этой увлекательной работы по сортировке вторичного сырья. И хоть я был достаточно молод, но окончание высшего технического заведения позволило мне занять столь интересную и уважаемую должность и стать руководителем низшего звена. В подчинении у меня было восемь человек неизвестной мне национальности, плохо говорящих на русском языке. Мой непосредственный начальник называл их всех горцами, даже не удосуживаясь различать их по именам. Все они уже находились на своих постах и ожидали запуска конвейера.

Прозвучал гудок, возвестивший о начале рабочей смены, и конвейерная лента с неприятным лязгом пришла в движение. Я визуально проверил управление оборудованием подачи мусора и запустил диагностику роботов-сортировщиков. Убедившись в полной исправности механизмов, я отправил команду на открытие шлюза подачи мусора и стал наблюдать за поистине интереснейшим процессом сортировки дурно пахнущих отходов.

Конвейер был разделён на четыре зоны обработки вторсырья. В первой гигантский робот посредством мощного магнита отделял всё, что способно было намагничиваться, во второй отделялись пластик, бумага, стекло и металлы, не имеющие магнитных свойств, в третьей смещалась в сторону вся органика, а в четвертой происходило дополнительное изучение и сортировка мусора, оставшегося от предыдущих манипуляций. Как раз на последней стадии и работали пять из восьми горцев, буквально руками перебирая отходы жизнедеятельности человека. Остальным трём работникам следовало находиться у роботов в первых трёх зонах и периодически, не вмешиваясь в работу аппаратов, подбирать и сортировать упавший или неотсортированный по какой-либо причине мусор.

Почти каждый месяц в этих трёх зонах происходили несчастные случаи с людьми, попадавшими под работающий механизм сортировки. Оторванные конечности и даже намотанные на приводные валы тела горцев не были редкостью на конвейерной линии. Причём сортировочные работы не прекращались ни на мгновение и механизмы не останавливались. Просто в третьей зоне происходил дополнительный отсев органики, а я подавал заявку на освободившееся место у конвейера. Её же удовлетворяли в течение 15—20 минут, так как горцев было достаточно много, и все они стремились заняться каким-нибудь делом, дабы заработать хоть что-то на пропитание. Убедившись в безупречном функционировании вверенной мне в управление зоны, я принялся проверять программное обеспечение управления роботами и исправлять возникающие мелкие системные ошибки, параллельно корректируя работу системы всего цеха сортировки.

Проведя контрольные замеры и закончив с диагностикой системы, я достал из носка диск хранения данных и с помощью электронного переводчика прочитал надписи, которые, как я и предполагал, всего лишь сообщали о месте, времени и названии производителя данного накопителя. Цифра 2 указывала на поколение прибора. Стало очевидно, что, не открыв устройство и не прочитав находящуюся там информацию, я не пролью свет на таинственные события сегодняшнего утра. Убрав диск обратно в носок, я стал с наслаждением следить за показаниями датчиков, отвечающих за работоспособность системы управления роботами.

Часа через два я увидел, что вдоль движущегося конвейера к моему кабинету идут два агента службы безопасности, которых я видел с утра у кафе, в сопровождении моего непосредственного начальника Петра. Я сразу смекнул, в чём дело, и, недолго думая, вытащил из носка злополучный диск и сунул его в одно из щелевых отверстий, сделанных для подачи воздуха, в корпусе серверного оборудования. Диск звякнул, упав на самое дно корпуса, а я ощутил невероятный прилив страха и ужаса.

Дверь в кабинет распахнулась, и Пётр, пропустив вперёд агентов, с порога заявил, обращаясь ко мне:

– Ну что, доигрался?

Один из мужчин, тот, что был постарше, грозно взглянул на моего начальника, который, вытянув ладони вперёд, прощебетал:

– Я всё понял, молчу.

Встав со стула, я поздоровался.

– Уже виделись с утра, – кинул мне тот агент, что был моложе, и, приблизившись вплотную ко мне, скомандовал: – Палец!

Агент достал сканер отпечатков пальцев. Я повиновался и подал левую руку для идентификации личности. Второй мужчина в чёрном костюме спокойным и мягким голосом произнёс:

– Здравствуйте, Владимир. Ваш руководитель сообщил нам, что до перерыва на обед еще 45 минут, и Пётр любезно согласился подменить вас на рабочем посту.

Я вопросительно посмотрел на говорившего агента через плечо его молодого напарника, стоявшего со сканером передо мной.

– Не волнуйтесь, мы не задержим вас надолго, – продолжил вежливый сотрудник, – мы всего лишь зададим несколько вопросов и, с вашего позволения, осмотрим кабинет и вашу гражданскую одежду.

– Вы что-то ищите? – поинтересовался я дрожащим голосом.

– Здесь вопросы задаем мы! – твёрдо заявил молодой специалист и достал из кармана маленький неизвестный мне прибор.

Я заволновался еще сильнее. Агент службы безопасности приблизил прибор ко мне и стал водить им вверх-вниз. Странное устройство стало издавать звуки с различной частотой и тональностью.

– Уменьши мощность, – произнёс старший напарник и пристально посмотрел мне в глаза.

Молодой агент что-то понажимал на приборе, и тот прекратил своё неприятное звучание, лишь изредка извергая из своего маленького динамика еле слышное попискивание. Проведя устройством вдоль всего моего тела как спереди, так и сзади, офицер произнёс:

– Чисто.

– Владимир, вы знаете, что мы ищем? – спросил старший.

Я задумался, закатив глаза к потолку, и ответил:

– Нет.

– Мы и сами не знаем, – сказал агент и рассмеялся, чуть разрядив обстановку.

Тем временем молодой сотрудник принялся водить прибором вокруг моего стула, стола и даже мусорного контейнера. Прибор молчал. Но как только агент приблизился к серверу, в корпусе которого я спрятал накопитель, прибор издал громкий и устойчивый звук, сообщающий об обнаружении того, что они искали. Я напрягся и испуганно посмотрел на, как мне казалось, доброго старшего агента.

– Чего вы испугались, Владимир? – спросил он и приказал выключить пищащее устройство.

Я ничего не ответил, а просто перевёл взгляд на молодого агента секретной службы.

– Это же сервер, неудивительно, что детектор так реагирует, – спокойно произнес старший и обратился к Петру, стоявшему в углу кабинета:

– Позвольте нам пообщаться с Владимиром наедине.

– Да, конечно, – ответил мой начальник и с обиженным видом вышел из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

– Владимир, – начал пожилой агент, – вы сегодня утром стали, как указано в рапорте полиции, случайным свидетелем некоего, скажем так, инцидента. Знаете ли вы человека, трагически погибшего на крыльце кафе?